А вот оправдываться Анна не любила. Тем более перед отцом. Тем более в таком деликатном вопросе.
— Ты мне не веришь?
— Анна, ты же хочешь, чтобы я разобрался? Тогда я должен знать как можно больше.
Девушка взяла чашку, отхлебнула чаю и поставила обратно на стол.
— Виталик вначале приревновал меня к Игорю. Я просто рассказывала, как провела день.
— Ну, а Игорь кто такой? — отец потер переносицу.
— Музыкант. Я пишу о нем статью.
— С Игорем разбираться не нужно?
— Нет, конечно.
— И на этом, спасибо. И все же, из-за чего у тебя истерика? Если одного ты не любишь, второй тебя бросил, третий вообще не при чем? Я думаю, тебе просто нужно успокоиться.
“Какой непонятливый попался отец! Что ему, по полочкам все разложить?”
— Я переживаю за Андрея.
— А он стоит того? — cпросил как можно спокойней.
— Папа, я его люблю.
— И давно ты его любишь? — отец уже устал от этой путаницы.
Анна посчитала на пальцах.
— Пятый день.
“Видно, пора на покой. Ничего не понимаю. Вот так живешь, живешь, а старость уже тут как тут… ”
— С ума сойти. Значит, так, — Александр Станиславович внимательно посмотрел на дочь. — Пусть мужчины разбираются сами, если захотят. Или ты считаешь, что я к Андрею, который тебя бросил, должен приставить охрану?
Анна вся встрепенулась.
— Не разберутся, папочка, не разберутся. Андрей — он слепой.
Отец тяжело выдохнул.
“Принц. Королевич Елисей. Черт!”
Поднялся и зашагал по спальне. Аня внимательно следила за его действиями. Через десять минут он резко остановился напротив дочери.
— Две недели, Анна, две недели ты живешь одна! Вдумайся! И что же? Тебя обворовали, в квартире бардак развела…
— Папа!
— Что папа? Я заезжал на днях, когда ты была на своей дурацкой работе. Или хочешь сказать: не заметила, что у тебя убрали, помыли посуду, поменяли постельное белье?
— Не заметила.
— Где же тебе замечать! Ты у нас любовь крутишь налево и направо. Один нас грозится убить. Зато второй просто слепой никто! Браво!
— Папа, не смей со мной так говорить, — Аня была в шоке.
— Действительно, зачем я трачу слова. В ближайшие дни собирайся обратно в Англию. Я переговорю с теми фирмами, которым ты отказала. Хватит с меня твоей самостоятельности в пользу нации.
— Я никуда не поеду, — уверенно сказала Анна.
— Еще как поедешь.
— Папа… — Анна поднялась. Губы побелели, лицо покрылось пятнами. — Ты хочешь со мной поссориться?
— Я хочу, чтобы ты была счастлива, и не с какими-то слепыми и безродными. И если для этого нужно принять меры, я их приму. Все, не хочу больше разговаривать. Кстати, о работе можешь забыть. Игрушки закончились, — и он в бешенстве вышел из спальни.
Анна осталась стоять с широко раскрытыми глазами, не веря, что все это происходит с ней. Какое-то время ей казалось, что отец передумает и зайдет к ней извиниться. Но ничего подобного не произошло. Анна потушила свет. В темноте оделась. Потом опустилась на постель и опять заплакала.
“Ну вот, теперь совсем одна. Что же, придется решать свои проблемы самой. Хорошо, я решу. Пора становиться взрослой. “Поедешь туда, пойдешь сюда”. Нет, папочка, я тебе не твой личный водитель”.
Она успокоилась. Достала большую сумку. Побросала в нее одежду. Открыла сейф и достала драгоценности. Просмотрела несколько гарнитуров. Эмма наверняка захочет купить, особенно этот, с изумрудами. Этого ей надолго хватит. Первым делом надо сменить квартиру. Ту она не потянет. Немного подумав, достала две шубы. Одна из норки, вторая из горностая. Отец в Осло купил. Ей еще нужна будет машина. Любая. Этим она займется в ближайшее время. Жаль, кредитки почти пустые. Анна в последний раз окинула взглядом комнату. Родительский дом… Да пропади он пропадом вместе с его обитателями. Посмотрела на часы. Половина пятого утра. Пора уходить. На цыпочках вышла и тихонько закрыла дверь. Консьерж с удивлением уставился на нее.
— Доброе утро, Анна Александровна. Куда в такую рань?
— В командировку.
— Куда?
— До свидания, — быстро вышла.
Достала мобильник, вызвала такси и поехала к себе.
* * *
Андрей наконец-то забылся тревожным сном. Ему снилась Анна. Она была рядом. Такая красивая, веселая. Как же он раньше не догадался! Она же и есть тот самый эльф, который живет в сказочной стране, где так пахнут анютины глазки. Анна ему что-то рассказывает, смеется. Он подхватил ее на руки. Какая она легкая, почти невесомая. Прижал к себе, он не хочет, чтобы она исчезла. Анна зовет его купаться. Он не идет. Какие-то неприятные ощущения возникают при одном только воспоминании о воде. Анна не слушает его. Она уже плывет. Он любуется девушкой издалека. И вдруг гладкая поверхность воды начинает неистово бурлить и устрашающе заворачиваться в водовороты. Все это начинается почти у берега и с большой скоростью устремляется к тому месту, где плывет Анна. Андрей бросается в воду. Она ледяная и вязкая. Он плывет очень медленно, как будто в киселе. Кричит, чтобы Анна повернула назад. Она поворачивается, машет ему рукой, ничего не понимает и в этот момент огромный водоворот с силой увлекает ее вглубь. Андрей ныряет за ней. Он уже рядом, он успеет ее спасти. Вода темная, как небо в безлунную ночь. Он не сразу находит ее в воде и не сразу понимает, что это она. Анна не движется, просто опускается вниз. От нее исходит холодное свечение. Глаза широко открыты и неподвижны. Она мертва. Андрей почти дотянулся до ее руки. Сейчас он ее вытащит. Непонятная сила очень стремительно увлекает тело девушки на дно. Она уже недосягаема. Андрей задыхается, ему нужен воздух. Надо глотнуть воздуха и сделать еще одну попытку. Скорее на поверхность! Над водой тоже ночь. Темно и страшно. Куда бы он ни повернул голову, везде чернота. Господи, он же слепой, как же он ее спасет!
Андрей проснулся, тяжело дыша. “Какой ужас. Какой плохой сон”.
Стало тоскливо и грустно. Как будто что-то мрачное и большое навалилось всей своей тяжестью и решило раздавить его. Да что же это такое? Даже во сне не может о ней не думать. А она, небось, сейчас с каким-нибудь очередным Виталиком. А о нем и думать забыла, если вообще думала. Нет, не может быть, чтобы не думала. Там, на берегу, не может быть, чтобы притворялась. Скорей бы кончилась эта ночь. Завтра он узнает, где ее искать. А может, она просто спит у себя дома. Одна. А он так переживает. Он заставил себя успокоиться. Закрыл глаза в надежде еще уснуть.
Анна в это время ехала от родителей к себе на такси.
* * *
В редакции обсуждали вчерашнюю внеплановую пирушку. Все были несказанно рады и благодарны Анне за неожиданный праздник в этой серой однообразной жизни. Только Юра был насупленный, даже не поздоровался. Анна сделала вид, что не заметила. Мало ей было своих проблем. Чтобы не думать о ночном происшествии и ссоре с отцом, она с головой ушла в подготовку материала, который добыла до встречи с Игорем. Ничего интересного там не было, просто скупая информация, но она решила упорядочить ее — вдруг пригодится. Не сейчас, так потом. Анна ждала, когда освободится Зоя Васильевна.
У Зои Васильевны была посетительница — старая знакомая Римма. Она пришла, чтобы лично высказать благодарность начинающей журналистке за удачную работу. И еще она принесла расчетный счет, который планировалось разместить в последней части статьи. Зоя вызвала Анну, и та с удовольствием выслушала лестные отзывы о своей работе.
— Анечка, мне очень бы хотелось как-нибудь вас отблагодарить, — Римма приветливо улыбалась девушке.
— Вы случайно не слышали у своих знакомых, никто не сдает квартиру?
— Тебе нужна квартира? — Зоя с удивлением посмотрела на Анну. — Как это?
— Так это, — Анна опустила глаза.
— Я спрошу. Не обещаю, но вдруг что-то выйдет. А тебе как, с мебелью? — поинтересовалась Римма.
— Лучше без.
Потом подумала и сказала: — Нет, лучше с мебелью.
— Я не забуду, — заверила ее Римма.
— Зоя Васильевна, ну, я пойду, у меня много работы. Пригласите меня, пожалуйста, когда освободитесь, нужно кое-что обсудить.
— Хорошо, Анна, иди, — Зоя ничего не поняла. Но гадать не стала. Ведь будет возможность поговорить потом наедине.
* * *
Ничего конкретного Анна не рассказала Зое Васильевне. Пояснила, что поссорилась с отцом и хочет жить самостоятельно. Зоя видела, что девушка в плохом настроении, поэтому не стала задавать лишних вопросов. Анну интересовали некоторые нюансы касательно музыкальной странички, и она перешла к ним.
— Скажите, в каждом номере будет этот раздел?
— Давай подумаем.
— Я уже подумала. Если в каждом, то я не потяну, да и материала где столько наберешь. В результате придем к тому, от чего вы хотели отказаться. Придется перепечатывать материалы из других изданий.
— Но предполагается же переписка с читателем? — напомнила Зоя Васильевна.
— Думаю, она возникнет не сразу. Разве что мы сами себе начнем писать.
— Ну, а что конкретно ты предлагаешь?
— Газета выходит три раза в неделю. Музыкальную страничку выпускать в пятницу. Будет время качественно подготовиться. Будут реальные письма — расширим диапазон.
— Резонно. Слушай, Анна, смотрю на тебя и удивляюсь. Толковая ты, — Зоя поразилась себе, обычно она скупа на похвалу. Но Аня ей определенно нравилась, — значит, постарайся завтра часам к двум успеть написать. Сможешь?
— Все зависит от сегодняшней встречи. Думаю, все получится.
— Тебе во сколько назначено?
— К четырем подойду.
В это время зазвонил мобильный телефон. Анна посмотрела номер, недовольно ухмыльнулась, извинилась и вышла в коридор.
Звонила Елена Сергеевна.
— Анечка, как ты?
— Жива — здорова, — Аня ответила с раздражением. “Вспомнили о ней наконец. Мама называется. Всегда в стороне”.
— Анечка, мне надо с тобой поговорить. Где ты? — мать была взволнована.
— На работе, и не надейся, я с нее не уйду.
— Аня, я хочу, чтобы ты знала, что я на твоей стороне. Я поговорю с папой сегодня вечером, думаю, он уже к тому времени успокоится.
— Да ну? А что это ты так запереживала?
— Анна, прекрати дерзить, пожалуйста.
— Мне некогда, я занята.
— Хорошо, я уже прощаюсь. Но все же прошу, найди время выбраться ко мне.
— Ладно, мама, я постараюсь в ближайшие дни заехать.
После разговора немного полегчало. Главное — время потянуть, а там будет видно. До четырех оставалось еще несколько часов, и Анна решила зайти к Екатерине Семеновне поболтать. Катя, к сожалению, была занята, и девушке ничего не оставалось, как вернуться в свою комнату, где над бумагами корпел Юра.
— Юр, ты чего на меня обиделся? — Анна уселась напротив него.
— Ничего не обиделся, — не глядя ответил он.
— А чего же тогда не поздоровался?
— Я здоровался, ты не услышала.
— Да врешь ты все. Надулся из-за того, что я с тобой не танцевала? Так ты не огорчайся, не последний же раз. Обещаю, что в ближайший праздник не буду от тебя отходить.
Юрка молчал, боялся даже поднять на нее глаза. Поняв, что ничего из него больше не выжмешь, девушка решила поехать в город и погулять по центру. Ни разу еще этого не делала после приезда из-за границы. Ничего никому не объясняя и не прощаясь (только ей было позволительно такое), она вышла из редакции.
На улице моросил дождик. Анна поежилась. Зонтика не было. Она остановила первую же машину. Чем ближе подъезжала к центру города, тем дождь становился сильнее. Водитель с сочувствием посмотрел на уходящую в дождь девушку.
Анна вышла на площадь и огляделась. Людей почти не было. Они или попрятались под деревьями и навесами, или были в это время на работе. Девушка сделала несколько шагов и остановилась — смысла прятаться уже не было, все равно намокла. Она подняла лицо кверху, позволив теплым каплям прогуляться по коже, волосам, одежде. За шумом дождя не было слышно транспорта, звуков стройки. Только шум ветра и шелест листьев. Она закрыла глаза и вслушалась. Тяжелые нескончаемые капли ударялись о тротуарную плитку и со звоном отскакивали вверх. Падая снова, они объединялись в быстрые потоки, неся на своих маленьких волнах спички, окурки, опавшие листья и прочий мелкий сор. Анна посмотрела на ноги. Белые брюки по колено были мокрые. Она заулыбалась. Просто летний ливень. В это время кто-то дотронулся до ее плеча сзади. Девушка вздрогнула и обернулась. Это был Игорь.
— Нюта, ты что здесь делаешь?
— Во-первых, мокну. Во-вторых, жду четырех часов.
— Нашла где ждать. Поехали, я как раз собирался встретиться с тобой. Еду, смотрю — стоит какая-то дурочка, а это ты. Я сигналю, а ты — ноль эмоций. Пошли скорей.
— А ничего, что раньше?
— Ничего, будет время просохнуть.
* * *
Анна промокла насквозь. Сидя в машине, она боялась прислониться к спинке сиденья. Игорь заметил, усмехнулся.
— Да расслабься ты. Эта машина и не такое видала.
Игорь вел себя так, будто они были знакомы с первого класса.
— Спасибо, — Анна с облегчением вздохнула. — Гарик, а мы разве не на радиостанцию едем?
— Нет. Я там работаю. А репетируем мы в другом месте, — пояснил Игорь.
— А кем ты работаешь на радио?
— Звукорежиссером.
— Значит музыка — просто увлечение?
— Да нет. Музыка — это моя профессия. А радио — это средство существования. Хотя изначально моей профессией была физика.
— Ты что, тоже учитель? — девушка не ожидала такого ответа.
— Почему тоже? И почему учитель? Я — музыкант.
Дождь закончился внезапно, небо по-прежнему было серым, улицы — мрачными. Машина остановилась возле какого-то ПТУ.
— Приехали.
— Вы здесь репетируете?
— Да. Мы арендуем аудиторию. Хорошее помещение, никто не мешает.
— Мне уже интересно.
— Приятно слышать. Ну что, готова? Пошли знакомиться.
Кроме Игоря было еще трое ребят. При появлении Анны лица их вытянулись.
— Привет, мужики. Знакомьтесь, это Нюта. Она журналист. Вы видели ее вчера у Николая. Будет писать о нашей группе.
«Мужики» не особо радостно кивнули. Анна достала блокнот и ручку, прошла в глубину аудитории и присела на стул. Мокрая блузка прилипла к спине. Девушке стало зябко. Игорь посмотрел на нее, догадался.
— Данька, — обратился он к барабанщику, — сними рубашку.
Даниил, паренек лет восемнадцати, молча стянул рубашку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56