— И поэтому вы решили отдать сестру в конвент.
— Это было ее решение, и, когда я унаследовал владения отца, она ушла от нас. Я хотел, чтобы Мери жила здесь независимо от того, выйдет она замуж или нет, но она пожелала быть рядом с сестрами.
Гевин разглядывал свою жену и размышлял о том, что она сама была близка к тому, чтобы всю свою жизнь провести в конвенте. На рыжие волосы Джудит упал солнечный луч, и они вспыхнули огнем. От ее взгляда, лишенного гнева и ненависти, у Гевина перехватило дыхание.
— Ой! — вскрикнула Джудит, нарушив очарование. Она смотрела на палец, который уколола о розовый шип.
— Дай взглянуть, — проговорил Гевин и взял се крохотную ручку в свою. Он вытер капельку крови и поднес палец к губам, продолжая при этом пристально смотреть Джудит в глаза.
— Доброе утро! — Они подняли головы к окну, которое располагалось прямо над садом. — Жаль, что пришлось прервать вашу любовную игру, — объявил Рейн, — но дело в том, что мои слуги, по всей видимости, совсем забыли обо мне. А с этой чертовой ногой я мало чем отличаюсь от заключенного.
Джудит вырвала руку и отвела глаза, ее щеки почему-то залил яркий румянец.
— Пойду помогу ему, — сказал Гевин и поднялся. — Рейн говорит, что сегодня уезжает. Может, мне удастся его немного поторопить. Так ты поедешь со мной за лошадью?
Джудит кивнула, но так и не подняла глаза.
— Я вижу, ты делаешь успехи, — заметил Рейн, с помощью Гевина спускаясь по лестнице;
— Было бы гораздо лучше, если бы некоторые не орали из окна, — с горечью проговорил Гевин.
Рейн фыркнул. Его нога еще сильно болела, у него совсем не было желания отправляться в длительное путешествие до своего поместья, поэтому он пребывал в дурном настроении.
— Эту ночь ты провел без нее.
— Разве это тебя касается? С каких это пор ты стал обращать внимание на то, где я сплю?
— С тех пор как познакомился с Джудит.
— Рейн, если ты…
— Не смей говорить этого. Почему, по-твоему, я уезжаю, когда моя нога только начала заживать?
Гевин улыбнулся.
— Она очаровательна, не правда ли? Через пару дней я приручу ее, и тогда ты увидишь, где я буду спать. Женщина подобна ястребу. Нужно поморить ее голодом, чтобы было легче дрессировать.
Рейн, опиравшийся на плечо Гевина, остановился.
— Какой же ты дурак, братец. Сомневаюсь, что на свете существует больший глупец. Как ты не понимаешь, что хозяин ястреба одновременно является его слугой? Вспомни, разве ты мало видел мужчин, которые никогда не расставались со своими любимыми ястребами, появляясь с ними даже в церкви?
— Ты говоришь чепуху, — сказал Гевин, — и мне не нравится, когда меня называют дураком. Он нечаянно задел ногу Рейна, и тот от боли сжал зубы.
— Джудит стоит двоих таких, как ты, — процедил он, — и сотни таких ледяных шлюх, как та, которую ты, по-твоему, любишь.
Гевин остановился на нижней ступеньке, бросил на брата полный ярости взгляд и резко отодвинулся. Рейну пришлось ухватиться за стену, чтобы не упасть.
— Не смей больше говорить об Элис! — едва сдерживаясь, произнес Гевин.
— А я буду говорить о ней! Ведь кто-то должен. Она портит тебе жизнь и мешает счастью Джудит. Элис не стоит ее волоска.
Гевин поднял кулак, но тут же опустил его.
— Хорошо, что ты сегодня уезжаешь. Я больше не желаю слушать твои рассуждения о моих женщинах. — Развернувшись, он пошел прочь.
— О твоих женщинах! — крикнул ему вслед Рейн. — Одна владеет твоей душой, а другую ты презираешь. Как же ты можешь называть их своими!
Глава 11
В загоне было десять лошадей, все гладкие, сильные, со стройными ногами. Казалось, эти великолепные животные предназначены для того, чтобы летать по цветущим лугам.
— Итак, я должна выбрать одну, милорд? — спросила Джудит, облокотившись на ограду.
Она с подозрением посмотрела на стоявшего рядом Гевина. Все утро он был необычайно ласков. Сначала в саду, а теперь здесь. Он подсадил ее на лошадь, подал ей руку, когда она совершенно по-мальчишески взобралась на ограду. Джудит прекрасно понимала, почему он злится и хмурится, но она никак не могла определить, в чем крылась причина его внезапной доброты по отношению к ней.
— Любую, какую пожелаешь, — с улыбкой ответил Гевин. — Они уже объезжены и привыкли к седлу. Какая тебе нравится?
Джудит перевела взгляд на лошадей.
— Мне нравятся все. Не так-то легко выбрать. Кажется, вон та, вороная.
Гевин одобрил ее выбор — кобылу с высоким, изящным шагом.
— Она твоя, — сказал он.
Джудит стремительно спрыгнула на землю и вбежала в загон.
Как только конюх закрепил седло, Джудит взлетела на лошадь. Ее охватило ликование оттого, что она сидит верхом на таком великолепном животном. Справа от Джудит шла дорога к замку, слева — в густой лес, охотничьи угодья Монтгомери. Поддавшись порыву, она направилась в лес. Слишком долго она находилась в каменных стенах и среди множества людей. Лес так и манил к себе, ветви деревьев сплетались над головой, образуя уютное убежище. Джудит не оглядываясь неслась вперед, к желанной свободе.
Решив проверить выносливость кобылы, она задала быстрый темп. Как Джудит и предполагала, между ней и лошадью, которая не меньше хозяйки наслаждалась скачкой, возникло полное взаимопонимание.
— А теперь потише, моя хорошая, — прошептала Джудит, когда они въехали в лес.
Подчинившись, кобыла стала осторожно ступать между деревьями и густыми зарослями кустарника. По земле, покрытой опавшими листьями, стелился папоротник. Этот мягкий ковер скрадывал стук копыт. Джудит полной грудью вдыхала чистый и прохладный воздух, предоставив лошади самой выбирать дорогу.
Их внимание привлек шум воды. Между деревьями бежал ручей, на ею поверхности отражались солнечные блики. Джудит спешилась и подвела лошадь к воде. Пока та пила, она нарвала травы и принялась обтирать взмыленные бока кобылы.
Джудит, которая все еще пребывала в восторженном состоянии, вызванном и великолепным подарком, и солнечным днем, и мягким шумом воды, была полностью поглощена этим приятным для нее занятием, когда лошадь внезапно прислушалась и забеспокоилась.
— Тихо, девочка, — проговорила Джудит и погладила ее по шее.
Но лошадь резко попятилась, закинула голову и заржала. Джудит попыталась поймать болтавшийся повод, но промахнулась.
А дикий кабан приближался, шумно втягивая воздух и принюхиваясь. Он был ранен, его крохотные глазки потускнели от боли. Джудит сделала еще одну попытку поймать лошадь, но кабан пошел в атаку, и объятая страхом кобыла сорвалась в галоп. Подобрав юбку, Джудит побежала. Но кабан бежал быстрее. Увидев над собой ветку, она подпрыгнула и подтянулась. Кабан добрался до дерева как раз в тот момент, когда Джудит закинула ноги на ближнюю ветку. В результате долгих лет постоянной работы и физических упражнений ее тело было достаточно тренировано, однако ей с большим трудом удавалось удерживаться на дереве, так как зверь стал кидаться на ствол и раскачивать его.
Наконец Джудит удалось устроиться поудобнее. Взглянув вниз, она поняла, что кабану не добраться до нее. Затаив дыхание от страха и изо всех сил, так, что побелели суставы на пальцах, вцепившись в ветку, она следила за раненым животным.
— Надо рассредоточиться, — обратился Гевин к Джону Бассетту. — Нас не так много, чтобы идти парами, к тому же она не могла уйти далеко.
Гевин старался сдерживать волнение. Он рассердился на жену за то, что она ускакала в незнакомый лес на новой для нее лошади. Он стоял возле загона и смотрел ей вслед, ожидая, что она повернет назад, как только достигнет границы леса. Он не сразу сообразил, что она направляется именно в лес.
И вот теперь он не может найти ее. Как будто она провалилась сквозь землю, как будто ее поглотили деревья.
— Джон, ты пойдешь на север, Одо, иди на юг. Я пойду прямо.
В лесу было тихо. Гевин внимательно прислушивался. Он много времени провел в этом лесу и прекрасно знал его. Он предполагал, что кобыла скорее всего направится к ручью. Несколько раз он позвал Джудит, но не получил ответа.
Внезапно его жеребец навострил уши.
— Что такое, мальчик? — спросил Гевин и тоже прислушался.
Раздув ноздри, лошадь попятилась. Она была обучена для охоты, и Гевин решил, что животное почуяло дичь.
— Не сейчас, — сказал он. — В другой раз. Но лошадь, казалось, не поняла его и продолжала головой тянуть повод вниз. Гевин нахмурился, однако предоставил ей свободу действий. И тут он услышал звук, который издает кабан, подкапывая корень дерева. А потом увидел и самого зверя. Он уже собрался было повернуть в сторону, когда его внимание привлекло что-то голубое, мелькнувшее в ветвях дерева.
— Всемилостивый Боже! — прошептал он, сообразив, что там Джудит. — Джудит! — позвал он. — Сейчас все будет в порядке.
Жеребец наклонил голову в ожидании атаки, а Гевин вытащил из прикрепленных к седлу ножен длинный меч. Хорошо обученный жеребец проскакал в нескольких дюймах от кабана, а Гевин', наклонившись, вонзил меч в спину зверя. Тот взвизгнул и свалился замертво.
Гевин спрыгнул на землю и спрятал меч. Подняв голову, он посмотрел на Джудит, и его поразило выражение ужаса, застывшее в ее глазах.
— Джудит, все в порядке. Кабан мертв. Он тебе ничего не сделает.
Гевин никак не мог понять, почему Джудит объята таким страхом. Ведь она взобралась достаточно высоко, чтобы быть в безопасности.
Она не отвечала, продолжая оцепенело смотреть в землю. Ее мышцы окаменели.
— Джудит! — резко позвал он. — Ты ранена? Она молчала, ничем не показав, что заметила его присутствие. — Прыгай, здесь невысоко, — сказал Гевин и протянул к ней руки, — Отпусти верхнюю ветку, я поймаю тебя.
Она не двигалась. Гевин озадаченно посмотрел на убитого кабана, потом перевел взгляд на жену. Причина страха крылась не только в кабане.
— Джудит, — опять позвал он и встал так, чтобы оказаться в той точке, куда был устремлен ее застывший взгляд. — Ты боишься высоты?
Гевину показалось, что Джудит слабо кивнула. Он ухватился за ветку возле ее ног и легко взобрался на дерево. Джудит стояла не шевелясь, она даже не отреагировала на то, что Гевин обнял ее за талию.
— Джудит, послушай меня, — стал он увещевать ее — Я сейчас отцеплю твои руки и опущу тебя на землю. Доверься мне Не бойся.
Но стоило ему оторвать руки Джудит от ветки, как она тут же схватилась за его плечо. Перегнувшись через ветку, он опустил Джудит на землю и спрыгнул сам Гевин прижал ее к себе и почувствовал, как она дрожит. Она не отпускала его от себя, продолжая отчаянно цепляться за его руку.
— Успокойся, — шептал он и гладил ее по голове. — Ты в безопасности Колени Джудит подогнулись, и Гевин, подхватив ее, направился к старому пню Сев, он стал баюкать ее, как ребенка. Он совсем не умел обращаться с женщинами в другой обстановке, кроме постели, а тем более с детьми, однако догадывался, что причина ее страха кроется в чем-то необычном.
Он нежно прижимал ее к себе, стараясь при этом не сделать ей больно. Убрав с лица волосы, он увидел, что ее лоб покрылся испариной. Если бы кто-нибудь сказал ему, что человек может испытать такой смертельный ужас на высоте всего в несколько футов, он рассмеялся бы, но сейчас ему было не до смеха. Джудит была охвачена совершенно реальным страхом, и сердце Гевина сжималось при виде ее страданий. Ее крохотное тело сотрясала дрожь, дыхание судорожно вырывалось из груди, и Гевин понял, что должен как можно скорее вернуть ей ощущение безопасности. Он запел, сначала тихо, не уделяя особого внимания словам. Его голос звучал низко и мягко. Он пел о любви, о рыцаре, вернувшемся из крестового похода и встретившемся с любимой, которая верно ждала его все это время.
Постепенно Джудит начала расслабляться. Она уже не так крепко держала Гевина за руку. Уткнувшись в ее волосы, он продолжал напевать. Дыхание Джудит выровнялось, она подняла голову и тут же попыталась оттолкнуть его, но Гевин не выпустил ее. Ее потребность в нем вселила в него какую-то непонятную уверенность в себе, хотя он терпеть не мог, когда женщины висли на нем — Тебе может показаться, что я самая настоящая дура, — еле слышно проговорила она. Гевин промолчал. — Я не люблю высоты, — добавила она.
Он улыбнулся и прижал ее к себе.
— Я догадался об этом, — ответил он. — Осмелюсь заметить, что «не люблю» — это слишком мягко сказано. Почему ты боишься высоты? — Он был страшно рад тому, что она пришла в себя. Поэтому его удивило то, что ее тело опять напряглось. — Что я такого сказал? Не сердись.
— Я не сержусь, — печально проговорила она, опять расслабляясь и умащиваясь у него на коленях. — Просто мне не хочется вспоминать об отце — вот и все.
Гевин прижал ее голову к плечу.
— Расскажи мне об этом, — совершенно серьезно попросил он.
Когда Джудит наконец заговорила, ее голос звучал так тихо, что он с трудом расслышал ее.
— Я мало что помню — во мне остался только страх. О том, что случилось, мне рассказали мои горничные. Мне было три года, когда однажды ночью я проснулась. Я вышла из комнаты и спустилась в большой зал, который был залит светом и где гремела музыка. Там веселился мой отец со своими приятелями, и все они были пьяны. — Казалось, все это не касается ее, настолько ледяным был ее тон. — Отец воспринял мое появление как веселую шутку. Он потребовал, чтобы принесли лестницу, приставил ее к высокому окну и, взяв меня под мышку, взобрался на самый верх, а потом усадил меня на подоконник. Вскоре отец и его собутыльники заснули Утром горничные бросились меня искать. Прошло довольно много времени, прежде чем они нашли меня, хотя я наверняка слышала» как они звали меня. Но, я была так испугана, что не могла говорить.
Гевин опять стал гладить ее и укачивать. Его охватила ярость по отношению к человеку, который способен так издеваться над трехлетней малышкой, посадив ее на высоту двадцати футов и оставив ее там на всю ночь. Гевин взял Джудит за плечи.
— Но сейчас ты в безопасности. Смотри, земля совсем рядом.
Она робко улыбнулась.
— Ты очень добр. Спасибо.
Однако ее слова благодарности не доставили Гевину удовольствия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50