Горький после Октября Ц это уже не идеалист, создавший н
а Капри паломническую атмосферу, странно напоминавшую атмосферу Ясной
Поляны. Это старик, который харкает кровью и вопреки очевидности пытаетс
я спасти остатки культуры, вообще Ц цивилизованной жизни.
Но по тональности некой «музыки» отношений Ленина и Горького в этих пись
мах ничего не изменилось…
Странная это была музыка!
С церковной точки зрения, еретик и сектант не так далеко отстоят друг от д
руга. Ересь может привести к созданию секты, а всякая секта есть ересь, и т.
д. Но во внецерковном смысле еретик и сектант как бы противостоят друг др
угу. Еретик стремится вырваться за пределы «абсолютной истины», утвержд
ая свой произвол, а сектант, напротив, ревностно охраняет свою «абсолютн
ую истину», претендуя на обладание ею. Для еретика всякая окончательная
правда есть ложь, от которой он отказывается, как только она объявляет се
бя окончательной, а сектант, наоборот, ищет окончательной правды, котора
я всё в мире строго расставила бы по своим местам. Еретик бежит от догмы, с
ектант стремится к ней.
Конечно, и Ленин не был исключительно сектантом, и Горький не всегда пост
упал как еретик. Но первый был сектантом, а второй Ц еретиком, так сказать
, par excellence, по преимуществу.
Почему же их притягивало друг к другу? Почему, как бы ни относиться к очерк
у Горького о Ленине, Горький искренне горевал о смерти «друга» и даже «пл
акал» о нем, как плакал при известии о смерти Толстого?
В их отношениях вообще немало загадочного. Большая часть их переписки ка
прийского периода Ц это жестокая перепалка, выражаясь по-ленински, «др
ачка». Но при этом они считают друг друга «товарищами», обращаются друг к
другу «дорогой мой человек», «дружище» и т. п. Не надо быть крупным психоло
гом, чтобы понять: внутри одной партии Горький и Ленин были несовместны. О
ни давили один на другого своими «авторитетами», оба претендовали на лид
ерство, пусть и понимая его по-разному. Внутри партии это были два сома в о
дном бассейне. Но если у Горького, кроме бассейна, были и другие водоемы дл
я питания и нереста, то у Ленина, кроме его партии, не было решительно ниче
го. Поэтому, по всем сектантским законам, он должен был ненавидеть Горько
го. А между тем странное подобие дружбы действительно существовало, это
невозможно отрицать. Может быть, их притягивало друг к другу по каким-то о
бъективным законам, как притягивает друг к другу всякие очень крупные те
ла, планеты или корабли.
Для Ленина Горький одновременно и партийный фракционер, и великий писат
ель. Как фракционер (Ленин часто повторяет это словечко Ц «фракция», воз
можно, чтобы напомнить Горькому его status quo) Горький виноват перед Лениным бе
сконечно. Он посягнул на сектантскую этику! Мало того, что вместе с другим
и большевиками Ц большевиками! Ц Богдановым и Луначарским Ц он «реви
зует» марксизм да еще создает в этом духе школу для рабочих, куда Ц это пр
осто возмутительно! Ц приглашает Ленина читать лекции. Но он выносит со
р из избы! Он объявляет о своих «богостроительских» идеях в печати и даже
Ц это уж вовсе за пределами сектантского понимания! Ц присылает в люби
мое детище Ленина, газету «Пролетарий», статью «Разрушение личности», гд
е опять-таки солидаризуется с «ревизионистскими» идеями Богданова. Бог
данов в это время находится в Женеве и выслушивает от Ленина «мнение» не
печатать статью Горького. Богданов, как и Ленин, соредактор «Пролетария»
(третий Ц И.В.Дубровинский). Богданов возмущен. Не напечатать Горького?! Г
орького!!!
Богданов требует «третейского суда», говоря партийным языком, «тройки»
… и проигрывает. Дубровинский Ц на стороне Ленина.
И вот Ленин, нимало не стесняясь, сообщает обо всем этом «другу»: «Когда я,
прочитав и перечитав Вашу статью, сказал А. А-чу (Богданову. Ц П.Б.),
что я против ее помещения, тот стал темнее тучи. У нас прямо нависла а
тмосфера раскола. Вчера мы собрали нашу редакционную тройку в специальн
ое заседание для обсуждения вопроса».
Вот как получается. В расколе виноват Горький.
Богданов возмущен, Горький «изумлен». Получив и от Богданова письмо и уж
е понимая, что в родной партии цензура покруче царской будет, он отвечает
Богданову: «Дорогой и уважаемый Александр Александрович! До Вашего пись
ма получил я три листа, свирепо исписанных Ильичом и Ц был изумлен Ц до с
мерти! Ибо странно мне и, не скрою, смешно видеть себя причиной «драчки», к
ак Ильич выражается».
Статья Горького не была напечатана в «Пролетарии»
Она появилась в сборнике «
Очерки философии коллективизма».
. Ленин фактически перекрыл Горькому как идеологу выход в партийну
ю печать.
«Разрушение личности» (1908 г.) не просто программная статья Горького этого
времени, но и единственная его философская работа. И хотя в «Пролетарии»
не было философского отдела и с первого же номера газета объявила, что бу
дет держаться философского «нейтралитета» (на этом настоял опять-таки Л
енин, понимая, что «махистов» в большевистской верхушке много, а он один),
для Горького-то могло быть сделано исключение. Пусть и с редакционной ог
оворкой, пусть даже и с ленинской критикой в том же номере. Но так может ду
мать нормальный журналист, а не руководитель сектантского издания. Для Л
енина допущение Горького Ц как идеолога, а не писателя Ц в святая святы
х большевистской прессы было невозможно. Это нарушало баланс авторитет
ов, где главным идейным авторитетом мог быть только Ленин.
Горький пытался примирить «эмпириомониста» Богданова, «религиозного м
арксиста» Луначарского с Лениным, не понимая (или все-таки понимая?), что т
ем самым только раздражает Ильича. Примирение, объединение Ц это ведь и
деологическая стратегия, а стратегия Ленина всегда была направлена на р
аскол. Горький-«примиренец», таким образом, вытеснял Ленина как идеолог
а раскола, и Ленин безошибочным сектантским чутьем почувствовал грозящ
ую с этой стороны опасность.
Прямо устранить Горького из партии он, конечно, не мог. К тому же именно от
Горького и через Горького шли в большевистскую кассу финансовые потоки.
Каким бы ни был Ленин аскетом, но жизнь в Париже и Женеве была не дешевой. К
ак финансовый источник, как «разводящий» финансовые потоки (между прочи
м, в сотрудничестве с Богдановым) Горький вполне устраивал Ленина. Горьк
ий был посвящен в истории экспроприации на Кавказе, когда большевики гра
били местных богачей. Цинизм, с которым его партийные товарищи получали
деньги, видимо, не смущал Ленина. Вот только один пример финансовой махин
ации, в которой был замешан и Горький.
Семья Н.П.Шмита принадлежала к известной в России купеческой династии Мо
розовых (по материнской линии Н.П.Шмит приходился племянником Савве Тимо
феевичу Морозову). Студент Московского университета, к 1905 году после ранн
ей смерти матери и отца он стал, как старший в семье, опекуном сестер Екате
рины и Елизаветы и распорядителем всего семейного состояния. Николай Шм
ит и его сестры с сочувствием относились к революционным событиям 1905Ц 1907 г
одов. Через Л.Б.Красина и Горького ими были пожертвованы крупные суммы де
нег в пользу большевиков. При посредничестве Горького на деньги Шмита во
оружались рабочие дружины. Одним из очагов декабрьского восстания в Мос
кве стала мебельная фабрика на Пресне, принадлежавшая семье Шмитов. В на
чале 1906 года Николай Шмит был арестован. Ему предъявлялось обвинение в не
посредственной причастности к революционным событиям. Но суд откладыв
ался. После четырнадцатимесячного предварительного заключения Шмит бы
л убит в тюрьме при загадочных обстоятельствах.
Незадолго до ареста Шмит устно высказал намерение передать свое состоя
ние большевикам. Очевидцем этого устного заявления Шмита был
Горький. Но юридически оформить передачу денег было невозможно. Сложнос
ть была в том, что младшая сестра и брат, в силу своей молодости, могли всту
пить во владение своим наследством только через опекуна. Тогда большеви
стский ЦК выработал особый план. Было решено организовать фиктивный бра
к младшей сестры, с тем чтобы через мужа как можно быстрее получить насле
дство Шмита. В разработке этого плана принимали участие Горький и М.Ф.Анд
реева.
Фиктивным мужем Елизаветы стал A.M.Игнатьев. При этом был фактический муж
Ц А.Р.Таратута. Старшая сестра, Екатерина, была замужем за адвокатом Н.Анд
риканисом. Она стала оспаривать план большевиков по присвоению наследс
тва ее брата.
Дело осложнялось еще и тем, что на наследство Шмита претендовали не толь
ко большевики, но и меньшевики, и группа «Вперед». В конце концов победили
большевики, но история вышла грязная, а кроме того, она дошла во всех подро
бностях до Охранного отделения.
Итак, как финансист партии (а также как «великий писатель») Горький Ленин
а совершенно устраивал. Но как идеолог Ц да еще и партийный Ц Горький бы
л для Ленина, повторяем, смертельно опасен. Если бы стратегией большевис
тской элиты стало объединение, в этой новой стратегии для Ленина просто
не было бы места, ибо раскол был его главным делом.
Бесконечно посылая Горькому в письмах поклоны как «великому писателю»
и даже соглашаясь с тем, что «художник может почерпнуть для себя много по
лезного во всякой философии», бесконечно справляясь о здоровье Горьког
о (живет на одном из самых дорогих европейских курортов Ц Капри) и целуя р
уку М.Ф. (Марии Федоровне Андреевой), Ленин только и делает, что отсекает, от
секает и отсекает Горького от своей партии.
С Богдановым и Луначарским был другой разговор. Эти не так опасны. Эти хот
я и элита партии, но в сравнении с Лениным рядовые «вожди». С тем же Богдан
овым, которого Ленин нещадно бил за «эмпириокритицизм», он тем не менее с
олидаризировался по вопросу о бойкоте Думы. Луначарский ему просто «сим
патичен». А вот Горький Ц это вождь фактический, настоящий! Ленин прекра
сно понимал, какой это колоссальный авторитет и какая угроза его сектант
скому вождизму. Поэтому он не давал Горькому ни малейшего шанса реально
влиять на партийную идеологию. Финансы Ц ради бога! «Мать»? Слабовато. (Ле
нин не скрывает этого.) Но Ц «своевременная книга»! Да даже о новой повест
и Горького «Исповедь», напичканной размышлениями о Боге и являющейся ма
нифестом «богостроительства», Ленин отзывается почти равнодушно
Впрочем, на з
аседании редакции «Пролетария» «Исповедь» критиковали косвенно, обсуж
дая статью о ней Луначарского. Ленин обязал Л.Б.Каменева написать против
Луначарского и «богостроительства» Горького статью. Каменев приказани
е исполнил. Статья называлась «Не по дороге» («Пролетарий», 1909, № 42). Так на Го
рьком отрабатывалась будущая, послереволюционная модель «партийной» к
ритики.
. Надумал было написать ему сердитое письмо, да раздумал. Или написа
л, но не послал. «Зря не послали!» Ц сердится Горький, не понимая (или поним
ая?), с кем он имеет дело.
С лидером секты. Матерым. Непререкаемым. Бескомпромиссным. Но только в то
м, что касается вопросов секты. Во всем остальном это «душа-человек»!
Горький злится ужасно. «Все вы склокисты!» Ц пишет он Ленину. «Меньшевик
и выиграют от драки!» Затем пытается урезонить Ленина простыми человече
скими словами, опять-таки не понимая (или понимая, но поступая вопреки пон
иманию, может быть, назло Ленину?), что сектанта переубедить нельзя. С сект
антом можно говорить как с нормальным человеком до тех пор, пока речь не з
ашла о делах сектантских. Об охоте, о рыбалке, о литературе, о мировой куль
туре… Но как только вы коснулись дел секты, тогда вы или сектант, подчиняю
щийся решению лидера, или вас отсекают прочь. Или… устраняют. Впрочем, в сл
учае философских распрей Ленина с Горьким в этой крайней мере не было не
обходимости. Но уже в 1918 году готовящийся в лидеры большевистской секты И
осиф Сталин напишет в партийной печати в связи с «Несвоевременными мысл
ями», что Горького «смертельно потянуло в архив».
«Знаете что, дорогой человек, Ц с лукавой наивностью пишет Ленину Горьк
ий. Ц Приезжайте сюда, до поры, пока школа еще не кончилась, посмотрите на
рабочих, поговорите с ними. Мало их. Да, но они стоят Вашего приезда. Отталк
ивать их Ц ошибка, более чем ошибка».
Несколько раз Ленин прямо отказывался приехать на Капри. Это было уже по
чти неприлично. И это при том, что Ленин прекрасно знал разницу между Горь
ким и «барином» Плехановым. Знал о горьковском такте, чуткости, о том, что
его не только не станут унижать, но, напротив, Горький расстарается, чтобы
Ленин на Капри чувствовал себя как можно комфортнее. Обычному человеку н
е понять этой нечеловеческой сектантской логики. Но она работала у Ленин
а безупречно. И она никогда его не подводила.
«Дорогой A.M.! Насчет приезда Ц это Вы напрасно. Ну, к чему я буду ругаться с М
аксимовым М
аксимов и Богданов Ц псевдонимы А. А. Малиновского.
, Луначарским и т.д. (Да зачем же непременно «ругаться»? Ц П.Б.)
Сами же пишете: ершитесь промеж себя Ц и зовете ершиться на народе.
Не модель. А насчет отталкиванья рабочих тоже напрасно. Вот коли примут н
аше приглашение и заедут к нам (в Париж, где была ленинская школа для рабоч
их. Ц П.Б.), Ц мы с ними покалякаем, повоюем за взгляды одной газ
етины, которую некие фракционеры ругают (давно я это от Лядова и др. слышал
) скучнейшей, малограмотной, никому не нужной, в пролетариат и социализм н
е верящей.
Насчет нового раскола некругло у Вас выходит. С одной стороны, оба Ц ниги
листы (и «славянские анархисты» Ц э, батенька, да неславянские европейц
ы во времена вроде нашего дрались, ругались и раскалывались во сто раз по
чище!), а с другой, раскол будет не менее глубок, чем у большевиков и меньшев
иков. Ежели дело в «нигилизме» «ершей», в малограмотности и пр.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48