— А где новенькая? Инни говорит — такое пугало…
Эль-Неренн встала и повернулась лицом к новой знакомой.
— Ой! — рыжеволосая широко раскрыла глаза, покраснела, как рак. — Ой! — Несколько секунд она смотрела на усмехающуюся эль-Неренн, после чего, развернувшись, бросилась прочь из зала.
Так-так. «Инни говорит». Похоже, сплетничать тут не запрещено.
Минуты через три вернулась Тимо — бегом.
— Что такое? — спросила она ещё на пороге. — Что с Тери?
— Кто такая Тери?
Девочка показала руками.
— Рыжая, как шарик… Сидит на кухне и плачет.
Эль-Неренн пожала плечами.
— Не знаю. Увидела меня и убежала.
Тимо подошла вплотную, долго смотрела в глаза новенькой.
— Инни говорит, что я пугало, — сообщила эль-Неренн, понизив голос, сохраняя серьёзное выражение лица. — Вот Тери и испугалась.
Девочка фыркнула, спохватилась — закрыла рот ладонью. Посерьёзнела.
— Теарин запрещает сплетничать, — она положила свою ладонь поверх ладони эль-Неренн. — Если ты скажешь теарин , Тери накажут.
— А я должна сказать?
Тимо оглянулась. Никого, кроме них. Она отрицательно помотала головой.
— Нет, не надо. Асетт говорит, что Тери могила исправит. Её и так чаще всех наказывают.
— А об этом я тоже не должна говорить? — не удержалась эль-Неренн. Девочка рассмеялась, ещё раз помотала головой.
— Тери уже два раза лишали отпуска. Она дежурит чаще всех. А мне всё равно ничего не будет.
— Делаешь, что хочешь?
— Нет, — девочка почему-то погрустнела. — Ладно. Давай «колокольчик», покажу, что там. Каким цветом откуда вызывают.

* * *
Теарин говорила с ней в комнате, которую прочие служанки называли «больницей». В доме был свой врач — Хантвин Кеммен эс Эверан, дальний родственник главы дома, Веранно ан Эверан. Он должен будет осмотреть новую служанку сегодня вечером — очередная формальность. Не люблю врачей, подумала эль-Неренн.
— Тут написано что-то странное про твои… про твои встречи с луной, — Леронн положила ладонь на папку.
— Я знаю слово «цикл», теарин , — ответила эль-Неренн спокойно. — У меня сбой цикла, там написано. Аномальная последовательность первого рода. Я не «встречаю луну» уже четвёртый год.
Теарин усмехнулась.
— Ты знаешь слово «аномальная»? — она смотрела на вновь нанятую, как на попугая, затвердившего несколько умно звучащих фраз.
— В больнице мне объяснили.
— Хорошо, что объяснили. Когда у тебя цикл, ты освобождаешься от работы. Появляться на людях в такое время можно только в красно-чёрной шапочке. У нас принято пить вот это, — теарин поставила на стол бутылочку с тёмной жидкостью внутри. — Возьми одну с собой. Это горько, но пить можно. По две чайных ложки утром и вечером. Тогда цикл проходит легче. Если у тебя аллергия на этот настой, просто сиди в комнате, пока не пройдёт.
«Вы знаете слово „аллергия”?», чуть было не съязвила эль-Неренн. Сдержалась. Видно было, что старшая невысокого мнения об интеллекте собеседницы, объясняла всё терпеливо и снисходительно.
— Гостей в это время тоже не принимают? — поинтересовалась эль-Неренн. Рисковала. Вдруг теарин разозлится.
— Принимают, — старшая встала, заперла шкафчик, из которого достала бутылочку с настоем. — «Ушки гладить» тоже не запрещается. Знаешь, отчего бывают дети?
— Слышала несколько раз, — кивнула эль-Неренн. Ох, нарвёшься, Ньер, ох, сейчас нарвёшься…
— Рада за тебя. Если дойдёт до этого, имей в виду: если ребёнок от кого-то из прислуги, его всегда возьмут здесь на работу. Здесь или в другом владении Эверан. Но содержать его, пока не вырастет, будешь сама. Если от хозяев, ты будешь принята в дом, если захочешь. Всё это есть в бумагах, которые ты подписала, но я обязана сказать это вслух.
Ну что же. Во всяком случае, откровенно.
— Ясно, — кивнула эль-Неренн.
— Часть правил тебе уже рассказали. Здесь не сплетничают, эль-Неренн. Я не допущу этого. Особенно — про хозяев. Прислуге разрешено появляться в апартаментах хозяев только по их вызову. Если хозяева велят уйти, уходи немедленно. Если хоть что-то непонятно, связываешься со мной. Я говорю, что делать.
Эль-Неренн кивнула.
— Всё остальное ты уже слышала. Два раза в месяц у тебя будет отпуск — на выходной можешь уезжать в город, до вечера. По возвращении — медосмотр. Так положено.
Эль-Неренн снова кивнула.
— Не знаю, что про меня успели наговорить, но я не чудовище, эль-Неренн. Старшая отвечает за всё в этом доме. За всё, что положено делать прислуге. Если тебе потребуется поговорить с кем-то из хозяев, вначале спрашиваешь разрешения у меня. Это ясно?
— Ясно, теарин . Вы не похожи на чудовище.
— Спасибо, — старшая встала. Встала и эль-Неренн. — Вижу, ты не лезешь за словом в карман. Но знай меру, эль-Неренн. Хозяева не любят, когда им дерзят. С ними говори спокойно, вежливо, никогда не смотри в глаза, если не прикажут.
— Скажите, а можно выходить из дома?
— Можно, если у тебя нет вызовов. Можешь выходить на задний двор и в парк. Тебя не должно быть ни видно, ни слышно. И помни: если тебя вызывают, ты должна явиться. Чем бы ни занималась. Если почему-то не можешь — немедленно связываешься со мной. За всё здесь отвечаю я. Можешь идти.
Эль-Неренн шла в общий зал и думала, почему при последних словах старшая прикоснулась к кнуту.

-
В общем зале к вечеру собралась вся женская часть прислуги (кроме старшей) и трое мужчин. При появлении эль-Неренн разговоры тут же затихли. Асетт поманила новенькую, указала на накрытый стол. Остальные молча смотрели на альбиноску, не подходили, не пытались заговорить.
Эль-Неренн подошла к Тери, «огоньку», как её звали за её спиной. Рыжеволосая замерла, глядела на эль-Неренн с опаской и неприязнью. Не отводя взгляда от её глаз, эль-Неренн медленно наклонилась к ней (ощущая, как напряглась Тери) и тихо шепнула, на ухо:
— Я никому не рассказала.
Выпрямилась и направилась к столу, где её ждал ужин.
9. Эффект присутствия
— Странно, что этим интересуется полиция, — Эйзенн жестом пригласил комиссара усесться. Симмен сидел рядом, в соседнем кресле. Тигарр, чувствовавший себя неловко в белом халате с зелёным воротником, нашарил в кармане коробочку с табачными палочками, но тут же оставил их в покое. — Всё было в отчёте. К нам эти двое, по счастью, не зашли.
— Это другое расследование, — Тигарр повернулся так, чтобы видеть лица обоих собеседников. — Мы пытаемся узнать, откуда эль-Неренн родом. Меня интересует ваше мнение о ней — нет ли чего-нибудь особенного, странного.
Врачи переглянулись.
— Угадали, комиссар. Но это предмет тайны. Вам придётся…
— Избавьте меня от полного текста. Вот бумага от её адвоката. С прокурором тоже проблем не будет. Это — только для внутреннего расследования. К попытке её похищения причастно много полицейских. Нам нужно узнать всё, что можно, об эль-Неренн. Каждая мелочь может пригодиться.
Эйзенн глянул на документы мельком, а Симмен изучал их тщательно.
— Хорошо, — Симмен поднялся. — Идёмте. Это действительно интересный случай.
Они подошли к монитору, на котором в тот раз видели удивившие их данные. Симмен некоторое время копался в архивном шкафу, прежде чем отыскал «ластик» с записью.
— Мы провели три прогона на симуляторе, — указал он. — Воспроизводим состояние человека во всех фазах цикла. Это выявляет, помимо прочего…
— Извините, теариан , — комиссар поднял руку ладонью вверх. — Если вдаваться во все подробности, мы просидим здесь неделю. Ближе к сути.
Симмен поморщился, кивнул.
— Видите эти графики? Ваша подопечная — Essa — минус. Чистый минус.
— Подробнее, пожалуйста.
— Ну… Essa, Thya, Rinen ,…
— Спасибо, алфавит я ещё помню.
— Отлично. Это условные категории; так отмечаются способности людей влиять на окружающих. Essa — люди, которые могут управлять другими. У вас, комиссар, в карточке записано Essa три минуса, в возвратном периоде — два минуса. Все, кто занимают руководящие должности, не бывают ниже Essa четыре минуса. У эль-Неренн мы зафиксировали Essa — минус. Такие показатели — у глав домов, у министров, «высоких» потомков Великих домов. Понимаете?
Тигарр покачал головой.
— Прямо как в сказке. «Принцесса в изгнании».
— Ну, вряд ли сразу принцесса. Такие люди очень хорошо воспринимают окружающих. Чувствуют все мелочи… сразу находят общий язык. Это в спокойном состоянии. А во время цикла…
— Могу представить.
— Да. Как у нас говорят: когда она «поёт», все вокруг танцуют. К тому же, у неё сбой цикла. Обычно это сопровождается некоторыми… э — э — э… компенсирующими изменениями. Эль-Неренн должна легко уживаться, с кем приходится жить, ладить со всеми, уметь убеждать. Угадал?
— Не вполне. Уживается она не со всеми. Но что-то в этом есть.
— Я думаю, она действительно потомок одного из Великих Домов. Судя по анализам крови. Но это всего лишь предположение.
Эйзенн приблизился к монитору.
— Видите «корону», комиссар? Человеком очень легко управлять, используя эти точки. В случае эль-Неренн «корона» сильнее всего возбуждается, когда у неё проходит подготовительная фаза. Дальше дело не идёт. Фаза длится от пяти до тридцати минут, и — всё на этом, цикл завершён. Мы называем это аномальной последовательностью.
— Моя мечта, — проворчал комиссар, — меня дня на три развозит.
— Заходите, посмотрим, что там у вас. Как будет время. Да, так вот. Возбуждение «короны» усиливает способности эль-Неренн. Когда у неё цикл, даже в таком коротком виде, её чувствительность ко всему возрастает. Раз в сто.
— Что, читает мысли? — усмехнулся комиссар.
— Не удивлюсь. Мы полагаем, что она — латентный «пси». Неинициированный.
— Что вы сказали? — комиссар рассмеялся. — «Пси»? Это которые гнут вилки взглядом и открывают двери усилием воли? Вы что, верите в эту чушь?
— Не такая уж и чушь. Видели женщину, в приёмном покое, в окошечке? Да, в «Справочной». Это «пси». Она умеет ставить диагнозы — ей достаточно прикоснуться к пациенту. Правда, не всегда удаётся почувствовать, но если удаётся — то полностью. Наш лучший сотрудник. Тридцать лет здесь работает.
Комиссар помотал головой.
— В чтение мыслей я не верю. Кроме того, её инициировали. Во время задержания. Тёмная история. Тот, кто её инициировал, погиб в ту же ночь.
— Ваши коллеги ошиблись, — Симмен постучал кончиком указки по монитору. — Она не инициирована. У неё был вступительный цикл, верно, но из-за травмы от дубинки всё, скажем так, разладилось. Не дошло до конца.
— И что, это — навсегда?
— Ну почему же. Это можно исправить — правда, лечение довольно долгое. К тому же это ей не мешает. У нас, знаете, многие женщины хотели бы чего-нибудь подобного.
— Симм, — Эйзенн наклонился к монитору, остановил воспроизведение, быстро отмотал запись назад. — Смотри! Видишь «корону»?
— Ну.
— А эту надпись видишь? Мы не смогли вызвать у неё вторую фазу! Во всех трёх проходах.
— Великое Море! — Симмен отодвинул комиссара, положил пальцы на сенсоры, медленно пролистал несколько страниц, вглядываясь в слова и цифры. — Ну и дела… Комиссар, всё ещё интереснее. Это не Essa минус. Это чистая Essa . А во время цикла — Essa плюс.
Тигарру стало не по себе.
— И много… таких, как она?
— Человек сто наберётся. Во всём мире. Хозяйка Сада в Федерации, Её Величество императрица Роан, наш Президент…
Тигарр вздохнул.
— Значит, всё-таки «принцесса».
Эйзенн отрицательно покачал головой.
— Нет, комиссар. Я в сказки не верю. Это могут быть последствия травмы. Люди с Essa и Essa плюс должны соблюдать определённый режим жизни. Она живёт, мягко говоря, совсем не так. Эль-Неренн — лицо без гражданства, без определённых занятий. Так у вас выражаются?
— Выражаются у нас энергичнее. И что за режим жизни?
— Прежде всего, правильное воспитание. Окружение — им противопоказано подолгу находиться в обществе людей из Thya и низших групп. Им хорошо только в обществе других Essa . Их учат владеть собой: сильные эмоции непредсказуемо влияют на окружающих. У таких людей обычно очень развита память, органы чувств. В детстве, до первого цикла, они очень болезненны, иногда умирают без видимых причин.
— Ничего себе, — прошептал комиссар. — Если бы знал, был бы с ней осторожнее.
— Нужно обследовать её ещё раз, — Симмен выключил монитор. — Я узнавал, комиссар. Три года и восемь месяцев назад её обследовали — в Норвене, в тамошней клинике. Я запросил результаты, но мне сказали, что они утеряны.
— Да, конечно, — комиссар ощутил, что дело сдвигается с мёртвой точки. Норвен. Вот откуда узнали о её… возможностях. И понятно, почему Старуха так рвётся заполучить эль-Неренн. — Спасибо, теариан , вы очень помогли.
— Комиссар, попробуйте уговорить её не открывать этих подробностей. Лучше всего и ей не говорить, если не знает. Помогите привезти её сюда. Случай уникальный — мы никогда не видели людей такого типа у нас в клинике.
— Она не любит быть подопытной мышкой.
— Комиссар, если это не последствия травмы, то девушка — из очень высокой семьи. Понимаете? Рано или поздно выяснится, откуда она. Я предпочёл бы помочь ей. Так будет спокойнее.

-
Три дня спустя Тигарр, Виккер и Хольте вновь собрались — на сей раз у Хольте.
— Отличное место, — похвалил Виккер. С самого момента отъезда эль-Неренн в поместье Эверан её адвокат выглядел мрачным — все три раза, которые его видел Тигарр. Хольте, у которой у самой на душе скребли кошки, не осмеливалась спросить, в чём дело. Она несколько раз звонила сестре, говорила с дочерью — не отпускало. Неприятные предчувствия не проходили.
— Да, я бы с удовольствием переехал в этот район, — согласился комиссар. Он подстриг волосы и привёл, наконец, в порядок усы — те уже не казались неряшливой щёткой. — Светло. И до работы ближе.
— Что случилось, Виккер? — спросила, наконец, Хольте, когда уговорила остальных пообедать. Заказала примерно то же, что привезли с собой в тот памятный вечер, в доме у Тигарра.
Адвокат потёр лоб.
— Предчувствия. Нет, спасибо, у меня всё в порядке. Никаких неприятностей. Просто предчувствия. Что-то не так с эль-Неренн.
— Так позвоните, — комиссар пожал плечами. — Она уже не маленькая, справится.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46