Легкими поглаживающими движениями рук он начал скользить по лицу, медленно опустился с волос до шеи.
— Здорово. Ты что решил мне массаж сделать? — Анна даже замлела.
— Нет, я тебя изучаю, — пояснил Андрей.
— Дальше тоже будешь изучать? — девушка неожиданно для себя испугалась.
— Если только захочешь, — угадал ее мысли Андрей. — Но мне в принципе и этого достаточно, — не дожидаясь реакции на свою реплику, молодой человек опустился на землю.
— И что скажешь?
“И все? ” — Анну охватило легкое разочарование.
— Ты, наверное, очень красивая? У тебя правильные черты лица, все пропорционально.
— С чего ты взял? Я — страшилище, — с вызовом сказала Анна.
— А мне, собственно, все равно. У меня красота измеряется в других параметрах. Вот так-то, милая девушка.
— Послушай, Андрей, — Анна немного замялась. — У тебя такая правильная речь, грамотное произношение… Ты что, где-то учился?
— Не в Англии, — Андрей заулыбался. — В нашем университете. Я окончил исторический факультет.
— Не может быть! — Анна даже привстала. — Надеюсь, это последнее, чем ты меня удивишь?
— А что тут удивительного? Ты же хочешь быть журналистом. Я хотел быть учителем. Все просто.
— Но как ты учился? — девушка не могла в это поверить. — Как же конспекты, контрольные, рефераты и прочее.
Тут же вспомнилось обучение в Англии. Как она трудилась! Сколько перечитала литературы! Сколько просидела перед компьютером! Как же он смог, не имея возможности видеть, все это осилить?
— Все заменял диктофон. Лекции записывал, а потом дома учил. Отвечал устно. Мне разрешали. В принципе без проблем. Ребята-одногруппники помогали, родители. Нормально.
Хорошо себе — нормально. Забыл, как было трудно. Как уставал. Как его унижала снисходительность преподавателей. Но так хотелось доказать себе, что сможет. Показать всем, что он вполне полноценный…
— Так почему же ты не в школе?
— Вначале не было места. Года полтора. Но, скорее всего, не хотели со мной связываться. Потом я и сам передумал. Но жить-то надо было на что-то. Не могут же родители меня вечно содержать. Вот и пошел на завод. К сведению, не так-то просто туда попасть. Очередь почти на год расписана. Ты, конечно, не знаешь, но в городе вне УТОСа очень мало работы для слепых. Это тебе о проблемах, например.
— Очень печально. Не хочу сейчас про это слушать. Схожу за пивом, ладно? — Анна поднялась и пошла к машине.
— Нога уже не болит?
— Вредный.
* * *
Андрей сидел, согнув ноги в коленях и положив на них голову.
— Протяни руку, я дам пиво, — попросила девушка. — О чем задумался?
Он ответил не сразу. Мыслей было много. Мысли были всякие, не связанные между собой. Они были о разном, но их все же что-то объединяло.
Анна повторила вопрос. Андрей вздрогнул.
— О чем задумался? О тебе, — ответ был неожиданным и для девушки, и для самого Андрея. Просто ответил, не думая. А потом понял, что это правда и это то, что объединяет все его мысли в одно целое.
— В каком смысле? — Аня открыла свое пиво и присела рядом.
— Думаю, случайность или закономерность наше знакомство?
— Что ты имеешь в виду?
— Ты как оказалась в подвале завода?
Как она оказалась? Шла, шла и оказалась, что же здесь случайного?
— Задумалась и опустилась этажом ниже. А что?
— А то, что меня там тоже не должно было быть.
Ему так хотелось рассказать, что предшествовало его спуску в подвал. Но что-то удерживало. А вдруг он ошибается, и все это — случайное совпадение?
— И что из этого следует?
— Не знаю. Ты веришь в судьбу?
— Еще не задумывалась.
“Так я и думал. А чего ей, собственно, об этом задумываться? Вряд ли у нее были проблемы. Нет, скорее всего, просто совпадение. Ничего не буду ей рассказывать. Разве что…”
— Мне часто снится один сон…
— Ты можешь видеть сны? Но как?
“Очень ей нужен мой сон. Нет, не стоит рассказывать. «Журналюга». Смотри, как встрепенулась. “Ты можешь видеть сны?” Конечно, могу, что же тут такого. Еще и какие!”
Андрей лег на землю, подставив солнцу свое лицо. Глаза остались открытыми.
— Ляг рядом, — не то попросил, не то предложил он.
— Легла.
— Дай руку.
— На. А зачем тебе рука?
— Чтобы я чувствовал, что ты рядом. Закрой глаза. Закрыла?
— Да.
— А теперь опиши, что ты видела вокруг, только не подсматривай.
— Ну… — Анна растерялась. Что она видела? Поляна, деревья, пруд, небо. Все, как всегда на природе.
— Затрудняешься?
Эти зрячие такие невнимательные. Конечно, а зачем им. Всегда можно посмотреть.
— Ну, в обшем-то ничего особенного.
— Тогда я опишу. Слушай. Поляна не очень большая. Если грубо предположить, что она круглая, я имею в виду неровный круг, то диаметр ее не более семидесяти метров. Мы же почти в центре, как я понял. Я сделал пятьдесят два шага. Длина шага сантиметров шестьдесят пять в среднем. Дальше арифметика. В том направлении, где мои ноги, находится пруд. Он недалеко, метров сто. Я слышу плеск воды и чувствую запах тины, который доносит ветер. Толик, кстати, уже разжег огонь. Но поляну от пруда отделяет небольшая лесопосадка. Скорее всего, какие-то фруктовые деревья. Запах. Наверное, абрикосы — их чаще всего используют. И еще я слышал птиц в той стороне. Сейчас, правда, не их время. Они поют в основном на рассвете. Их спугнул Толик, собирая хворост. Там, где моя голова, начинается лес. Оттуда веет прохладой и запахом хвои. Запах чувствовался еще в машине. На поляне, кстати, много кротов. Я наступил несколько раз на рыхлые бугорки. Ну, про траву по пояс и клевер говорить не буду. Это то, что я успел «заметить», относительно природы. Но есть еще кое-что. Рядом со мной находится девушка. Рост метр шестьдесят, не больше. Размер ноги от силы тридцать пятый. Одежда, наверное, сорок второй. Она стройная и изящная. Регулярно делает маникюр и педикюр. Волосы коротко острижены и профессионально уложены. Косметикой почти не пользуется. Но пудра и духи очень дорогие, фирму назвать затрудняюсь. Глаза слегка подкрашены тушью. Она в короткой юбке и майке с глубоким вырезом. Совсем недавно она загорала. Вернее, сгорела. На плечах в некоторых местах шелушится кожа. Странно, я думал, что такие девушки загорают только в солярии. Признаться, мне отчего-то приятно, что она со мной. У меня, пожалуй, впервые возникло невообразимое сожаление, что я незрячий, — Андрей замолчал.
— Обалдеть! Спасибо, Андрюша, — Анна была потрясена. — Вот это да! Значит, когда ты видишь сон, то…
— Мое подсознание просто включает воображение. Как видишь, все просто.
Если бы он мог видеть, то был бы приятно удивлен, с каким восхищением на него взирала девушка. То, что для него было обыденным, для нее стало каким-то очередным открытием.
— Во сне я не слепец, — тем временем продолжил Андрей. — Это невероятное ощущение. Во сне я совсем другой. Особенно в том, который мне периодически снится.
— А предметы, цвет?
— Цвет? Да, цвет. Очень много цвета. Но я не знаю, какой из них как называется. А предметы? — какие детские вопросы. Но зато как приятно на них отвечать. — Вот как бы ты описала дерево?
— Ствол, ветви, листья, — неуверенно сказала Анна.
— Нет. Так, чтобы я понял, как оно должно выглядеть.
— Не знаю, — она так растерялась, что готова была заплакать.
— Не переживай. А то я слышу, ты учащенно задышала.
— Господи, да как ты это все слышишь? Я не слышу, как дышу!
— Но ты же можешь видеть. А я — нет. Поэтому я слушаю, — “девчонка”, с улыбкой подумал он. — Так вот. Ствол — это карандаш. Я знаю, что такое карандаш. Ветви — это спички. Они всунуты в карандаш. Листья легко можно потрогать и так. Я правильно описал?
И без нее знал, что правильно. А что она? Надо же! Радуется, как ребенок. Просто какой-то забавный день. Еще чуть-чуть, и он совсем потеряет бдительность. А разве он для себя уже не решил, что пусть будет, как будет?
— Я поняла, тебе нужны ассоциации! — воскликнула так, будто сделала научное открытие.
— Ну да. Правильно. Как бы ты описала поезд? — спросил Андрей.
Она тут же включилась в предложенную игру.
— Такие… — Анна на секунду задумалась, — Такие…спичечные коробки или кирпичи на колесах, прямоугольники, я имею в виду, металлические. Это понятно?
— Я знаю, что такое металл, — Андрей остался доволен ее объяснениями, хотя они были до невозможности примитивными. — В принципе, ты правильно описала, то есть ухватила мысль.
Анна села.
— Ты удивительный человек. Признаться, не ожидала, что мне будет так интересно с тобой. Мне еще не доводилось общаться с такими, как ты, — тихо сказала она.
Андрей поднялся. Хотел сказать что-то приятное в ответ. И вдруг, непонятно почему, ощутил такую тревогу, что сдавило в груди.
“А вдруг я все-таки ошибаюсь и это простая случайность? Что за навязчивая идея про случайность или не случайность? Что я привязался к этому подвалу? Нужно что-то отвечать”.
Но мысль уже потерялась, а вместе с ней и вся прелесть этого разговора ни о чем.
“Так что же сказать? Она же ждет хоть какой-то реакции”.
— Ты ошибаешься. Я урод, — прозвучало, как приговор самому себе.
— Глупости.
— Нет, я самый настоящий урод. Я слепой. Инвалид. Забыла? А ты тут расчувствовалась со мной. Напридумывала себе бог весть что и сидишь, кокетничаешь.
— Я не кокетничаю, — будто получила пощечину.
— Тогда заигрываешь, — “кретин!!!”
— Я не заигрываю, — Анну бросило в жар.
— Ну да. Я все перепутал. Это называется «брать интервью».
— Я сейчас обижусь.
— Хочешь, чтобы я тебя опять пожалел?
Анна засопела. Что она сделала не так?
— Господи, детский сад, ясельная группа, — Андрей достал пачку сигарет. — Я закурю, можно?
— Кури. Я схожу, гляну, что делает Толик, а то его давно не было видно, — постаралась ответить как можно спокойней.
“Господи, хоть бы сдержаться. Как он смеет? А если он прав? Конечно, прав. Только не в том, что урод. А в том, что я откровенно навязываюсь. Ой, как стыдно, надо отвлечься ”.
— Обуйся.
— Сама разберусь, — огрызнулась девушка.
Андрей в ответ только покачал головой.
“Молодец! Справился! Ну, и к чему все это было? Меня вроде оса не жалила. А может, все же ужалила в дурную башку! О чем только думал, когда говорил все это? Зачем опять обидел ни за что?”
* * *
Девушка вернулась минут через двадцать. Андрей сидел в той же позе, что и тогда. Кажется, тоже был расстроен. Анна, не подходя близко, остановилась и посмотрела на него, пытаясь понять, что же так в нем ее притягивает. Как говориться, видала она и получше. И все-таки какой-то необъяснимый магнетизм, исходящий от Андрея, уверенно вносил изменения в обычное поведение Анны. Проще говоря, она все простила.
— Там Толик «поляну» накрыл.
— Ты не сердишься?
— На инвалидов не обижаюсь. Кажется, ты этого хочешь? Ну, чтобы я именно так тебя воспринимала?
— Один — один, — Андрей с облегчением вздохнул.
Анна подошла и наклонилась к нему.
— Вставай, пойдем перекусим. Хочешь, я тебя даже покормлю, инвалид.
— Ты соображаешь, что сейчас говоришь? Я не грудничок, — Андрей был рад, что Анна не обиделась. Но, с другой стороны, обращение «инвалид» его не устраивало.
Анна почувствовала это сразу. Довольно улыбнулась и опять стала прежней.
— Хорошо. Есть будешь сам. Давай помогу встать, — и, уже не комментируя свои действия, сама взяла за руки Андрея.
— Хочешь поднять? Я не такой легкий, как ты.
— Я хочу помочь, — и она потянула его за руки. — Мне что, техпомощь вызывать? — и изо всех сил дернула Андрея. В результате сама не удержалась и упала на него.
— Ну и чего ты добилась? — Андрей засмеялся.
Анна промолчала. Ее голова находилась на уровне его груди. Андрей крепко держал ее. Она подняла голову.
— Я хочу тебя поцеловать, — такого от себя она никак не ожидала.
Андрей промолчал. Удивился? Наверное, уже нет. Вначале хотел отшутиться, потом подумал, что это неуместно. Слишком серьезно сказала.
“Нет, хватит, надоело. Она хочет! Командирша! Он целуется, когда хочется ему”.
— Отпираться бесполезно? — самому стало противно от пуританского тона.
— И даже глупо, — насмешливо ответила Анна.
— И все же я попытаюсь. Я против. Мне не нужна твоя минутная жалость. Да и тебе тоже.
— Ты опять? — Если так пойдет и дальше, то надолго ее не хватит. — Это не жалость.
— Тогда это каприз, — Андрей убрал руки. Не хотелось дважды наступать на одни и те же грабли. — Поднимайся, пошли к Толику.
— Не каприз. Просто я… Я тебя просто проверяла, — не очень уверенно сказала девушка и поднялась.
— Проверила? И какие выводы? — Андрей встал и отряхнул джинсы. Сдернул резинку с волос, и они распались по плечам. Он встряхнул ими, чтобы осыпались травинки, а потом снова ловко собрал в хвостик.
Анна ничего не ответила. Ей стало стыдно.
— Эй, девочка Хочу, что притихла?
— Не знаю, что ответить. Обычно я себя так не веду.
— Не нужно передо мной оправдываться, — неожиданно мягко сказал он. — Я сам люблю экстрим, но не сейчас и не с тобой. Не хочу потом жалеть о минутной слабости.
Анна знала, что он прав. Но чувства и желания от этого не изменились.
— А кто меня поцеловал в машине? Кто сказал, что нравлюсь и все такое…
— Не надо меня перевирать. Я не так сказал. Но все равно, прости, не сдержался. Вот поэтому и не хочу. Может, пойдем? А то Толик бог весть что подумает.
Вот так все просто? То есть пришло время сделать вид, что ничего вообще не происходит? Подумаешь, маленькое недоразумение, которое можно легко уладить. Это надо уметь.
— Не подумает, он привыкший, — Анна с легкостью парировала его реплику.
— Не понял… — можно подумать, его это волновало больше всего. Какой-то Толик с какой-то машиной.
— Это машина моего отца. Вернее, одна из машин. Толик возит на ней… Бог его знает, кого он на ней возит. Но уверяю тебя, он и не такое видел. Я езжу обычно на своей.
Самое время переключиться на другую тему.
— А какая у тебя машина?
— Я тебе позже покажу. Если ты, конечно, еще захочешь со мной встретится.
— Не знаю. Нужно ли? Не слишком ли ты много значения придаешь нашей загородной прогулке? Или ты со всеми так, когда собираешь материал для статьи?
— Это моя первая статья, ты забыл.
— Нет, не забыл, просто пытаюсь оградить себя, да и тебя тоже, от неправильных поступков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56