— Я могу попытаться передать Послание в Эс, — ; предложила Джонджа, тоже заметно побледневшая. — Перед самым Сдвигом Совет Волшебниц предупредил нас, в Лормте, чтобы мы заранее предприняли некоторые меры предосторожности. Я получила их Послание.
У них постоянно кто-то дежурит в замке Эс, обеспечивая мысленную связь, и я могла бы с ними связаться.
Однако должна сказать честно: я сомневаюсь в том, что зов из Лормта вообще будет принят.
— Мы можем послать письмо… — начала Нолар, но Дюратан перебил ее.
— Во время бесконечных стычек с Карстеном, — сказал он, — я служил у Волшебниц в пограничной страже. Мне кажется, я мог бы представить нашу ситуацию в истинном свете, если бы сам поехал в Эс и обратился к Совету.
— Я поеду с тобой, — заявила Джонджа. — С точки зрения Волшебниц, я ничем не хуже тех, кто посвящает себя исключительно овладению Силой. Хотя мои способности ограничены исцелением болезней тела и духа, я, как истинная женщина, могу предстать перед Советом, не ища каких-либо оправданий. Когда сама жизнь Эсткарпа подвергается столь серьезной угрозе. Совет не может отказаться выслушать нас.
Казариан печально улыбнулся.
— Я бы поехал вместе с вами, — сказал он, — но я прекрасно понимаю, что меня в замке Эс встретят не лучше, чем какую-нибудь из Волшебниц, потребуй она аудиенции у нашего Лорда-Барона. Но мне пришло в голову, что мое предупреждение могло бы произвести на Волшебниц большее впечатление, если бы оно не было получено добровольно. Скажите Совету Волшебниц, что я невольно проговорился, будучи вашим пленником и лежа в лихорадке.
Нолар покачала головой.
— Разумный человек предпочитает говорить Волшебницам правду, — сказала она. — Они могут обнаружить любые попытки их обмануть.
Я протянула ей новый лист пергамента, чтобы она могла прочитать мою просьбу.
— Те из нас, кто останется в Лормте, должны немедленно приступить к поискам любых записей, которые мог оставить здесь Эльзенар. Мы уже нашли часть его дневника. Наверняка обнаружатся и другие документы — возможно, в некоторых из них содержатся сведения о проходах или Вратах.
Оуэн отодвинул кресло.
— Мы с Морфью составим письмо, — решительно заявил он. — Поскольку сегодня уже поздно, Дюратану и Джондже лучше отправиться в замок Эс рано утром.
Тем временем нам, и в самом деле, нужно последовать совету Мерет. Я попрошу всех наших ученых принять участие в поисках. Любой документ, написанный нечитаемым почерком Эльзенара, будет немедленно доставлен Мерет. Да пошлет нам Свет удачу!
Глава 33
Казариан — события в Лормте
(2 день, Луна Пятнистой Змеи / 3 день, Месяц Бахромчатой Фиалки)
Всех нас привел в смятение вопрос Мерет: не могут ли существовать иные колдовские проходы, созданные в древности? Морфью к тому же напомнил нам о Вратах, гораздо более сложных порождениях, магии, которые вели в странные, невероятно далекие места, подобные тому, откуда явился Саймон Трегарт, или отвратительному гнезду колдеров. К счастью, мне удалось убедить обитателей Лормта заняться поисками в архивах любых сведений, которые могли бы помочь нам обнаружить и ликвидировать эти страшные бреши.
Следя за последовавшей затем дискуссией о том, как предупредить Ведьм Эсткарпа, я испытывал смешанные чувства. Сама мысль о возможной встрече с этими грозными колдуньями бросала меня в дрожь… однако я вынужден был согласиться с когда-то подслушанными в замке Ализон словами Гурбориана. Когда против тебя объединились гнусные силы магии, не лучше ли привлечь на свою сторону столь же могущественные силы? Гурбориан намеревался натравить Темных магов Эскора на Ведьм Эсткарпа; вряд ли стоило сомневаться, что возможно и обратное. Если бы удалось добиться от Ведьм Эсткарпа — сколь бы ослаблены они ни были, — чтобы они выступили на нашей стороне против угрозы со стороны Эскора, наша группировка, по крайней мере, располагала бы магической Силой, которую можно было бы обратить против наших врагов. Однако я был только рад, когда обитатели Лормта отказались от моего участия в миссии с целью предупредить Совет Ведьм Эсткарпа.
Пока все вставали с мест, намереваясь заняться своими делами, я обратился к подруге Дюратана. Чтобы я мог вернуться в Ализон, я должен был попросить ее о весьма важной для меня услуге.
— Я был бы крайне благодарен тебе за помощь, госпожа, — сказал я. — Я не могу появиться в замке Кревонель с такими волосами.
К моему удивлению, Нолар улыбнулась.
— Жаль осветлять их снова, — заметила она. — Ты так хорошо смотришься с темными волосами… — Прежде чем я успел возразить, она поспешно добавила:
— Я спрошу мастера Пруэтта, может ли состав из серебристой крапивы, который мы использовали, чтобы осветлить волосы Мерет, вернуть твоим волосам прежний цвет после моего снадобья из дубовой коры. Идем со мной, и попытаемся вернуть тебе подобающий барону облик.
Затем последовало бесконечное вымачивание моей шевелюры в едком травяном настое. Несколько раз мне казалось, что еще немного — и я утону. Однако, к немалому моему облегчению, вытерев с лица последние капли воды, я посмотрел на свое отражение в серебряном подносе и увидел, что мои волосы приобрели прежний цвет.
Немного обсохнув, я поспешил обратно в кабинет Морфью, где обнаружил Мерет и Морфью, усердно разбиравших горы документов.
Морфью поднял на меня взгляд и одобрительно кивнул.
— Должен сказать, — заметил он, — я предпочитаю твою истинную внешность. Если уж ты решил вернуться в Кревонель, не опасаясь нападения со стороны первого встречного, тебе никак нельзя походить на уроженца Долин.
— Мне крайне необходимо вернуться в Ализон, — подтвердил я. — Я должен противостоять силам, которые хотят уничтожить нашу страну. Так же как дело твоей жизни — здесь, среди архивов Лормта, так и мое ждет меня в замке Кревонель. — Я поколебался, не решаясь затрагивать неприятную тему; — К сожалению, пока я сверхъестественным образом перемещался через проход Эльзенара сюда из Долин, я потерял свой кошелек с серебряными слитками, которые дал мне мастер Оуэн.
Морфью усмехнулся.
— На этот счет можешь не беспокоиться. Запасов серебра в Лормте вполне хватит на все наши нечастые расходы. Думаю, мастер Оуэн настоит на том, чтобы ты забрал с собой свое ализонское золото — нет, не возражай. Твоя деятельность в Ализоне потребует щедрых взяток, а нам, и в самом деле, мало пользы от ализонского золота здесь, в Лормте.
Мерет постучала посохом о пол. Морфью взял у нее грифельную доску и прочитал:
— Когда будешь посылать своих племянников, чтобы доставить для нас какие-либо письма через проход из замка Кревонель, как ты объяснишь им ощущения, которые они испытают во время переноса? Не перепугаются ли они до смерти?
— Об этом я тоже думал, — ответил я. — К счастью, я знаю надежное снадобье, от которого щенков будет настолько клонить в сон, что они ничего толком не будут помнить. Я скажу им, что предстоит проделать путь столь тайный, что он требует повязки на глазах и полной тишины. Думаю, не будет никаких трудностей и никакого вреда для щенков.
Морфью взял со стола несколько свитков.
— Мастер Оуэн будет рад услышать это, — заявил он. — Я должен отнести ему документы, и узнать, как обстоят дела с окончательным вариантом письма Совету Волшебниц. На случай, если мы больше не встретимся, Казариан, я желаю тебе доброй охоты и лучших псов для твоей стаи.
Мне было очень приятно услышать знакомые аризонские слова прощания.
— Пусть всегда будет верен удар твоего клинка, — ответил я, коснувшись знака моего Рода.
Когда мы остались одни, я посмотрел на Мерет. Никогда бы не поверил, что могу испытывать столь огромное уважение к старой женщине, рожденной в Долинах.., однако истинным родителем ее был Эльзенар, мой собственный далекий Прародитель. Отсюда понятны были — хотя это и полностью противоречило ализонским традициям — и ее ум, и ее отвага в бою.
Расстегнув пряжку пояса, я снял один из своих кинжалов и протянул его Мерет.
— Госпожа, — сказал я, — ты спасла мне жизнь в замке Кревонель, и по нашим обычаям я перед тобой в кровном долгу; но, по удивительному стечению обстоятельств и вследствие магии Эльзенара, мы оба принадлежим к его Роду. Мы с тобой — сородичи, разделенные во времени, а между сородичами не может быть долгов. Потому я прошу тебя принять это от меня в дар, как знак моего глубокого уважения.
Мерет сперва удивилась, затем на ее губах появилась легкая улыбка. Она осторожно взяла кинжал и написала:
«Не ожидала получить подарок от ализониа. Следует ли мне опасаться его отравленного лезвия?»
— Это любимый метательный нож моего старшего сородича, — объяснил я. — Его лезвие совершенно чистое.
Она вытерла доску, снова что-то написала и протянула ее мне.
«Я вдвойне благодарна тебе, Казариан, за твой подарок и за все, что ты сделал ради меня. Если бы ты не защитил меня, я могла бы жестоко обгореть или, что еще хуже, меня могли пронзить отравленным клинком. Полагаю, у нас обоих достаточно поводов к тому, чтобы изменить наше первоначальное отношение друг к другу. Пережив вместе смертельную опасность, мы научились действовать сообща. Теперь же судьба бросает нам новый суровый вызов. Прежде чем отправиться в путь, возьми с собой это серебряное кольцо, изготовленное в Долинах. Оно достаточно просто выглядит и не привлечет ненужного внимания, если ты решишь носить его в Ализоне».
Я поклонился и надел кольцо на мизинец правой руки.
— Красивый узор, госпожа, — сказал я. — Похож на прожилки листа кровь-лозы, Я буду с гордостью его носить.
Мерет снова протянула мне доску, в последний раз.
«Как уже заметил Морфью, мы можем больше не увидеться. Ты отправляешься в свою полную опасностей страну, а я остаюсь в Лормте, не зная, что ждет нас здесь. Возьми же с собой и мое Прощальное Благословение: добрых восходов и закатов дням твоего путешествия, доброй удачи всем твоим начинаниям. Да придаст Свет нам отваги и охранит нас от Тьмы».
Я коснулся кольцом — ее подарком — знака моего Рода и поклонился.
— Благодарю тебя за благословение, госпожа, — сказал я. — Для меня оно подобно второму дару, ибо я никогда прежде не получал ничего подобного. Я пошлю тебе весть о том, как идут переговоры с Волорианом и старшими баронами. Лучше, если вы с Морфью будете писать ответные послания для меня по-ализонски, на случай, если они попадутся на глаза кому-то постороннему.
Мерет согласно кивнула. Поклонившись последний раз, я попрощался с ней. Ключ Старшего лежал наготове в кармане моего камзола. Не задерживаясь более, я направился прямо в подвал Лормта.
Глава 34
Мерет — события в Лормте
(3 и 4 дни, Месяц Бахромчатой Фиалки)
Как только Морфью оставил нас вдвоем, Казариан, к моему удивлению, расстегнул пояс и протянул мне один из множества своих кинжалов. Затем он обратился ко мне, признав, что я, вероятно, спасла ему жизнь во время схватки с Гурборианом и Гратчем. Поэтому, по ализонскому обычаю, он был обязан мне тем, что он назвал долгом крови, но, поскольку оба мы оказались кровными родственниками Эльзенара, подобное обязательство считалось невозможным. Теперь он предлагал мне в дар свой кинжал, как знак уважения.
С немалым смущением я приняла от него спрятанное в ножны оружие. Это был подарок от родственника.., но весьма необычный. Я написала на доске вопрос, не отравлен ли клинок, тоже по ализонскому обычаю.
Казариан заверил меня, что кинжал чист; он принадлежал его старшему брату, который использовал его в качестве метательного ножа. Я даже не пыталась представить, во что или в кого его могли метать.
Казалось очевидным, что подарок Казариана — жест как вежливости, так и искренней благодарности. Несмотря на ужасное ализонское воспитание, Казариану было присуще, по крайней мере до некоторой степени, чувство долга, понятное любому уроженцу Долин. Исходя из собственного опыта, я ничуть не сомневалась в его решительности и отваге.
Я знала, что мы можем больше никогда не встретиться. Казариану предстояло оказаться в самой гуще событий, разыгрывавшихся среди баронов, постоянно строивших интриги и заговоры. Что касается меня, Лормт мог в любой момент подвергнуться нападению пробудившихся Темных магов Эскора. Когда Казариан покидал Лормт в первый раз, чтобы доставить камень Эльзенара в Долины, я, повинуясь мгновенному порыву, написала для него благословение путнику. Теперь же, глядя на Казариана, возможно, в последний раз, я без долгих размышлений написала ему торжественное Прощальное Благословение Долин, добавив пламенную молитву к Свету, чтобы тот помогал юноше и хранил его от Сил Тьмы.
Казариан коснулся моим подарком, серебряным кольцом из Долин, знака своего Рода и, последний раз грациозно поклонившись, вышел.
Я вновь начала читать и разбирать документы, пока Нолар не принесла ужин. Поужинав, мы вместе работали еще несколько часов. Постепенно глаза мои устали, свеча померкла, и я погрузилась в легкую дрему.
Меня разбудило внезапное появление Дюратана и Морфью. Оба были возбуждены, словно мальчишки, разворачивающие именинные подарки.
— Здесь всего лишь одна страница, — воскликнул Морфью, размахивая потемневшим от времени листом пергамента, — но она определенно написана рукой Эльзенара. Едва я ее увидел, я потребовал, чтобы остальные разобрали до ниточки весь сундук, в котором ее нашли.., и сказал Дюратану, что мы должны немедленно принести ее тебе!
Нолар заставила Морфью сесть и протянула ему чашку ячменного отвара.
— Спасибо, дитя мое, — сказал Морфью, утомленно опускаясь в кресло. — Мне не приходилось так спешить со времен Сдвига, когда я покинул свой пост во внутреннем дворе за мгновение до того, как рухнула длинная стена.
Я взяла еще один подсвечник, чтобы лучше осветить выцветшие следы чернил. Хотя я не могла читать написанное, возможность ясно видеть текст помогала мне мысленно сосредоточиться на его содержании.
Эльзенар написал его сразу же после чудовищного разрушения Главных Врат.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32