Я думала.., что ты не выживешь. – Она непроизвольно коснулась его плеча.– И сколько времени я находился без сознания?– Полтора дня.– Как же ты… – воскликнул он, внезапно замолчал и через некоторое время попросил:– Лучше расскажи, что случилось.– Сандер и я ничем не могли тебе помочь. Мы плыли весь день по течению. Вчера вечером, оставив тебя на берегу, гравелинг и я отправились за помощью в какую-то деревню.Линден начала говорить быстрее, словно ей не терпелось добраться до конца истории. Однако, когда она дошла до дикой магии, Кавинант остановил ее взмахом руки.– Это невозможно, – прошептал он.– Ты ничего не помнишь?– Ничего. Но я не имею власти над своим кольцом. Мне всегда был нужен какой-нибудь спусковой крючок – близость предмета силы, похожего на оркрест Сандера. Дикая магия никогда еще не пробуждалась сама по себе. Никогда, понимаешь?– Возможно, роль спускового крючка исполнил Всадник.– Да! Скорее всего так оно и было! – Он с благодарностью ухватился за эту догадку.– Твою магию пробудил его рукх!Он повторил за ней название жезла, словно нуждался в подобном подтверждении. Линден кивнула и продолжила.Когда она наконец замолчала, он нерешительно высказал свои сомнения:– Судя по твоим словам, я был в бреду. Наверное, ты права… Сам-то я ничего не помню. Потом на меня набросился этот Всадник, и из моего кольца вышла сила. – Похоже, то, о чем он говорил, было для него очень важно. – Что же заставило меня схватиться с ним? Вряд ли в том жалком состоянии я мог думать о самозащите. Может быть, тебе пытались нанести какой-то вред? Или Сандеру грозила опасность?– Нет.Внезапно темнота, скрывающая их лица, наполнилась глубинным смыслом. Линден пошла на непомерный риск, чтобы сохранить его жизнь. А для чего? В сиянии своей силы он не поверил ей и обвинил ее в предательстве. Кроме того, он даже не догадывался, во что обошлось ей его исцеление. С трудом подавив злость, она тихо прошептала:– Нам ничто не угрожало… Ты защищал не нас.– Не вас? – воскликнул ошеломленный Кавинант. – Тогда кого?– Я внушила тебе мысль, что твоя Джоан в беде. Он отшатнулся. Но Линден продолжала нахлестывать его словами:– Мне пришлось пойти на этот обман, потому что тебя не волновала наша судьба. Ты не хотел спасать себя… А меня и подавно. Ты обвинял нас с Сандером в предательстве и все время повторял, что я бросила тебя! Бог свидетель! Я помогала тебе с тех пор, как впервые увидела Джоан, – раздраженно шептала она. – Порою ты вел себя как сумасшедший, но я оставалась рядом. Не будь меня, тебе бы давно пришел конец! Однако ты ответил мне словами презрения! Я не могла воззвать к твоему разуму. Ты вдохновился только именем Джоан! Лишь она для тебя еще что-то значит!Он задрожал от обиды и негодования. Его правая рука потянулась к ней, но тут же опустилась. Темнота превратила глаза Кавинанта в черные дыры, и они уставились на Линден как пустые глазницы мертвеца. Она ожидала, что он начнет возражать и говорить о своем чутком и бережном отношении. Однако Кавинант лишь пригнулся под тяжестью непосильного бремени, напомнив ей того несчастного и независимого человека, которого она встретила в “Небесной ферме”.– Джоан – моя жена, – сердито ответил он, и его голос зазвенел от острой тоски. – Она покинула меня, потому что я заболел проказой. Для меня это стало самым тяжелым испытанием. В своей жизни я совершил немало преступлений, и среди них насилие, убийства и измена. Каждый из этих проступков остался на моей совести, но я сделал все, чтобы возместить нанесенный ущерб. Джоан – мой единственный неоплаченный долг. Вопреки усилиям и желанию мне не удалось одолеть свой недуг. Болезнь оказалась сильнее любви. Я наводил на жену ужас. Это худшее из моих преступлений – потому что, став прокаженным, я боялся своей болезни не меньше, чем она. Нам пришлось расстаться. Я одиннадцать лет считал себя грабителем, похитившим счастье Джоан. Иногда груз вины казался таким невыносимым, что мне хотелось оплатить этот долг ценою собственной жизни.Его лицо исказилось от горя.– Я прокаженный и никогда не перестану им быть! Мне никогда не возместить горечь разлуки и потерянное счастье! Болезнь оказалась сильнее меня! Сильнее моей воли и желаний!Фразы срывались с его уст, словно капли крови.– Как бы там ни было, она – моя бывшая жена! Повторяю, Линден, бывшая.Слова Кавинанта пронзали ее сердце. Несмотря на то что он пытался контролировать себя, его речь звучала как похоронная песня.– Если моя догадка верна, я больше ее никогда не увижу.Линден вцепилась в него своим взглядом. Она уже устала от бесконечной неопределенности. Почему он сказал, что больше не увидит Джоан? Каким образом он хотел оплатить свой долг жизнью? Что Кавинант утаил от нее, и насколько были правдивы его признания? Хотя в настоящий момент ее интересовал совсем другой вопрос. Переведя дыхание, она с притворным безразличием спросила:– А ты хотел бы увидеть ее снова?– Нет. Мне не нравится пугать людей своей проказой. Простота его ответа очаровала Линден, как объяснение в любви. Она отвернулась, скрывая набежавшие слезы. Ей не хотелось раскрывать перед ним свои чувства. Линден и без того уже не находила себе места. Однако волна облегчения распирала ее грудь. Бросив на Кавинанта быстрый взгляд, она тихо сказала:– Пойдем спать. Тебе нужен отдых.Они вернулись к своим спутникам. С тоскливым вздохом Линден легла на холодные камни. Сон не шел, и ее тело сотрясала дрожь, как будто она вновь попала в зимнюю стужу одиночества. *** Она проснулась за несколько минут до восхода солнца. Горсть алианты на мешке Сандера говорила о том, что их спутники успели обойти окрестности и позаботиться о “хлебе насущном”. Кавинант и эг-бренд о чем-то беседовали, знакомясь друг с другом. Сандер сидел поблизости и играл желваками, словно жевал комок резины.Линден поднялась на ноги. После жесткого ложа тело ныло, а суставы не желали гнуться. С непонятной стыдливостью она торопливо отвела от Кавинанта взгляд и пошла к реке умываться.Дождавшись Линден, Сандер поделил драгоценные ягоды. Путники молча приступили к еде, поскольку алианта располагала к тишине и спокойствию. Однако Линден заметила, что ее спутники чем-то расстроены. Кавинант казался таким же суровым, каким он был в “Небесной ферме”. Печальное лицо Холлиан выражало растерянность и страх. Гравелинг мрачно хмурился, посматривая на эг-бренд.Линден тоскливо вздохнула. Она считала себя ответственной за их неудобства, но не имела сил и желания что-либо менять. Помогая Кавинанту бороться со смертью, она открыла в своем сознании двери, которые теперь не могла закрыть, хотя всю жизнь клялась держать их под семью замками. Прошептав проклятие, Линден проглотила последнюю ягоду, бросила семена за скалу и направилась к реке.Однако Холлиан не пожелала откладывать свои вопросы на другое время и обратилась к Неверящему:– Ты просил называть тебя Кавинантом. Хорошо, хотя это имя беспокоит мой рот как символ дурного предзнаменования. Скажи мне, куда ты идешь? Гравелинг и Линден Эвери говорили, что ты намерен добраться до Ревелстоуна. Мое сердце сохнет от страха и опасений, но, если такова твоя цель, я не буду перечить. Ревелстоун находится там. – Она указала на северо-запад. – До него двести двадцать лиг, поэтому река тебе больше не по пути.– Это нам известно, эг-бренд, – тихо произнес Гравелинг.Холлиан не обратила на него внимания.– С помощью вауры мы могли бы путешествовать пешком. – Она немного смутилась, понимая, как трудно осуществить то, что она предлагала. – Хотя, конечно, нам понадобится вся наша удача.– Да, мы могли бы идти пешком, – ответил Кавинант. Судя по его тону, он уже принял решение. – Однако после этих укусов я не хочу рисковать. Если приступ повторится, мне его не одолеть. Поэтому мы останемся на реке еще день или два.Холлиан с тревогой посмотрела ему в лицо:– Кавинант, ты знаешь, что лежит на этом пути?– Да, – спокойно ответил он, – холмы Анделейна. Холмы Анделейна? Скрытая сила, с какой он произнес это название, заставила Линден насторожиться.– Значит, ты… – Холлиан прикусила губу от зловещей догадки. – Ты решил пойти в это гиблое место?Кавинант пожал плечами и с тревогой взглянул на эг-бренд.– Да, я хочу посетить холмы перед тем, как отправлюсь в Ревелстоун.Его слова напугали Холлиан и заставили ее отступить на шаг. Открыв рот, она хотела закричать, но ей не хватило воздуха под широким утренним небосводом.– Ты сошел с ума! Или служишь а-Джероту, как говорят Заповеди! – Она повернулась к Линден и Сандеру, умоляя их прислушаться к ее совету:– Не позволяйте ему делать это! Не ходите туда!Она судорожно перевела дыхание и замолчала. Схватив Холлиан за плечи, Кавинант встряхнул ее и строго спросил:– Чем же так плохи холмы Анделейна?Ее рот открывался и закрывался, но она не находила слов.– Сандер! – вскричал Кавинант.– Мы в восьмидесяти лигах от моей деревни, – смущенно ответил Гравелинг. – Я ничего не знаю о холмах Анделейна.Холлиан удалось успокоиться.– Кавинант, ты можешь питаться алиантой, – сердито сказала она. – Ты можешь отрицать Заповеди, попирать ногами Верных и бросать вызов Солнечному Яду. Но я не советую тебе входить в западню Анделейна.– Почему? – тихо и грозно спросил Неверящий.– Это приманка смерти, – со стоном ответила Холлиан. – Самое мерзкое и коварное место в Стране. Оно влечет своей красотой, обольщает людей и губит всех, кто смотрит на его холмы. Оно непроницаемо для Солнечного Яда!– Это просто невозможно! – воскликнул Сандер.– Нет! – хрипло закричала Холлиан. – Я говорю вам правду. Солнце за солнцем оно остается неизменным, имитируя рай и убивая людей. – Она вновь повернулась к Кавинанту:– Многие поддались на этот обман… Рассказами о них пугают детей во всех ближайших деревнях. Однако мне известно о холмах не только из легенд и страшных историй. Я знала четырех смельчаков, которые попали в ловушку Анделейна. Потеряв рассудок, они ушли из нашего подкаменья. Двое пропали там навсегда, а двое вернулись в деревню. Безумие бушевало в них как Мрак на-Морэма. Ни одно лекарство не могло избавить этих несчастных от неистового бреда. Из жалости и сострадания Крофт принес их в жертву. – Ее голос звенел от убеждения и страха. – Кавинант, – молила она, – не ходи на холмы! Ты встретишь там проклятие, сила которого еще ужаснее, чем Солнечный Яд! Анделейн – это осквернение души!Кавинант оттолкнул Холлиан и решительно направился к воде. Его кулаки сжимались и разжимались, словно сминая и отбрасывая возникшие сомнения. Линден подбежала к нему в надежде отговорить от безумной затеи. Слова эг-бренд произвели на нее большое впечатление. Прикоснувшись к руке Кавинанта, она содрогнулась от ощущения той дикой ярости, которая кипела в нем.– Что они могут знать о холмах Анделейна? – Его голос дрожал от обреченности и гнева. Резко повернувшись, он пронзил ее страстным взглядом:– Ты говорила, что всегда оставалась со мной. Так будь же рядом и сейчас! Мне больше ничего не нужно. Только оставайся рядом, и все!Прежде чем Линден успела ответить, он повернулся к Сандеру и Холлиан. Они с тревогой смотрели на Кавинанта, ошеломленные его вспышкой.– С давних времен эти холмы считались сердцем Страны. – Он говорил, как будто задыхался. Солнечные лучи превратили его волосы в сияющий нимб. – Я должен узнать, что с ними случилось.В тот же миг он ринулся в воду и быстро поплыл вниз по течению. Прошептав проклятие, Линден последовала за ним. Она знала, что Кавинант не продержится долго на плаву и что вскоре ему понадобится помощь.Только оставайся рядом!Ее чувства безошибочно подсказывали, что Холлиан говорила правду. Там, в холмах Анделейна, скрывалось что-то страшное и отвратительное. Но просьба Кавинанта была для нее слишком важна, чтобы ее остановили опасности. Линден устремилась за ним как верная подруга, объясняя свой порыв простым желанием спасти его жизнь. Она боялась признаться себе в зарождающейся любви. Взглянув на берег, Линден прокричала:– Сандер! Спускай скорее плот!Тот переглянулся с Холлиан и вновь посмотрел на Линден.– Эг-бренд во всем похожа на меня, – ответил он. – Я доверяю ее опасениям. Но моя жизнь принадлежит юр-Лорду. Я должен следовать за ним.Линден одобрила его решение едва заметным кивком.– Холлиан?Эг-бренд не решалась сделать выбор, и ее взгляд блуждал по камням, выискивая ответ на голых и мрачных скалах.– Почему со мной так получается? – со злостью прошептала она. – Стоит мне избежать одной опасности, как я тут же попадаю в объятия другой. – Однако Холлиан уже собрала ту силу, которая позволила ей с достоинством противостоять Крофту и Сивиту. – Будь осторожна. Избранная! В Заповедях сказано, что Полурукий является слугой а-Джерота!– Заповеди ошибаются, – мрачно ответила Линден.– Это невозможно! – Страх Холлиан едва не искрился в прозрачном воздухе. – Если бы Заповеди обманывали людей, они не могли бы сохранять их жизни!Неожиданно в разговор женщин вмешался гравелинг. Его голос бугрился узлами недовольства:– Эг-бренд, ты должна понять, что Избранная говорит о другом. Для нее ошибочно все, что возникает из Солнечного Яда.Холлиан повернулась к Сандеру. Линден перевела на него удивленный взгляд. Мгновение назад она хотела поплыть вдогонку за Кавинантом, но мрачный тон гравелинга удержал ее на месте.– Только прошу тебя, эг-бренд, не обижайся, – сказал он, сжимая кулаки. – Твое присутствие для меня как упрек. Ты – девушка из деревни и знаешь, что происходит, когда гравелинг предает свое подкаменье. Явно или исподволь ты все время обвиняла меня. Мне завидно, несмотря на твое отчаянное положение, потому что ты не виновата в том, что случилось с тобой. Куда бы ты ни пошла, никто не обвинит тебя в измене. А все мои пути – это дороги стыда. Я оправдываю себя только тем, что нужен юр-Лорду и Линден Эвери. Их мечта коснулась моего сердца, и теперь ее осуществление во многом зависит от меня. Без моей помощи они сто раз уже были бы мертвы, и я готов отдать все силы, чтобы люди узнали, какой прекрасной может стать Страна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79