Внутри стоял письменный стол, алтарь, несколько шкафов и столов. И кресло.
Ким проникла внутрь.
На той стороне комнаты был шкаф. Справа стена была закрыта драпировкой. В двух стенах были большие окна. Вот это окно выходило на Орлиное Гнездо. А то, что слева, открывалось на пик Надежды. Ей представилось, как Кейн сидит и смотрит на солнце, заходящее за изломанный пик. О чем он думал?
Она обшарила комнату, заглядывая в ящики, пытаясь не высыпать то, что в них было, будто это имело значение. Осмотрела шкаф, в котором была одежда и несколько нераскрытых пачек бумаги для эскизов. Закончив, она выплыла на середину комнаты, направив фонарь куда придется.
Луч коснулся драпировки на стене. Она все еще висела на месте после стольких лет.
Она закрывала внутреннюю стену.
Ким вспомнила наброски Эмили в западном крыле» фрески, которые делал Кейн для местных библиотек.
Включился конвертер, и она вздрогнула. Он тихо заурчал, обновляя воздух.
Что там за драпировкой?
Ким подняла фонарь. Что-то, наверное, было резкое в этом движении, потому что сразу исчезли сопровождавшие рыбки. Ким выплыла к середине комнаты, преодолевая естественную плавучесть, прижимающую к потолку. Подплыла к гардинам, коснулась их, пытаясь отвести в стороны, но они распались в руках. Ким попыталась еще раз и убрала еще одну секцию.
На этой стене был набросок.
Планета с кольцами.
Ким сдернула остаток драпировки.
Трудно было разглядеть в этом неверном свете, но планета была частью фрески с изображением женщины. Еще одна Эмили. Не было сомнения: ей улыбалось ее собственное изображение, смелое и спокойное. Она выглядела так же, как на «Охотнике», в том же синем жакете, открытом у горла, с волосами до плеч, с задумчивыми глазами. Окольцованную планету она держала в левой руке.
И в правой у нее тоже что-то было.
Ким подплыла ближе, посветила, пригляделась.
Это было похоже на панцирь черепахи.
Ким глядела, пока холод воды не стал забираться в кости. Расплющенная капля на эллиптической платформе.
Игрушечный военный корабль.
Похожий на черепаху корабль из офиса Бена Трипли.
«Доблестный»!
Более того: хотя почти весь эскиз вылинял от такого долгого пребывания под водой, фон был полон звездными полями и… чем еще? Клубящимися облаками? Невозможно сказать наверное. Но в одном углу было характерное изображение галактики NGC2024. Туманность Лошадиной Головы.
Лошадиная Голова, планета с кольцами, черепаховый панцирь и Эмили. Ничего не приходило в голову, кроме какой-то дурацкой песенки про черепах.
Казалось, что вода становится холоднее и автоматический подогрев костюма за ней не успевает. Ким повернула ручку на пару градусов и стала делать снимки.
Самое логическое объяснение было таким: «Доблестный» был настоящим кораблем и Кейн когда-то на нем служил, но вряд ли эта информация могла быть неизвестна Бену Трипли, который был знаком с любыми типами звездолетов. В конце концов, это была его профессия. Ким приблизилась и всмотрелась в корабль.
Ходовых труб нет. Как и на модели.
У какого корабля может не быть ходовых труб?
У нее перехватило дыхание. Модель с полки – это копия корабля чужой цивилизации? Корабля инопланетян? Лошадиная Голова находится в Орионе, и была бы видна по курсу «Охотника». Если бы действительно был контакт, Кейн и Кайл Трипли могли отразить это каждый по-своему, один в живописи, другой – созданием в мастерской уменьшенной копии. Ранняя догадка, что модель корабля Бена Трипли является копией корабля другой цивилизации, вдруг приобрела полное правдоподобие.
Что-то привлекло ее взгляд. Что-то шевельнулось, мигнуло за пределами луча фонаря. Возле дыры, которую она вырезала в двери. Рыбка мелькнула в луче?
Ким убрала имиджер, думая, стоит ли вызывать специалистов, чтобы восстановили стену и вынесли ее на солнце. Вилла заброшена, и никаких юридических последствий быть не должно.
Эта мысль исчезла, когда Ким поняла, что из коридора падает свет. Тусклый, еле заметный, но он был.
Ким погасила фонарь и отступила в угол. Подводная жизнь, Что это еще может быть? Какой-нибудь светящийся угорь, наверное. И все же она подобралась к окну. В раме торчали обломки стекла.
Ким последний раз оглядела комнату, подавляя беспричинный страх, и заметила кружку, наполовину занесенную илом. Подняв и обтерев ее, она увидела эмблему Триста семьдесят шестого. Кружку она положила вместе с медалью «За доблесть».
Свет стал ярче. Зеленое такое свечение, как от фосфора.
Ким оттолкнулась от стены и медленно проплыла по комнате, так, чтобы заглянуть в коридор, не слишком приближаясь.
На нее смотрела пара глаз. Больших, зеленых, немигающих. Смотрела прямо на нее.
Разумные глаза.
Безумные.
Никакой головы не было видно, только глаза, плавающие почти независимо друг от друга там, в коридоре. Большие, огромные. Слишком огромные для любого существа, которое могло бы поместиться в коридоре.
Сердце застучало, Ким чуть не потеряла загубник. Она нырнула прочь от двери, через всю комнату, включила сопла и вырвалась сквозь разбитую раму, прихватив с собой стекло и дерево.
Она рванулась к поверхности, и в голове билась мысль, что ничего не было при этих глазах, ни головы, никаких признаков тела.
Она вынырнула уже в темноте. Огляделась, увидела лодку бешено поплыла к ней, почти ожидая, что ее сейчас что-то схватит и уволочет вниз. Ким перевалилась через борт, обрезала якорь, сорвала с себя маску и запустила мотор.
Лодка поползла с доводящей до исступления медлительностью.
Ким не знала, где флаер. Небо было полно звезд, но берега лежали совершенно ровные, всюду одинаковые. Ким заставила себя действовать медленнее. Посмотрела на компас, направила лодку на юго-восток.
За спиной что-то фыркнуло, но ничего не было видно.
Ближе к берегу пришлось покружить возле леса, где виднелись дома и полоски пляжей. Время от времени показывались огни, мигающие среди деревьев параллельно ее курсу, будто следящие за ней.
Наконец фонарь выхватил из темноты желанный силуэт флаера. Ким резко повернула к берегу, выбежала на пляж и бросилась к машине. Оказавшись внутри, она велела флаеру взлетать.
«Куда?» – спросила машина.
– Куда угодно, – ответила она. – Вверх.

15

Не знаю я пути к созвездию Дракона.
Джордж Томас и Ливия Хоув, «Варьете Арктура», акт второй, 600 г.

– Этого нельзя было делать! – говорил Солли. Он был в ярости. – Нельзя было идти одной. Ты это знаешь.
– Да, – сказала она. – Теперь знаю. Больше никогда так не сделаю.
Он помолчал. Потом сказал:
– Ким, это наверняка был угорь или что-то в этом роде.
Ким находилась в номере отеля в Орлином Гнезде, сидя в халате на диване, подобрав ноги. Виртуальный Солли сидел в виртуальном кресле в проекционной зоне. За его спиной через широкое окно виднелся океан. Солли был дома.
– Не был это угорь, – с напором сказала Ким. – И мне это не примерещилось! – Она не смогла сдержать слез, и это еще больше ее сконфузило. – Это было на самом деле, Солли!
– Ладно, ладно, – сказал он.
– Что бы это ни было, оно там было, и это не был человек. Но взгляд был разумный. Эта штука смотрела прямо мне в душу.
– Ладно, – сказал он. – Но больше мы в воду не полезем, правда?
Ким сглотнула, овладевая собой.
– Ладно, – сказала она, но голос ее еще дрожал.
– Может, это был кальмар или что-то в этом роде, который пролез туда за тобой?
– Озеро пресноводное.
Солли долго молчал. Потом спросил:
– Ты это засняла?
– Нет, – ответила она. – Мне было малость не до этого.
– Так что же это было, по-твоему?
– Ты действительно хочешь знать, что я думаю? Да? Так вот, я думаю, что Шейел был прав. Я думаю, что они что-то с собой привезли. И пусть это звучит по-сумасшедшему, но я знаю, что я видела – то есть не знаю, но оно там было, и это не кальмар.
– Хочешь, чтобы я приехал?
– Нет, с меня хватит. Я через пару часов лечу домой.
Солли вздохнул с облегчением.
– Но ты не собираешься возвращаться к озеру?
– Нет. – Ким деланно рассмеялась. – Ни за что на свете.
– А что с лодкой?
– Я сказала прокатной конторе, где ее найти. Они взяли с меня за доставку, но меня это устраивает.
– Ну и хорошо. – Солли явно успокоился, и Ким была приятна эта его реакция. – А теперь давай минутку подумаем. Как эта штука могла пройти таможню? Как попала в лифт?
– Не знаю. Может быть, она была внутри кого-то. Может быть, она подчинила себе Эмили. И поэтому ее не было видно в бортжурналах.
– Ким! – Глаза Солли на миг потеряли фокус. – Чего ты начиталась? Ты хоть представляешь себе, как это звучит?
– Солли, ответов у меня нет. Я только видела то, что видела.
– Ладно. – Он посмотрел оценивающим взглядом. – Ким, уверена, что уже пришла в себя?
– Я в норме.
Ну да, как же.
– Я так понял, – сказал Солли, – что журналов «Охотника» тебе найти не удалось? В смысле настоящих?
Она поглядела в окно. Солнце сверкало на гранях пиков. Снаружи лежал нормальный мир.
– Нет. Но что-то там есть. – Она показала снимок эскиза на стене.
– Боже мой! – Солли наклонился вперед, прищурился. – Это же снова Эмили!
– Кажется, она была его любимой моделью.
– Это точно. Что у нее в руках?
Ким дала крупный план, посмотрела, как Солли разглядывает планету и корабль. Рассматривая «Доблестного», он нахмурился.
– А это что за штука? Черепаха?
– Какой-то корабль. Что странно, так это то, что такая модель стоит в кабинете Бена Трипли.
– Та же конструкция?
– Да.
– А какого черта она делает на этом эскизе?
– Солли, это может быть корабль инопланетян. Может, именно его они видели в космосе. – Ким поправила подушки. – Я думаю, они вышли из гипера возле одной из семи звезд и увидели вот это. – Она встряхнула фотографию. – Надо поискать и выяснить, существовал ли когда-нибудь корабль, похожий на этот. Трипли об этом не знал, так что я уверена, что такого корабля не было. Смотри, у него же нет ходовых труб – по крайней мере на модели нет, по рисунку сказать трудно. Насколько я знаю, все, что строили мы, построено с ходовыми трубами. Если я права, то корабль либо вымышленный, либо чужой. Если вымышленный, как он мог появиться и на фреске Кейна и на столе у Трипли?
Солли забарабанил пальцами по креслу.
– А зачем Трипли – Кайлу Трипли – нужна была бы модель?
– Не знаю. Получи ответ на это – быть может, и все остальные ответы прояснятся.
– Ладно, – сказал Солли. – Сменим тему.
– Да?
– Ты была права. Журналы полностью поддельные. По крайней мере с того момента, как произошла поломка двигателей.
– Возможно, это и есть первый вопрос. Была ли поломка?
– Вероятнее всего. Если нет и если при этом контакт был, он выглядит как запланированная встреча. А это сильная натяжка. Нет, думаю, можно допустить, что поломка была настоящей.
– О'кей. Если то, что мы видели в журнале, точно ее описывает, достаточно ли было ее, чтобы заставить корабль выйти из гипера?
– Несомненно. При любой неполадке двигателя надо сначала выйти из гипера, а потом начинать с ней возиться. Правило техники безопасности. Потому что иначе, если что-то случится, о тебе никто никогда ничего не узнает.
– Это уже кое-что. Теперь мы знаем, что журналы верны до момента возникновения неисправности. И что виртуальная Эмили появляется примерно в это время.
– И каков будет наш следующий шаг? – Солли заговорил чуть более низким голосом – прилив тестостерона подтолкнул его в ту сторону, в которую он идти не намеревался. – Что, если я прилечу в Северин и посмотрю, не удастся ли мне заснять эту штуку?
– Нет, Солли, я ее боюсь. Не хочу вообще иметь с ней дела.
– Не слишком научный подход.
– Плевать.
– Ладно.
Ким видела, что Солли несколько неловко, будто он думает, что должен немного поспорить, может быть, настаивать на том, чтобы прилететь. И она сменила подход:
– Ты уже решил насчет полета к Таратубе?
– Пока нет. А что? Ты тоже хочешь?
– Я хочу поговорить с Мэттом, не даст ли он мне взять «Мак». Если да, мне нужен будет пилот.
«Мак» – это был «Карен Мак-Коллум», один из двух звездолетов Института, находящихся сейчас на Гринуэе.
– Зачем тебе звездолет? Куда ты собралась?
– Хочу взять быка за рога.
– Не говори красиво. Что ты имеешь в виду?
– Надо выяснить, действительно ли была встреча «Охотника» с чужим кораблем.
– И как ты предлагаешь это сделать?
– Полететь туда и пошарить вокруг.
– Ким! – Он разглядывал ее, пытаясь найти в ее предложении смысл. – Речь идет о событиях почти тридцатилетней давности.
– Если они нашли цивилизацию, она никуда не делась.
– Но мы, кажется, говорим о корабле. И ты думаешь, этот корабль до сих пор там околачивается?
– Может, и нет, но это не важно.
– Как это?
– Следы все равно остались.
Ким сошла с поезда в заповеднике Бланшет и взяла такси до Темпеста, где располагался университет Орлин. Она впервые прилетела сюда после выпуска из университета, и ее поразило, как изменился город. Рекреационный комплекс «Мак-Фарлен» был заброшен, большая часть восточного кампуса стала общественным парком, а дома, кроме одного-двух, вылиняли и облупились.
И все же приятно было снова увидеть знакомые места, быть может, из-за их обыденности, принадлежности к солидному, предсказуемому миру. Здесь призракам делать нечего. От университета исходило спокойствие – от астрономического центра Томпсона, где все так же принимали постоянный поток изображений со всех обсерваторий из Рукава Ориона, от студенческого клуба «Пьяччи» с кафетерием, от парка Палфри, где она часто делала задания в хорошую погоду. К северу стоял лесок, и через него почти был виден дом, где Ким когда-то жила.
А вот тут, у конца тихой улицы, стоял дом, где Шейел Толливер собирал группы аспирантов и преподавателей на ланч и дискуссии по любым вопросам.
Никогда не ищите в дипломатических решениях сложности. За очень редкими исключениями, все они исходят – и это точное слово – из чьих-то эгоистических интересов. Кстати, не национальных интересов. Мы говорим о личностях.
Тогда Ким в это не поверила, приписав растущему с возрастом цинизму стареющего преподавателя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59