– Он поднял глаза от своих заметок к модели «Охотника». – Я так понимаю, что внешний вид приза выбирали вы?
– Нам показалось, что это будет уместно. Самый знаменитый из кораблей Фонда.
Появился поднос с сыром, Ким взяла кусочек.
– Я удивлен, что вы знали об этих моделях, – сказал Трипли.
– Они очень хорошо здесь смотрятся, мистер Трипли. Это модели настоящих кораблей?
– Меня зовут Бен, доктор. Можно вас называть Ким?
– Конечно, Бен.
Трипли с нежностью посмотрел на «Царственный». На лбу у него появились морщины.
Корабль был длинный и узкий, обводы загибались под неожиданными углами для обмана вражеских локаторов. Красивый корабль. Интересно, почему военные корабли любой природы так манят. Из-за своей утилитарной природы, оттого, что построены для единственной цели? Похоже на сбивающее с толку определение красивой женщины, данное Айзенштадтом, но в этом случае оно казалось верным.
– На нем служил мой дед, – сказал Трипли.
– Во время войны?
– Он был у бен-Хаддена рулевым.
В голосе Трипли прозвучала очевидная гордость. Он замолчал и откинулся на спинку кресла, давая ей оценить сообщенный факт.
Другие модели тоже поражали.
Одна была в виде блюдца.
– Это «Чола», – сказал Трипли, глядя на фотографию девочки с собакой. – Корабль корпорации. У нас сейчас два таких.
И лайнер.
– А это «Упорный». Увы, его уже много лет как нет. Но это был первый наш корабль. Наш старт, можно сказать.
Последний корабль имел форму расплющенной капли, установленной на эллиптической платформе. Ходовых труб Ким у него не заметила. Чем-то он напоминал черепаху.
– Этот корабль принадлежал моему отцу, – сказал Трипли. – Как видите сами, полностью вымышленный.
– Без ходовых труб? – предположила она. Трипли кивнул:
– Не очень продуманная конструкция, но она внушила мне интерес к этому делу.
– Игрушка вашего детства?
– Да.
– И как называется этот корабль?
Он сумел придать себе застенчивый вид.
– Я называл его «Доблестным».
– Похоже на название эсминца. Хотя он не похож на военный корабль. – Обычно игрушечные военные корабли щетинились оружием.
– Для мальчишки любой корабль – военный.
Из всех пяти моделей эта была сделана наиболее тщательно, со всеми деталями антенн, тарелок сенсоров, люков. Темная поверхность была обработана так, чтобы захватывать свет. В отсветах камина корабль был то черным, то лиловым. Ким потрогала его. Ощущение в пальцах было как от тесаного мрамора.
– Наверное, «Доблестный» – подходящее имя.
– В свое время он сражался со всеми пиратами и монстрами вселенной. – Трипли снял его с полки и подержал в руках, будто взвешивая свое детство. – Мне его передала бабушка.
– А потом вы узнали, что пиратов не бывает.
– Увы, это так. По крайней мере они не летают на звездолетах. – Пальцы Трипли погладили полированный корпус. – Как говорит старая пословица? Материя наших снов…
Среди книг на полке были «Принципы образования галактик» Харкурта, «Одни во вселенной» Аль-Кафира, «Берега ночи» Мак-Адама, «Насколько видит глаз» Магрудера и «Пределы знания» Равакама.
Не тот подбор книг, которого ожидаешь от человека, управляющего большой корпорацией. Хотя никогда не знаешь.
В камине затрещало. Полено раскололось и осыпало комнату искрами.
– Красивый корабль «Охотник», – сказала она, чтобы направить разговор в сторону Кайла Трипли.
– Да, красивый. Я там был несколько раз, еще мальчишкой. Но в полете, к сожалению, ни разу.
– Он принадлежал Фонду Трипли где-то лет сорок? – спросила она.
– Тридцать три года и семь месяцев, если быть точным.
– И его продали после гибели вашего отца? – спросила Ким, нарочно путая факты, чтобы не проявлять излишней осведомленности в деталях.
– Его исчезновения, – поправил он. – Тело его не было найдено. Но продали его действительно через несколько лет после этого. Сохранять его у себя не было смысла – никто не интересовался исследованиями глубокого космоса. По крайней мере из тех, с чьим мнением считались. Вы же знаете, для чего он использовался.
– Да, знаю.
Она знала, что Бентону в момент гибели отца было одиннадцать лет. Он жил с матерью и вряд ли часто видел прыгающего среди звезд Кайла.
– А вы не унаследовали интерес отца к межзвездным экспедициям?
Он пожал плечами:
– Не особенно. Он хотел найти в космосе жизнь. Конечно, если она там есть, я бы не отказался быть тем, кто ее обнаружит. Но не могу сказать, что готов посвятить этому деньги и время. Слишком много есть других дел. А шансы очень малы.
Он глянул на коммуникатор, посмотрев, сколько времени. Сигнал, что встреча заканчивается.
– Бен, – спросила она, – вы не думаете, что «Охотник» как-то связан со взрывом на пике Надежды?
Кажется, его лицо на миг окаменело, но трудно было сказать точно. Голос стал явственно прохладнее.
– Абсолютно не знаю. Но не понимаю, какая тут может быть связь.
– Тогда много говорили об антиматерии, – сказала она.
Его лицо сделалось подозрительным.
– Ким, я уверен, что вы собрали все подробности, которые смогли найти. Вот что: я тоже слышал такие теории. Видит Бог, я среди них вырос. Но я честно не могу себе представить, зачем бы Маркис или мой отец брали горючее с «Охотника», везли его в ту деревню и взрывали гору. Или, если на то пошло, как они могли бы это сделать. Вытащите элемент из магнитного контейнера, и она взорвется тут же. – Он глядел на нее взглядом не сердитым, но настороженным. Даже разочарованным. – А как вы думаете, Ким, что там случилось?
Она позволила себе отвести глаза.
– Не знаю, что и думать. Ведь действительно это был взрыв антиматерии…
– Нет никаких признаков.
– Продукты взрыва наводят на такое предположение.
Он покачал головой, показывая ей, что перестает верить в ее здравый смысл. Она могла бы сказать, что единственными людьми в округе, имевшими доступ к антиматерии, были Кайл и его отец. Но не надо было настраивать его против себя. В конце концов, она же не могла утверждать, что больше никто этого доступа не имел.
– Позвольте мне высказаться начистоту, – сказал Трипли. – Вы думаете, что мой отец и Кейн проводили какой-то эксперимент и этот эксперимент вышел из-под контроля. Или что они были участниками кражи.
– Я этого не говорила!
– Это явно подразумевалось. – Он глядел на нее в упор. – Но этого не было. Мой отец не был физиком-экспериментатором. Он был инженером. И не мог участвовать в предприятии подобного рода. Не мог.
– А Маркис?
– Кейн был капитаном звездолета. – Он выпрямился в кресле. – Нет. Оставим это. Послушайте: я не больше любого другого знаю, что случилось в Северине. Но я чертовски хорошо знаю, что дело не в том, будто мой отец возился с топливным элементом. Может быть, это был метеор. Просто и ясно.
– Бен, – спросила она, – а не знаете ли вы, зачем Йоши Амара могла бы находиться на вилле вашего отца в момент взрыва?
Глаза его стали колючими.
– Что вас наводит на такую мысль? Я не слышал, чтобы такое обвинение выдвигалось.
Она слишком далеко зашла. Что теперь ему сказать? Что она нашла туфлю размера Йоши?
– Есть некоторые факты, – сказала она, бросаясь вперед.
– Можно ли спросить какие?
– Предмет одежды. Возможно, принадлежавший ей. Точно сказать нельзя.
– Понимаю. – Он снова поглядел на «Охотник». – Меня не убеждает. Ким, я надеюсь, вы к этому не будете возвращаться. Что бы там ни случилось, действующие лица давно мертвы.
Она кивнула:
– Не все. Некоторые все еще интересуются, что случилось с их родственниками.
Он хлопнул в ладоши:
– Вот оно что! Вот почему вы так похожи на Эмили.
– Да.
– Сестра? Дочь?
– Сестра.
– Мне очень жаль, – сказал он. – Действительно жаль. Я понимаю ваши чувства. Но это наша общая потеря, с которой надо просто смириться. – Он вышел из-за стола и проводил ее до двери. – Оставьте это, Ким. Я не больше вас знаю, что с ними случилось, но давно уже научился с этим жить. И вам советую.
«Ворлдвайд интериор» специализировалась на внутренней отделке личных и корпоративных яхт высших руководителей. Компания о себе говорила, что, после того как «Интерстеллар» ставит электронику, «Ворлдвайд» создает среду и превращает корабль в дом.
Экскурсоводом Ким оказался Джейкоб Айзекс. Он, как гласила поговорка, перевалил в четвертую четверть, то есть был старше ста пятидесяти лет. Джейкоб начал седеть, походка его потеряла энергичность.
– Начальство считает, что я создаю достоинство, – сказал он Ким с улыбкой.
Действительно, в обществе, где почти каждый выглядел Молодым, люди, не скрывающие свой возраст, имели преимущество и им часто отдавали предпочтение при приеме на работу и в служебной карьере.
Они обходили виртуальный «Охотник», и Джейкоб рассказывал о возможностях корабля. Не о разрешающей способности локаторов или преимуществах ходовых систем, а о более косметических качествах. Конструкция корпуса и эстетические соображения. Обратите внимание на равновесие архитрава и портика. Посмотрите на террасы второго уровня. Такой корабль можно было бы поставить в самом аристократическом месте Марафона, и он не казался бы неуместным. Если, конечно, не считать ходовых труб сзади.
И посадочного модуля, закрепленного под кораблем.
Ким объяснила, что работает над историей корпоративного флота за последние пятьдесят лет и потому заинтересовалась компанией «Ворлдвайд». Как и когда она начала заниматься отделкой корабельных интерьеров?
– Наша основательница, Эстер де Соль, начинала с торговли продуктами питания. Компания «Де Соль и Уиннетт». – Айзекс посмотрел на Ким, будто ожидая, что она вспомнит эту фирму. Она кивнула, будто вспомнила. – Легенда такова, будто Эстер полетела на Землю навестить родственников и обратила внимание, как плохо кормят на борту. Здесь она увидела свой шанс. Она приобрела контракт и стала снабжать звездолеты превосходной кухней по разумным ценам. Дальше пошло само. Много есть корпораций, которые занимаются обслуживанием двигателей и электронных систем, но отделкой должны были заниматься сами перевозчики. Дело было дорогое, хотя и необходимое, и делалось методом проб и ошибок.
– А теперь вы занимаетесь внутренней отделкой всех видов.
– И внешней тоже. Мы называем это косметикой. Продуктами питания, кстати, мы больше не занимаемся – это направление мы продали много лет назад. Зато занимаемся всем остальным.
Он повел ее в операционный отсек посмотреть сам корабль. Тот плавал рядом со станцией, двое техников заменяли антенну.
– Он куда-то летит? – спросила Ким.
– Завтра, на Пасифику.
Айзекс подвел ее к входной трубе:
– Хотите заглянуть внутрь?
– Да, если можно.
Воздушный шлюз выводил на палубу, в галерею с дюжиной дверей. Складной трап вел на верхний уровень, и другой такой же, напротив первого, – на нижний.
Внутренняя отделка поражала элегантностью. Ковры и мебель высшего сорта. Арматура из серебра. Окна с гардинами, мебель полированная, стены декорированы фотографиями из недавнего прошлого «Охотника». Но ничего, относящегося к временам Фонда Трипли. И трудно было удержаться от сравнения «Охотника» с суровыми спартанскими судами, на которых Институт возил своих техников по окрестностям звезд.
Почти всю главную палубу занимал центр управления полетом. Айзекс провел Ким через него, показал столовую и комнату отдыха.
Кабина пилота находилась наверху. Они поднялись и остановились, ощущая дыхание истории. Последний полет Маркиса Кейна в качестве капитана. Внутри стояла пара кожаных кресел перед приборной панелью с экранами. Ким вошла и села в левое – кресло пилота.
Остальную часть второго уровня занимали жилые помещения. Интересно, где была каюта Эмили.
Служебные помещения – трюмы, кладовые и системы жизнеобеспечения – находились на нижнем уровне. Здесь было просторно, если учесть скромные размеры корабля, и уровень был разделен на пять герметических отсеков и центральный коридор, идущий вдоль хребта корабля.
– Кайл Трипли с самого начала планировал долгие полеты, – сказал Айзекс. – И потому у «Охотника» такие просторные трюмы, как сами видите. А система очистки воды, когда ее ставили, опережала свое время.
Грузовые трюмы находились с обеих сторон от прохода. У каждого был отдельный погрузочный люк, отдельный кран, сортировщик и съемная палуба. Джейкоб показал холодильный отсек.
– Почти все это пространство нами сейчас не используется. В каботажных полетах это не нужно.
Левый погрузочный люк был шириной в отсек, куда он открывался.
– Трипли всегда верил, что найдет где-нибудь развалины, построенные не нами. Не людьми. И он хотел иметь возможность привезти образцы, не стесняясь размерами люков.
– Развалины?
– Да. Он был убежден, что другие цивилизации развились когда-то, но считал, что они уже все погибли. Что найти живую цивилизацию очень мало шансов. И что наша собственная уже на стадии упадка. И был прав.
Ким удивилась:
– Прав? В чем?
– Хм! – Настала очередь Айзекса удивиться. – Доктор Брэндивайн, мы же летим ко всем чертям. Вы это знаете. Сейчас каждый сам на себя не похож. Не то что в старые времена.
– А! – сказала она.
Они вышли, беседуя, и Ким соглашалась, хотя и не считала, что времена изменились к худшему. Коридор закончился у входа в отсек силовой установки.
– Джейкоб, – сказала Ким, – я бы хотела знать, можно ли мне взглянуть на эксплуатационные журналы.
Солли был уверен, что эти журналы, в отличие от бортовых, хранятся на корабле в течение всей его жизни.
– Если хотите, – ответил он. – Не вижу в том никакого вреда. – Он постучал по панели управления, установленной рядом с дверью. – Но мне казалось, что эксплуатационные журналы – чтение скучное.
– Дело в том, что я об этих вещах знаю недостаточно. Эксплуатационные журналы дадут мне почувствовать, что это значит – держать такой корабль в рабочем состоянии.
– Может быть, мне связать вас с начальником эксплуатации? Он ответит на все ваши вопросы.
– Нет-нет, – отказалась она. – Не надо людей беспокоить.
Айзекс пожал плечами и вызвал меню.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59