За неделю, которую я тут провел, имели место девять атак на город, и кое-кто из жителей поговаривает о саботаже. Агенты Праведного Пути, видимо, работают и среди руин. — Саджаки сделал паузу, чтобы собраться с мыслями, и Вольева подумала: а не ощущает ли он симпатии к этим саботажникам? Если да, то указаний на это в его голосе — никаких.— Что касается моих действий, то самым первым был приказ скафандру разобраться на части. Конечно, соблазнительно было добраться до Кювье прямо в нем, но риск показался мне слишком большим. И все же путешествие оказалось легче, чем я опасался. Мне удалось присоединиться к группе прокладчиков труб, возвращавшейся с севера, и я воспользовался этим как предлогом для посещения Кювье. Сначала они держались настороженно, но водка соблазнила их, и они взяли меня в свою машину. Я сказал, что водку гнали в Фениксе — поселке, из которого якобы происхожу я сам. О Фениксе они ничего не слыхали, зато водке ужасно обрадовались.Вольева кивнула. Водка, а также чемоданчик, набитый всякими сувенирами, были изготовлены на борту корабля перед отправкой Саджаки на Ресургем.— Население живет сейчас преимущественно под землей в катакомбах, вырытых еще шестьдесят лет назад. Конечно, сейчас атмосферный воздух более или менее доведен до состояния, когда им можно дышать, но заверяю вас, это занятие доставляет мало удовольствия, и ты постоянно чувствуешь себя как перед приступом удушья. Чтобы добраться до этой горы пешком, мне пришлось затратить значительные усилия.Вольева про себя усмехнулась. Если уж Саджаки признается в пережитых трудностях, значит, его поход был настоящей пыткой.— Говорят, что Праведный Путь имеет доступ к марсианской генетической технологии, — продолжал он, — которая облегчает дыхание в такой атмосфере, но я особых достижений в этом плане не видел. Мои приятели — трубопрокладчики — помогли мне получить комнату в общежитии, где живут горняки из окрестностей, и она полностью совпадает с моей легендой. Я не стал бы называть здешнюю обстановку и удобства блестящими, но моим целям они соответствуют, ибо цели эти — сбор информации. В процессе ее сбора я получил много сведений — противоречивых и весьма туманных.Саджаки уже почти замкнул круг, по которому вращался. Солнце теперь находилось за его правым плечом, что сильно мешало считывать слова с его губ. Корабль, конечно, полностью переключился на инфракрасный спектр и теперь ориентировался только на изменения кровообращения в коже лица Саджаки.— Очевидцы говорят, что Силвесту и его жене удалось избежать смерти, когда был убит Жирардо, но после этого их никто не видел. Это случилось восемь месяцев назад. Люди, с которыми я разговаривал, и кое-какие собранные мной данные привели меня к заключению: Силвест находится у кого-то в плену, но на этот раз его держат вне города, возможно, в одной из ячеек Праведного Пути.Теперь Вольева насторожилась. Она прекрасно понимала, куда все это ведет. В таких случаях всегда чувствовалось дыхание неизбежности. Отличие нынешней ситуации от прежних заключалось в том, что неизбежность была связана с тем, что она знала о Саджаки, а не том человеке, которого он искал.— Видимо, вести переговоры с официальными властями, кто бы они ни были, дело бесполезное, — продолжал Саджаки. — Я сомневаюсь, что они отдали бы нам Силвеста, даже если бы захотели, что тоже сомнительно. А это оставляет нам, к несчастью, только одну возможность.Вольева напряглась. Вот оно!— Мы должны создать ситуацию, когда передача нам Силвеста окажется в интересах всей колонии. — Саджаки улыбнулся, белые зубы ярко сверкнули на фоне темного лица. — Излишне упоминать, что я уже начал закладывать фундамент для подобных действий. — Теперь Саджаки прямо обращался к Вольевой, в том не было сомнений. — Вольева, ты можешь заняться необходимыми формальностями, согласно собственному разумению.В обычной обстановке Вольева могла бы ощутить чувство удовлетворенного самолюбия, ибо точно вычислила намерения Саджаки. Но не сейчас. Она чувствовала только медленно наползающий ужас осознания того, что после всего, что уже было когда-то, Саджаки вновь намерен заставить ее проделать то же самое. И худшей компонентой ее страха было понимание: она наверняка выполнит то, чего он от нее ждет.
— Давай, — сказала Вольева. — Он не кусается.— Я знакома со скафандрами, Триумвир. — Хоури помешкала, а затем ступила в белизну комнаты. — Просто не думала, что снова их увижу. Уж не говоря о том, чтобы снова напяливать на себя эту дрянь.Четыре скафандра стояли прислонившись к стене удручающе белого складского помещения, шестью палубами ниже капитанского мостика, рядом с помещениями, предназначенными для грядущих тренировок.— Нет, вы только послушайте ее, — сказала одна из присутствовавших женщин. — Треплется, будто ей предстоит нечто большее, нежели натянуть на себя эту проклятущую штуковину на несколько минут. Ты же вряд ли отправишься с нами вниз, Хоури, так что нечего тебе заранее писать на пол.— Благодарю за совет, Суджика. Обязательно постараюсь запомнить.Суджика передернула плечами — очевидно, не желала тратить эмоции на фырканье — и подошла к предназначенному ей скафандру. За ней последовала и ее подружка — Сула Кжарваль. Приготовившиеся принять своих будущих обитателей, скафандры напоминали лягушек, из которых выпустили кровь, выпотрошили, изрезали, растянули и пришпилили к вертикальной доске. По своим нынешним конфигурациям скафандры имели антропоморфный вид с подчеркнуто длинными ногами и распростертыми для объятия руками. На руках отсутствовали пальцы, да и кистей, собственно говоря, не было — просто нечто ластообразное, хотя по приказу своего «обитателя» скафандры могли быстро отрастить любые манипуляторы, в том числе и пальцы.Хоури, как она и говорила, действительно была знакома со скафандрами. Правда, на Краю Неба они попадались редко, их завозили с других планет, покупали у торгашей Ультра, залетавших к разрываемой войнами планете. На Краю Неба не было достаточно хороших мастеров, чтобы воспроизводить эти изделия, а потому скафандры в той армии, где служила Хоури, стоили фантастических денег — могущественные тотемы, ниспосланные самими богами.Скафандр просканировал Хоури, снимая размеры, чтобы адаптироваться к ее фигуре. Хоури стояла на месте, когда скафандр шагнул вперед и принял ее внутрь себя — мелькнула и погасла вспышка клаустрофобии. Уже через несколько секунд скафандр плотно застегнулся и наполнился гель-воздухом, что давало возможность совершать такие движения, которые иначе раздавили бы «обитателя». Скафандр расспросил Хоури о тех незначительных изменениях, которые она пожелала бы сделать для подгонки оружия и регулировки автономных систем скафандра. Конечно, никакие виды оружия, кроме самых легких, в зале №2 развернуты не будут. Сценарии боевых действий, которые здесь будут испытываться, — довольно безобидная смесь реальных физических акций и смоделированных действий, касающихся применения тяжелого вооружения. Впрочем, существовало одно условие. Каждый аспект тренировки должен был восприниматься с полной серьезностью, в том числе использование безграничных возможностей индивидуальной подгонки оружия, которыми обладали скафандры, для обезвреживания врага, имевшего несчастье попасть в сферу их действия.Их было трое, не считая Хоури. Впрочем, ее всерьез и не рассматривали в качестве участника десанта на поверхность планеты. Командиром была Вольева. Хотя в ее беседах с Хоури и проскакивали намеки, что она родилась в космосе, Вольева нередко высаживалась на различные планеты и приобрела нужные, почти инстинктивные рефлексы, увеличивавшие шансы выживания на поверхности. Среди этих рефлексов было и глубочайшее уважение к законам тяготения. То же самое можно было сказать и о Суджике. Она родилась либо на обитаемой станции, либо в суперсветовике, но посетила достаточно миров, чтобы обрести легкость движений на суше. Ее хрупкость, подобная обманчивой хрупкости клинка, придававшая ей такой вид, будто на большой планете она и шагу не ступит, не поломав себе все кости, ничуть не обманывала Хоури. Суджика была как здание, сооруженное отличным архитектором, прекрасно знающим, какие напряжения надлежит перенести его творению, и испытавшим высокое наслаждение, придавая этому зданию изысканную легкость и красоту. Кжарваль — женщина, всегда сопровождавшая Суджику, — была совершенно иной. В отличие от подруги в ней, казалось, было мало чего от химерийцев. Все ее члены были натуральными, но в тоже время в ней не чувствовалось ничего человеческого. Лицо — плоское и гладкое, будто оптимизированное для пребывания в водной среде неизвестной планеты. Кошачьи глаза походили на красные шарики, лишенные зрачков. Ноздри напоминали жаберные отверстия, а рот — невыразительный прямой разрез. Он почти не двигался, когда женщина говорила, но частенько кривился, придавая лицу выражение некоторой экзальтации. Она не носила одежды, но даже в прохладе склада не казалась Хоури нагой. Скорее это была голая женщина, облаченная в какой-то гибкий и быстро сохнущий полимер. Настоящая Ультра, другими словами, продукт неизвестного, но явно не дарвиновского происхождения. Хоури слышала истории о результатах биоинженерных работ по выведению особых человеческих линий, полученных где-то подо льдами таких планет, как Европа, или о водяных людях, биологически приспособленных к жизни в космических кораблях, заполненных водой. Сула казалась ей живым гибридом этих сказок и мифов. Но вообще-то она с тем же успехом могла быть и чем-то совершенно иным. Может быть, все эти трансформации она произвела из прихоти. Может быть, в них не было никакого смысла, а может, они служили прикрытием для какой-то более глубокой цели, например, чтобы замаскировать совершенно другое существо. Но как бы там ни было, она знавала другие миры, и сейчас это имело существенное значение.Саджаки тоже знал уйму миров, но сейчас он находился на Ресургеме, и было неясно, какую же роль он должен будет сыграть в освобождении Силвеста, когда (или если) оно произойдет. О Триумвире Хегази Хоури знала мало, но по отдельным репликам составила впечатление, что этот человек никогда не ставил ногу ни на что, что не было бы не искусственным. Неудивительно, что Саджаки и Вольева отвели Триумвиру Хегази преимущественно обязанности тылового обеспечения. Ему не надо было — да он и не хотел — спускаться на почву Ресургема, даже если бы это стало возможным.Оставалась сама Хоури. Ее опыт не вызывал сомнений. В отличие от других членов команды, она родилась и воспитывалась на планете и, что еще важнее, вела на ней боевые действия. Вполне вероятно, ничто не вызывало в этом сомнений, что войны на Краю Неба ставили Хоури в ситуации куда более сложные, чем те, в которые случалось попадать другим членам команды. Их походы сводились к закупкам товаров, заключению торговых сделок или просто туризму, если не к наблюдениям за жизнью людей-эфемерид. Хоури же выглядела бывалым солдатом, попадавшим в переделки, где не трудно было и жизнь потерять. И все же ей везло — она вышла из всех сражений практически без царапин.С этим никто на корабле не спорил.— Но это не то, к чему я тебя готовила, — сказала ей Вольева спустя некоторое время после инцидента с орудием из Тайника. — Совсем не то. Я не сомневаюсь, что ты справишься со скафандром не хуже любой из нас, что ты вряд ли струсишь под огнем противника.— Хорошо, но тогда…— Я не могу снова рисковать жизнью моего артиллериста. — Они разговаривали в Паучнике, но Вольева все равно понижала голос. — Чтобы идти на поверхность Ресургема, нужны лишь три человека, а это значит, что в тебе необходимости нет. Не только я, но и Суджика, и Кжарваль умеют обращаться со скафандрами. Фактически мы уже приступили к тренировкам.— Тогда разреши мне хоть в них участвовать.Вольева подняла руку, явно намереваясь отказать и в этой просьбе, но тут же передумала.— Ладно, Хоури. Будешь тренироваться с нами. Только это ничего не меняет.О да, это она понимала. Между Вольевой и Хоури теперь сложились совсем другие отношения — такие, какими они стали после того, как Хоури выдала ей басню, что она — Хоури — подсадная утка другой команды. Мадемуазель уже давно подготовила ее к той миленькой беседе, и это сработало отлично, вплоть до намека на «Галатею», которая, будучи совершенно ни при чем, была расчетливо даже не названа по имени, чтобы Вольева могла сделать вывод сама и получить от этого процесса определенное удовлетворение. Это была хитрая приманка, но важно было одно — Вольева ее заглотала. Вольева приняла и сказочку насчет Похитителя Солнц — что он часть разработанной людьми программы проникновения в тыл противника, — так что на данный момент ее любопытство было вполне удовлетворено. Теперь они с Вольевой равны, у обеих есть что прятать от остальных членов команды, хотя то, что Вольева думает о Хоури, весьма далеко от истины.— Я поняла, — сказала Хоури.— Хотя оно и обидно, — усмехнулась Вольева. — У меня ведь такое впечатление, что тебе всегда хотелось встретиться с Силвестом. Конечно, у тебя будет такой шанс, когда мы вернемся на борт…Хоури улыбнулась.— Ну, до этого нам еще идти и идти, верно?Зал №2 был двойником того зала, где стояли орудия из Тайника, но в отличие от него, не содержал ничего, кроме пустоты. Давление в нем поддерживалось выше одной стандартной атмосферы. В этом не было ничего особенного — он представлял собой самый большой резервуар годного для дыхания воздуха на борту корабля, и по этой причине использовался для подачи воздуха в те отсеки, где обычно был вакуум, когда в них почему-либо требовалось войти без скафандров.Обычно здесь поддерживалась сила тяжести, соответствующая одному g, которая обеспечивалась тягой корабля или вращением цилиндрического зала вокруг своей продольной оси. Сейчас тяга отсутствовала — корабль крутился на орбите вокруг Ресургема, так что сила тяжести вырабатывалась только вращением зала и была направлена в направлении от продольной оси к стенам этого огромного цилиндра.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94