Однако ещё в XIX веке, в романе «Янки при дворе короля Артура» Марк Твен заметил: «Очевидно и бесспорно, что глава исполнительной власти в государстве должен быть человек высокой души и выдающихся способностей; столь же очевидно и бесспорно, что только бог один может, не опасаясь ошибиться, избрать такого человека».Право выбора не есть гарантия от ошибок . Мы с этим столкнулись после падения коммунистического режима.
Впрочем, мудрые люди предсказывали это ещё до того, как этот режим падёт. В России 1992 года некоторые считали: «…Властью распоряжается довольно узкий круг лиц, состав которого нам точно неизвестен. Конституция, всеобщие выборы, Советы играют роль средств, а иногда и просто декораций». Но то было при Конституции, принятой ещё в советские времена, в конце 1993 года была уже другая Конституция.
Содержательная часть ельцинской Конституции 1993 года начинается со слов: «Российская Федерация — Россия есть демократическое федеративное правовое государство с республиканской формой правления». Как написал Лебедь, — «самая „демократистая“ в мире». Александр Иванович умел красиво обозвать. Но мы сейчас не об этом.
В жизни очень важно цель не перепутать со средством её достижения. Тем более важно это в деле государственного управления. Демократия как система управления государством ни в коем случае не может быть названа целью этого управления. Она — средство, а хорошее или плохое средство — это уже второй вопрос.
Для ответа на названный вопрос важно определиться с целью. Целями государственного управления могут быть названы самые различные явления, некоторые из них могут оказаться прямо противоположными и, естественно, не совместимыми. Тут уже политика. Если мы признаем целью — дальнейшее развитие (а что ещё понимать под развитием?) общества, это будет одно, а если защита прав человека (при этом важно, ещё каких прав) — это будет уже совсем другое, а можно ещё и третье, четвёртое и т.д. Наконец, построение коммунистического общества (тоже цель, да ещё какая!), которое, если верить соответствующей программе КПСС, мы должны были в основном построить ещё к 1980 году.
Одним словом, вопрос о цели не так и прост. Это во многом политический вопрос и поэтому зацикливаться на нем не стоит. Будем условно считать, что целью является создание эффективной системы управления государством, расстановка способных людей на всех уровнях государственной власти и тем самым наиболее полное удовлетворение интересов населения. Ещё раз подчеркнём, что цель наша названа условно, просто она выглядит довольно нейтрально, ни за белых и ни за красных.
14.1.2. Так вот будет ли демократия средством достижения такой цели? На эту тему много хвалебных слов было произнесено в адрес той самой демократии. Особенно много, когда мы жили в рамках коммунистического режима, когда о демократии западного образца было представление весьма смутное, а потому и загадочное.
Так что повторяться с дифирамбами демократии особенно не будем. Но так думают уже далеко не все, особенно в нашей стране, особенно, после того как страной по управляли те, которые называли себя демократами. Тот же Лебедь уточнил: «Демократия — отнюдь не синоним здравого смысла и не гарантия процветания народа и государства».
Напомним, что афинская демократия, которую часто приводят за образец первой демократической системы, была демократией для меньшинства, т.е. для свободных мужчин (рабы, выходцы из других полисов, женщины к участию в демократических процессах не допускались). Но тогда демократия была при наличии относительно равных возможностей. Относительно, в том смысле, что богатый и бедняк все же были не равны, первый для достижения своих целей мог потратить гораздо больше и, следовательно, шансов у него было больше. Однако эти возможности были несравненно более равными, чем у демократий в XX веке, и особенно во второй его половине. Именно в ХХ веке появились возможности в массовом масштабе манипулировать общественным мнением и были отработаны способы такого манипулирования.
«В странах с устоявшейся демократической тенденцией уже давно выработан механизм манипулирования общественным сознанием, блокирующий саму возможность прихода к власти кандидата, который не угоден местным олигархам. Механизм этот достаточно прост и одновременно сложен».
«Ах, злые языки страшнее пистолета », — сказал один из героев грибоедовского «Горя от ума». Это когда СМИ в современном смысле ещё и не было. «Журналистика — поистине грозное оружие в борьбе за новые способы искажать факты. Она не теряется и в том случае, если нет никаких фактов», — написал Ярослав Гашек. Но это ещё было до наступления эры телевидения, когда «демократия» расцвела особенно ярко.
«Страшный грех лежит на журналистах , — писал в 1994 году Станислав Говорухин. — Они ещё раз доказали, что журналистика — вторая древнейшая, то есть вторая после проституции, профессия на земле. Заметим, положение сейчас не такое, как много лет назад, когда отказ говорить неправду влёк за собой суровые репрессии. Сейчас может грозить только увольнение с работы (страсти-то какие! И только поэтому надо так расстилаться перед властью? Давать ежедневно насиловать себя? Нет, точно — вторая дневнейшая)».
Для профессионалов политических манипуляций не секрет, что желаемый результат на выборах создаётся преимущественно путём активного использования электронных средств массовой информации. Даже печатные СМИ, при всем их влиянии, уступают телевидению и радио. А значит, тот, кто владеет этими электронными СМИ (или большинством из них), имеет несравненно больше возможностей для достижения своих целей. И получается, что узкая группа людей, владеющих (контролирующих, управляющих) СМИ, может навязывать свою волю многим миллионам — избирателей. Если назвать это демократией, то будет ли это настоящей демократией?
«Мы столкнулись и со старой проблемой: как при помощи голосования осуществить реальную свободу выбора. Для выбора нужна информированность и значит, вместо нас выбирают те, кто снабжает нас информацией. Конкретно, мы увидели: чтобы быть избранным, нужно уметь добиваться большего времени на телевидении, отпечатать много листовок, мобилизовать агитаторов, написать заманчивую программу. И все это отнюдь не гарантирует государственной мудрости, опыта, а часто даже элементарной честности».
Ельцин, описывая механизм своих выборов в 1996 году, позже напишет: «Я потом думал: как же точно и вовремя молодая команда перевела стрелки от надоевшей всем идеологии — на игру. „Голосуй, или проиграешь“. Вся активная часть общества, в сущности, была втянута в эту игровую ситуацию…».
Заметим, что Борис Николаевич писал мемуары, в которых обычно предпочитают расписывать себя более приличным, чем человек бывает в жизни. Но и здесь он признает, что вместо серьёзного будущего страны люди были втянуты в виртуальную игру. А ведь он как верно подметил. Хотя и выразился очень мягко.
«Широкий электорат делает свой выбор на основании донесенной до них СМИ „внешности“ того или иного кандидата: его манеры держаться перед публикой, ораторских способностей, используемого набора политических штампов, причёски, цвета волос и т.д. Наиболее образованную часть электората волнует ещё содержание экономических программ кандидатов — впрочем, таких избирателей не более 1-2%».
Вопрос о власти решают в большинстве своём люди, которые не представляют что и как нужно делать для эффективного управления государством. Мало того, их ещё и обрабатывают при помощи СМИ.
«Ведь что такое их информационные структуры для управления массами? Всего лишь куча импортной телеаппаратуры, сообщества журналистов — психически неполноценных особей и заимствованные с Запада способы промывки мозгов вкупе с импортной видеопродукцией. Даже телепередачи свои и идиотские телеигры с ток-шоу они лямзят с американских образцов».
Все это способы влияния на большие массы людей. Наивно думать, что такой возможностью не захотят воспользоваться. Захотят и ещё как захотят. И, естественно, пользуются. Разумеется, не только в России, во всем мире происходит такое. Иногда немного меньше, иногда немного больше, иногда чуть более прилично, иногда чуть менее прилично, а чаще просто без всяких приличий.
Назвать это хорошим словом «народовластие» (т.е. демократия) просто язык не поворачивается. Это называется другим словом — всеобщий обман, который опасен не только для управления страной. Он опасен для общества в целом, ибо разлагает его. Если к власти приходят на основе обмана, то что думают рядовые избиратели, разве они не вправе обманывать своего близкого. Тем более, что значительная часть общества понимает механизм обмана и понимает, что только обманом можно достичь своих целей.
«Наше время не зря называют смутным, — писал высокопреосвещеннейший Иоанн, митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский, — в умах и сердцах миллионов людей замутились ныне многие простые и очевидные истины, низвержены без разбора все авторитеты. Мы перестали вникать в смысл понятий, став лёгкой добычей злонамеренных средств массовой информации, манипулирующих сознанием дезориентированных, обманутых людей, которые безропотно усваивают ложные идеи и губительные антидуховные стереотипы. Пользуясь повальным умственным затмением и религиозно-нравственным оскудением Руси, ненавистники России прежде всего стремятся разрушить те уникальны, многовековые идеи и ценности, которые обеспечивали русскому обществу его феноменальную стойкость и жизнеспособность».
Опять вернёмся ненадолго к десантному генералу. «Мы дали вам свободу, чего же вы хотите ещё?» Похоже, нынешняя власть собирается вечно почивать на лаврах творцов демократии», — написал Александр Лебедь.
Однако, далеко не все власть предержащие оценивали демократию и её важнейшую составную часть — выборность, как лекарство от всех болезней. «Выборность, — отмечал Валентин Зорькин, — необходимая и уместная там, где она обеспечивает выдвижение наиболее достойных граждан на государственную службу, становится пагубной, когда, прикрываясь её мнимой универсальностью, политиканы превращают избирательные кампании во всенародные балаганы.
Неизбежный в таких случаях формализм уравнивает голоса трудяги и лентяя, добродетельного и злодея, патриота и предателя, честного и обманщика. Более того, избиратель, зачастую совершенно некомпетентный в тех вопросах, которые ему предлагают решать… становится лёгкой добычей политиканов, манипулирующих общественным мнением с помощью средств массовой информации».
Заметим, что выборность как составную часть демократии Зорькин все же формально признает, отрицая лишь отдельные её крайности. Но сама оценка демократии как возможного способа манипулировать общественным мнением — это все же меткий камень в огород демократам. Были мнения и покруче.
«Декларация народовластия — это не что иное, как обыкновенный блеф власть предержащих чиновников и иллюзия одураченных ими народных масс… А когда в результате их преступной деятельности государство начинает разваливаться, то, желая уйти от ответственности, они говорят, что это сам народ довёл страну до ручки, и призывают всех нас к покаянию…
Проведение выборов — это игра с профессиональными «наперсточниками» . Ведь общеизвестно, что результаты так называемых всенародных выборов заранее планируются. Для «успешного» проведения избирательной кампании демократами нанимается солидный штат высокооплачиваемых специалистов, включая умельцев, выписанных из-за «бугра». И эти эскулапы человеческих душ с должным усердием занимаются манипулированием нашего общественного сознания. Основу их так называемых предвыборных технологий составляют: ложь, клевета, запугивание, подкуп и увещевание электората. …В таком грязном, жульническом спектакле, как «всенародные выборы», народ является лишь безвольной, зомбированной массовкой, от которой в принципе ничего не зависит. И уже сам факт состоявшихся выборов заставляет совестливый русский народ смириться со своей горькой участью и с трепетом в душе ожидать следующего «юрьего дня», чтобы, участвуя в новых выборах, попытаться исправить свою очередную роковую ошибку…. Менять одного алчного демократа на другого правители наши могут до бесконечности. Жизнь народа от этой чехарды не улучшается, а становится все хуже».
В крайнем случае, можно вместо демократа подставить подставного коммуниста, патриота или ещё кого. Не так важно какой окраски его шляпа, важно что у него под шляпой. А это может оказаться той же самой жаждой власти без умения и способности быть полезным стране и народу.
«Если бы не выборная кампания, страна не узнала бы многих своих прохвостов», — пошутил Леонид Шебаршин. Печальная шутка.
Кроме того, выборы привратились для узкого круга лиц, причастных к ним, в доходное дело. «Надо сказать, что самое счастливое время у чиновников всех мастей, а также сообществ так называемых „политтехнологов“ — именно выборы. И чем выше кресло, а, следовательно, жёстче борьба за наго, тем слаще и толще кусок пирога для тех, кто трудится в предвыборных штабах или же на них работает».
«В играх подлых и подковерных, в мастерстве интриг мы Запад никогда не обскачем». Ещё бы у них такой опыт. Ещё В.И. Ленин в 1918 году заметил: «Буржуазная демократия, будучи великим историческим прогрессом по сравнению со средневековьем, всегда остаётся — и при капитализме не может не оставаться — узкой, урезанной, фальшивой, лицемерной, раем для богатых, ловушкой и обманом для эксплуатируемых, для бедных». Тут уж Владимир Ильич был не так и далёк от истины, хотя его последователи в нашей стране сначала сделали демократию фикцией при Сталине, а потом побежали в «демократический рай западного образца» при Горбачёве. Но мы не о марксизме-ленинизме, а о российской демократии.
Уже после выборов президента 1996 года публицист «Времени» написала:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65