– Нет, это ты сделала абсолютно самостоятельно, – возразил Сниксель. – Ты замахнулась на меня посохом. Именно тогда я заколдовал тебя. К тому времени, как вы вернулись к остальным, ты, должно быть, убедила себя, что убила меня. Мы управляем телом, а не сознанием. Ваши мысли и чувства нам неподвластны. Ну, царица и не такое может, но остальные – нет.
Века покачала головой.
– Я помню, как попала по тебе, а потом…
– Ты задела мне кончик крыла. Затем ты отвернулась и потащила своего друга из туннеля наружу.
– Он мне не друг. – Тогда почему она дала себе труд его вытащить, если только это не было делом рук Сникселя? Должно быть, он заколдовал их обоих. – Вот почему Грелл зарезала Шрама. Они догадались, что ты управляешь нами.
– Видимо догадались, – согласился Сниксель. – Джиг умнее, чем я думал.
Джиг вовсе не видел в ней угрозу. Он не боялся ее. Он боялся Сникселя и пикси. Века для него – ничто. Так же как и для любого другого гоблина.
– Почему ты нас отпустил? – спросила она бесцветным тоном. – Почему не передал нас своей царице, когда тебе представился такой шанс?
– Я… – Сниксель замялся.
У нее зашевелились лопатки. Спустя секунду она осознала, что это жест пикси. Должно быть, он складывал и расправлял крылышки. Нервный тик?
– Я недостаточно сильный, – признался он. – Если бы я попытался принудить вас обоих, боюсь, вы бы вырвались. Я решил дать тебе и хобгоблину возможность уйти обратно и попытаться узнать о вас побольше. Вдруг удалось бы выяснить нечто особенное, и это помогло бы мне заслужить расположение царицы. Я и вообразить не мог, что ты владеешь ключом к магии этого мира.
Ее волшебная книга.
– Так вот почему ты спрятал меня от других пикси, – протянула она. – Для себя приберег.
– Отведи я тебя к царице, она бы наградила нас обоих, – зачастил Сниксель. – Века, если ты нам поможешь, царица явит милосердие. В настоящий момент она планирует зачистить гору, перебить всех гоблинов и хобгоблинов до единого. Пойдем со мной, и, может быть, она сохранит твоему народу жизнь.
Века покачала головой. Ей не понравилось, как прозвучало это «может быть».
– Посмотри, чем я уже с тобой поделился, – продолжал Сниксель. – Представь себе, чего мы могли бы добиться. Ты умеешь подключаться к магии своего мира. Я могу научить тебя использовать эту силу для спасения твоего племени. Джиг Драконоубийца хочет с нами воевать. Царице это не понравится. Она прикажет убить вас всех. Она пошлет еще пикси в туннели, и…
– Я думала, вы не способны здесь колдовать, – перебила Века. – В наших туннелях должно быть безопасно.
Она нахмурилась. Если это правда, двое пикси, пролетевших наверху, ничего бы ей не сделали.
– Я не способен, – признал Сниксель. – Но сильнейшие из нас умеют заворачиваться в кусочек магии нашего мира, покидая безопасный дом. Это как магическое одеяло. По крайней мере, у них достаточно силы для сражений с вами, гоблинами. Вскоре наша магия заполнит всю гору. Тогда все ваше племя будет уничтожено, если только ты мне не поможешь.
– Я понимаю, чем ты занимаешься, – покачала головой Века. – Это «Искушение героя».
– Что?
– Джоска все об этом написал. Это часть «Нисхождения», где героя искушают сойти с тропы, привлекая обещаниями могущества и славы. Ты пытаешься хитростью заставить меня предать моих спутников.
– Тех самых, которые хотели заколоть тебя в спину?
Хороший аргумент.
– Ты нужна нам, Века, – мягко произнес Сниксель. – Запас силы, которую мы можем принести из нашего мира, имеет предел. Мы изгнанники, все до единого, и при попытке вернуться нас убьют. Мы должны научиться жить в вашем мире. Помоги нам, и ты станешь спасителем народов. И нашего, и вашего.
Не успела Века ответить, как снизу раздался громкий рык.
– Что это? – заинтересовался Сниксель. У Веки екнуло под ложечкой.
– Туннельный кот.
От вслух произнесенного имени зверя у нее пересохло во рту. Она едва не описалась, а это, учитывая, что хищник кружил внизу, только ухудшило бы ситуацию.
Каменная труба представляла для туннельных котов идеальное место охоты. Они почти не боялись воды, а лапы их находили зацепку даже на самом гладком камне. Добыче крайне трудно убежать в таком узком и коварном месте.
– Ты можешь управлять туннельным котом? – спросила Века. – Как летучей мышью?
Сердце у нее забилось при мысли о возвращении в гоблинское логово верхом на собственном ручном туннельном коте. Она почти слышала перепуганные вопли разбегающихся гоблинов. Может, хобгоблины и умеют дрессировать мохнатых тварей, но Века-то станет ими повелевать. Она…
– Нет, – ответил Сниксель, одним слогом разбив ее фантазии вдребезги. – Мне надо его видеть.
– Пока мы его увидим, он мне уже ноги отгрызет.
– Я мог бы помочь по-другому, – предложил Сниксель, – но тебе придется выбирать. Спаси нас. Спаси нашу царицу. Взамен я постараюсь спасти тебя и помогу сберечь твой народ. Если нет, ты и остальные гоблины погибнете.
Века колебалась. Джоска совершенно однозначно высказывался о судьбе так называемых героев, которые поддавались искушению. Нет, противостояние искушению почти всегда являлось правильным выбором. Хотя в данном случае пренебрежение им, похоже, равнялось смерти, и это не могло быть правильно.
– Погоди, ты говорил, вы изгнанники? – спросила Века.
Она нащупывала свои книги.
– Вряд ли сейчас подходящее время предаваться чтению, – заметил Сниксель.
Века не обратила на него внимания, листая «Тропу героя», пока не дошла до приложений.
– «Приложение А, – прочла она при свете руки. – Сто героических деяний и побед». – Она бегло просмотрела список. – «Героическое деяние номер сорок два: спасение деревни от вторжения». Гоблинское логово не совсем деревня, но, думаю, борьба с пикси под этот номер подходит.
– Что ты делаешь? – недоуменно воскликнул Сниксель. – Я ж говорил, если ты станешь воевать с нами, тебе…
– Заткнись и слушай, – возбужденно перебила Века. – «Помощь изгнанному принцу или принцессе в возвращении его/ее трона». Номер тридцать семь.
– Тридцать семь?
– Понимаешь, что это значит? – спросила Века, захлопывая книгу. – Помощь твоей царице-изгнаннице даже более героическое деяние, чем спасение гоблинов. Джоска сам так говорит!
– Следует ли из этого, что ты нам поможешь?
Она спасет и пикси, и гоблинов. Что еще лучше, она избавит гоблинов от той самой судьбы, которую навлекает на них Джиг Драконоубийца. Джиг по-прежнему стремится к войне, но именно Века станет тем, кто приведет их к безопасности.
– Не пора ли разобраться с туннельным котом? – напомнил Сниксель.
Она моргнула.
– Конечно.
– Опусти ладонь в воду.
Века повиновалась. Сниксель еще подтолкнул ее, резко двинув руку вперед, пока Векины пальцы не погрузились во влажную илистую массу. Ил и вода наполнились исходящим от руки зеленым светом.
Толстуха выгнула шею, стараясь заглянуть в темноту внизу. Туннельного кота разглядеть не удалось, но она слышала, как он к ней подбирается. Грубая шершавая кожа лап позволяла им лазить почти так же быстро, как и ходить. Эти же лапы, как наждаком, одним махом сдирали с жертв кожу.
– Так, по-моему, нам надо наложить еще одно связующее. Это ключ, как ты понимаешь. Дома мы постоянно связаны с магией, но здесь…
Века отдернула руку.
– По-твоему? Ты не знаешь?
– У тебя есть план получше?
Нахмурившись, Века расслабилась и позволила
Сникселю быстренько провести еще одно связующее заклятие. Магические линии с кончиков ее пальцев смешались с водорослями, сплетая их воедино.
– Великолепно. Теперь, продвигая вот так, соедини свою силу с самой жизнью водорослей.
Кисть у нее сложилась, и на ладони запульсировал магический пузырек. Века скривилась.
– Такое ощущение, будто я пукаю ладонью.
– Тебе бы стихи писать.
Из темноты высунулся нос туннельного кота в ореоле длинных белых усов. Розовые глаза на бледной морде не мигая смотрели на нее снизу вверх.
Сквозь ладонь в руку и дальше хлынуло новое ощущение: прохладное, спокойное чувство, словно по ее собственному телу журчит вода, освежая и наполняя плоть новой энергией. Наверное, такие ощущения испытывают водоросли.
– Теперь ты связана с растением, – пояснил Сниксель. – Забудь о неуклюжей второсортной симпатической магии вроде того заклинания левитации. Здесь чистая энергия. Магия является продолжением твоего тела, а водоросли – продолжением твоей магии. Теперь протяни руку и схвати туннельного кота, пока он не оторвал тебе ноги.
Хищник подобрался ближе. Мышцы перекатывались у него на спине, пока он мягко переносил вес с одной лапы на другую в поисках следующей опоры. Туннельные коты редко делают резкие броски. Лазают они легко и уверенно, выжидая, пока жертва запаникует и упадет.
– Сейчас хватать?
– Меньше думай, больше делай.
Века ахнуть не успела, как Сниксель завладел ее ногами и оттолкнулся ими от стены. Она начала соскальзывать.
Гоблинша ухватилась за водоросли, а водоросли ухватились за нее. Слизь покрывала пальцы и запястья. Ноги уже болтались в воздухе, исторгнув из кошачьей глотки голодный рык, но тут ил схватился крепче, и тонкие, как волосы, щупальца обвились вокруг ее пальцев крепче иной веревки.
– Прекрасно! Теперь проделай то же самое со зверем внизу.
– За… ткнись, – выдохнула Века.
Теперь она почувствовала хищника. Каждый раз, когда его лапа вдавливалась в ил, ей казалось, будто он наступает прямо на нее. Хвост дергался, задевая воду.
В следующий раз, когда хвост опустился в воду, Века ухватилась за него. Огромная масса бурого растительного вещества намертво прилепилась к кисточке.
Жуткий вой туннельного кота эхом прокатился по всей расселине.
– Не отпускай! – крикнул Сниксель. Глупый пикси. Как будто она сама не понимает.
Века держала изо всех сил. Ил пополз по хвосту дальше, щупальца вплетались в шерсть, сковывали кости и сочленения внутри. Кот уже вцепился в скалу всеми четырьмя лапами, дергаясь и извиваясь в попытках спастись. Он выворачивал голову и сгибался почти пополам в отчаянных попытках дотянуться и откусить собственный хвост. Века подалась вперед и с помощью очередного пучка водорослей выдернула несколько усов из кошачьей морды.
Для бедняги это было уже слишком. Оставляя за собой клочья шерсти, он полетел вниз, шипя и плюясь. Она слышала, как царапают по камню когти, пока он удирал все дальше и глубже в темноту.
– Неплохо. Ты у нас совсем скоро будешь повелевать стихиями и крушить врагов.
Века рассмеялась, больше не опасаясь, что кто-нибудь услышит. К черту Джига с его храмовыми фокусами. Разве заморыш когда-нибудь ездил верхом на гигантском нетопыре или обращал растения против туннельного кота? Согласно Джоске, герой спускается во тьму, где проходит величайшие испытания и обретает настоящую силу. Ну, в этой расселине не только темно, но и воняет. А если встреча с туннельным котом не испытание, тогда уж она и не знает, что считать таковым.
– Как, по-твоему, не полагается ли мне новое имя? Джоска говорит, у многих могущественных магов по нескольку имен. – К тому же это навсегда отучит других гоблинов звать ее Жирной Векой. – Согласно Джоске, истинно героическое имя мага должно состоять из нескольких слогов, часто включая название какого-нибудь животного. Лучше всего птицы, но сойдет и любой другой могучий зверь. Как насчет Кестрел Темногонь? Или, может, Олора Вороночь?
– Века Синее Перо или Пальцы Веером? – предложил Сниксель.
Она закатила глаза. Даже насмешки пикси не могли испортить ей настроение. Она станет магом!

Века удобно пристроилась, уперевшись ногой в противоположную стену. Если извернуться верхней половиной тела, можно подставить щеку под струйку воды. После столь долгого спуска без еды и питья едкая, соленая вода казалась самым лучшим вином. Вином, смешанным с растительной слизью и случайными слизняками, но они лишь дополняли букет.
Она массировала предплечье, стараясь размягчить самые жесткие желваки. Ладонь же, источающая колдовское свечение, чувствовала себя отлично. Каким-то образом чары одновременно и расслабляли мышцы, и наполняли их силой. Вот бы распространить заклятие на все тело, но, если верить Сникселю, от этого магия рассеивается.
– Давай быстрей, – понукал ее пикси.
Века непроизвольно зыркнула в темноту наверху – ее тело отзывалось на его нервозность.
– Куда ты так торопишься?
– Я должен доставить тебя к царице. Если ей станет известно, что я скрыл твое присутствие… – Он вздрогнул. – Некоторым отрывали крылья и за меньшие проступки – типа, мерцалки в царских покоях оказались не того оттенка.
– Мерцалки?
– Бескрылые хищные насекомые, – пояснил Сниксель. – Они плетут замысловатые узоры света там, где ползают, приманивая таким образом мелких козявок. Моя прежняя царица подвешивала их для украшения. Хотя кормить их очень неприятно. Укусы чешутся и светятся по нескольку дней.
– Почему царица перебралась именно сюда? – спросила Века. – Разве не нашлось для вторжения места получше?
Сниксель покачал головой.
– Открытие портала между мирами требует приложения огромного количества магии с обеих сторон. Ваша гора перенасыщена ею, особенно драконья пещера.
Века кивнула.
– Согласно легенде, наша гора вообще создана одной лишь магией.
Она щелчком смахнула улитку с руки и отодвинулась от воды, поморщившись от ломоты в затекшей спине и плечах. Не отпуская водорослей, толстуха начала спускаться с карниза. Здесь расселина делалась почти вертикальной.
– Джиг все равно попытается воевать с вами. Он такой.
Сниксель затряс головой.
– Если он станет воевать, то обречет вас всех на смерть.
– А если…
– Меньше говори, больше лезь, – рявкнул Сниксель. – Пикси наверняка уже поймали его. – У гоблинши беспокойно дрогнули лопатки. – Если они приведут его к царице прежде, чем туда доберемся мы…
– Я так не думаю, – возразила Века. – С Джигом все не так просто.
Мысли понеслись вскачь. Заморыш как-нибудь спасется. Он всегда спасается.
Ее учитель, похоже, не обратил на эти слова внимания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38