— Канальи! — вскричал Сандокан, бросаясь вперед. — Они стреляли в Бедара. Вперед, тигры Момпрачема! Отомстим за него!Впереди зашевелились ветви деревьев, и из зарослей появился Бедар, прижимая обе руки к груди. С бледным лицом и остановившимся взглядом он шел им навстречу на подгибавшихся ногах.— Бедар! — вскричал Сандокан, бросаясь к нему.— Я… умираю… там… засада… на слоне… на…Индиец упал ему на руки. Поток крови, хлынувший горлом, прервал его фразу. Он обратил глаза к Тремаль-Найку, как бы посылая ему прощальный привет, и выскользнул из рук Сандокана, упав на траву.— Я уничтожу этих негодяев! — завопил Тигр Малайзии. — За мной!Шесть пиратов, Тремаль-Найк и погонщик бросились через чащу, как ураган, забыв об осторожности, не прячась и не маскируясь.Сразу же за кустами они увидели группу людей, вооруженных карабинами, сидевших на одном из слонов, и прямо на бегу, без промедления открыли по ним убийственный огонь. Сандокан и Янес стреляли в животное; а другие целились в паланкин, где было восемь человек, в том числе и оба туга в огромных тюрбанах.Захваченные врасплох, они беспорядочно отстреливались; слон их, раненный пулей, завертелся за месте, мешая целиться и угрожая всех их опрокинуть.Разрядив, как попало, свои карабины, они попрыгали на землю с риском сломать себе шею и побежали, как зайцы, сквозь кусты.Сандокан быстро перезарядил свой карабин.— Нет, мерзавцы! — крикнул он. — От меня не уйдешь!Один из двух тугов остался в паланкине, сраженный пулей, но другой бросился за убегавшими, крича им, чтобы они остановились и повернули назад.Сандокан прицелился и, прежде чем тот успел нырнуть в чащу, выстрелил ему в спину, свалив на землю.Тем временем остальные, видя, что раненый слон взбесился от боли и вот-вот бросится на них, открыли по нему стрельбу и прикончили его.— Все, бой окончен, — отирая пот со лба, сказал Янес. — Жаль, что погиб наш храбрый Бедар!— Похороним его здесь, — предложил Сандокан. — Бедняга! Он заплатил своей жизнью за нашу свободу. Я не оставлю без помощи его семью.В горестном молчании они вернулись туда, где в траве лежал убитый сипай, вырыли ножами могилу и осторожно опустили его в землю.— Покойся с миром, — сказал Тремаль-Найк, который давно знал Бедара и больше всех потрясен его гибелью. — Ты был храбрым солдатом и настоящим другом. Мы никогда не забудем тебя.Не будь враги еще так близко, они бы дали залп над могилой, но в данной обстановке пришлось ограничиться тем, что молча, сняв шляпы, постояли вокруг нее.— Пора в путь, — сказал Сандокан. — Не всех их достали наши пули — они могут вернуться с подкреплением. Погонщик, мы можем попасть сейчас в Дели?— Меня видели выходящим со слоном, меня там знают. Я скажу, что вы люди Абу-Хассама, и это приказание провести вас в город.— Мы будем там к вечеру?— Да, господин.Они влезли на слона, который отдохнул и подкрепил свои силы, объедая листву с деревьев, и пустились в путь.Джуба все ускорял и ускорял шаг, и к полудню они добрались до большого селения, лежавшего среди огромных плантаций индиго и хлопка, по большей части опустошенных.Похоже было, что в этих местах еще недавно происходило яростное сражение: множество марабу и прочих падальщиков кружило над бороздами, в которых лежали неубранные трупы.Ближе к закату показались высокие стены Дели.— Не вступайте в разговор, — обернувшись к ним, предупредил погонщик. — Если меня остановят, дайте отвечать мне одному.Было ровно девять часов, когда усталый слон прошел под воротами Туркоман, единственными, которые оставались еще открытыми, и, без лишних вопросов со стороны часовых, путешественники двинулись по улице к центру города.Дели — самый почитаемый мусульманами город Индостана, ибо в его стенах находится Йаммах-Масгид, самая богатая и большая мечеть в Индии. Кроме того, в нем есть еще двести шестьдесят мечетей, сто восемьдесят восемь индуистских храмов, более тридцати англиканских церквей и множество дворцов прекрасной архитектуры, самым восхитительным из которых является древний дворец Великих Моголов. Это сознавали и сами строители чудесного дворца, начертавшие над его главным входом: «Если есть рай на земле, то он здесь».Когда отряд вошел в город, за его бастионами царило необыкновенное оживление. Отряды солдат углубляли и удлиняли траншеи, насыпали земляные валы и устанавливали пушки на батареях при свете факелов. Известие, что англичане подтянули осадные пушки, уже распространилось, и осажденные спешно готовились к обороне.Тремаль-Найк и его товарищи велели погонщику отвезти себя к бастиону Кашмир. Там они остановились в доме одного из богатых горожан, который, принимая их за повстанцев, не смел отказать в гостеприимстве тем, кто в этот момент были безраздельными хозяевами в городе.Все так устали, что сразу после ужина улеглись спать.— Завтра отправимся на поиски Сирдара, — сказал Сандокан, укладываясь. — Должно быть, он приходит к бастиону каждый день.Но утром, еще до рассвета, их разбудили зловеще загремевшие на всех бастионах пушки.В течение ночи англичане установили батареи и яростно обстреливали из тяжелых осадных орудий город.Дели был неплохой крепостью. Прежние императоры потратили немало усилий, чтобы сделать его неприступным. Его стены были сложены из огромных глыб гранита, многочисленные укрепления и массивные башни хорошо дополняли их. К тому же стены были защищены широкими рвами и прочными бастионами. И все же повстанцы не могли продержаться долго против мощных осадных орудий и превосходящих сил противника.Когда Сандокан с товарищами вышли на улицу, первые снаряды уже начали падать на город, вызывая разрушения и пожары; утренний воздух был с примесью гари. Беспрерывно раздавалась ружейная пальба, составляя аккомпанемент орудийному грохоту. Повстанцы бежали на бастионы и стены в ожидании штурма.— Да, не в самый лучший день мы попали в Дели, — обратился Сандокан к Янесу. — Хотя кто-кто, а мы-то к этой музыке привыкли.Они направились к бастиону Кашмир, на котором индийцы разместили свою батарею, но в орудийном грохоте, под свистом случайных пуль так и не нашли там Сирдара.— Подождем вечера, — сказал Тремаль-Найк.— А если Суйод-хан не смог войти в Дели? — спросил Янес. — Если он не пришел вчера, сегодня это тем более не удастся: город в плотной осаде.— Не отнимай у меня эту надежду, — с мукой в голосе сказал Тремаль-Найк. — Иначе все будет кончено — Дарма потеряна для меня.— Мы найдем его в любом случае, — заверил Сандокан. — Мы не оставим Индию, пока ты не разыщешь свою дочь, а я не убью этого подлеца. С ним Сирдар, а он найдет способ известить нас: недаром он был в тайной полиции тугов. Вернемся к себе и подождем. Что-то подсказывает мне, что Суйод-хан здесь, и я не обманываюсь. Вот увидишь, друг Тремаль-Найк.— Мы не примем участия в обороне? — спросил Янес. — Сидеть дома, когда все дерутся — это довольно скучно.— Будем сохранять нейтралитет, — решительно заявил Сандокан. — Здесь англичане уже не являются нашими врагами, как на Момпрачеме.В течение дня пушки и ружья продолжали грохотать с нарастающей силой. Снаряды рвались на улицах повсюду. Дымом пожарищ заволокло полгорода.Повстанцы, поддерживаемые населением и вдохновленные присутствием Бахадур-шаха, своего нового императора, потомка Великих Моголов, защищались упорно. Несмотря на беспрерывный артиллерийский обстрел и шквальный ружейный огонь англичан, ни один бастион еще не был сдан, ни пяди своих позиций они не уступили.С наступлением сумерек, когда огонь прекратился, Сандокан велел сбросить с бастиона Кашмир белый тюрбан, как обещал де Люссаку. В письме были вести о том, где они нашли пристанище. Но тщетно они вглядывались в темноту в надежде увидеть приближающегося Сирдара — брамин и на этот раз не появился.— Может, завтра нам больше посчастливится, — сказал Сандокан находившемуся в мучительном ожидании Тремаль-Найку. — Невозможно, чтобы этот юноша предал. Наверняка какая-то случайность помешала ему прийти сюда. И потом нельзя забывать, что Суйод-хан, скорее всего, следит за ним.Однако и последующие вечера не принесли никаких новых известий, с каждым разом усиливая рой тревожных вопросов и сомнений. Что могло случиться с храбрым юношей? А вдруг сектанты разоблачили и убили его? Или Суйод-хан все же не успел войти в Дели?..Тем временем кольцо осады понемногу сжималось. Повстанцы несли огромные потери. По многим признакам было ясно, что день генерального сражения приближается.Одиннадцатого сентября форт Мори, атакованный англичанами при поддержке батареи мортир, был разрушен до основания и превращен в груду развалин; а двенадцатого англичане начали массированную бомбардировку форта Кашмир, павшего уже на следующий день, несмотря на отчаянное сопротивление повстанцев.Английские войска, значительно усиленные и передислоцированные поближе к городу, готовились к решающему штурму.Это был последний день для осажденного города, когда Сандокан и его друзья с наступлением вечера в очередной раз отправились к развалинам форта Кашмир на условленную встречу с брамином, на которую, по правде говоря, уже потеряли надежду.В тягостном молчании они провели там несколько долгих часов, когда внезапно чья-то легкая тень возникла у одного из боковых рвов, и знакомый голос окликнул их:— Добрый вечер, господа! Глава 33ДВА ТИГРА Крик радости вырвался у всех, когда они узнали в этом человеке долгожданного Сирдара, которого уже не надеялись больше увидеть.— Где Суйод-хан?— Он здесь, господа, — отвечал Сирдар.— А моя дочь? — бросился к нему Тремаль-Найк.— Вместе с твоей дочерью, господин.— Быстрее домой, — оглядываясь по сторонам, сказал Сандокан. — Здесь не место для разговоров.Почти бегом они пересекли несколько улиц и вскоре оказались в доме, где прожили все эти дни.— Здесь можно говорить свободно, — сказал Сандокан. — Когда вы вошли в город?— Только вчера вечером, — отвечал Сирдар. — Мы переправились через реку под шквальным огнем англичан и остались в живых лишь чудом.— Почему вы не могли войти раньше? — спросил Янес.— Железнодорожная линия была перерезана повстанцами; нам пришлось нанять двух слонов до Мирута.— А почему Суйод-хан пришел сюда как в ловушку? Ведь город почти в руках англичан.— Мы оказались между двух огней, — объяснил Сирдар. — Англичане и перед нами, и позади нас. Было уже поздно возвращаться: нас либо захватят, либо мы скроемся в Дели. Впрочем, Суйод-хан не предполагал, что город находится в таком бедственном положении.— Где он сейчас? — спросил пират.— В доме на улице Шандуи; это рядом с муниципалитетом.— Номер?— Двадцать четыре.— Зачем тебе номер, — удивился Тремаль-Найк, — если Сирдар отведет нас туда?— Скоро узнаешь.Сандокан повернулся к своим малайцам, молчаливо стоявшим поодаль.— Что бы ни случилось, — приказал он им, — не покидайте этого дома, пока не придет лейтенант де Люссак. Ему известно из нашей записки, что мы нашли пристанище в этом бенгали. Если мы не вернемся после штурма, который англичане, наверное, предпримут наутро, скажите ему, что мы ждем его в доме двадцать четыре по улице Шандуи. Запомните хорошо: от этого может зависеть и наше спасение, и ваше. А теперь, Сирдар, веди нас к Суйод-хану. Как ты думаешь, он там один?— Главари тугов сражаются на бастионах.— Маленькая Дарма с ним?— Час назад была с ним.— Ты можешь тайно провести нас туда?— Да, у меня есть ключи от дома.— Там остались другие жильцы?— Никого. Владелец уехал.— Тогда идем, — сказал Сандокан. — Нельзя терять ни минуты. Уже полночь, а утром наверняка будет штурм. Мы должны все решить этой ночью.Он сунул за пояс кинжал, закинул за плечо карабин и вышел, внешне спокойный, но быстрым и нервным шагом.На бастионах гремели орудия; ночь была темная, но багровое зарево пожарищ с разных сторон освещало небо. Горячий изнуряющий ветер дул с плоскогорий.Маленький отряд, держась поближе к домам, чтобы не попасть под шальную пулю, быстро шел по улицам города, ставшим почти пустынными. Лишь кучки бойцов время от времени попадались навстречу, волоча какую-нибудь пушку или фальконет, чтобы установить его на самых слабых и незащищенных участках.Было почти четыре часа, когда Сирдар остановился перед элегантным двухэтажным особняком индо-мусульманской архитектуры, окруженным небольшим садом. Все окна в доме были темны, кроме одного.— Это там, где спит Суйод-хан, — шепотом сказал Сирдар. — А в комнате рядом — малышка.— Можно пробраться в дом незаметно? — спросил Сандокан.— По этим столбам, которые поддерживают террасу, — показал брамин. — Хотя у меня есть и ключ.— Я предпочту взобраться, — решил Сандокан.Он сделал Янесу и Тремаль-Найку знак подойти и сказал:— Что бы ни случилось, вы просто зрители. Или Тигр Индии убьет Тигра Малайзии, или наоборот. Но я уверен в себе. Полезли, Сирдар!— Погоди, Сандокан, — остановил его Тремаль-Найк. — Я знаю, как опасен этот человек. Пусть ты сильнее и проворнее, но дай мне первому сразиться с ним.— У тебя есть дочь, а у меня никого, — ответил Сандокан. — За мной будет Янес. Он за меня отомстит.Сирдар ухватился за один из железных столбов, что поддерживали террасу, и с ловкостью обезьяны вскарабкался по нему. Сандокан и его товарищи сделали то же самое, и через несколько мгновений все четверо были наверху.Они собирались уже войти в дом, когда Тремаль-Найк задел в темноте какую-то вазу и опрокинул ее. С легким звоном она покатилась по полу террасы, затихнув только у самой стены.— Проклятие, — пробормотал бенгалец, сжимая зубы.В тот же миг в окне появилась какая-то тень. Человек, стоявший за окном, немного помедлил, всматриваясь из комнаты в темноту на террасе; затем подошел и открыл дверь.Две руки, как железные клещи, тотчас сомкнулись у него на запястьях, заставив выронить пистолет. Это был Сандокан, добравшийся наконец до Тигра Индии.Резким движением он втолкнул Суйод-хана в комнату, освещенную лампой, коротко предупредив:— Ни звука — иначе ты мертв!Тремаль-Найк и Янес тут же заняли позицию у окна и выходящей на террасу двери;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30