Я впервые ощутила страх.
Стараясь унять бешеные прыжки в груди, я напрягала зрение. Не вижу! Неужел
и самка такая маленькая, что скрывается за «деревьями»?
Я попробовала ощутить эмоции нукты.
В голове помутилось, и я упала на четвереньки.
Ощутить Ц это же всегда впустить в себя… Я представляла, что он должен чу
вствовать. Но тогда я умела как-то назвать это Ц стрессом, двойным стресс
ом, депрессией, как угодно, Ц а здесь не было названий. Потому что не остав
алось человеческого языка.
Я заплакала. Мозг не вмещал такую нестерпимую горечь. Выдавливал ее из се
бя через слезные токи. Капли с ресниц опадали в песок, но на самом деле я по
чти успокоилась. Насколько было возможно. Чужие чувства, это чужие чувст
ва, не мои… Экмен, ты, подонок… Нет. Никаких экменов.
«Аджи», Ц позвала я.
Она зарычала.
Она была огромна.
Чудовищна.
Она сидела на земле, сжавшись, став слитком металла. Когда я озирала загон
, то приняла ее за большую скалу.
Я кое-как поднялась, ободрав ладонь о камень, и подошла к ней вплотную. Есл
и это видели Хейнрри со товарищи, то должно быть, подумали, что Аджи сейчас
, даже не двинувшись с места, может убить меня сразу несколькими способам
и. Но нам с ним… с ней такой мысли не пришло.
Я не знаю, как рассказывать. Это очень сильно отличалось от того сеанса те
лепатии, до которого я себя довела. У меня не было ни зрительных, ни слухов
ых ассоциаций. Мы не разговаривали мысленно. Не обменивались эмоциями. Я
стояла там, где была Аджи. Я, в общем-то, ничего не делала. Или делала. Мне хоч
ется сказать «проникалась», но это слово используется в другом значении
. Я проникала. Чувствовала проникновение…
Когда возле ворот все-таки включили маленький прожектор, я не заметила. Х
орошо хоть, направили его не на нас. Хватало с них инфракрасных камер. Я оч
нулась, когда стало совсем темно и почти холодно Ц камни уже остывали. Но
ги затекли и разболелись от долгого стояния в неподвижности.
Аджи так и не пошевелилась. Даже хвост не сдвинулся.
Я шла обратно к воротам и думала про базу DDF-89/0. Некислородная планета, хмура
я и однообразная природа, не очень плотная атмосфера. На DDF по время войны д
ержали маленький перевалочный пункт. Она была удобно расположена между
двумя Террами. Людей на DDF было немного, но базу хорошо оснастили. Раскинул
и новейшую для той поры систему маскировки, очень эффективную. Подобными
до сих пор пользуются.
Ррит пытались разобраться с DDF несколько раз. Либо попадали по муляжам, ли
бо не могли засечь цели. Тогда совершили высадку. Десант мог просто перед
ать данные, и корабли расстреляли бы базу с орбиты. Но воины ррит поняли, ч
то гарнизон невелик Ц и решили развлечься.
После дня боев людей оставалось всего трое, системы обороны были разруше
ны, отказало жизнеобеспечение; по-прежнему функционировал только пресл
овутый камуфляж. И когда началась очередная атака, люди сбежали. С ними бы
ла экстрим-оператор по имени Кесума. И ее Джеки остался прикрывать отсту
пление.
А он был великий воин. Он отстоял базу в одиночку.
Он дрался для людей и верил, что люди вернутся за ним. Но они не вернулись. Д
жеки ждал и ждал, веря, что однажды Кесума вернется. Но у людей было много д
ругих забот. Джеки решил, что его подруга погибла. И метаморфировал.
Когда люди снова пришли на DDF, они нашли там дикую семью. Это были нукты боев
ой разновидности, и они могли нападать на людей. А среди тех неоткуда было
взяться мастеру, чтобы он разобрался и заново приручил нукт. И некогда бы
ло его вызывать. Люди убили всех. В разоренном гнезде обнаружились вещи п
режнего гарнизона, брошенные когда-то в спешке Ц фотографии, карты памя
ти, одежда. И наручный компьютер Кесумы. Джеки хранила его. Батареи разряд
ились, но он все еще был рабочим. Тогда поняли.
…Я подошла и нахально окликнула Экмена. Лучший Самец подбежал едва ли не
рысью.
Ц Янина? Ц неуверенно начал он. Ц Что вы?…
Ц А чего вы ждали? Ц раздраженно сказала я. Ц Что я приведу самку на пов
одке, и она будет приносить палочку? Она меня видела, я жива. Что вам еще нуж
но?
Ц То есть, Ц ему явно нужен был отчет, Ц вы пообщались, дали ей привыкну
ть, теперь она подпустит вас спокойнее… Насколько я понимаю, вам нужно бу
дет еще встречаться, регулярно, для установления контакта, но в общем мож
но сказать, что прошло успешно? Так?
Однако, как он зачастил.
Я помолчала.
«Мне хочется дать этой тварюке орден Славы», Ц сказал маршал Луговский,
услышав однажды про Джеки. Конечно, ордена дают людям и собакам; лазерным
пушкам, пистолетам и нуктам орденов не дают. Но маршал повторил свои слов
а для журналистов. Этого вполне достаточно.
Ц Вы выпустите меня? Я страшно устала и хочу спать.
Экмен расцвел белозубой улыбкой, которая сверкнула в свете прожектора. Э
то было на редкость противное зрелище.
Ц Открывайте!
Я вышла, не глядя на него. Створки съехались вновь. Я прекрасно знала, что о
ни бы вовсе не открылись, стой Аджи за моей спиной. Но она сидела неподвижн
о в глубине вольера.
Экмен, ты даже не представляешь, насколько успешно…
«Ко мне!»
Было так тихо, что я решила Ц провал. Но секунда, еще секунда, и…
Ух!

Многотонное тело взвилось в прыжок с неправдоподобной легкостью, так, сл
овно весило не больше кузнечика. Перемахнуть ограду по-спортивному чист
о Аджи не удалось, так что снести она снесла только колючую проволоку. Бры
знули искры.
Вот как важно порой оговориться.
Автоматика включила прожектора. Настал искусственный день тошнотно-го
лубоватого цвета. Команда Экмена в одну глотку завопила что-то нечленор
аздельное. Ожили пулеметы на вышках, но стреляли пока внутрь вольера. Вид
имо, на отпугивание были рассчитаны. Убить нукту из пулемета Ц все равно,
что убить человека иголкой. Большая удача или большое искусство.
Хрясь!
Хвост Аджи распахал ближайшую «крысу» напополам, как большой нож.
Ц Вторую! Ц крикнула я, перекрыв вопли и стрекот автоматических орудий.
Ц Машины уничтожить! Орудийные вышки уничтожить! Ц только потом подум
ала, что можно было не орать, а просто послать мысль.
Экмена не было видно. Его команда разбежалась. Они даже не пытались стрел
ять, потому что в руках у них были только бесполезные автоматы. Резаки одн
ой из «крыс» погибли, на той, что привезла меня, похоже, уехали анкайи, а тре
тью сейчас отгораживало от них мое живое оружие во всей смертоносной кра
се.
Андерс, сбиваясь с ног, торопился к невысокой бетонной постройке, но стар
ческая прыть Ц никудышная.


Р-раз!

Ах, молодец!
Ближайшая пулеметная вышка грохнулась аккурат перед дверью бетонной х
ибары. Мне почудилось, что Док застонал.
Аджи раскурочила вторую вышку. Орудие все еще выплевывало остатки боеза
паса Ц вниз, в землю.
Ц Аджи-и!
Земля вздрагивала под ее шагами. В следующее мгновение я поняла, что она н
есется прямо на меня, выполняя заученный элемент, рывок к оператору, и сей
час я должна прыгнуть и уцепиться за костяной вырост на плече нукты.
А я не смогу.
Я просто не достану.
Думай быстро!!
Я бросилась в сторону, отказываясь от предложенного нуктой варианта. Адж
и поняла и остановилась. Что теперь?
Мы уходим. В этом нет сомнений. Аджи определит, где город, заблудиться нам
не грозит. Но сколько сотен или даже тысяч километров до него? Растерянно
сть съедала мои драгоценные секунды одну за другой. Сейчас придут в себя
парни Экмена. Сейчас они сообразят, что из автомата нельзя пристрелить н
укту, но очень легко Ц меня.
Аджи клацнула челюстями и зарычала.
Воздух колыхнулся за моей спиной. Этот звук, напоминающий тихий женский
вздох. Я слышала его тысячи раз.
Звук поднимающейся «крысы».
Во рту высохло.
Поганец Хейнрри дополз до нее. Я это допустила. Я допустила, что мое оружие
убило альтернативных граждан. Я допустила, что Аджи фиксировали в тесно
м коридоре. Я допустила, что вонючий Андерс залез в остромордую машинку и
сейчас врубит резаки. И отстрелит нас, как неадаптированных ррит.
Все закономерно.
Меня развернуло Ц словно чьей-то чужой волей. Я успела заметить, как из «
ушей» машины выдвигаются тоненькие жала резаков. Время замедлилось. Я см
отрела, как набухает ядовитое свечение на кончиках игл; люди этого никог
да не видят, заряд собирается в доли секунды…
И я умерла. Это случилось ночью, посреди величайшей пустыни Фронтира, кот
орый на самом деле называется Ррит Кадара. На нем живут ррит, наши бывшие с
амые страшные враги. Фронтирские поселенцы боятся их. Но меня убили люди.

Некоторое время мне еще казалось, что я стою на остывшем песке и гляжу в те
мноту. И думаю обо всем этом.
Низкий свист. Звук глухого удара. Как будто свалился большой мягкий звер
ь, а не обшитая сталью небесная бегунья. Один резак успел выстрелить. Пуль
сирующее энергетическое лезвие умчалось в пустыню, озарив на мгновение
полнебосвода.
Аджи сняла «крысу» прямо в полете. Хвостом. Ювелирным ударом по самой сла
бой части «крысиной» брони.
Прощайте, местер Хейнрри. Да будет Фронтир вам пухом.
Ха!

Импровизированный гроб местера Хейнрри сдувался на глазах, как мячик. От
удара вышли из строя генераторы, и та же сила, что отрывала «крысу» от зем
ли, теперь страшно сплющивала ее. К этой штуке без автогена не подступишь
ся. Я кинулась ко второй, изодранной. Она валялась на боку, приветливо расп
ахнув покореженные кишки.
На Фронтире в любой «крысе» есть запас воды. Всегда. Без разницы, гоняет на
ней патруль с форпоста в пустыне, стоит она в городском гараже или вообще
еще в салоне непроданная. Фронтир Ц не Терра. Люди здесь выживают.
Вода хлестала из лопнувшего бака в соленый песок. Напор быстро ослабевал
. В уже начавшей высыхать луже плавали, сплетясь замысловатым узлом, бесч
ешуйные змеи пакостно белесого цвета.
Я чуть не завопила от радости.
Потому что это были не змеи, а биопластиковые ленты, определенные кем-то в
псевдоживую форму. Ох, немалые деньги заколачивал Экмен на Фронтире… Ка
ждая из них по цене была что-то около моей зарплаты за несколько лет. Счит
ая и забросные выплаты. Но биопластик того стоил.
Как же хорошо, что меня научили с ним обращаться, пока я снималась в клипе!
Пластик воспринимает самый слабый мысленный приказ, но его еще нужно сум
еть отдать. Эта масса, скорей всего, применялась исключительно в боевых ц
елях, но биопластик всегда мультифункционален. Из двух лент я с горем поп
олам соорудила шлем, а оставшимся велела сформоваться в костюм и тоже де
ржать температуру. Без терморегуляции в пустыне я очень скоро умру. Днем
здесь слишком жарко для человека, а ночью Ц холодно.
Ц Аджи!
Она ждала. Я сунулась в нутро «крысы», ища что-нибудь вроде бутылки, но не н
ашла, а вода уже заканчивалась… Тогда я напилась ее просто так, впрок, и ум
ылась из солоноватой теплой лужи. В последний момент сообразив, велела о
дной ленте стать сосудом для воды. Пластик не привык к такому, его много ле
т использовали только для фиксации и удушения, он не понял приказа и впит
ал жидкость как губка вместо того чтобы сохранить ее в полости. Мне почуд
ились шаги, и мгновение спустя Аджи издала боевой клич. Хвост ударил по зе
мле, взметнув песок. Времени уже не было.
Взобравшись на плечо нукты, я окинула взглядом поле битвы. Ленты ползали
по моему телу, постепенно образуя удобный контур. Еще грамм четыреста ма
ссы, и был бы полный костюм. Биопластик медленно привыкал к своей новой за
щитной роли и начинал действовать. Это было удивительное ощущение. Прекр
асное. Радость и мощь. Я засмеялась, громко, издевательски, как ведьма. Пла
стик вливал в меня силы, Ц это были внешние, настоящие силы, а вовсе не ост
атки ресурсов моего организма. Я чувствовала себя победившей. Сильной, в
еселой и злой. Как в стихах.
Ц К городу! Ц сказала я торжественно.
И мы полетели в ночь. Скорость охотящегося гепарда для нукты Ц скорость
послеобеденной прогулки.
Ветер свистел в ушах. Теперь мне не нужно было вытягиваться точь-в-точь н
а позвоночнике, чтобы облегчить Аджи ношу, я сидела как в кресле.
«Самки приручаемы», Ц билось у меня в голове. Ц «Самки приручаемы, но ма
стер никогда никому не скажет об этом».

5

Терра-3 Ц невероятно красивая планета. Она как сон. Лазоревый свет солнца
, пышные цветочные гроздья, сладкие реки. Плоды тамошних деревьев (точнее,
сердцевинки семян, плодов там нет) можно есть. Некоторые очень вкусные.
Вся эта радость расположена на полюсах и в субарктическом поясе. А приис
ки, шахты, карьеры и скважины Терры-3, из-за которых человечество нескольк
о раз стояло на грани междоусобной войны Ц они в средней полосе и субтро
пиках.
В аду.
Это был худший заброс за всю мою жизнь.
В джунглях Аджи чувствовал себя как дома. А я мучилась. Наденешь респират
ор Ц помираешь от жары. Снимешь Ц дышишь этим масляным, густым, горьким.
Не воздух, а издевательство. Местное зверье орет днем и ночью и носится чу
ть ли не по твоей голове. Не знаю, непуганое ли, но дурное до ужаса. Помню, ле
жу я в тени и грызу кисловатую сердцевину какого-то ореха. Железную его ск
орлупу для меня услужливо разбил Аджи. И вдруг мне прямо на живот, оглушит
ельно вереща, прыгает нечто, похожее на помесь вороны с белкой. Аджи молни
еносно его хватает, душит и отшвыривает в кусты. И из тех же кустов точно е
му в морду с таким же верещанием вылетает сородич белковороны. Смешно? Эт
и умильные и тупые твари питались вроде пираний и могли вдвоем сожрать ч
еловека заживо… А мне, между прочим, выдали репеллент. Но он не действовал
. Они никогда не действуют.
Тубы все равно приходится таскать с собой. Если тебя осчастливит язвами,
отравлением или даже раком кожи из-за яда местного гнуса, Ц докажи, что п
ри тебе был репеллент, и твоя страховка действительна. А вот если ты его вы
бросила в болото и плюнула вслед, то делай что хочешь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46