Там во время служб исполняются священные танцы. Некоторые из студентов, кто еще не обручен, бегают на танцы в ближайшую деревню. Правда, я… — Он запнулся, не зная, стоит ли продолжать дальше, однако все же закончил: — …я слишком ленив для этого.— Они там заставляют вас очень много заниматься, не так ли? Домна Люсьела говорит, что Дарен совсем похудел, побледнел — слушайте, они вас там хотя бы досыта кормят? А одежда у вас теплая?Он кивнул.— Я привык к трудностям.Молодые люди примолкли. Ромили полностью отдалась танцу и музыке. В самом конце, когда пришло время расстаться и проводить даму, Алдерик спросил:— Я смотрю, вы прикрепили к платью один из цветков, которые я подарил. Они вам понравились, дамисела?— Очень, — ответила Ромили и тут же смутилась — ведь он же, по словам Мэйлины, намеренно сунул в корзину веточку дорилиса. А может, просто чужестранец не знает здешних обычаев? Ей так хотелось спросить, но это уже было нарушением приличий. Самой привлекать внимание к подобному щекотливому вопросу! Однако Алдерик словно прочитал ее мысли и сам ответил:— Это подсказал мне Дарен. Поверьте, я не имел в виду ничего дурного, госпожа Ромили. В нашем краю — я родом с равнины — звездный цветок, или дорилис, лорд Хастур принес в дар Касильде Блаженной, и я только хотел таким образом поздравить вас, не более того.Она улыбнулась, явно посмеиваясь над молодым человеком.— Я так и поняла… Ведь вы, дом Алдерик, совершенно не способны совершить что-то неприличное, намекнуть на что-либо дурное…— Я скромный человек, ваш брат одарил меня дружбой, стоит ли величать меня домом? Мы ведь только один раз вместе побывали на охоте…— Думаю, с вашей стороны тоже нет нужды называть меня дамисела, — ответила девушка. — Мои братья и сестры зовут меня Роми.— Прекрасно, мы будем как дальние родственники, так же, как и мы с Дареном относимся друг к другу, — сказал Алдерик. — Не желаете ли немного пива?Они вместе направились к столу, где были выставлены закуски и в кувшинах хранилось вино. Правда, от него Ромили отказалась — сослалась на запрет пить вино в компании.— Тогда, может, шалан?..Он подал фруктовый напиток. Девушка жадно отпила. После быстрого танца волосы, конечно, растрепались, подумала она, но присоединиться к тем хохотушкам, что переглядывались и без конца закатывались смехом в одном из углов зала, ей тоже не хотелось.— Вам нравится ястребиная охота? — спросила она.— Очень. Должен сказать, что в нашей семье есть женщины, которые занимаются приручением сторожевых птиц. Вы когда-нибудь видали таких, дами… Роми?Девушка отрицательно покачала головой. Ей никогда не доводилось видеть этих ужасных птиц.— Я слышала, их можно приручить. Они что, лучше ястребов? Значит, могут запросто ловить рогатых кроликов? Они, видимо, замечательные охотники.— Их готовят не для охоты, — сказал Алдерик. — Этих птиц натаскивают для войны или для обнаружения лесных пожаров — это делается с помощью ларана. Сторожевые птицы могут с безопасной высоты, сами оставаясь невидимыми, следить за передвижениями захватчиков или бандитов. Или за распространением огня в лесу. Это уже не забава. Птицы на вид на самом деле выглядят очень страшно, их не так-то легко приручить. Я считаю, Роми, вам это под силу, если вы сами правильно воспитаете ларан.— Этого не может быть, это слишком невероятно. Да и насчет меня вы заблуждаетесь. Сами же прекрасно знаете об этом, если, конечно, Дарен не наговорил вам всякой всячины. Надо же, сторожевые птицы!..Ромили почувствовала легкую дрожь — то ли от восхищения, то ли от благоговейного ужаса. Это была безумная мечта — обладать такой птицей.— Я думаю, это будет потруднее, чем приручить духа, — наконец вымолвила она.Алдерик засмеялся:— Я тоже слышал об этом в дальнем пограничье. Духи — или баньши, как их иногда называют, — к вашему сведению, очень глупы. Чтобы приручить их, и умения особого не нужно — стоит только забрать подходящий экземпляр из выводка и кормить его теплой едой, и они будут делать все, что вы пожелаете: следить за передвижением отрядов по теплу, оставляемому на земле. В общем-то они превосходные наблюдатели. Вот если бы только они пахли не так мерзко!..Вот это да! У девушки даже дыхание перехватило — мысль о том, что эти слепые, огромные, неспособные летать, кровожадные создания могут быть использованы как следопыты, потрясла ее. С другой стороны, к чему все это, подумала она, и уже вслух спросила:— Но зачем использовать для этого духов, когда хороший охотничий пес отлично возьмет след? И дома его можно держать.— Не буду спорить, — согласился Алдерик. — Я скорее пройдусь босиком по битому стеклу, чем стану приручать баньши. Но, в принципе, это выполнимо. Я не могу приручить сторожевую птицу, у меня нет дара, однако кое-кто из женщин нашей семьи с успехом занимался этим. И в Башне тоже находились такие умельцы. Они использовали этих птиц для предотвращения лесных пожаров. Их глаза намного зорче, чем у людей.В этот момент в зале опять зазвучала музыка. Алдерик спросил:— Не желаете еще потанцевать?Она отрицательно покачала головой:— Нет, спасибо.Алдерик поклонился кому-то за ее спиной, девушка повернулась и увидела подошедшую к ней Люсьелу. Мачеха спросила:— Ромили, ты бы не хотела станцевать с домом Гарисом?Она ответила, не скрывая презрения:— Похоже, он решил, что лучше пожаловаться моей приемной матери, чем поступить, как подобает мужчине, и самому попытать счастья.— Ромили, он же наследник Скатфелла!— Для меня не имеет значения, кто чей наследник — Небесной Лестницы или Зандру из девятой преисподней… — начала было девушка, но дом Гарис лично выплыл из-за спины Люсьелы и сказал с приятной улыбкой:— Вы окажете мне честь, если согласитесь станцевать со мной, госпожа Ромили…Получилось так, что отказ в этом случае мог быть воспринят как оскорбление, а лорд Гарис все-таки был гостем отца. Пусть даже Ромили считала, что ему следовало танцевать с дамами своего возраста и не цепляться к юным девочкам, но теперь ее соображения не имели никакого значения.Девушка положила свою ладонь на запястье Гариса, и тот ввел ее в круг. Ромили успокоилась — пока за ними наблюдал дом Макаран, Алдаран не мог позволить себе какую-либо грубую выходку. И братья ее были тут же. Да и присутствие других благородных господ должно было остановить его. Пальцы Гариса были мягкие и потные.— Ну, — наконец заговорил лорд Гарис, — вы легки, как перышко, дамисела. И танцуете вы превосходно. Просто замечательная молодая леди. Увидев вас в сапогах и штанах — ну вылитый мальчишка! — кто бы поверил, сколько в вас величия и одухотворенного благородства. Я не сомневаюсь, что вся молодежь так и вертится вокруг вас.Ромили в знак признательности за добрые слова склонила голову и ничего не ответила. Девушка ненавидела разговоры подобного рода, напыщенные комплименты, наигранное восхищение. Это Мэйлине подобные пошлости ну как бальзам на сердце. Сестра прямо расцветает от подобных слов, начинает хихикать и стрелять глазками. Когда танец кончился, лорд Гарис попросил разрешения пригласить ее на следующий, однако она вежливо отказала — сослалась на острую боль в боку. Он было предложил угостить ее вином. «Или, если угодно, не желаете ли бокал шалана?» Нет, ответила девушка; ей очень хочется посидеть рядом с Дарисой. Он тут же пристроился рядом и без конца осыпал ее знаками внимания. К счастью, танцы скоро закончились — точнее, музыканты заиграли мелодию, которая требовала всем собраться в круг. Этот хоровод был исключительно молодежным — здесь лихо стучали пятками по полу, и лорд Гарис вынужден был оставить ее в покое.Ромили наконец-то перевела дух.— Я смотрю, ты одержала еще одну победу, — поддразнила ее Дариса.— Невероятно, он танцевал со мной, как с какой-то посудомойкой. Удивительно, что бы Гарис ни говорил, все звучит двусмысленно. — Ромили пожала плечами. — Алдараны из Скатфелла слишком знатны для нашей семьи — меня разве что можно выдать за самого младшего из сыновей. Отец как-то заметил, что лучшей партией для меня был бы Манфред Сторн. К сожалению, ему еще не исполнилось пятнадцати, так что следует подождать. С другой стороны, пусть я не так уж и благородна, но все же и не такого низкого происхождения, чтобы применить силу. И вообще, он мне не нравится. — Девушка с улыбкой добавила: — А наихудшим в замужестве с Синилом будет для меня необходимость называть этого жирного слизняка «братец». Думаю, что родственные обязанности — не побоюсь так выразиться, — которые мне придется выполнять, в конце концов заденут мою честь.— Вынуждена с тобой согласиться, — призналась Дариса, понизив голос. — Он домогался меня, когда я была беременна маленьким Рафаэлем. Гарис сказал, что не стоит считать его предложение неподобающим или неприличным, тем более падать в обморок. Я отчитала его, а он заметил, что неплохо вспомнить старое доброе время, когда здесь, в горах, у родственников были общие супруги. Он добавил, что уверен в Каделе — тот, мол, готов отплатить старшему брату за его доброту и заботу… И что нет ничего особенного, если я разделю с ним ложе, а его собственная жена займется тем же самым с кем-нибудь из родственников. Я лягнула Гариса и посоветовала найти для подобных утех какую-нибудь служанку, если уж ему так хочется… одним словом, уязвила его гордость, однако с тех пор он и близко ко мне не подходит. Сказать по правде, Гарис в общем-то недурен, если бы только не его вечно плаксивый голос и потные руки. И вот еще что, — добавила женщина. В этот момент на ее щечках появились ямочки — может быть, единственное, что не изменилось в Дарисе за это время. — Я очень люблю Кадела, чтобы искать забавы на стороне.Ромили покраснела, взгляд ее, обращенный куда-то вдаль, застыл. Выросшей среди животных, ей был не в диковинку подобный содом — но то животные!.. Люсьела была строгая, истовая христофоро — при ней нельзя было не то чтобы заводить разговор на подобные темы, даже намекнуть — большой грех…Дариса неправильно истолковала ее молчание, затуманившийся взгляд и, словно бы заглаживая неловкость, попыталась перевести разговор на другое:— Ты знаешь, этого ребенка я ношу удивительно легко. Не то что жена Гариса… Ну да, последняя — она мне никогда не нравилась, все время рожала мертвых и сама умерла при родах, еще до Праздника середины зимы. Он уже трех жен вогнал в могилу, дом Гарис… Все пытается заполучить наследника. И вот что я заметила — все его дети умирают при родах. У меня нет никакого желания забеременеть от него, иначе мне тоже плохо придется. Моя старшая сестра, — продолжила она, — в девичестве провела несколько лет в Башне Трамонтана. Она рассказывает, что слышала там о давным-давно забытых днях — в общем, никто не помнит, когда это было. Вот в то время и была запущена особая генетическая программа. В результате Алдараны получили особый дар — ларан. Правда, не только они. Но беда в том, что в их наследственный аппарат был введен какой-то ген, наградивший их этим даром. К сожалению, ген этот… Я сама не знаю, что это такое, а ты знаешь? — И, не дожидаясь ответа Ромили, подруга продолжила: — Этот ген, значит, оказался смертельным. Вот, например, твой отец сам объезжает и тренирует лошадей, разве не так? Вот я и думаю, что у сэра Гариса есть этот ген, а у моего Кадела нет. И вот что может получиться — у лорда Гариса никогда не будет наследников, так что когда-нибудь мой старший сын унаследует Скатфелл.— А ты будешь править имением как его мать, — засмеялась Ромили.В этот момент к ним подбежал Раэль и потянул сестру в круг. Закричал, что им не хватает девушек, чтобы образовать еще один хоровод, и Ромили как-то забыла о своей догадке.
Праздник с танцами, с веселыми розыгрышами продолжался весь день. Поздно, когда стемнело, Микел Макаран, лорд Скатфелл и другие важные гости удалились на покой со своими женами. Молодежь осталась одна — веселье разгорелось с новой силой. Раэля увела воспитательница. Следом за ней отправили в свою комнату Мэйлину — та отчаянно протестовала. Единственным облегчением для нее было то, что и с ее подругами Джесами и Джеральдой поступили так же. Ромили тоже была не прочь пойти в спальню — ведь она встала сегодня еще затемно, потом много сил и волнений отняло испытание Пречиозы, — однако и Алдерик, и Дарен собирались танцевать до утра. Как она могла позволить себе уступить им хотя бы в чем-нибудь!.. Однако, уже решив остаться, Ромили с некоторым беспокойством обнаружила, что Дариса уходит из зала — ребеночек, как она выразилась, подгоняет ее ко сну.«Я буду держаться поближе к Дарену. В присутствии моего брата дом Гарис не сможет выкинуть какой-нибудь фокус или преследовать меня…»Тут-то она и попалась — Ромили поняла это сразу, едва дом Гарис издали поглядел на нее. Долго, пронзительно… Кому она могла пожаловаться? Кто может запретить гостю посматривать в сторону молоденькой симпатичной дочки хозяина? Тем не менее от его взгляда, от алчущих глаз — память о встрече в коридоре вновь обожгла девушку — похолодело на душе, тело все напряглось. Только теперь ей стало окончательно ясно, что встреча оказалась куда более важной, чем она подумала, а взгляд дома Гариса куда более многозначителен — он как бы обволок ее какой-то жирной или масляной пленкой. Ромили весь день — и теперь всю ночь? — будет вынуждена ощущать на теле эту грязь.«Неужели это и есть ларан? Мне бы совсем не следовало танцевать. Ой, дура!.. Не отходила бы от брата и его приятеля!.. Разве с ними не о чем поговорить? Например, о ястребах, о лошадях…»Тут Синил пригласил ее на танец, потом уже никак нельзя было отказать дому Гарису. Музыка звучала теперь немного диковато, пляски стали чересчур живы, и все гости постарше оставили зал, а вот этому все покоя не было. Он закружил девушку в танце и вроде бы не выходил за рамки приличий, и все равно Ромили сознавала, что лорд то и дело переступал незримую черту — то прижмет ее к себе слишком крепко, то перехватит руку повыше. Когда же девушка попыталась освободиться, он засмеялся и сразу ослабил хватку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70