Они быстро выгрузили у горна пустые формы, загрузили обратно наполненные, а потом покатили назад, сопя от напряжения. Дженроза вернулась на свое место наблюдения за магич-кой, но там теперь стоял мужчина, губы которого шевелились в безмолвном песнопении. Дженроза подняла взгляд и увидела первую магичку. Она стояла в стороне, разминая мускулы. Женщина оглянулась и увидела рассматривающую ее Дженрозу.
– Жаркая это работа, – улыбнулась она.
– Вы творили магию, – сказала Дженроза.
– О да, – согласилась женщина, и отошла туда, где лежало нечто, похожее на снег. Взяв две горсти, она обтерла себе лицо и грудь.
Дженроза неуверенно приблизилась к ней.
– Я вообще не знала, что четты умеют делать это.
Женщина странно посмотрела на нее.
– А почему бы нам не уметь?
– У вас же нет ни одной теургии.
– Верно, – весело кивнула женщина. – А это имеет значение?
Дженроза не знала, что ответить. Она всегда считала, что магия имела место потому, что существовала Теургия, которая организовывала и практиковала ее; магия не могла существовать без объединенного груза знаний – кропотливо и медленно накопленных за долгие века. Все прочее было иллюзией или простым шаманством – той мелкой магией, какую можно было собрать в природном мире.
Женщина огляделась в поисках своей рубашки и пончо, быстро оделась, а затем, прежде чем Дженроза успела среагировать, взяла руки Дженрозы в свои и внимательно изучила взглядом каждую ладонь.
– А, вижу, у тебя есть кое-какие способности.
– Я была всего лишь ученицей.
Женщина, казалось, удивилась.
– Я чувствую намного больше этого. – Она окинула лицо Дженрозы внимательным немигающим, но мягким взглядом больших карих глаз. – Правильно, я чувствую в тебе что-то очень великое.
Сама не зная почему, Дженроза призналась ей:
– Я умею творить магию смежных дисциплин.
– Дисциплин?
– Я способна на магию нескольких теургии: огня, воздуха, воды…
– А это было чем-то особенным?
– Да. В Кендре.
Женщина рассмеялась и покачала головой.
– Но только не в Океанах Травы. Это же надо себе такое вообразить – учиться ползать, но не ходить, бегать или лазать. Для меня это загадка.
– Ты обучаешь других?
Женщина пожала плечами.
– Подытоживающая много чем занимается. Я и всадница, и воин, и мать, и магичка – а иногда, всего лишь иногда, и обучаю.
– А много таких, как ты? – спросила удивленная Дженроза.
– В каждом клане есть по меньшей мере один маг или магичка. Я хороша в магии, это тебе скажут многие, но я отнюдь не Правдоречица.
– Правдоречица? Как мать Гудона?
– Гудона из клана Кориганы? – Дженроза кивнула. – Да, она была последней Правдоречицей четтов. Увы, Правдоречицы редкость, среди всех появляется, может, одна на каждые два-три поколения. Их чтят все кланы. Мать Гудона учила меня, когда я была еще маленькой. С тех пор, как она умерла, не появилось никого, притязающего на ее место.
– Подытоживающая, ты не могла бы обучить меня?
Теперь настала очередь Подытоживающей удивляться.
– Мне хотелось бы обучать тебя, но ты же с Кориганой.
– Почему это вызывает сложности?
– Я из клана Океана. Мне было бы невместно обучать тебя. Тебе следует найти мага в клане Белого Волка.
– Но тебя ведь обучала Правдоречица, а она была из клана Белого Волка.
– Правдоречица не принадлежит ни к какому клану, в каком бы из них она ни родилась.
– О!..
– Я знаю, что с Кориганой ездят хорошие маги, – сказала Подытоживающая.
– У меня их двое, – раздался голос позади них.
Дженроза обернулась и увидела Коригану собственной персоной.
– Изготовление оружия идет хорошо, – доложила Подытоживающая.
– Вижу, – промолвила королева, но происходящее у горна ее, похоже, не интересовало. Она присоединилась к ним, непринужденно улыбаясь Дженрозе. – Мы не могли бы поговорить?
– Конечно.
– Вы должны извинить меня, – дипломатично сказала Подытоживающая. – Я устала и должна отдохнуть, прежде чем придет моя очередь петь огню.
Коригана кивнула, и Подытоживающая удалилась. Дженроза с некоторым сожалением посмотрела ей вслед. Она предпочла бы продолжить беседу.
Коригана взяла Дженрозу под руку и пошла к озеру. Неподвижные голубые воды были словно перевернутое вверх тормашками небо, и по их поверхности скользили отражения облаков.
– О чем ты желаешь поговорить? – спросила Дженроза.
Коригана поколебалась, а затем сказала:
– О Линане.
– Линане?
– Думаю, он продемонстрировал изрядную зрелость для столь юного человека.
– Ты имеешь в виду – соглашаясь с тобой по вопросам стратегии?
– Возможно, – несколько смутилась Коригана. – Я думала больше о том, как он справился с ответственностью предводителя.
– Весьма необходимое качество для будущего короля.
Коригана внезапно остановилась.
– Ты надо мной смеешься?
– Я даже не понимаю тебя; как я могу над тобой смеяться?
– Мои мотивы достаточно ясны.
– Разве? Я знаю, что ты хочешь сделать Линана королем Гренды-Лир. Но зачем ты рискуешь будущим всего народа четтов, ставя на такую малоперспективную лошадку? Ведь Океаны Травы практически не затронуты внешними бурями.
– Так было не всегда. Ты слишком молода, чтобы помнить Невольничью войну.
– С той поры вы сплотились. Наемники не представляют угрозы вашему народу.
– Ты недооцениваешь способность капитанов наемников учиться и приспосабливаться не хуже нас.
Дженроза кивнула, уступая по этому пункту.
– Но дело не только в Рендле и ему подобных, не так ли?
– Что ты имеешь в виду?
– Это связано с тобой и твоей короной.
– Не стану притворяться, будто Линан не упрочил мое положение среди народа.
– Но этого недостаточно, не так ли?
– Для четтов – нет. С тех пор, как мы свыше ста лет назад попали под власть трона Гренды-Лир, мы всегда отдавали дань уважения далеким монархам. Нам это ничего не стоило. А теперь нам это может стоить очень многого.
– Из-за того, что вы поддерживаете Линана?
– Конечно, но есть и другие обстоятельства. Если Гренда-Лир нестабильна, Хаксус может попытаться привести нас под свое влияние, а его король сидит к нашей территории намного ближе. А что, если Хьюм отделится от королевства? Куда он станет расширяться? Не на юг в Чандру – Кендра этого не допустит. На север в Хаксус? Нет, Хьюм слишком мал, и вместо этого сам падет под натиском Хаксуса. Он может расширяться только на запад, в Океаны Травы.
– Но зачем вынуждать Линана стать королем?
– Затем, что я знаю – Хыом давит на трон, добиваясь увеличения торговых выгод. И теперь, когда Ариве нужна вся возможная поддержка, она может уступить этим требованиям.
– Какое это имеет отношение к Линану?
– Хьюм может увеличить свою торговлю лишь двумя путями. Первый – за счет тех торговых прав, какие даны его главному сопернику, Чандре. Арива этого не допустит, так как ей нужна и поддержка короля Томара.
– А какой второй путь?
– Арива может передать Хьюму контроль над ущельем Алгонка.
Дженроза внезапно поняла.
– Но король Линан поддержал бы тебя против Хьюма.
Коригана кивнула.
– Мы не хотим владеть ущельем. Нам даже желательно, чтобы оно оставалось свободным караванным путем, не принадлежащим никакому королю или королеве. Тогда торговля между востоком и западом будет процветать и дальше.
– Для изолированной в Океанах Травы ты очень хорошо разбираешься в тонкостях политики королевства.
– Не повторяй ошибку Камаля, считая нас всего лишь кочевыми варварами. – Дженроза открыла было рот, собираясь возразить, что он никогда так не считал, но Коригана остановила ее, подняв руку. – Ты знаешь, что это правда. Это видно по каждому слову Камаля, по тому, как он смотрит на меня и других четтов. Большинство жителей востока глядят свысока, видя в нас лишь пастухов, воинов-всадников и потенциальных рабов; у Камаля, возможно, более широкий взгляд, но все равно мы для него варвары. Может, у нас и нет огромных городов и дворцов, Дженроза, но это не означает, будто мы глупы и невежественны.
– Нет, никак не означает.
– Я вижу, у тебя есть некоторое влияние на Камаля.
Дженроза резко подняла голову, посмотрев прямо на Коригану.
– В смысле?
– Вы с Камалем не только друзья.
– Ты шпионишь за мной? – Дженроза поставила вопрос ребром.
– Вы сейчас в МОЕМ королевстве, Дженроза Алукар, – грустно улыбнулась Коригана. – Здесь не происходит ничего, о чем я не знаю. А о твоих отношениях с Камалем Красных Щитов среди моих соплеменников известно всем. Хотя не могу сказать, знает ли о них Линан. По-моему, нет.
– Это не твое дело.
– Ну, само по себе не мое. Но я озабочена тем, как это может подействовать на Линана, если он узнает, что вы с Камалем любите друг друга.
– А кто говорил о любви? – покраснела Дженроза.
– Я скажу о ней, даже если ты не признаешься в этом самой себе. Не думаю, что Линан влюблен в тебя, но я верно полагаю – одно время он считал, будто любит тебя?
– Об этом тебе следует спросить его.
– Но я спрашиваю тебя.
– Возможно, одно время он так и думал.
– И то, что он, вероятно, больше так не думает, не помешает ему ревновать к Камалю. Разлюбить – это одно, но когда предмет твоей любви любит другого – это тяжелый удар.
– Я не могу изменить того, что мы с Камалем… стали… испытывать друг к другу.
– Тогда ты скажешь о ваших чувствах Линану?
Дженроза зашагала прочь от Кориганы.
– Я уже сказала, это наше дело и больше ничье.
– Хотела бы я, чтобы так оно и было, – бросила ей вслед Коригана, но Дженроза не ответила.

За приозерной деревней властвовала настоящая зима. Скот сбился в кучу, опустив головы под холодными южными ветрами. Отряд из десяти верховых четтов, сбившийся в кучу с подветренной стороны невысокого холма, желал бы сидеть сейчас в хижинах или вокруг одного из сотен бивачных костров. Четты эти были из разных кланов и не разговаривали друг с другом. Камаль держался в стороне от них, и погода, по-видимому, совершенно на него не действовала.
– У вас нет доспехов, заслуживающих подобного названия, – говорил он им. – А то, что вы называете копьями – не более чем дротики. Лошади ваши хорошо обучены, но не очень-то хорошо скачут вплотную друг к другу. Вы не кавалерия.
Несколько четтов вызывающе на него посмотрели.
– Повторяю, вы НЕ кавалерия, – отчеканил Камаль. – Видите вон тот одинокий стреловник в трехстах шагах к северу?
Четты оглянулись через плечо. Один-двое кивнули.
– Съездите туда на своих лошадях и вернитесь.
– И все? – спросил один из четтов.
– Пускайте лошадей только шагом.
Шесть минут спустя группа вернулась, все такая же замерзшая. Их лошади выглядели еще менее довольными.
– А теперь проделайте это снова, быстрым шагом.
Чуть меньше чем через шесть минут они снова вернулись. В то время как четты выглядели такими же несчастными, как и до того, даже еще больше сбитыми с толку, их лошади, казалось, более сознавали окружающее.
– А теперь – на то же расстояние рысью. Когда вернетесь, проскачите его кентером. А потом галопом.
К тому времени, когда они закончили три пробежки, и лошади, и всадники несколько согрелись; проделанные упражнения также обострили их интерес.
– Еще раз, – велел Камаль. – Быстрым шагом. Выстроившись в один ряд и не более чем в трех шагах друг от друга.
На этот раз он внимательно следил за тем, как они едут. Ему никогда не доводилось видеть никого, кто сидел бы на лошади более естественно, чем четт, а связь между четтом и его кобылой казалась чуть ли не телепатической, но вот вместе четты скакали с куда меньшей упорядоченностью и изяществом.
– У вас сложности с сохранением близкого расстояния, – уведомил он их, когда они вернулись.
– Нам стало тесно, – сказал один из четтов.
– Привыкайте к этому. На этот раз держитесь на том же расстоянии, но двигайтесь рысью.
В итоге получилась еще большая дезорганизованность. Камаль заставил их снова проехать быстрым шагом, и на сей раз кобылы и всадники сумели добраться до стреловника, сохраняя нечто похожее на ровный строй. И тогда он велел им проделать маневр кентером. Кавардак.
– А теперь еще раз, но снизьте аллюр до рыси.
Вышло получше, и теперь уже всадники начинали понимать, в чем смысл смены аллюра и постоянного расстояния. А их лошади привыкали скакать неподалеку друг от друга.
– Давайте попробуем проскакать галопом! – взволнованно предложил один из четтов.
– Рано пока, – твердо сказал Камаль. – На сегодня достаточно.
– Но мы же только-только начали! – пожаловался тот же юноша.
Камаль невольно усмехнулся. Ему нравился их энтузиазм. Он знал, что в грядущие дни и недели он им очень даже понадобится.
– Я сказал, что на сегодня достаточно. Возвращайтесь сюда завтра, в то же время.
Четты кивнули и разъехались.

– Так вот, сабля – интересное оружие, – сказал Эйджер. – И полезное, когда сражаешься верхом на лошади. Но когда ты пеший, есть оружие получше.
Собравшаяся перед ним группа четтов смотрела и слушала с острым интересом. Как и в группе Камаля, они были из разных кланов. Новость о победе Горбуна над Катаном распространилась с быстротой степного пожара, и они хотели узнать, как же он это сделал. И им также было любопытно, что у него в принесенном с собой мешке.
– Но четты же не сражаются пешими, – возразил один из них.
– Пока, – пробормотал про себя Эйджер, а вслух сказал: – Уроки, которые я вам преподам, пойдут на пользу, если вы будете драться стоя, верхом, согнувшись или ползком. – Он показал на заговорившего четта. – Тебя как зовут?
– Орлма.
– Подойди сюда, Орлма.
Орлма нервно посмотрел на своих сотоварищей, но выполнил просьбу Эйджера. Эйджер бросил мешок на землю и извлек из него два деревянных меча, один похожий на саблю, а другой покороче и пошире по сравнению с ним.
– Гладиус, – произнес Эйджер, и четты услышали в его голосе нечто, похожее на благоговение.
– Этот будет потяжелей любой сабли, какую я держал в руках, – отметил Орлма, вертя в руке учебное оружие.
– К тому времени, когда я закончу обучать всех вас, собственные сабли будут казаться вам легкими как перышко. Нападай на меня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50