Лезвие вошло мальчишке точнехонько промеж лопаток, во всю глубину клинка, а я ничего не успел сделать – разве что увидеть еще один нож. Тяжелую серебристую рыбку, внезапно прыгнувшую кверху. Широкий метательный нож, брошенный сильной рукой… совсем чуть-чуть, и бросок не достиг бы цели. Клинок вонзился в горло мага, ведающего удачей, по самую рукоять. Специалисты по удаче чаще всего умирают скверно: удача при первой же возможности мстит тем, кто ее приневоливает.
Нет, я не убивал этого парня, не убивал… и все же смерть его – на моей совести. Если бы я не ударился в мелочную экономию… если бы не зашел в игорный притон… не стал бы пить вино… не предоставил бы мальчика собственной судьбе, решив, что не вправе волочить за шиворот постороннего человека, не спросясь разрешения… если бы вскочил раньше… если бы не вырвал из кулака громилы тот злополучный нож… если, если, если…
Может, поэтому слова оправдания замерли у меня на устах, когда его старший брат глядел на меня, не откидывая челки с темных глаз, а лишь чуть склонив голову наискось?
* * *
Отпустили меня без особых затруднений. Примерно таким же способом, каким я и сам отпускал бы такого вот опасного типа, доведись мне заполучить его в руки. Спустя недолгое время после ухода господина слуги принесли мне чашку вина. К их удивлению, выпил я ее бестрепетно. А чего мне было бояться? Во-первых, от чашки на весь зал так и несло сонными чарами. А во-вторых, в обещании своего врага я не сомневался ни на минуту. Он будет убивать меня именно так, как и сказал: один на один, без помощи волшебства.
Вино оказалось сладким на вкус, с чуть приметной легкой горчинкой. Заклятья обычно и подмешивают в такое вот сладкое вино – или совсем уже в несусветную кислятину. Подобной дряни в погребах вельможного господина никак не место… вот и употчевали меня одним из лучших вин, какие мне только доводилось пробовать. Я уснул, едва успев толком распробовать напиток, даже чашку не допив. Жаль.
А может, и не жаль. Слуги честь-честью вывалили меня сонного в канаву, хоть так выместив на мне свою злобу. Мокро в канаве, да и ночи сейчас холодные. Проспи я хоть самую малость дольше, и воспаление легких я бы из этой канавы выудил наверняка, боец я там или не боец, мастер или не мастер.
А так холодная вода живо привела меня в чувство. Я поднялся кое-как, размял онемевшие руки-ноги, отжал из одежды грязную воду, насколько сумел, и отправился домой.
Спросонья я немного заплутал среди знакомых улиц и выбрел к воротам школы незадолго до рассвета. К моему удивлению, возле ограды маячили четыре фигуры. Тейн Рамиллу. Майон Тхиа. Дайр Тоари. И… ну надо же – Сахаи Нену! Вот бы никогда не подумал.
Они стояли плечом к плечу, ни один ни на волос не выше другого – рост в рост. Я и не замечал, как вымахал Тхиа… да и Тейн привычно казался мне ниже ростом. Как же все они переменились с того дня, когда я впервые произнес слова команды, обращаясь к своим ученикам. Только по чужим ученикам и видишь, как время летит – свои все время на глазах, и меняются постепенно, незаметно. Почему же, ну почему один я не меняюсь? Каким был недоумком с целой охапкой самомнения, таким и остался.
Тхиа встретил меня примерно как я и ожидал.
– Где ты шлялся, идиот? – хладнокровно спросил он. – Почему весь мокрый?
Ну в какой другой школе ученики могут так приветствовать своего Патриарха?
– Мы чуть не рехнулись, тебя дожидаючись, – добавил Рамиллу.
– И ты тоже за меня волновался? – недоверчиво усмехнулся я, глядя в упор на Сахаи.
– Вот уже полчаса, как начал волноваться, – в своей обычной манере, с легким вызовом ответствовал Нену.
– Да разве со мной что может случиться? – примирительно улыбнулся я.
– Вот именно с тобой как раз и может, – отрезал Дайр.
– К сожалению, ты прав, – вздохнул я. – Ладно – я вернулся, а об остальном после. Вот-вот уже ученики проснутся. Тхиа, задержись малость – мне с тобой посоветоваться нужно.
– Только с Тхиа? – Дайр оценивающе прищурился. Уж он-то знал меня, как облупленного.
– Наверное, не только, – задумчиво протянул я. – Но с Тхиа – в первую очередь.
– Тогда пойдем, – предложил Рамиллу. – Сам ведь говоришь – времени у нас мало.
Сахаи ничего не сказал, только утвердительно повел плечом с какой-то особой угрюмостью, отличавшей все его движения. И вся компания в полном составе двинулась к моему домику. Мне ничего не оставалось, как последовать за ними. Ну и времена настали. Чтобы Сахаи Нену… просто в голове не укладывается.
Только увидев на подоконнике свой остывший ужин, я понял, до чего я голоден. Минуту-другую я не говорил ни слова, а только ел, ел, ел. Тейн, Майон, Дайр и Сахаи терпеливо ждали.
– Тхиа, – произнес я наконец, кое-как утолив первый голод, – ты хотя давно среди вельможных господ не бывал… но знать ты их по старой памяти знаешь? Можешь по описанию мне сказать, кто есть кто?
– Допустим, – лениво отозвался Тхиа, развалясь в уголке поудобнее. – Смотря кто тебе нужен.
– Молодой еще, – начал я. – Года на четыре меня постарше. Росту примерно моего… или нет, пальца на три пониже. Полегче меня в кости – самую малость, но все-таки, и… как бы это поточнее… там, где я протяжный, он острый. Не колючий, а именно острый. Никого тебе не напоминает?
– Продолжай, – велел Тхиа, сосредоточенно вслушиваясь. – Похоже вроде на кого-то… пари держать готов, что я его знавал – вот только давно это было, с ходу не могу вспомнить.
– Волосы темные… не черные, но темные, и глаза тоже. Кстати, о волосах – у него еще челка длинная такая, тяжелая, вроде как у Тейна, только подлинней, и он ее не откидывает, а голову наклоняет чуть набок…
– Фью, – присвиствнул Тхиа. – С этого и начинать следовало. Знаю, конечно. Говоришь, года на четыре тебя постарше? Тогда это Шенно Лиах… и не на четыре, к слову сказать, а на два, просто он так выглядит. Точно, Шенно Лиах, больше некому. Братец его младший, Кеану, скорей уж мне ровесником приходится.
Приходился.
Я был уверен, что Тхиа не ошибся. Все совпадало с непреложной отвратительной несомненностью – внешность, возраст… даже наличие младшего брата в тех же примерно годах, что и несчастный мальчишка из притона. Вот только почему имя родовое этих двоих кажется мне таким знакомым?
– Шенно, – вслух повторил я, пытаясь припомнить.
– Шенно, – кивнул Тхиа. – Те самые Шенно. Морские Короли.
Я задохнулся, словно кто могучим ударом вышиб из меня весь воздух.
Если и существовали на этом свете представители неприятного племени вельмож, к которым я был способен питать уважение – Тхиа, поганец, не в счет – так это, несомненно, Морские Короли. Не знаю даже, почему я заочно верил в их честь и достоинство, почему славу их рода считал доподлинной… может, оттого, что первый из Шенно был таким же безродным и безвестным подкидышем, как и я сам?
Только не суша дала ему приют, а море. Палуба “Сторожевой Башни” – тоже мне имечко для корабля! Матросы с военного судна не бросили в портовом кабаке невесть откуда там взявшегося орущего младенца, а прихватили его с собой. Высокопарно звучит – “океан его качал, буря пела колыбельную” – но в отношении первого из Шенно это чистая правда. Он вырос на корабле, он жизни себе другой не мыслил, он был счастлив ею, этой жизнью – и за ее спасение расплатился с моряками честь по чести. Во время эскадренного сражения у Мыса Чертово Колено. Когда адмиральский флагман пошел ко дну. Шенно в ту пору был всего-навсего первым помощником – но когда он принял командование на себя, никто не спорил. Он выиграл это сражение – казалось, безнадежно проигранное – он спас их всех. И не только их, а еще и королевство – потому что в бою у Чертова Колена решалась не только судьба правящей династии.
Король самолично пожелал возвести первого помощника Шенно в адмиральское звание – а кто другой был более его достоин? – да вот ведь незадача какая: звание это может быть присвоено дворянину и только дворянину, да вдобавок владетельному. А никак уж не безродному подкидышу. Впрочем, такая мелочь короля не остановила: присвоить помянутому Шенно дворянство, всего-то и дел.
Однако владетельному дворянину следует иметь земельные владения. И никак не иначе. А Шенно не мыслил себе жизни на суше – только на море, и никак иначе. И оттого в ответ на вопрос короля, где и сколько земли хотел бы получить себе в вечное владение новоиспеченный дворянин, первый помощник Шенно небрежно ответил: “Да хоть бы и клумбу в королевском саду, Ваше Величество. С меня хватит. Я морской породы, больше суши мне давать нельзя – не управлюсь”.
Так оно и повелось с тех пор. Давно уже род Шенно сделался не только славен, но и богат, давно уже их земельные владения не уступали ничьим другим. Но до сих пор главным земельным уделом семьи Шенно была клумба в королевском саду, на которой гордо возвышался замок в половину человеческого роста высотой. Родовой замок семьи Шенно. Сторожевая Башня.
Только раз на протяжении долгих поколений к Сторожевой Башне не отнеслись с должной серьезностью. Король тогдашний вступил на трон лет не то пятнадцати от роду, не то даже и поменьше. Сторожевую Башню он распорядился снести: дескать, приедут иноземные послы, выйдут в королевский сад – и что скажут? Что король совсем еще сопляк несмышленый и в игрушки играет? Одним словом, Башню снесли. Тогдашний Шенно обиделся люто и заявил, что мятежа он не устраивал и заговоров не замышлял – так что король не имел никакого права сносить его замок, словно он повинен в государственной измене. А потом прихватил в первом попавшему портовом борделе шлюшку, бочонок вина и впридачу снеди всякой, прибыл в свои законные земельные владения – на клумбу то есть – и принялся радоваться жизни у всех на виду. Король возмутился и велел прекратить этот разврат в королевском саду: здесь, как-никак, придворные ходят. Шенно ответствовал невозмутимо, что никому, даже королю, нет и не может быть никакого дела, чем он занят на своей земле. На своей . Урок был усвоен, как должно. Сторожевую Башню отстроили на клумбе во всем ее былом великолепии – на средства короля, а не Шенно, дабы тем самым загладить обиду, нанесенную королем верноподданному. На гербе Шенно к башне на лазурном фоне с каймой из волн прибавился еще и флаг, изрядно смахивающий на пеструю юбку. И более с тех пор никто не покушался на честь и достоинство Морских Королей Шенно. Даже и поговорка такая сложилась: “На небесах – Боги, на суше – король, а на море – Шенно” До сих пор гордые владыки овеянной славой клумбы повелевали морем. Старший в роду всегда служил на море – и редко кто из них не добивался адмиральского звания, причем по заслугам.
Нынешний старший в роду Шенно тоже служил на море – и его адмиральское звание, если верить слухам, было уже не за волнами.
А младший из нынешних Шенно скончался у меня на руках в поганом притоне, сраженный ножом в спину. Не моим ножом, не моей волей – но моей рукой.
А средний из Шенно – Лиах, или как его там – собирается меня прикончить. И вполне может преуспеть в своем начинании, вот что скверно. Это я сгоряча подумал, что ничего он мне сделать не сумеет. Сумеет, и еще как. Это обычный царедворец, каким я полагал своего похитителя, не смог бы. А Шенно Лиах очень даже сможет. Все Морские Короли – отличные фехтовальщики.
– Эй, – обеспокоенно окликнул меня Тейн. – Что с тобой?
– Помните, – медленно начал я, – как я на днях вернулся без мага и сказал, что проверка удачи откладывается, потому что волшебника зарезали в случайной драке?
Вся четверка сосредоточенно кивнула.
– Ну так вот, – вздохнул я. – Он там был не единственным трупом.
– А поножовщина в притоне и вообще редко обходится единственным трупом, – возразил Дайр.
– Да, – кивнул я. – Но труп, о котором идет речь – Шенно Кеану.
– Ох, нет! – вскрикнул невольно Тхиа. – Кеану… Лиах, бедняга – вот горе-то! Такие славные парни…
– Я заметил, – сухо оборвал его я. – Вот только славный парень Шенно Кеану мертв, а славный парень Шенно Лиах собирается меня убить. Потому как уверен, что это я убил Кеану, и ничто его с этого убеждения не свернет, – я помолчал немного и добавил, – но я не убивал, честно. Просто… просто сложилось все так, и уйма свидетелей присягнет, что это я… я и сам бы поклялся, приведись мне со стороны увидеть.
– Так, – сказал Дайр Тоари, и голос его живо напомнил мне прежнего мастера Дайра. Я по старой памяти приготовился было к выволочке, но Дайр не стал ее устраивать, а только спросил, – Что делать собираешься?
– Что делать? – усмехнулся я. – Драпать собираюсь. Как можно дальше и как можно быстрее.
– Как это – драпать? – изумился Тейн.
– Ногами, – отрезал я. – Думаешь, проспится Лиах, раздобрится и от мести откажется? Как бы не так! Ты бы лицо его видел… и пойми, он ведь не просто серьезный противник, он еще и не сам по себе. За ним стоят все Шенно… по-твоему, я вправе вмешивать школу в свои разборки?
– Правильно, – сосредоточенно одобрил Тхиа.
– И это ты говоришь? – Сахаи обернулся к Тхиа разъяренным медведем. – Ты… ты смеешь… щенок неблагодарный!
Сахаи Нену за меня вступается. Еще и Майона Тхиа попрекает. Нет, положительно, настал конец света – а я и не заметил за невременьем.
– Это ведь опасно, – гнул свое Сахаи, – а ты – ты его отпускаешь…
– Отпускаю, – хладнокровно ответил Тхиа. – Еще и пенделя сзади дам, чтоб бежал быстрее. Нену, Кинтар прав. Ты даже представить себе не можешь, как он прав. Ты ведь не забывай – охоту на него объявил не кто-нибудь, а Лиах. Один из Морских Королей.
– Да хоть небесных! – окончательно озлился Нену.
– Шенно – морская мощь державы, – устало пояснил Тхиа.
– Где ты слов-то таких нахватался? – язвительно вопросил Нену.
– Среди знати, – отпарировал Тхиа. – Пойми, наконец. Кеану погиб – это всего лишь несчастный случай. Лиах на Кинтара охотится – это всего лишь кровная вражда. А вот если Шенно Лиах по душу Кинтара придет прямо сюда, в школу – мы что же, так его и отдадим?
Сахаи в ответ только кулаки сжал. На губах Рамиллу возникла и сгинула очень нехорошая усмешка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58