– И какое же?
– Вот дословно: «Это Александр! Это он подговорил меня убить их».
– Их ? – переспросила Маргарита. – Кого еще, кроме Жоанны?
– Дон Фернандо не соизволил дать нам исчерпывающие разъяснения. Едва лишь я спросил: «Зачем?» – он как воды в рот набрал. Но лично для меня в этом нет никакой загадки. Когда вы вошли, сударыня, я как раз объяснял друзьям, что кинжал предназначался госпоже Жоанне, а прут – виконту Иверо.
– О Боже!
– Да, принцесса. Дон Фернандо и граф Бискайский предполагали свалить всю вину за убийство княжны на вашего кузена Рикарда.
– Но каким образом?
– Элементарно. Думаю, их план был таков: сначала дон Фернандо убивает госпожу Жоанну и оставляет в ее теле кинжал, принадлежащий виконту, а его самого изо всей силы бьет прутом по голове – либо в затылок, либо в висок. Потом измазывает кровью какой-нибудь предмет в спальне – угол стола, подлокотник кресла, косяк двери или еще что-то в этом роде, – и спокойно уходит, прихватив с собой прут. А утром, обнаружив в спальне княжны два тела, все подумали бы, что господин виконт убил госпожу Жоанну, но в последний момент она толкнула его, то ли он сам потерял равновесие – так или иначе он упал, ударился о что-то головой и тоже умер. Так сказать, его постигла кара Божья на месте преступления.
– Пречистая Дева Памплонская! – повторила Маргарита. – Но ведь...
– Вы хотите сказать, что тогда возник бы законный вопрос: что побудило Рикарда Иверо пойти на убийство госпожи Жоанны? Злоумышленники предусмотрели и это. В том пакете, где якобы... Да, кстати, Симон. Пакет у тебя?
Симон утвердительно кивнул, извлек из-за отворота камзола довольно внушительного вида пакет и молча передал его Эрнану.
– Вот здесь, – сообщил своим слушателям Шатофьер, – по идее, должны находиться долговые расписки виконта, выкупленные графом Бискайским у ростовщиков. На самом же деле этот пакет содержит бумаги, призванные объяснить мотивы, побудившие Рикарда Иверо совершить убийство княжны Жоанны. Посмотрим теперь, насколько богата фантазия у наших злоумышленников. – С этими словами он вытряхнул содержимое пакета себе на колени. Вдруг лицо его вытянулось, брови изумленно поползли вверх. – Черт меня дери со всеми потрохами! Это действительно долговые расписки!
Фернандо и вовсе был ошеломлен:
– Что?! Мои расписки!.. Как же так?
Эрнан пристально посмотрел на него:
– Ага! Стало быть, вы тоже не ожидали их увидеть?
Фернандо промолчал. Взгляд его затравленно метался по комнате.
– Так это ваши расписки? – не унимался Шатофьер. – Это вы их скупили? Не граф Бискайский?
– Что произошло, сударь? – осведомилась Маргарита. – Вы что-то напутали?
– Да нет. Пожалуй, что нет. Пожалуй, это сам дон Фернандо что-то напутал – взял не тот пакет или... Ах, черт! – громко воскликнул он и вскочил на ноги. – Неужели?.. Прошу прощения, сударыня. Филипп, Симон, присмотрите за пленником. Гастон, за мной... Я сказал – за мной! Скорей!
Как угорелые, они выбежали из прихожей, едва не столкнувшись в дверях с только что вошедшей Бланкой. Она недоуменно поглядела им вслед, затем повернулась к оставшимся.
– Что с ними стряслось?
– Думаю, – ответил Филипп, – они побежали ловить твоего... графа Бискайского. Как я понял, Александр подсунул Фернандо большущую свинью – вернее, пакет с долговыми расписками.
– А?!
– Вот-вот, оно самое. – Филипп бросил быстрый взгляд на кастильского принца. – Оказывается, это Фернандо выкупил у ростовщиков все векселя кузена Иверо.
– Так я и думала. Ведь у Александра не нашлось бы таких средств, а к услугам Фернандо казна графства Уэльвы и сокровища иезуитов. – Бланка подошла к наваррской принцессе и положила руку ей на плечо. – Мне очень жаль, кузина. У меня просто нет слов...
Маргарита обхватила руками ее талию и прижалась к ней лицом. Плечи ее задрожали.
Бланка погладила ее по голове.
– Я представляю, как тебе больно, дорогая. В сущности, Рикард был хорошим человеком, не то что мой брат Фернандо – его гнусная выходка меня безмерно огорчила, но не скажу, что я очень удивлена. Я всегда знала, что он мерзкий негодяй.
– Да-а, сестричка у меня что надо, – ухмыльнулся Фернандо, исподлобья глядя на нее. – Нечего сказать...
– Вот и не говори ничего, раз сказать тебе нечего, – спокойно произнесла Бланка, отстраняясь от Маргариты. Она села в свободное кресло между Филиппом и Симоном и продолжала: – И возблагодари Господа, Фернандо, что твоя участь зависит не от меня, а от Альфонсо. Так у тебя еще есть шанс остаться в живых.
Филипп невольно поежился.
– Ну как? – обратился он к Бланке. – Ты что-нибудь выведала у Жоанны?
– Да. Но об этом чуть позже, когда вернется господин де Шатофьер. Я не хочу повторяться, особенно, когда речь идет об очень неприятных для нашей семьи вещах.
– А как Жоанна? – спросила Маргарита.
– У нее истерика. Но она уже понемногу успокаивается.
– И ты оставила ее одну?!
– Нет. С ней господин Гамильтон.
– Гамильтон? А он-то здесь при чем?
Бланка вздохнула:
– Это будет еще один скандал, вернее, скандальчик. Жоанна собирается за него замуж.
– Вот те на! – Маргарита ненадолго задумалась, а потом махнула рукой. – Ну, и пусть себе женятся, мне-то какое дело.
Филипп и Бланка недоуменно переглянулись.
«Что-то случилось», – поняли они.
– И ты не станешь возражать?
– А почему я должна возражать? Мне этот мезальянс только на руку. Ведь когда Александра казнят, Жоанна станет графиней Бискайи, и для меня было бы гораздо хуже, если бы она вышла, скажем, за виконта де Сан-Себастьян.
– Понятно, – сказала Бланка, впрочем, нисколько не убежденная таким аргументом. – Ах да, Филипп, ты упоминал о долговых расписках. В чем, собственно, дело?
Он вкратце рассказал о том, как в пакете, где предположительно должны были находиться компрометирующие Рикарда Иверо документы, оказались его долговые расписки. После чего добавил:
– По выражению лица Фернандо было ясно, что версия Эрнана верна. Лично я на сей счет не сомневаюсь. Но при виде этих векселей у кузена Уэльвы аж челюсть отвисла. Вероятно, граф Бискайский задумал какую-то хитроумную игру и в самый последний момент подменил пакет.
– Ага. И господин де Шатофьер с господином д’Альбре, как я понимаю, направились в покои Фернандо – проверить, нет ли там графа?
– Думаю, да.
Некоторое время они молча ожидали возвращения Эрнана и Гастона. Бланка протянула Филиппу руку, и он сжал ее в своей руке. Маргарита кусала губы и глубоко дышала носом. Фернандо тупо глядел себе под ноги.
– Кузина, – первой отозвалась Бланка. – Что ты думаешь делать с Рикардом?
– Ничего. Он сам себя достаточно наказал... Бланка, прошу тебя, не будем говорить о Рикарде.
Они снова умолкли и молчали так до прихода Эрнана. Тот явился один, без Гастона.
– А где кузен д’Альбре? – первым делом осведомилась Маргарита.
– Я велел ему от вашего имени поднять на ноги гарнизон и прочесать весь замок и его окрестности. Граф Бискайский не мог далеко уйти.
– Вы его упустили?
– Увы. Мы пришли слишком поздно.
– Но хоть что-нибудь обнаружили?
– О да, моя принцесса. Мы много чего обнаружили... Но обо всем по порядку. – Он бухнулся на диван рядом с Фернандо и похлопал его по плечу. – Боюсь, приятель, ваш сообщник здорово подставил вас.
– Как это понимать? – спросила Бланка.
– Сейчас объясню, сударыня. Но прежде всего – чем закончилась ваша беседа с княжной? Если я не ошибаюсь, ей ровным счетом ничего не известно.
– Ошибаетесь, граф. Она кое-что знает.
– Что именно?
Бланка бросила на брата испепеляющий взгляд.
– Оказывается, Фернандо, вместе с иезуитами, готовит покушение на жизнь Альфонсо. Они разработали план его отравления.
– Черти полосатые? – выругался Филипп.
– Господи Иисусе! – бледнея от ужаса, произнес Симон.
Маргарита пробормотала что-то насчет Пречистой Девы Памплонской, наградив ее весьма нелестными эпитетами.
– Это правда... кузен? – спросила она у Фернандо, с трудом выговорив последнее слово.
– Я не собираюсь комментировать слова этой сучки, – злобно огрызнулся тот, неизвестно, кого имея в виду – Бланку или Жоанну.
Филипп встал с кресла, подошел к Фернандо и наотмашь ударил его по лицу.
– Это тебе за сучку, – спокойно произнес он и возвратился на свое место.
Фернандо было вскочил на ноги, но Эрнан тут же толкнул его обратно на диван.
– Все в порядке, приятель, не петушитесь. В дальнейшем, чтобы не утруждать Филиппа, я буду сам давать вашему высочеству по светлейшей образине за каждое бранное слово в присутствии дам... Итак, моя принцесса, – повернулся он к Бланке. – Прошу вас, продолжайте. Княжне известны какие-нибудь детали заговора?
– Нет. Это все, что она узнала от брата.
Фернандо снова подхватился.
– От брата ?! – в неописуемом ужасе вскричал он. – Так он сам ей рассказал?! Она ничего не подслушала?!
Эрнан опять усадил его и испытующе посмотрел ему в глаза:
– Ну? Теперь вы поняли, монсеньор, как жестоко вас надул ваш же сообщник? Может, начнем понемногу раскалываться?
Однако Фернандо плотно сжал губы и промолчал.
– Ладно, – сказал Эрнан. – Госпожа Бланка, у меня к вам еще один вопрос. Вы, случайно, не спрашивали у княжны, когда брат поведал ей о заговоре дона Фернандо?
– На следующий день после вашего приезда.
– Так, так, так. Ясненько. И как он преподнес ей свой рассказ?
– Дескать, Фернандо доверился ему, рассчитывая на поддержку, но он не намерен впутываться в это грязное дело и собирается убедить Фернандо отказаться от своих планов.
– И, конечно же, взял с нее слово молчать?
– Да. Александр сказал, что покушение намечено на ноябрь, и если к концу празднеств ему не удастся отговорить Фернандо, он сам сообщит обо всем Альфонсо.
– И княжна поверила ему?
– Ну, разумеется! Вы просто не знаете Жоанну – она так доверчива.
– И кроме того, – веско добавила Маргарита, – Жоанна явно преувеличивает достоинства брата, приписывает ему какие-то несуществующие добродетели... Ну все, хватит об этом. Теперь ваш черед, господин де Шатофьер. Что вы обнаружили в покоях Фернандо? Есть ли у вас объяснение всему происходящему?
– Да, пожалуй, есть. Но я попрошу у вас, сударыни, еще минуту на размышления. Мне нужно согласовать новые факты с моими предположениями и кое-что уточнить для себя. – Поскольку дамы не возражали, Эрнан немного помолчал, собираясь с мыслями, затем заговорил: – По-моему, все сходится. Более того, рассказ госпожи Бланки и реакция на него дона Фернандо позволяют мне уже не предполагать, но утверждать. Итак, не подлежит никакому сомнению, что дон Фернандо сговорился с Инморте убить своего брата, чтобы занять его место на престоле. Несомненно также и то, что он поведал графу Бискайскому о своих планах.
– Но зачем? – спросила Маргарита.
– Зачем? – повторил Эрнан, вопросительно глядя на Бланку. – Если я не ошибаюсь, дон Фернандо, хоть и редкостный интриган, человек, в сущности, наивный, не отличается особым умом и не умеет держать язык за зубами.
Бланка кивнула:
– Это не лестная, но очень меткая характеристика, господин граф. Фернандо таков. Разумеется, он не стал бы поверять свои тайны первому встречному, но они с Александром сдружились еще в прошлом году в Толедо...
– Я подозреваю, – добавил Филипп, – что граф Бискайский еще и соратник Фернандо по тайному братству иезуитов.
– Это как? – недоуменно отозвался Симон. – Ведь они оба женатые. Как они могут быть иезуитами?
Бланка и Маргарита одновременно взглянули на него – одна с изумлением, другая с мрачным умилением.
– Будь здесь Гастон, – вымученно улыбаясь, произнес Филипп, – он бы сказал: «И за кого только я выдал свою единственную сестру!»
Бланка взяла Симона за руку и терпеливо объяснила:
– Филипп просто-напросто имел в виду, что они оба каким-то образом связаны с Инморте.
– И это очень существенно, – отметил Эрнан. – В противном случае моя теория окажется несостоятельной. Впрочем, я уверен, что не ошибаюсь – таким типам, как граф Бискайский, прямая дорога в соратники Инморте. И кстати. Габриель де Шеверни рассказывал мне, что когда на турнире Хайме де Барейро вызвал графа на поединок, у того было такое удивленное выражение лица, точно он не мог поверить своим глазам: дескать, как же так, друг Хайме хочет сразиться со мной! А граф де Барейро, по моему мнению, просто выбрал себе самого слабого противника, чтобы без особого труда победить его и занять его место... Но ладно, перехожу к делу. Итак, дон Фернандо прибыл в Памплону в тот же день, когда прибыли мы, и тут же похвастался графу Бискайскому, что месяца через три он станет королем Кастилии и Леона.
Бланка устремила на брата такой пронзительный взгляд, что тот весь съежился.
– А на следующий день, – продолжал Эрнан, – граф пригласил дона Фернандо прогуляться с ним на ристалище и там сообщил ему, что княжна Жоанна якобы подслушала их вчерашний разговор и теперь угрожает разоблачением. Она, мол, требует, чтобы дон Фернандо сознался во всем дону Альфонсо, и дает ему время на размышление – предположительно, до окончания празднеств...
– Постойте, – перебила его Бланка, не отводя глаз от побледневшего, как полотно, Фернандо. – Держу пари, что вы правы в своих догадках. Но с чего вы взяли, что этот разговор состоялся на следующий день и именно на ристалище?
– И к тому же разговаривали они на арабском, вернее, на мавританском языке, – с важной миной добавил Шатофьер. – Однако все предпринятые меры не помогли им, ибо в шатре, возле которого они вели столь милую беседу и который они считали пустым, находился человек, достаточно хорошо знающий арабский язык, чтобы понять, о чем они говорят.
– И это были вы?!
– Да, я. К сожалению, тогда я как раз вздремнул и не слышал начала их разговора. Первое, что я разобрал, проснувшись, было: «Она должна умереть, хочешь ты этого или нет. Я уже вынес ей смертный приговор». Так сказал дон Фернандо.
– Но ведь там его не было! – озадаченно произнес Симон. – Там были граф Бискайский и виконт Иверо.
– Молчи, Симон! – щелкнул пальцами Филипп. – Молчи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81