— Хоури, у нас нет времени для выяснения отношений.— Сожалею, но мне кажется, что данная минута ничуть не хуже любой другой, чтобы внести полную ясность. — Формулируя мысли, Хоури продолжала удерживать свое прежнее место в борьбе, хотя часть ее — та часть, которая была потрясена увиденным в воспоминаниях, уговаривала сдаться и передать Мадемуазель полный контроль над орудием из Тайника. — Ты хочешь убедить меня, что Похититель Солнц был привезен Силвестом из-за Завесы?— Нет, не хочу. Ты сама видела факты и сама сделала из них логический вывод.— Черта с два! — Хоури снова набирала силу, хотя ее все еще было недостаточно, чтобы перетянуть чашу весов. — Ты все время из сил выбиваешься, чтобы стравить меня с Похитителем Солнц. Теперь, справедливо или нет, уверяешь, что он подонок и олицетворение зла, но ведь он имеет право на защиту. Откуда ты все знаешь? Разве что ты сама инопланетянка…— Хорошо, давай на минуту согласимся, что дело обстоит именно так.Что-то новое привлекло внимание Хоури. Даже с учетом серьезности сражения, в котором она принимала участие, это новое явление было достойно того, чтобы отвлечься и уделить небольшую частичку внимания изменившейся ситуации.В свалку включился еще один участник!Он находился вне действия мозга системы вооружений. Это было не виртуальное существо, а вполне материальное, такое, которое только что отсутствовало или было незаметно, а теперь вдруг объявилось на поле боя. В момент, когда Хоури его обнаружила, оно находилось вблизи корабля. По ее мнению — в очень опасной близости, фактически так близко, что было частью корабля или… его паразитом.Размером он был с очень маленький космический корабль, его центральная массивная часть имела не больше десятка метров от носа до кормы. Больше всего он напоминал толстую ребристую торпеду, из которой торчали восемь суставчатых ног. И шагал он ими прямо по поверхности корабля. Самое странное, что оборонительная артиллерия корабля по нему не стреляла, хотя еще недавно она без всяких колебаний расстреляла шаттл.— Илиа! — выдохнула Хоури. — Илиа, уж не думаешь, ли ты… — И тут же: — Черт, ты же именно это и думаешь!— Какое идиотство, — вторила ей Мадемуазель.Паучник отделился от корпуса корабля; каждая из его восьми ног одновременно отцепила свои клешни от брони. Поскольку корабль уже значительно сбросил скорость, могло показаться, что Паучник продолжает падать вперед, причем со значительным ускорением. Обычно, говорила в свое время Вольева, в таком положении Паучник должен был бы воспользоваться своими тормозными ракетами, чтобы восстановить контакт с кораблем. Сейчас она этого, видимо, не сделала, так как Паучник продолжал падать, а ракеты все не включались Хоури наблюдала за происходящим как бы с разных точек зрения и в таких ракурсах, которые были просто невозможны для человека без имплантатов Оружейной, имеющих выход на камеры, расположенные на корпусе корабля. Поэтому Хоури ясно увидела, как выбросили бело-фиолетовое пламя ракеты, расположенные в средней части Паучника — там, где похожее на торпеду тело крепилось к треножнику с бесполезными сейчас ногами. Сияние выхлопов высветило эти ноги, показывая их поочередно, быстрыми вспышками, когда Паучник преодолевал свое падение. Сейчас Паучник вполне мог бы уцепиться и занять прежнее место на корпусе. Но Вольева использовала ракеты не для того, чтобы снова приблизиться к кораблю и ухватиться за него. Через несколько секунд Паучник уже летел, но теперь в направлении орудия из Тайника.— Илиа… Я не думала…— Доверься мне… — донесся до нее голос Триумвира, вошедший в мозг системы вооружений таким слабым, будто Вольева находилась в другой половине вселенной, а не в нескольких километрах от Хоури. — У меня есть нечто, что из снисходительности можно было бы назвать планом. Или, скажем, шансом на продолжение драки.— Не могу сказать, что мне все это по душе…— Мне тоже, если тебя это интересует. — Вольева помолчала. — Между прочим, Хоури, когда все это кончится, и если мы с тобой обе будем живы, что сейчас, кажется, трудно гарантировать… нам придется выискать время поболтать…Может, она болтает просто так, чтобы заглушить чувство страха?— Поболтать?— Ну да, обо всех этих делишках. О проблемах с Оружейной. Для тебя это будет шанс избавиться… от тех крошечных секретов, которые так тебя тяготят и которыми тебе следовало бы поделиться со мной гораздо раньше.— Вроде чего?— Ну, для начала, насчет того, кто ты такая на самом деле.Паучник быстро преодолевал расстояние, отделявшее его от орудия из Тайника, используя ракеты для торможения, но он все еще оставался в относительной близости от корабля, поскольку их скорости пока еще совпадали. Даже с растопыренными лапами Паучник составлял менее трети от величины орудия. Сейчас он куда меньше походил на паука, скорее уж на несчастную каракатицу, готовую исчезнуть в пасти медленно плывущего кита.— Тогда это будет весьма долгий разговор, — ответила Хоури, чувствуя, и, насколько она могла понять, вполне обоснованно, что скрывать ей от Вольевой почти нечего.— Ладно. А теперь извини, я тут собираюсь попробовать одну штуку где-то на грани рискованного и невозможного.— То есть самоубийственного, — заметила Мадемуазель.— Кажется, тебе это все доставлят удовольствие?— И огромное, тем более что от меня здесь ничего не зависит.Вольева установила Паучник вблизи выдвинутого вперед «рыла» орудия. Хотя она и подошла близко, но все-таки недостаточно, чтобы растопыренные шевелящиеся ноги Паучника могли ухватиться за гладкую поверхность монстра. Во всяком случае, орудие начало медленно и неритмично поворачиваться, покачиваясь из стороны в сторону с помощью собственных ракетных двигателей. Оно явно старалось избежать столкновения с Вольевой, хотя его попытки были ограничены инерцией движения. Похоже было, что страшный монстр, вылезший из ада, испугался крохотного паучка. Хоури услышала четыре близких выстрела, следовавших один за другим. Возможно, стрелявшее болванками орудие опустошило обойму.Хоури наблюдала, как из тела Паучника вылезли четыре абордажных крюка и бесшумно опустились на поверхность орудия. Эти крюки обладали способностью мгновенно пробуривать металл на глубину нескольких десятков сантиметров, а затем внутри распускаться, как цветок, так что жертва отцепиться уже не могла. Тросы, которые заканчивались крюками, натянулись и засверкали в свете ракетных выхлопов. Теперь они стали сокращаться, и Паучник постепенно подтягивался к орудию, которое все еще продолжало выполнять свои маневры, пытаясь избежать столкновения с ним.— Роскошно! — воскликнула Хоури. — А я уж готовилась уничтожить эту погань. Что мне делать теперь?— Будет необходимость — стреляй! — ответила Вольева. — Если тебе удастся прицелиться так, чтобы не задеть меня, то я попытаюсь уцелеть. Броня этой кабины крепче, чем кажется. — Последовала пауза, после которой донеслись слова Вольевой: — А! Отлично. Вот я и поймала тебя, кусок летучего дерьма!Теперь лапы Паучника уже обхватили выступ орудия по-видимому, оно отказалось от намерения сбросить Паучника и, надо думать, для этого были веские основания. Хоури показалось, что Вольева добилась не слишком многого, несмотря на свой смелый маневр. Орудие вроде бы не было сильно сковано присутствием Паучника.Между тем борьба за контроль над корабельной артиллерией обрела весьма серьезные масштабы. Несколько раз Хоури казалось, что эти орудия перешли под ее команду, что системы, подчиненные Мадемуазель, слабеют и теряют позиции, но эти небольшие победы все же не давали Хоури возможности взять точный прицел и открыть огонь. Если Похититель Солнц и помогал ей, то сейчас она этого не ощущала. Хотя, возможно, отсутствие этого ощущения следовало отнести за счет его особого коварства. Кто знает, может быть, не будь тут Похитителя Солнц, Хоури уже давно бы проиграла бой, и освобожденная Мадемуазель спустила бы с цепи то, что содержалось в орудии из Тайника. Правда, сейчас все это уже не казалось столь важным. Хоури наконец-то поняла намерения Вольевой. Тормозные ракеты Паучника работали изо всех сил, сводя на нет все усилия более массивного и неуклюжего орудия. Вольева тянула орудие вниз, в направлении бело-голубого сияния, вырывавшегося из ближайшей пасти конджойнеровского двигателя. Она явно собиралась уничтожить эту штуковину в смертельных выхлопах— Илиа, — спросила Хоури, — ты хорошо все… обдумала?— Обдумала? — На этот раз никакого сомнения не было в том, что раздалось женское хихиканье, хотя оно явно было показным. — Никогда в жизни я еще не делала ничего настолько не обдуманного, Хоури. Но в данный момент я альтернатив не вижу. Разве что ты немедленно овладеешь теми проклятущими орудиями.— Я… Я стараюсь…— Тогда старайся дальше и не мешай мне. На всякий случай, если у тебя не получится, у меня есть над чем сейчас пораскинуть мозгами.— И тогда вся ее жизнь прошла у нее перед глазами? Я правильно поняла?— Это опять ты? — Хоури старалась сделать вид, что Мадемуазель ее не интересует. К этому времени она поняла, что все появления Мадемуазель преследуют лишь одну цель — отвлечь Хоури от главного. А это, разумеется, могло изменить ход сражения. Так что Мадемуазель вовсе не была тем легкомысленным незаинтересованным наблюдателем, которым она пыталась прикинуться.Теперь Вольевой осталось преодолеть лишь метров пятьсот, чтобы орудие оказалось под пламенем выхлопов двигателей. Орудие продолжало сопротивляться, его ракеты работали вовсю, но тяга у него была меньше, чем у Паучника. Оно и понятно, подумала Хоури. Проектировщики вспомогательной системы, которая должна была обеспечить движение и посадку орудия, вряд ли подумали о том, что ему придется еще и защищать себя «в рукопашном бою», а если и подумали, то с усмешкой.— Хоури! — крикнула Вольева. — Секунд через тридцать я эту свинью отпущу. Если арифметика меня не подвела, никакие корректирующие тормозящие удары не смогут остановить дрейф орудия к лучу.— Здорово, правда?— Ну вроде бы… Но должна тебя предупредить. — Голос Вольевой почему-то затих и даже почти исчез — видимо, прием был нарушен всплесками энергии вблизи от выхлопов двигателя корабля, к которому Вольева подошла на расстояние вряд ли полезное для органических веществ. — Мне подумалось, что если и удастся разрушить орудие из Тайника… то часть силы взрыва… возможно, неизвестной субстанции… может обратить вспять луч, обеспечивающий тягу кораблю… — Последующая пауза была явно отлично рассчитана. — Если такое произойдет, то результаты могут быть далеко… не оптимальны.— Что ж, спасибо, — ответила Хоури. — Благодарю за моральную поддержку.— Черт! — отозвалась Вольева спокойно и тихо. — В моем плане обнаружился недочет. Полагаю, орудие воздействовало на Паучник каким-нибудь защитным излучением типа электромагнитных волн. Или так, или это радиация тяги, но что-то воздействовало на аппаратуру управления… — Раздался звук — возможно, то была еще одна попытка задействовать стальные старинные переключатели на консоли. — Я хочу сказать, что мне, кажется, от него не оторваться. Я приклеилась к этому дерьму.— Тогда отключи тягу. Это-то ты можешь сделать?— Конечно, иначе как бы я могла убить Нагорного? — В голосе Вольевой явно ощущалась нехватка оптимизма. — Нет, тяга мне тоже не подчиняется, она, надо думать, была заблокирована, когда я ввела в действие программу «Паралич». — Вольева начала заикаться. — Хоури, положение кажется мне отчаянным… Если ты овладела корабельным вооружением…Снова вмешалась Мадемуазель, чей голос звучал в мозгу Хоури очень серьезно.— Она погибла, Хоури. И при том угле, под которым тебе пришлось бы стрелять, половина орудий не сработает, чтобы не нанести ущерба самому кораблю. Да и тебе самой, считай, повезет, если удастся остаться в живых, сокрушив корпус орудия из Тайника.Она была права. Хоури и не заметила, как целые блоки потенциально пригодного вооружения отключились, так как она потребовала от них взять цель, расположенную в опасной близости от некоторых частей корабля. Остались лишь малые калибры, неспособные нанести противнику серьезный ущерб.Может быть, именно поэтому что-то сдвинулось.Неожиданно вооружение корабля оказалось скорее под контролем Хоури, нежели ее противников. И, как она поняла, тот факт, что оставшиеся системы были слабоваты в отношении залпового огня, оказал ей определенную услугу. Ее планы внезапно изменились. Теперь ей требовалась хирургическая точность, а не грубая сила.В те мгновения, пока Мадемуазель еще не успела захватить обратно власть над бортовыми вооружениями, Хоури изменила систему их наведения и ввела команды, обеспечивающие их перевод на новые цели. Ее приказы были точны до предела и требовали безукоризненного и немедленного выполнения. Орудия, которые только что двигались как в тумане, сейчас мгновенно развернулись на цели, выданные им Хоури. Но этой целью был вовсе не монстр из Тайника, а нечто совершенно иное.— Хоури, — начала было Мадемуазель, — я уверена, что тебе следует все хорошенько обдумать, с учетом…Но Хоури уже открыла огонь.Жгуты плазмы рванулись к орудию из Тайника, но не непосредственно к нему, а к тем тяжам, которые соединяли его с Паучником. Они аккуратно срезали все восемь ног, а затем и четыре тяжа, к которым крепились «кошки». Паучник метнулся в сторону от смертельно опасного луча тяги, его ноги были обрублены до колен.Что же до орудия из Тайника, то оно влетело в луч, подобно бабочке, коснувшейся раскаленной лампы накаливания.Дальнейшее заняло всего лишь несколько мгновений, продолжительность которых вряд ли могли бы определить человеческие органы чувств. Хоури и потом не могла припомнить ни их последовательности, ни их сути. Материальная оболочка орудия исчезла в одну миллисекунду, вскипев клубами пара, состоявшего исключительно из атомов разнообразных металлов. Было совершенно невозможно утверждать, что виной этого кипения и всего последующего было прикосновение к лучу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94