Лежа в своей комнате, Брам был накрыт термостатическим одеялом, но все равно продолжал дрожать и с трудом открывал глаза. Но когда Брам открывал глаза, то казалось, что он все равно не видит.
– Господи, Джесс, – сказала, Ческа поднося отвар, так как не могла выдавить из себя что-либо еще.
Джесс поводил чашкой под носом у старика, и ему показалось, что он увидел слабую улыбку на губах отца.
– Он поправится, – пообещала Ческа, поглаживая руку Джесса. – Путеводная звезда укажет ему путь.
Джесс покачал головой.
– Знаешь, Ческа, давай не будем лгать друг другу. Ты видела результаты исследования и прекрасно знаешь, что с ним. Отцу осталось жить несколько часов. У него нет сил бороться, – Джесс в расстройстве опустился на стул. – Где Тасия? Она должна быть здесь, – после того, как случился удар, он послал двух рабочих на поиски сестры, но после ссоры с отцом ее никто не видел. Джесс знал, что у Тасии есть укромные уголочки во льду, тайники, где она скрывалась от упрямого Брама и его требований. – Нам надо ее поскорее найти.
Дяди Джесса организовали сменную круглосуточную работу, некоторые из них были его друзьями с самого детства, но некоторых он почти не знал. Теперь придется работать в более тесном контакте, чтобы упрочить клановые узы.
Джесс нагнулся, чтобы погладить отца по руке. Он почувствовал движение мышц в пальцах Брама, ответный сигнал, хотя догадаться, что этим хотел сказать отец – не смог. После того, как на него обрушились все эти события, Джесс был взволнован и растерян. И все же, старался сделать все, что от него требовалось.
После того, как несколько лет назад Росс ушел из дома, Брам все больше и больше обязанностей перекладывал на плечи второго сына, вбивая в него чувство обязанности родителям. Ни от чего не отступаться, ни от чего не уклоняться. Джесс знал отведенную ему роль и ту ответственность, которая на него возлагалась. Перед ним лежала прямая, без обходных путей дорога, и он становился все более жестким, возможно, уподобляясь, отцу.
Он обещал старому Браму: «Я не позволю тебе потерпеть поражение», это было для него священной клятвой.
Джесс заставлял себя быть гибким. В отличие от отца, он мог подстроится под обстоятельства и подождать перемен.
Теперь, если он не возьмет производство воды на Плюме в свои руки, оно перейдет к его дядям. Хотя Джесс и прошел хорошую школу в расчете именно на такую ситуацию, на данный момент он несколько растерялся. Джесс все время хватался за надежду, что отец с Россом прекратят наконец обижаться друг на друга и воссоединятся. Теперь на это рассчитывать было нельзя.
Пока старик беспокойно спал, Джесс наслаждался тихим обществом Чески. Ему всегда хотелось побыть вместе с ней… но только не при таких обстоятельствах. Почувствовав мысли, Ческа подошла к нему и взяла за руку. Он почувствовал на руке ее теплые и мягкие пальцы. Джесс откинулся назад, но не поднял на нее взгляда, стараясь отодвинуть в сторону надежды и мысли. Сейчас перед ними раскрылись такие возможности, о которых они и не смели мечтать, что делало ситуацию еще более трагичной.
– Ты знаешь, что я люблю тебя, Ческа, – тихо сказал Джесс. – Ты знаешь, что я хочу тебя больше, чем какую бы то ни было другую женщину во всей Руке Спирали, но… теперь это невозможно. Яне могу даже сказать, что теперь, когда мой брат убит, мы можем соединиться. Как я смогу жить с этим? Как наша любовь сможет расти, когда над ней постоянно будет висеть эта туча, учитывая еще и то, что мой отец умирает у меня на глазах.
Ее губы задрожали, но прежде, чем что-либо ответить, она глубоко вздохнула.
– Где Тасия? Нам надо привести ее сюда.
Слезы, наполнившие глаза Чески, сделали их больше и темнее.
– Наше время еще придет, Джесс. У нас есть своя Путеводная звезда. Ты сам это знаешь. Мы переживем. Я помогу тебе поддержкой и любовью, но мы не можем бросить тень на твой клан, или на память Росса. Мы не можем позволить кому-то из Скитальцев подумать о нас плохо или раздуть скандал в отношении семьи Тамблейнов.
– Или в отношении тебя, Ческа, – быстро поднял он на нее свой взгляд. – Ты будешь следующим Рупором для всех кланов. Ни ты, ни Юхай Окнах не должны политически пострадать. Это бы ослабило твои возможности вести нас за собой. Сейчас мы не можем и думать о самих себе. Нельзя быть эгоистами.
Ческа закрыла глаза, словно не хотела признать это.
– Мы можем подождать. Мы же знаем, что предназначены друг для друга, Джесс… и если это не произойдет сейчас, то для этого обязательно придет время.
Ческа Перони была единственным ребенком, однако, у него было два брата и сестра, и у всех у них были свои дети, так что линия клана Перони была сильной.
Ческа была одиноким отростком на вершине фамильного древа.
Ческа изучала историю и знала различия между кланами: между кем уже десятилетиями тянется вражда, у кого самые сильные кровные связи. Юхай Окнах заставила ее выучить все до мельчайших деталей. Для политика-Скитальца, особенно стоящего на таком уровне, как Рупор, знание таких мелочей было намного более важным, нежели детальные знания о работе политической или бюрократической машины.
Теперь Джесс умолк, в разговоре повисла длинная пауза. Они оба смотрели на хрупкие очертания, лежащие на кровати.
Теперь им с Ческой придется держаться в стороне друг от друга ровно столько, сколько это будет необходимо.
Джесс знал, что в ближайшее время у них с Ческой хватит мудрости не встречаться друг с другом. Он не мог вынести даже мысли, что благодаря смерти Росса они с Ческой могут свободно любить друг друга. А теперь, с потерей Брама, Джесс станет вождем клана Тамблейнов, то есть будет вполне подходящей фигурой для мужа нового Рупора.
Да, все прекрасно… словно они это запланировали.
Но возможность обладания Ческой таким путем было неприемлемо для них обоих. Нормы общественного поведения у Скитальцев были довольно сложными, и если они с Ческой сразу же после такой трагедии, слишком открыто покажут сейчас свою любовь, то моментально могут стать изгоями.
Через час Брам Тамблейн зашевелился в постели и открыл глаза. Он два раза кашлянул, его передернуло, он снова откинулся на подушки… и скончался. Умер так быстро и тихо, что Джесс даже не мог поверить в случившееся.
Он схватил отца за руку, пытаясь найти в ней хоть какой-нибудь жизненный огонек, но не сумел почувствовать ни тока крови, ни пульса на костлявой руке.
Ческа обняла его, и они оба прислонились к спинке кровати. Джесс крикнул, и наконец, кто-то зашел в комнату. В глазах у Джесса стояли слезы, и он не смог увидеть, кто именно вошел в комнату.
– Тасия! Где моя сестра? Отец умер.
Его дядя Калеб откинул капюшон.
– Ты нашел ее? – подал голос Джесс. – Надо привести ее сюда, – Джесс потряс головой. – Сколько же мест на Плюме, где можно спрятаться?
– Я только что вернулся с поверхности, Джесс. Один из космических кораблей Тамблейнов исчез, маленький корабль. Комната Тасии пуста. Похоже, что она кое-что взяла оттуда с собой… а также захватила своего компьютерного помощника.
Ческа смотрела на Джесса, в то время как в его сердце росло осознание происшедшего.
– Она все же сбежала, чтобы присоединиться к ганзейцам! Черт бы ее побрал, почему она не может держать себя в руках?
Джесс осел и закрыл лицо руками. Его сестра во многих отношениях была такой же, как отец.
Погруженный в горе, с разбитым сердцем, зная, как Брам должен был себя чувствовать в последний момент, Джесс оставался возле смертного ложа. Он держал в руке хрупкую руку отца и чувствовал, как на плечи всем своим весом навалилась вселенная.

55. КОРОЛЬ ФРЕДЕРИК

– Япопросил тебя встретиться со мной, Фредерик, – сказал Бэзил Венсеслас, – так как настало время обсудить твою отставку.
Улыбка скрыла мелькнувшее на лице короля удивление.
– Самое время, Бэзил. Сорок семь лет на троне, да? Я устал, и давно ждал, чтобы ты объявил о замене, – король прошел к тому месту, где стояли бутылки с прекрасным портвейном, который он любил больше всех вин. – Ты не услышишь от меня никаких возражений. Этот спектакль и так слишком затянулся. Не хочешь выпить, Бэзил?
– Нет.
Президент, не желая садиться, расхаживал по комнате.
– Тогда я выпью и за тебя.
Фредерик налил янтарной жидкости из хрустального графина, взглянул на собеседника и налил еще. Великому королю всего человечества не надо было спрашивать разрешения.
Тот факт, что Бэзил и другие лидеры Ганзы ищут ему замену, для короля давно не являлся секретом. Он не наивен, чтобы думать, что президент не планирует события далеко вперед, не взирая на то, держит он это в тайне или нет. Через шпионскую сеть, Фредерик давно знал о первом предполагаемом преемнике – принце Адаме. Неудавшийся кандидат оказался слишком строптивым и неподходящим для целей Ганзы. Фредерик уже много лет с нетерпением ждал момента, когда сможет передать корону своему преемнику. Честно говоря, он был удивлен, что Бэзил так долго тянул с этим объявлением.
Он сделал большой глоток из кубка.
– Я с нетерпением жду отставки. Я устал оттого, что день и ночь все следят за каждым моим движением.
Удивленный Бэзил обвел руками роскошную обстановку Дворца Шепота.
– Не понимаю тебя, Фредерик. У тебя есть все, что только можно пожелать. Откуда эти фантазии об отставке? В них нет никакого смысла.
– Мы слишком разные, Бэзил. Ты никогда даже не думал оставить работу, а я жажду, чтобы настал конец всему… этому.
Бэзил сел.
– Фредерик, если я когда-нибудь выйду в отставку и расслаблюсь, то не пройдет и полгода, как я брошусь с утеса вниз головой.
– В этом я ни на минуту не сомневаюсь, дружище, – согласился король.
Президент и король начали работать на Ганзу примерно в одно и тоже время: под руководством своего предшественника Бэзил быстро поднимался по служебной лестнице, в то время как молодой принц-актер проходил тщательную подготовку и обучение, но Фредерик был постоянно на глазах публики. Он правил Землей и ее колониями почти полвека, и всему есть предела. Король опять приложился к бокалу.
– Бэзил, я ужасно устал от всех этих церемоний, от размахивания флагами и ликующей толпы, которая аплодирует каждому движению. Мне достаточно спуститься по лестнице или встать на балконе, чтобы в сердцах поданных родился восторг.
– Несмотря на все это, большинство людей позавидовало бы тебе, – спокойным голосом заметил президент.
– Ну и давай, выбери одного из них и отдай ему мою работу, – король опустился на золоченый стул.
Отделку стула производили вручную, сотни разных рабочих придавали ему те формы и вид, которые давно уже надоели Фредерику. Он тяжело вздохнул.
Фредерик вспомнил то время, когда он впервые надел мантию и стал новым Великим королем. Руководители Ганзы полностью сконструировали его прошлое, создали личность, при этом убрав все следы его прошлой жизни.
В то время, обрадовавшись комфорту и попав в капкан власти, Фредерик рассматривал это как выгодную сделку.
Но со временем устаешь даже от самого лучшего.
Мало помалу, Фредерик пришел к мысли, что он был хорошим королем. Он не был самозванцем, и не походил на героя книги «Принц и нищий», потому что «настоящего» короля Фредерика никогда и не существовало. Он сам создал этого персонажа и сыграл его роль, и сыграл вполне прилично.
Его предшественник, король Бартоломео, был добрым болтливым стариком, с которым Фредерик прекрасно уживался. Бартоломео был его наставником, как настоящий король для наследника, и до того, как старик ушел в отставку, они довольно откровенно обсуждали свое положение. В те времена Фредерику с трудом верилось, что старый король готов без всяких споров отдать мантию правителя, но сейчас Фредерик прекрасно понимал Бартоломео.
Ганза тщательно разыграла смерть Бартоломео и издала заключение придворного медика, в котором говорилось, что он «мирно скончался во время сна».
После этого предыдущий король получил новое лицо, новые документы, и отправился на Реллекер, чтобы прожить в комфорте и блаженном спокойствии еще пару десятков лет, а может и больше. Да, он отказался от Дворца Шепота и от трона, но он приобрел намного больше.
Бэзил откинулся на спинку стула и посмотрел на старого друга.
– Не беспокойся, Фредерик, после твоей отставки мы обо всем позаботимся.
– Ты обещал, Бэзил. И я тебе доверяю.
– Не так уж много людей в последнее время говорят мне такие слова, Фредерик, – усмехнулся президент. – Спасибо.
Король, притворившись, что не видит неодобрительного взгляда президента, налил себе еще один стакан портвейна.
С годами, наблюдая за хитрыми манипуляциями Ганзы, Фредерика начали грызть сомнения. Но он не ставил под сомнения приказы Бэзила и послушно выполнял все, что просила Ганза. Что-либо здесь изменить было не в его силах.
Опускался ли когда-нибудь настоящий великий король до такого унижения? Население всех человеческих поселений смотрело на него, как на Бога. И он, человек, которого вынудили присвоить себе имя Фредерик, был выбран на эту роль только потому, что обладал соответствующим строением тела, естественным обаянием, прекрасным тембром голоса… и определенной степенью податливости. Однако это был счастливый случай.
Если бы он не попал в поле зрения наблюдательной камеры, совершенно не подозревая о том, не прошел бы жесткий отсев, он бы прожил ничем не примечательную жизнь. У него бы была семья, сыновья и дочери. Он был бы не против жить в маленьком домике, там, где его никто бы не трогал, даже если бы это означало, что он не оставит следа ни во вселенной, ни в мире, ни даже в квартале, в котором проживает. Но разве это так важно?
– Делай так, как ты считаешь нужным, Бэзил, – сказал он. – Но пожалуйста, не затягивай с этим.
Он жалел того, кто будет его преемником, и одновременно завидовал ему.

56. РАЙМОНД АГУЭРРА

Во Дворце Шепота располагались сотни, тысячи залов, комнат, коридоров, каморок. Учитывая, что огромное количество помещений было опечатано или имело ограниченный доступ, люди и не догадывались, сколь мало им было разрешено увидеть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82