Мятежники либо отступали, либо разбегались в разные стороны.
При виде поля битвы Малледа охватил совершенно необъяснимый восторг. Но небо на западе из голубого становилось розоватым, и в его душе шевельнулся первый червячок беспокойства.
Где же этот черный маг? Останется ли время, чтобы обезглавить Бредущих?
Он отбросил в сторону упавшего на него матуанца, смахнул с глаз пепел и пыль и огляделся по сторонам.
Домдарцы без устали рубились меж штабелей мертвых тел, отсекая нежитям головы мечами и секирами. Но монстров не убавлялось!
— И где же колдун?
Внимание Малледа привлекли короткие вспышки света. Несколькими минутами раньше он бы их не увидел. Но сейчас, когда дневной свет начал меркнуть, они стали заметнее. Маллед резко обернулся, оттолкнув при этом какого-то имперского солдата, и вгляделся в остатки черного шатра, бывшего ранее штабом Назакри. Там в окружении Новых Магов на куче дымящихся обломков возвышался колдун. Над головой олнамца снежинками кружился пух из разорванных подушек. Со всех сторон в него летели огненные молнии. Но они были какие-то хилые. Сила Новых Магов ослабела после строительства моста и уничтожения не столь могущественных врагов. А подзарядить приборы как следует днем помешали спешка и густой дым от горящего лагеря мятежников.
Кристалл олнамского колдуна поглощал все молнии, отвечая на них вспышками темно-красного цвета и черным клубящимся дымом. Нападение, казалось, не беспокоило Назакри, но все же на его лице можно было заметить некоторое напряжение. Обе стороны сражались решительно и в полной тишине, без диких выкриков и взаимных оскорблений.
Какой-то солдат — не маг, а обыкновенный пехотинец в красной с золотом униформе — подкрадывался к олнамцу. Маллед понял, солдат хочет ударить Назакри сзади.
Но колдун вдруг оглянулся, видимо, почувствовав опасность, и из светящегося кристалла вырвался клубок багрового пламени. Домдарец издал предсмертный вопль. Крик этот был столь ужасен, что перекрыл шум продолжающейся битвы. Солдат упал, и Маллед потерял его из виду, успев лишь увидеть обугленную бесформенную массу в том месте, где должно было находиться лицо.
Совершенно ясно, без помощи магии с колдовством Назакри не совладать. Новые Маги должны с ним разделаться, и кузнец молился, чтобы им это удалось.
Однако с простыми солдатами и нежитью можно справиться и вполне традиционными средствами. Маллед осмотрелся и заметил кучку мятежников, изготовившихся напасть на него. Он потряс мечом и проревел нечто невнятное.
Храбрецы бросились врассыпную.
Кузнец огляделся в поисках новых врагов, но никого не увидел. Длинные тени пересекали залитые кровью руины лагеря, подступающие сумерки поглотили естественные цвета природы, а дым и пот так разъели глаза, что он не мог даже разобрать, что перед ним. Но и без этого было ясно — все кончено. Вооруженное сопротивление прекратилось. Черный колдун все ещё сдерживал удары Новых Магов, а из массы Бредущих в нощи удалось истребить какую-то часть. Только живые мятежники, которых олнамский военачальник сумел привлечь под свои знамена, разбежались. Они без оглядки мчались по домам, на восток, через Великую равнину.
Битва была выиграна.
Маллед победно улыбнулся, но уже через минуту улыбки как не бывало. Краем глаза он заметил некое движение. Обернулся и посмотрел внимательнее.
Нет, это ему не пригрезилось. В какой-то дюжине футов от него задергалось мертвое тело.
Маллед бросил взгляд на запад. Солнце село, и зарево заката уже начало тускнеть.
Кругом зашевелились Бредущие в нощи, и это были не те несколько сотен, с которыми каждую ночь вот уже много триад приходилось сражаться авангарду.
Их здесь были тысячи.
* * *
Азари Азакари, спрятавшись в почерневшей от огня траве, не сводил глаз с лагеря.
Он отыграл свою роль. Так сказал Ребири Назакри. В этот последний день они сожгли все, что могло гореть, дабы за клубами дыма спрятать солнце. В этот же день (Как только старый колдун догадался о предназначении деревянных сооружений домдарцев!) они вырыли ловушки в тоннелях, чтобы задержать продвижение противника и не допустить солдат Империи к Бредущим в нощи до наступления темноты. Но вот солнце село, небеса потемнели, и жмурики зашевелились. Азари выполнил приказания Назакри. Теперь он свободен и может отправляться куда угодно, включая Матуа и Олнамию.
Но чем он там станет заниматься? Попрошайничать? Назакри бросил его, оставив в том же положении, что и раньше. Даже хуже, чем раньше. Ведь он сейчас не в Хао Тане, а на голой, безлюдной равнине.
Азари решил остаться. В крайнем случае он станет грабить мертвецов, после того как Бредущие в нощи покончат с авангардом.
Глава пятьдесят седьмая
— Драться до конца! — выкрикнул Маллед. — Если потребуется, отходите с боем! Сделайте все, чтобы остаться живыми до рассвета!
Небольшая группа собравшихся вокруг него людей сбилась плотнее. Солдаты готовились грудью встретить нападение. Всюду шевелились нежити. Одни принимали сидячее положение, другие поднимались на ноги, а иные уже брались за оружие.
Большая часть домдарских солдат, до этого преследовавших врага или отсекавших головы Бредущим, разбилась на группы и медленно отходила в направлении плавучего моста. Воины прекрасно разбирались в обстановке: живых врагов они обратили в бегство, теперь надо продержаться до рассвета, тогда победа будет окончательной. Солнце уложит всех жмуриков, и с неподвижных тел останется лишь отрубить головы.
Но до рассвета было ещё девять долгих часов.
Девять часов ада. Бойцы уже дрались целую ночь и всю вторую половину дня, лишь ненадолго сомкнув глаза утром. И снова им придется вступить в схватку.
Сам Маллед не чувствовал усталости. Вот когда пригодился этот дар богов! Но те, что находятся с ним рядом…
До его сознания вдруг дошла одна пронзительная мысль. Многие его товарищи умрут сегодня ночью. Может быть, даже все. Ведь их в десять раз меньше, чем не ведающих боли монстров.
Все Бредущие в нощи были уже на ногах и вооружены. Огромная колышущаяся толпа. Тысячи неживых глаз, устремленных в сторону отступающих домдарцев.
Где-то сбоку вспыхнул красный огонек. Оттуда же донесся крик. Он становился все громче, а затем вмиг оборвался в предсмертном хрипе.
Кроваво-красный огненный шар, вылетевший из кристалла Ребири, пробил защиту одного из Новых Магов и выжег в груди несчастного огромную дымящуюся дыру.
Кристаллы остальных учеников Врея Буррея едва светились, изредка исторгая искры, пока их энергия не истощилась окончательно, в то время как волшебная сила колдуна казалась неисчерпаемой.
Адепты Новой Магии начали отходить, а олнамец спустился с обгорелого возвышения, на котором только что стоял. Теперь Маллед смог увидеть это возвышение. Оно целиком состояло из отсеченных голов. Это были не свежеотрубленные головы солдат домдарского авангарда, а полусгнившие черепа Бредущих в нощи. Чудодейственный кристалл колдуна непрерывно подпитывался их черной сущностью.
Маллед понял, что Назакри держит курс на мост. Новые Маги в растерянности топтались не месте, не предпринимая попыток преследовать его.
— Он хочет уничтожить мост! — раздался чей-то выкрик. — Хочет поймать нас в ловушку на этом берегу реки!
Услышав панический вопль, все как безумные понеслись к мосту в надежде найти спасение на западном берегу Гребигуаты. Маллед раскинул руки в стороны, чтобы удержать свой крошечный отряд.
— Надо выждать и осмотреться! — прокричал он. — Нельзя допустить, чтобы нас прихватили в середине моста!
Бредущие в нощи все ещё не нападали — ни на отряд Малледа, ни на других, — и это беспокоило. Происходит нечто странное.
Именно этой ночи ждал Ребири Назакри. Начиналась триада Баэла, и олнамец намерен воплотить в жизнь свои замыслы, какими бы они ни были. Движение в сторону моста, видимо, являлось их частью. У Малледа не было ни малейшего желания ещё раз попасться в ловушку.
Примерно полсотни домдарских солдат успели добежать до моста раньше, чем к нему приблизился колдун. Теперь они беспорядочно мчались к западному берегу. Остальные бойцы авангарда стояли в ожидании, окруженные Бредущими в нощи. Те, в свою очередь, тоже чего-то ждали. Ребири Назакри подошел к кромке воды и обратился лицом к восточному берегу. Он поднял над головой свой магический прибор — на одном его конце светился красный дымящийся глаз, другой оставался черным, как самая черная ночь. Выдержав паузу, колдун заговорил.
Его слова разносились, как звуки гигантского гонга, а глас, казалось, не мог принадлежать человеческому существу. Речь была слышна не только во всех концах большого лагеря, но и на равнине, далеко за его пределами.
Назакри говорил по-олнамски, и Маллед не понимал слов. Но интонация не оставляла сомнений, что это — команда. Военачальник отдавал последний приказ своим неживым воинам.
Лишь одно слово прозвучало ясно — “Зейдабар”. Чуть погодя Маллед уловил и второе — “Домдар”, а затем снова послышалось “Зейдабар”.
После этого Назакри обратился лицом на запад и по щиколотку в воде зашагал к мосту.
Тысячи Бредущих в нощи тоже обратили свои глазницы на запад и начали марш.
Они не нападали, не сражались, они шагали на запад, растаптывая и расшвыривая все, что стояло у них на пути. Домдарцы, оказавшиеся в этом потоке, отчаянно прорубали себе выход, не встречая сопротивления. Перед солдатами росла гора тел, а основная масса нежитей текла не задерживаясь, топча как себе подобных, так и защитников Империи, очутившихся в их круговерти.
— Крушите мост! — выкрикнул Лорд Дузон. — Уничтожьте переправу, прежде чем он успеет перейти на другую сторону!
Маллед оглянулся — их командир, развернувшись в седле, пытался направить лошадь в сторону реки.
Солдаты недоуменно смотрели на Дузона. Те, кто успел вбежать на мост, остановились в нерешительности. Несколько Новых Магов неохотно двинулись к переправе.
— Как? — спросил кто-то из отряда Малледа.
Это был вполне резонный вопрос. Каким образом можно разрушить мост? Сжечь его нереально, так как плоты находятся на два дюйма ниже поверхности воды. Разобрать мост на отдельные секции тоже нелегко — переправа сработана прочно, на совесть.
Ребири Назакри не оглядываясь шагал по ней на западный берег.
Кто-то вскрикнул — Маллед обернулся: стена Бредущих в нощи надвигалась на позиции его группы. Ни один мертвяк не поднял оружия, ни один не выкрикивал обычных издевательских слов. Они просто шагали на запад, размеренно и мрачно.
— В ямы! — приказал Маллед. — Прыгайте в тоннели!
Бредущие в нощи, естественно, обходили провалы, не желая оказаться под землей, из которой Назакри высосал их черные души. Домдарцы поспешно отступили и попрыгали в тоннели.
Со всех сторон над их головами раздавался нескончаемый топот Бредущих. На притаившихся внизу солдат Империи сыпались комки земли и дерна.
Наконец наверху все стихло. Маллед быстро провел свой отряд к шахте, и все выбрались на поверхность.
От лагеря противника остались лишь пепел да обломки. Все пространство вокруг было усыпано мертвыми телами. Среди них были и домдарцы, и мятежники, и сотни обезглавленных Бредущих в нощи. Оставшиеся в живых имперские солдаты бесцельно слонялись между трупами, едва волоча ноги от усталости.
А там за Гребигуатой, следуя за багровеющим кристаллом колдуна, удалялась от берега темная масса нежитей.
— Ничего не понимаю, — произнес один солдат. — Куда они идут?
— На Зейдабар, — ответил Маллед. — Разве ты не слышал, что сказал колдун?
— Слышать-то слышал, да ничего не понял, — признался солдат.
— Маллед! — Этот зов сопровождался позваниванием конской упряжи.
Кузнец обернулся и увидел подъезжающего верхом Дузона.
— Слушаю вас, милорд, — с поклоном молвил он.
Дузон, широко улыбаясь, взглянул на Заступника.
— Мы их разбили!
Маллед ничего не ответил. В его сознании зародились какие-то пока неясные мысли.
— Мы станем их преследовать, — продолжал Дузон, — а когда рассветет — уничтожим! Они будут беззащитны.
— Однако в отличие от них колдун не спит, — заметил Маллед.
— Справедливо, — согласился Дузон. — Но наши маги справятся с ним, после того как взойдет солнце. Магия против магии. Они сумеют истощить его колдовские силы и в конце концов сокрушат.
— Возможно, после того как взойдет солнце. — Маллед, однако, взглянул на запад. — Но я слышал, что он намерен уничтожить Зейдабар.
— До Зейдабара отсюда более сотни миль, — сказал Дузон. — Они никоим образом не смогут оказаться там до рассвета!
— В таком случае почему он пытается сделать это?
— Возможно, считает, мы слишком устали, чтобы сразу начать преследование.
— Некоторые действительно слишком устали, чтобы его преследовать. — Из-за лошади Дузона появился Бузиан. Он смахивал рукой пот, застилающий его единственный глаз.
— А некоторые — нет, — парировал Дузон. — Мы станем их преследовать до тех пор, пока не истребим окончательно! Вперед, те, кто со мной! За Императрицу! За Домдар! — Он театрально вскинул меч.
Маллед совсем не устал, но у него почему-то не хватило духу присоединиться к жидким приветственным выкрикам, последовавшим за бравадой Дузона.
Нет, здесь явно что-то не так. Ребири Назакри не ждал бы столь терпеливо и не сражался бы столь долго лишь затем, чтобы так легко и бездарно погибнуть.
Предстоящий рассвет принес с собой не просто день, а первый день триады Баэла. Баэл благоволит олнамцу, а не Домдару. Неужели Империя сможет восторжествовать под испепеляющим взглядом бога войны?
На что же все-таки рассчитывает Назакри?
Дузон повел галдящую банду добровольцев через мост, и Маллед неохотно последовал за ними.
* * *
Азари, услышав за спиной шорох, резко обернулся и поднял меч.
— Спокойно! Это всего лишь я.
Азари узнал голос, ещё до того как увидел отблеск кристалла под полой плаща Алдасси.
— Алдасси, — спросил он, опуская оружие, — что происходит?
— Не знаю. Отец никогда мне до конца не доверял.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70