Он должен проехать через городок по пути туда, где его ждала хорошая работа и уютный дом, и влюбиться в нее с первого взгляда так сильно, чтобы убедить бежать с ним, прежде чем неделя подойдет к концу. И она согласится. Она не станет раздумывать. Он – единственный, кого она ждала все эти годы.
За углом Мэйн-стрит туман поредел настолько, что стали видны тенты, за установление которых, во имя обновления облика города, жители проголосовали в прошлом марте. Тенты были темно-зелеными, с крупными белыми буквами, обозначавшими по порядку скобяную лавку, аптеку, редакцию газеты, магазин уцененных товаров и кондитерскую – по одной стороне улицы и бакалейную лавку, садовый центр, закусочную, лавку мороженщика и магазин одежды – по другой.
Дженни не понимала, какой смысл в тентах, если все остальное не меняется. Машины, припаркованные вдоль тротуара, были теми же самыми машинами, которые парковались на одних и тех же местах в одно и то же время каждое утро. Те же люди заходили в те же магазины. Те же люди сидели на тех же деревянных скамейках. Те же люди глазели на нее, когда она проходила мимо.
Дженни не могла помешать им глазеть. Наклонив голову так, чтобы козырек кепки закрывал лицо, она засунула руки в карманы и продолжала свой путь. Она не ждала приветствий и не получила ни одного. Дойдя до магазина мисс Джейн, она бросила на свое платье быстрый взгляд и проскользнула внутрь.
Мисс Джейн была маленькой женщиной с громким голосом. Пытаясь справиться с огромными кусками оберточной бумаги, чтобы завернуть нечто, по-видимому представляющее собой объемистую покупку Бланш Данлэп, она не прекращала громогласно вещать:
– …и она поехала в Конкорд и купила эти тарелки за полную стоимость! Платье я еще могу понять, – это было сказано с неподдельной нежностью, – но тарелки?! Говоря откровенно, я расстроена… – В этот момент она заметила Дженни и замерла с открытым ртом. Потом все-таки кивнула: – А, Мэри-Бет.
– Здравствуйте, – проговорила Дженни приветливо – как ей хотелось надеяться, – глядя на хозяйку магазина. Дженни остановилась в дверях, глядя то на обеих женщин, то в пол, пока те не вернулись к прерванному занятию. Под нескончаемый шорох бумаги она пыталась придумать, что сказать, но в голову лезла только мысль: как это хорошо, что почти никто в городе не называл ее Дженни. Это было облегчением. Но про нее уже почти забыли, так как в этот момент занавески примерочной раздвинулись, и оттуда появилась дочь Бланш, Маура.
– Мам, помоги мне, пожалуйста. – Она извивалась, безуспешно пытаясь справиться с лямкой рюкзака-«кенгуру», криво свисавшего у нее спереди.
Дженни училась с Маурой в школе. Хотя их трудно было назвать лучшими подругами, Дженни улыбнулась:
– Привет, Маура!
Маура удивленно подняла глаза. Она посмотрела по очереди на Дженни, мать и мисс Джейн. Подойдя поближе к матери, она подергала за лямку.
– Привет, Мэри-Бет. Господи, сто лет тебя не видела. Как поживаешь?
– Хорошо. Это твой маленький?
– Угу. – Из рюкзака выпирало что-то неопределенное. Дженни осмелилась приблизиться на шаг и вытянула шею, но почти ничего не разглядела.
– Кто?
– Мальчик. Что там такое, мам? Что-то перекрутилось. Мое платье уже завернули? Я опаздываю.
Мисс Джейн засуетилась еще больше, укладывая свертки в пакеты. Бланш занялась лямками рюкзака. Маура натянула на маленькую лысую головку ребенка шапочку.
Дженни ощутила, как растет внутри мучительная пустота. За всю жизнь можно было бы уже привыкнуть к тому, что на нее глядят с опаской, нервно шарахаются и старательно избегают. Но ее до сих пор не покидала надежда, что все может измениться. Она все еще мечтала, что в один прекрасный день горожане начнут принимать ее с той же теплотой, как и друг друга.
Мечта быстро стала мольбой: Дарден Клайд возвращался, она нуждалась в помощи.
Бланш сделала вид, что справилась с лямкой. Маура торопливо сортировала пакеты, вместе с матерью выражая благодарность мисс Джейн короткими улыбками и понимающими взглядами. Когда взгляд кого-нибудь из них случайно падал на Дженни, улыбки становились натянутыми. Она отступила в сторону, освобождая им проход.
– Я правда опаздываю, – сказала Маура. – Береги себя, Мэри-Бет.
Не успела Дженни поднять руку, чтобы махнуть на прощание, как за ними уже закрылась дверь. Сжав пальцы в кулаки, она дала себе минуту на то, чтобы справиться с ощущением опустошенности.
– Мэри-Бет, тебе подсказать что-нибудь? – вежливо поинтересовалась мисс Джейн.
– Я хотела бы купить вот это. – Дженни повернулась в сторону витрины.
– Что?
Дженни подбородком указала на платье.
– Я смотрю на него целое лето. Мне хотелось бы сегодня пойти в нем на танцы.
– Сегодня? В этом платье? О, дорогая, я боюсь, что ничего не получится. Это платье уже продано.
У Дженни упало сердце.
– Тогда почему оно до сих пор в витрине?
– Ну, именно это – нет, но мне кажется, это не твой размер. Твоего размера уже не осталось.
Глядя на платье сзади, Дженни увидела, что оно заколото булавками по фигуре манекена. Но манекен был слишком тощий. А Дженни – просто стройная. Оно должно было подойти ей.
– А можно померить?
– Можно, если ты хочешь прикинуть цвет и фасон, но ты только зря потеряешь время. Я никак не смогу достать нужный размер к сегодняшнему вечеру. Я не уверена, смогу ли я достать его вообще. Это платье из летней коллекции. Сейчас поступают только осенние и зимние вещи.
Танцы занимали мысли Дженни не одну неделю. И все это время она представляла себя в этом платье. Она подошла к витрине и потрогала материал. Он был таким же мягким, как она представляла.
– Вы же занимаетесь подгонкой?
– Подгонкой, да. Но не перекраиванием. Для тебя это платье слишком большое, Мэри-Бет.
– Называйте меня Дженни, – негромко, но с вызовом проговорила она. Что-то подсказывало ей, что мисс Джейн будет называть ее Мэри-Бет до самой смерти, поэтому можно было не бояться, что это дойдет до ее отца. – Пожалуйста, разрешите мне его примерить.
От одного взгляда в трюмо у задней стенки примерочной самообладание едва не покинуло Дженни. Но она хотела купить это платье. Поэтому, отвернувшись, она наклонилась и стянула с ног тапочки. Потом сняла кепку и, продолжая стоять к зеркалу спиной, заново собрала волосы в «хвостик». Она пыталась подобрать ускользнувшие пряди, когда в примерочную зашла мисс Джейн с платьем в руках и выражением муки на лице.
Дженни потянулась за платьем. Но вместо того, чтобы передать его ей или повесить на вешалку, мисс Джейн просунула руки внутрь, от подола к горловине, и замерла в ожидании.
Дженни не была готова к присутствию свидетелей. Ни один человек не видел ее раздетой уже больше шести лет двух месяцев и четырнадцати дней. Позволить мисс Джейн увидеть себя было почти так же невыносимо, как позволить это зеркалу. Но у нее не было выбора. Она поняла, что мисс Джейн не отдаст платье без боя, а у Дженни была твердая цель. Поэтому она быстро выскользнула из джинсов и футболки и спряталась за платьем, прежде чем кто-нибудь успел бы толком хоть что-то разглядеть. Пока Дженни разглаживала ткань спереди, мисс Джейн застегнула пуговицы на спине, поправила плечи и смахнула невидимые пылинки с рукавов.
– Ну, – со вздохом признала женщина, – оно не такое большое, как мне вначале казалось, но я все-таки не думаю, что это то, что надо. Талия слишком высоко.
Дженни посмотрела вниз.
– А разве не так и задумано?
– Ну да. Возможно, дело в рукавах. Мне кажется, тебе должно быть неудобно.
Дженни подвигала руками.
– Нет, все хорошо.
Мисс Джейн огорченно взялась за подбородок и покачала головой:
– Тебе не подходит вырез. Девушке с такими веснушками, как у тебя, нужно носить веши с высоким воротом. Да и цвет… Честно говоря, он не подходит к твоим волосам.
– Честно говоря, – сказала Дженни, – к моим волосам ничего не подходит, но мне все равно нужно платье для танцев.
– Может быть, подойдет что-нибудь другое?
Дженни погладила складки, которые так мягко спускались с талии, обвиненной мисс Джейн в чрезмерной высоте.
– Но мне нравится это.
– Знаешь ли, милочка, люди приходят ко мне, потому что доверяют моему мнению. Они знают, что если они примеряют платье, которое им не идет, я честно скажу об этом. Весь город видел это платье в витрине. Все будут знать, где ты его купила. И подумают, что я нехорошо поступила с тобой. Мне этого не надо.
Дженни провела кончиками пальцев по краю выреза, который так мирно льнул к ее веснушкам.
– Я им объясню. Я скажу, что купила его, не послушав ваших советов. Я скажу, что сама настояла на этом.
– Мэри-Бет, посмотри в зеркало, – раздраженно сказала мисс Джейн. – Это просто не твое.
Дженни представила, что на ней черные колготки и лодочки. Она представила себя чистой и приятно пахнущей, с уложенными в прическу волосами, слегка нарумяненными щеками и накрашенными ресницами. Держа в голове эту картину, она повернулась к зеркалу и медленно подняла глаза. У нее перехватило дыхание от восторга. Платье было восхитительным. Оно было достаточно длинным, достаточно нарядным, достаточно ярким. Это была самая стильная вещь, которую Дженни доводилось надевать, и оно прекрасно на ней сидело.
Наверное, мисс Джейн была права: такое платье не для нее. Но это было платье для той, какой она хотела быть.
Глава 6
Две мили, отделяющие ее дом от зала, где устраивались танцы, Дженни пролетела как на крыльях. Ей было неважно, что пальцы ног ныли в слишком тесных замшевых лодочках, которые одолжила ей начальница, или что ни одна из проехавших мимо машин не остановилась, чтобы подвезти ее. Они просто не узнали ее такую.
Она действительно выглядела хорошо. Она проверяла. Ей пришлось отклеить от зеркала всего три предмета – крышку от коробки со спичками с вечеринки в честь помолвки Лизы Пирсол, автомобильную наклейку и распечатанное меню с празднования золотой свадьбы Хелен и Эвери Фиппенов, – чтобы увидеть в нем свое лицо. Все остальное она увидела отраженным в тусклой стеклянной панели входной двери. Отражение было мутноватым и не вполне отчетливым, но значительно более красивым, чем то, к которому она привыкла.
Зал был уже виден. Из его окон пробивался свет, размытыми желтыми мазками падая на парковку, где смех и приветственные возгласы заглушали хлопанье автомобильных дверей.
Дженни замедлила шаги, чтобы понаблюдать за потоком горожан, поднимающихся по лестнице и пересекающих террасу. Те, кто умел печь, несли с собой завернутые в фольгу лакомства. Дженни тоже испекла лимонное печенье, которым славилась «Нит Итс» – служба организации и доставки обедов Мириам. Сверток в ее руке служил залогом того, что на этот раз она уже не сможет спрятаться за старым каштаном и глядеть на праздник издалека. На этот раз она зайдет внутрь.
Аккуратно придерживая одной рукой сверток, она наклонилась, чтобы смахнуть пыль с туфель Мириам. Распрямившись, она с ужасом заметила пыль на подоле платья. Она поспешно отряхнула его и вытерла запачканную руку об изнанку, где никто бы этого не заметил. И перевела дух.
Потом она вспомнила о прическе. Снова перестав дышать, она ощупала голову, проверяя, не выбились ли где-нибудь пряди, но, кажется, все было в порядке. На всякий случай она слегка пригладила виски и еще раз глубоко вздохнула, чтобы набраться смелости, но вновь остановилась, на этот раз, чтобы прикоснуться подушечками пальцев к крыльям носа. Как оказалось, не напрасно. Она почувствовала мелкие бисеринки пота, выступившие на коже. Она не могла решить, было ли это результатом быстрой ходьбы или возбуждения, но пришлось аккуратно стереть пот, стараясь не навредить макияжу. Несмотря на то, что он был совсем легким, он был категорически необходим, особенно в этом месте. Рыжие веснушки отпугивают мужчин.
Дженни всматривалась в лица людей, проходящих мимо и собиравшихся у входа, но не увидела ни одного нового. Она чувствовала, как все у нее внутри вибрирует от нервного напряжения. Приложив руку к животу, она сделала еще один глубокий вдох и заставила себя двинуться с места. Через несколько секунд она была среди людей, поднимающихся по ступенькам. К ее облегчению, никто, кажется, не обращал на нее внимания. Их болтовня продолжала звучать так же, словно она была одной из них.
Оказавшись в помещении, она быстро осмотрелась. Мириам советовала ей сразу направляться к столу с закусками и напитками, поэтому она поспешила туда, на ходу разворачивая свой пакет с печеньем, и положила его на тот конец стола, где были десерты. Освободившись, она повернулась к танцплощадке. Пока там не происходило ничего особенного, а стоять просто так казалось ей неудобным, поэтому она повернулась обратно к столу и обвела его взглядом. Перед ней стояли три блюда с ореховым и овсяным печеньем, два – с ломтиками шоколада и булочками с арахисовым маслом, а дальше – тарелки с россыпью морковного печенья, крекеров и имбирных квадратиков. За десертами, в середине стола, расположились чипсы, сырные палочки и попкорн. На дальнем конце помещались напитки.
– Хорошая сервировка, – обратилась Дженни к женщинам по другую сторону стола, но, решившись взглянуть на них, обнаружила, что ее как будто не услышали. Снова опустив глаза к блюдам, она проговорила, немного повысив голос: – Кто бы это ни сделал, он потрудился на славу. Мы с Мириам сервируем наши завтраки точно так же.
Подняв глаза на этот раз, она заметила, что две женщины глядят прямо на нее.
– Замечательный стол, – улыбнулась она. Однако женщины выглядели обеспокоенными. Нет, не обеспокоенными, решила она. Растерянными. Она решила помочь им. – Я Мэри-Бет Клайд. Я понимаю, вы могли меня не узнать. Это все платье. – Проговорив это, она еще больше усилила их растерянность.
Оркестр наигрывал что-то легкое, но люди еще не танцевали. Они просто бродили по залу. Дженни видела ноги в джинсах и в хаки. Она видела голые ноги. Больше всего ей понравились те, что были, как и у нее, затянуты в черные колготки. Это были ноги стильной женщины, популярной женщины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49