https://wodolei.ru/catalog/sushiteli/iz-nerzhavejki/
Джокер смог рассмотреть его. Эта модель с укороченным стволом представляла собой вариант пистолета-пулемета, которым он пользовался, служа в САС. Ветер опустил полу на место, вновь скрыв оружие. Джокер еще раз вытер лоб и опять приставил бинокль к глазам, разглядывая трибуны. Он видел родителей с детьми, молодые парочки, стариков и подростков, причем почти все они были одеты в рубашки или кепки с птичкой – эмблемой «Иволг». Большинство ели или пили, а официанты бегали вверх и вниз по проходам, продавая пиво, кукурузные хлопья, гамбургеры и прохладительные напитки.
Все зрители на стадионе сидели, а организовано все было гораздо лучше, чем Джокеру доводилось когда-либо видеть в Великобритании. Он вспомнил футбольные матчи «Селтик» – «Рейнджерс» в Глазго, где накал страстей на поле непременно перерастал в битву на трибунах. Враждебность зрителей подхлестывалась тем, что за «Селтик» болели католики, а за «Рейнджерс» – протестанты, и колкости сыпались направо и налево, имея к религии такое же отношение, как и к футболу. По сравнению с этим бейсбольный стадион был похож на оперную сцену.
В поле зрения Джокера промелькнула и тут же исчезла женщина-контролер, но что-то заставило волосы у него на загривке встать дыбом, и он повел биноклем назад, силясь вновь ее отыскать. Нашел. Рыжие волосы, очки на носу, одежда, напоминающая униформу, но это была Мэри Хеннесси, сомнений у него не оставалось. Она перегнулась через металлическую ограду и смотрела вниз, на бейсбольное поле, с отсутствующей улыбкой на лице. Джокер достал рацию и нажал кнопку передатчика.
* * *
Мэри стояла у самого края среднего прохода трибуны второго яруса, глядя вниз на третью линию старта. Она обернулась, чтобы убедиться, что поблизости нет других служащих. Если ей удастся держаться от них на расстоянии, никто и не заподозрит, что она не является работником стадиона. В соответствии со схемой, выданной ей Келли Армстронг, поблизости не должно было быть тайных агентов ФБР. Вверху прохода она заметила Келли, но намеренно избегала встречаться с ней взглядом. Мэри не могла до конца понять, чего добивается Келли своим присутствием на стадионе, но та сказала, что хочет быть поблизости и если нужно – помочь.
Мэри повернулась и увидела, как премьер-министр идет к месту подающего, держа в руках мяч и словно не совсем понимая, что он должен с ним делать. Его телохранители стояли по бокам, оглядывая лица зрителей, готовые моментально отреагировать на малейшие признаки тревоги, а уже за ними находились агенты Секретной службы. Первая леди остановилась сбоку от песчаной насыпи, примерно в двадцати футах от премьер-министра. Мэри улыбнулась. Она жалела, что не может каким-либо образом известить британского премьера о том, что сейчас произойдет, чтобы посмотреть, как его лицо помертвеет от страха. В фантазиях, от которых у нее сейчас кругом шла голова, Мэри представляла, как перед ударом пули сообщает ему, что он сейчас умрет, а потом, одновременно с тем, как грудь его разрывается на клочки, проклинает.
Согнув шею, она приблизила губы ближе к микрофону. Рация совершенно открыто висела у нее на поясе. Многие работники стадиона носили рации, и это скорее добавляло правдоподобности ее облику.
– Контроль один, – произнесла Мэри, поглубже вдавливая динамик в ухо, чтобы не мешал шум толпы.
– Контроль один, – услышала она. Это был голос Ловелла.
– Контроль два, – сказала Мэри.
– Контроль два, – отозвался Шолен.
– Контроль три, – сказал Мэри.
– Контроль три, – ответил Карлос.
– Контроль ветра, – произнесла Мэри.
Наступила пауза, затем она услышала голос Фаррелла:
– Один-девять-семь на три.
У Мэри сжалось сердце. Ветра почти не было.
– Один-девять-семь на три, – повторил Ловелл.
– Один-девять-семь на три, – подтвердил Шолен.
– Один-девять-семь на три, – отозвался Карлос.
– Веду первого, – произнесла Мэри. Теперь дело было за Ловеллом. Мэри облокотилась о металлическую загородку и смотрела, как премьер-министр готовится бросить мяч. Заметив человека в пестром пиджаке и джинсах, глядящего в бинокль в ее направлении, она нахмурилась. Он не походил на остальных агентов Секретной службы или английских телохранителей, и Мэри прищурила один глаз, пытаясь получше разглядеть незнакомца.
* * *
Рик Ловелл установил перекрестье телескопического прицела в центре груди премьер-министра. Выдыхал Ловелл медленно, сосредоточив все свое существо на предстоящем выстреле. В сознании Ловелла премьер больше не фигурировал как человек. Он был мишенью и ничем больше.
Премьер-министр сделал шаг в сторону, и Ловелл передвинул винтовку, чтобы вновь поймать его в прицел. Четыре секунды – это очень долго, и Ловеллу необходимо было удостовериться, что цель не сдвинется с места во время полета пули. Тот факт, что до него будут выстрелы двух снайперов, на действия Ловелла никак не влиял. Он хотел, чтобы именно его пуля поразила цель. Ловелл сделал короткий вдох, набрав воздуха ровно столько, сколько требовало его тело. Никаких лишних движений быть не должно. Он давно уже отключился от вибрации и шума двигателей в хвосте гондолы. Даже Бейли, скрючившийся в футе от него, в сознании Ловелла больше не существовал. Единственное, что имело значение, – это мишень и четыре секунды между ней и стволом «Барретта 82А1».
* * *
– Ты видишь ее? – спросил наводящий. Он через весь стадион смотрел в бинокль на Мэри Хеннесси.
– Поймал, – отозвался снайпер. Он стоял на одном колене, утвердив охотничью винтовку «сойер» модель 200 на парапете крыши конторского здания, соседствовавшего с бейсбольным стадионом. Это было дорогое оружие, обеспечивающее высокую точность боя, снайпер купил «сойер» у сержанта балтиморского СВАТа, вышедшего в отставку. Женщина находилась от снайпера на расстоянии приблизительно триста ярдов.
Наводящий заговорил в свой уоки-токи. – Прицел взят, помех нет, – сообщил он.
– Жди команды, – сказал командир СВАТа.
Магазин «сойера» вмещал три патрона, но снайпер знал, что ему потребуется лишь один. Его пули были с тупым концом, они разрывали на куски грудную клетку человека. Снайпер установил прицел в самом центре груди женщины.
* * *
Мужчина в пестром пиджаке продолжал пристально изучать Мэри Хеннесси в бинокль, и та инстинктивно поняла, – что-то не так. Она обернулась и посмотрела на верх прохода. Прямо за Келли Армстронг стояли двое мужчин в темных костюмах и черных очках. Пять минут назад их там не было. Мэри посмотрела налево и увидела еще двух агентов Секретной службы, двигавшихся по параллельному проходу.
Сердце ее бешено забилось. Она резко развернулась и посмотрела на место подающего. Премьер-министр готовился вбросить мяч, ловящий пригнулся и выставил вперед руку в перчатке.
Мэри глянула через плечо. Двое мужчин спускались к ней по ступенькам, засунув руки за борта пиджаков.
– Снайпер один, стреляй! – прокричала она в микрофон. – Убей этого ублюдка, черт бы тебя побрал!
Ответа не последовало, и Мэри поняла, что микрофон не работает. Должно быть, она выдернула его из гнезда рации, когда поворачивалась. Мэри бешено начала обшаривать себя в поисках провода.
Келли увидела судорожные движения Мэри, догадалась, что ее что-то встревожило, и тут же поняла – что именно. По параллельному проходу спускались двое мужчин в темных костюмах и черных очках. Агенты Секретной службы.
Келли наморщила лоб, не зная, что делать.
– Вот она, – произнес голос за ее спиной, и Келли резко повернулась. Еще двое агентов стояли прямо за ней, один молодой, другой средних лет, настолько похожие, что их можно было принять за отца и сына.
– Простите, мисс, – сказал старший, пытаясь пройти мимо нее.
Келли вытащила свои фэбээровские документы и назвалась.
– Пожалуйста, позвольте нам пройти, мисс, позже мы это посмотрим, – произнес молодой. Он положил руку на плечо Келли и попытался сдвинуть ее с места. Келли сопротивлялась.
– Что происходит? – бормотала она, пытаясь выгадать для Мэри лишнюю секунду.
* * *
– Она что-то достает, возможно оружие, – сообщил наводящий по уоки-токи. Через бинокль он видел, как женщина-контролер запустила руку куда-то себе за спину. Сверху к ней спускались два агента Секретной службы, толкая перед собой какую-то белокурую женщину. У одного из них в руке был пистолет.
– Даю добро, – сказал командир СВАТа, – поскольку нет возможности поражения другими средствами.
Наводящий видел, что прямо за женщиной не было никого. Зрители находились слева и справа, но не настолько близко, чтобы помешать выстрелу.
– Добро подтверждаю, – произнес он. – Снайпер, пристрели суку.
– С удовольствием, – ответил снайпер, нажимая на спусковой крючок.
* * *
Тодд Оттерман стоял в коридоре, а два курсанта из Академии ФБР подсовывали оптиковолоконный объектив под дверь офиса. Многие бизнесмены в этом отсеке башни согласились отдать свои ключи Секретной службе на время президентского визита, но с некоторыми мелкими конторами так и не удалось связаться.
Один из фэбээровских новобранцев, стоя на коленях, просовывал кабель в щель, а другой смотрел на миниатюрный черно-белый монитор. Такие камеры ФБР использует для скрытого наблюдения, и они прекрасно подходят для проверки запертых офисов. Чуть раньше Оттерман и курсанты сидели на седьмом этаже в туристическом агентстве, менеджер которого согласился держать контору открытой допоздна, поэтому во время игры у агентов было прекрасное место для наблюдения. Они только-только собирались выпить кофе, как поступила команда еще раз проверить офисы на нижних этажах. Оттерман и два его курсанта взялись за пятый, а другой агент пошел на шестой.
Курсант, смотревший на монитор, внезапно замер. Он положил руку на плечо коллеги и потряс его. Картинка была нечеткой, но сомнений не оставалось: у стола сидел человек с винтовкой, упершись глазом в оптический прицел. Оттерман видел, что человек приготовился стрелять – времени на вызов подмоги не оставалось. Он достал из кожаной наплечной кобуры пистолет-пулемет и дал знак курсантам отойти в сторону.
* * *
Джокер наблюдал, как два агента Секретной службы направились вниз по проходу между рядами к Мэри Хеннесси и как она начала лихорадочно искать что-то у себя на поясе. Он услышал сообщение одного из агентов, что она что-то ищет, а затем другой голос, дающий распоряжение снайперу. Справа раздался щелчок выстрела высокоскоростным патроном, и Хеннесси пошатнулась, схватившись одной рукой за грудь. На ее униформе проступило красное пятно, напомнившее Джокеру пальбу шариками в лондонском тире. Однако здесь правила были другими. После точного выстрела Хеннесси никогда больше не встанет на ноги, жалуясь, что ее выбили из игры.
Она откинулась назад и тяжело осела на ступени. Джокер видел, как широко, словно от удивления, открылись ее глаза, а рука на груди спазматически задергалась. Какая-то блондинка в голубом жакете опустилась возле Хеннесси на колени.
Джокер повел биноклем, чтобы осмотреть окна конторского здания, пытаясь определить, где сидит снайпер. Выстрел был произведен безукоризненно. В тот момент, когда бинокль был направлен в небо, в поле зрения Джокера попало нечто большое и белое с эмблемой японской электронной фирмы на борту. Это было столь неожиданно, что Джокер решил, будто ему попался на глаза рекламный щит в дальнем конце стадиона, но когда он различил белые клочья облаков, то понял, что все еще смотрит вверх, выше уровня зданий. Джокер отнял бинокль от глаз и козырьком приложил к ним ладонь, скрипя зубами от боли, волной покатившейся от плеча по спине. То был дирижабль, висящий в небе на удалении более мили. Он нахмурился, как только вспомнил рассказ Коула о дальнобойном выстреле, о снайпере, собиравшемся поразить президента с двух тысяч, и о том, что они никак не могли найти в Балтиморе место, откуда снайпер мог бы сделать этот выстрел.
Опустив бинокль, Джокер снова вышел на связь. Наушник буквально гудел от голосов агентов, докладывающих о ситуации после устранения Мэри Хеннесси.
– Говард, вы здесь? – спросил он, прерывая агентов.
– Это вы, Креймер? – послышался голос Говарда.
– Да. Вы видели в небе аэростат?
– Аэростат?
– Аэростат. Точнее, дирижабль. Над городом.
* * *
Не выбить ли дверь, подумал Тодд Оттерман, но тут же отбросил эту мысль. Неизвестно, насколько она прочна, а заперта – наверняка. У него было два преимущества: внезапность и автомат. Чтобы выстрелить в сторону двери, снайперу придется развернуть винтовку почти на сто восемьдесят градусов. Оттерман тяжело дышал и видел, как трясутся двое курсантов. Свободной рукой он показал, что выстрелит в замок, а они вдвоем вышибут дверь и отскочат в стороны.
Курсанты кивнули, наблюдая, как Оттерман одними губами быстро дал отсчет – три, два, один – и выстрелил в замок. Заскрежетал металл, полетели щепки, и тут же оба курсанта ударили в дверь рядом с замком. Крепко сжимая автомат обеими руками, Оттерман переступил порог распахнувшейся внутрь двери.
– Секретная служба! – прокричал он. – Бросай оружие!
Снайпер начал разворачиваться, не собираясь выпускать винтовку из рук, и Оттерман дважды выстрелил ему в спину.
* * *
Карлос навел центр оптического прицела на грудь президента, как только тот показался в окне ложи, и успокоил дыхание. Можно просто нажать курок, не дожидаясь Ловелла. Прицел был идеальный, а президент стоял неподвижно, наблюдая за действиями премьер-министра внизу. Карлос находился к цели ближе всех, и его пуле потребовалось бы менее секунды, чтобы сразить этого человека. Разница в расстояниях до мишени на месте подающего и до человека в ложе была минимальной. Не составляло никакого труда выстрелить прямо сейчас. Нестерпимо хотелось это сделать. Но Карлос улыбнулся и подавил в себе эти безрассудные мысли. Необходимо следовать плану. Его плану.
Карлос был готов. Он сделал поправку на скорость ветра, основываясь на тех данных, которые передал ему Фаррелл, и уже учел допуск на то, что калибровку прицела производила Лена Рашид, а не он сам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67
Все зрители на стадионе сидели, а организовано все было гораздо лучше, чем Джокеру доводилось когда-либо видеть в Великобритании. Он вспомнил футбольные матчи «Селтик» – «Рейнджерс» в Глазго, где накал страстей на поле непременно перерастал в битву на трибунах. Враждебность зрителей подхлестывалась тем, что за «Селтик» болели католики, а за «Рейнджерс» – протестанты, и колкости сыпались направо и налево, имея к религии такое же отношение, как и к футболу. По сравнению с этим бейсбольный стадион был похож на оперную сцену.
В поле зрения Джокера промелькнула и тут же исчезла женщина-контролер, но что-то заставило волосы у него на загривке встать дыбом, и он повел биноклем назад, силясь вновь ее отыскать. Нашел. Рыжие волосы, очки на носу, одежда, напоминающая униформу, но это была Мэри Хеннесси, сомнений у него не оставалось. Она перегнулась через металлическую ограду и смотрела вниз, на бейсбольное поле, с отсутствующей улыбкой на лице. Джокер достал рацию и нажал кнопку передатчика.
* * *
Мэри стояла у самого края среднего прохода трибуны второго яруса, глядя вниз на третью линию старта. Она обернулась, чтобы убедиться, что поблизости нет других служащих. Если ей удастся держаться от них на расстоянии, никто и не заподозрит, что она не является работником стадиона. В соответствии со схемой, выданной ей Келли Армстронг, поблизости не должно было быть тайных агентов ФБР. Вверху прохода она заметила Келли, но намеренно избегала встречаться с ней взглядом. Мэри не могла до конца понять, чего добивается Келли своим присутствием на стадионе, но та сказала, что хочет быть поблизости и если нужно – помочь.
Мэри повернулась и увидела, как премьер-министр идет к месту подающего, держа в руках мяч и словно не совсем понимая, что он должен с ним делать. Его телохранители стояли по бокам, оглядывая лица зрителей, готовые моментально отреагировать на малейшие признаки тревоги, а уже за ними находились агенты Секретной службы. Первая леди остановилась сбоку от песчаной насыпи, примерно в двадцати футах от премьер-министра. Мэри улыбнулась. Она жалела, что не может каким-либо образом известить британского премьера о том, что сейчас произойдет, чтобы посмотреть, как его лицо помертвеет от страха. В фантазиях, от которых у нее сейчас кругом шла голова, Мэри представляла, как перед ударом пули сообщает ему, что он сейчас умрет, а потом, одновременно с тем, как грудь его разрывается на клочки, проклинает.
Согнув шею, она приблизила губы ближе к микрофону. Рация совершенно открыто висела у нее на поясе. Многие работники стадиона носили рации, и это скорее добавляло правдоподобности ее облику.
– Контроль один, – произнесла Мэри, поглубже вдавливая динамик в ухо, чтобы не мешал шум толпы.
– Контроль один, – услышала она. Это был голос Ловелла.
– Контроль два, – сказала Мэри.
– Контроль два, – отозвался Шолен.
– Контроль три, – сказал Мэри.
– Контроль три, – ответил Карлос.
– Контроль ветра, – произнесла Мэри.
Наступила пауза, затем она услышала голос Фаррелла:
– Один-девять-семь на три.
У Мэри сжалось сердце. Ветра почти не было.
– Один-девять-семь на три, – повторил Ловелл.
– Один-девять-семь на три, – подтвердил Шолен.
– Один-девять-семь на три, – отозвался Карлос.
– Веду первого, – произнесла Мэри. Теперь дело было за Ловеллом. Мэри облокотилась о металлическую загородку и смотрела, как премьер-министр готовится бросить мяч. Заметив человека в пестром пиджаке и джинсах, глядящего в бинокль в ее направлении, она нахмурилась. Он не походил на остальных агентов Секретной службы или английских телохранителей, и Мэри прищурила один глаз, пытаясь получше разглядеть незнакомца.
* * *
Рик Ловелл установил перекрестье телескопического прицела в центре груди премьер-министра. Выдыхал Ловелл медленно, сосредоточив все свое существо на предстоящем выстреле. В сознании Ловелла премьер больше не фигурировал как человек. Он был мишенью и ничем больше.
Премьер-министр сделал шаг в сторону, и Ловелл передвинул винтовку, чтобы вновь поймать его в прицел. Четыре секунды – это очень долго, и Ловеллу необходимо было удостовериться, что цель не сдвинется с места во время полета пули. Тот факт, что до него будут выстрелы двух снайперов, на действия Ловелла никак не влиял. Он хотел, чтобы именно его пуля поразила цель. Ловелл сделал короткий вдох, набрав воздуха ровно столько, сколько требовало его тело. Никаких лишних движений быть не должно. Он давно уже отключился от вибрации и шума двигателей в хвосте гондолы. Даже Бейли, скрючившийся в футе от него, в сознании Ловелла больше не существовал. Единственное, что имело значение, – это мишень и четыре секунды между ней и стволом «Барретта 82А1».
* * *
– Ты видишь ее? – спросил наводящий. Он через весь стадион смотрел в бинокль на Мэри Хеннесси.
– Поймал, – отозвался снайпер. Он стоял на одном колене, утвердив охотничью винтовку «сойер» модель 200 на парапете крыши конторского здания, соседствовавшего с бейсбольным стадионом. Это было дорогое оружие, обеспечивающее высокую точность боя, снайпер купил «сойер» у сержанта балтиморского СВАТа, вышедшего в отставку. Женщина находилась от снайпера на расстоянии приблизительно триста ярдов.
Наводящий заговорил в свой уоки-токи. – Прицел взят, помех нет, – сообщил он.
– Жди команды, – сказал командир СВАТа.
Магазин «сойера» вмещал три патрона, но снайпер знал, что ему потребуется лишь один. Его пули были с тупым концом, они разрывали на куски грудную клетку человека. Снайпер установил прицел в самом центре груди женщины.
* * *
Мужчина в пестром пиджаке продолжал пристально изучать Мэри Хеннесси в бинокль, и та инстинктивно поняла, – что-то не так. Она обернулась и посмотрела на верх прохода. Прямо за Келли Армстронг стояли двое мужчин в темных костюмах и черных очках. Пять минут назад их там не было. Мэри посмотрела налево и увидела еще двух агентов Секретной службы, двигавшихся по параллельному проходу.
Сердце ее бешено забилось. Она резко развернулась и посмотрела на место подающего. Премьер-министр готовился вбросить мяч, ловящий пригнулся и выставил вперед руку в перчатке.
Мэри глянула через плечо. Двое мужчин спускались к ней по ступенькам, засунув руки за борта пиджаков.
– Снайпер один, стреляй! – прокричала она в микрофон. – Убей этого ублюдка, черт бы тебя побрал!
Ответа не последовало, и Мэри поняла, что микрофон не работает. Должно быть, она выдернула его из гнезда рации, когда поворачивалась. Мэри бешено начала обшаривать себя в поисках провода.
Келли увидела судорожные движения Мэри, догадалась, что ее что-то встревожило, и тут же поняла – что именно. По параллельному проходу спускались двое мужчин в темных костюмах и черных очках. Агенты Секретной службы.
Келли наморщила лоб, не зная, что делать.
– Вот она, – произнес голос за ее спиной, и Келли резко повернулась. Еще двое агентов стояли прямо за ней, один молодой, другой средних лет, настолько похожие, что их можно было принять за отца и сына.
– Простите, мисс, – сказал старший, пытаясь пройти мимо нее.
Келли вытащила свои фэбээровские документы и назвалась.
– Пожалуйста, позвольте нам пройти, мисс, позже мы это посмотрим, – произнес молодой. Он положил руку на плечо Келли и попытался сдвинуть ее с места. Келли сопротивлялась.
– Что происходит? – бормотала она, пытаясь выгадать для Мэри лишнюю секунду.
* * *
– Она что-то достает, возможно оружие, – сообщил наводящий по уоки-токи. Через бинокль он видел, как женщина-контролер запустила руку куда-то себе за спину. Сверху к ней спускались два агента Секретной службы, толкая перед собой какую-то белокурую женщину. У одного из них в руке был пистолет.
– Даю добро, – сказал командир СВАТа, – поскольку нет возможности поражения другими средствами.
Наводящий видел, что прямо за женщиной не было никого. Зрители находились слева и справа, но не настолько близко, чтобы помешать выстрелу.
– Добро подтверждаю, – произнес он. – Снайпер, пристрели суку.
– С удовольствием, – ответил снайпер, нажимая на спусковой крючок.
* * *
Тодд Оттерман стоял в коридоре, а два курсанта из Академии ФБР подсовывали оптиковолоконный объектив под дверь офиса. Многие бизнесмены в этом отсеке башни согласились отдать свои ключи Секретной службе на время президентского визита, но с некоторыми мелкими конторами так и не удалось связаться.
Один из фэбээровских новобранцев, стоя на коленях, просовывал кабель в щель, а другой смотрел на миниатюрный черно-белый монитор. Такие камеры ФБР использует для скрытого наблюдения, и они прекрасно подходят для проверки запертых офисов. Чуть раньше Оттерман и курсанты сидели на седьмом этаже в туристическом агентстве, менеджер которого согласился держать контору открытой допоздна, поэтому во время игры у агентов было прекрасное место для наблюдения. Они только-только собирались выпить кофе, как поступила команда еще раз проверить офисы на нижних этажах. Оттерман и два его курсанта взялись за пятый, а другой агент пошел на шестой.
Курсант, смотревший на монитор, внезапно замер. Он положил руку на плечо коллеги и потряс его. Картинка была нечеткой, но сомнений не оставалось: у стола сидел человек с винтовкой, упершись глазом в оптический прицел. Оттерман видел, что человек приготовился стрелять – времени на вызов подмоги не оставалось. Он достал из кожаной наплечной кобуры пистолет-пулемет и дал знак курсантам отойти в сторону.
* * *
Джокер наблюдал, как два агента Секретной службы направились вниз по проходу между рядами к Мэри Хеннесси и как она начала лихорадочно искать что-то у себя на поясе. Он услышал сообщение одного из агентов, что она что-то ищет, а затем другой голос, дающий распоряжение снайперу. Справа раздался щелчок выстрела высокоскоростным патроном, и Хеннесси пошатнулась, схватившись одной рукой за грудь. На ее униформе проступило красное пятно, напомнившее Джокеру пальбу шариками в лондонском тире. Однако здесь правила были другими. После точного выстрела Хеннесси никогда больше не встанет на ноги, жалуясь, что ее выбили из игры.
Она откинулась назад и тяжело осела на ступени. Джокер видел, как широко, словно от удивления, открылись ее глаза, а рука на груди спазматически задергалась. Какая-то блондинка в голубом жакете опустилась возле Хеннесси на колени.
Джокер повел биноклем, чтобы осмотреть окна конторского здания, пытаясь определить, где сидит снайпер. Выстрел был произведен безукоризненно. В тот момент, когда бинокль был направлен в небо, в поле зрения Джокера попало нечто большое и белое с эмблемой японской электронной фирмы на борту. Это было столь неожиданно, что Джокер решил, будто ему попался на глаза рекламный щит в дальнем конце стадиона, но когда он различил белые клочья облаков, то понял, что все еще смотрит вверх, выше уровня зданий. Джокер отнял бинокль от глаз и козырьком приложил к ним ладонь, скрипя зубами от боли, волной покатившейся от плеча по спине. То был дирижабль, висящий в небе на удалении более мили. Он нахмурился, как только вспомнил рассказ Коула о дальнобойном выстреле, о снайпере, собиравшемся поразить президента с двух тысяч, и о том, что они никак не могли найти в Балтиморе место, откуда снайпер мог бы сделать этот выстрел.
Опустив бинокль, Джокер снова вышел на связь. Наушник буквально гудел от голосов агентов, докладывающих о ситуации после устранения Мэри Хеннесси.
– Говард, вы здесь? – спросил он, прерывая агентов.
– Это вы, Креймер? – послышался голос Говарда.
– Да. Вы видели в небе аэростат?
– Аэростат?
– Аэростат. Точнее, дирижабль. Над городом.
* * *
Не выбить ли дверь, подумал Тодд Оттерман, но тут же отбросил эту мысль. Неизвестно, насколько она прочна, а заперта – наверняка. У него было два преимущества: внезапность и автомат. Чтобы выстрелить в сторону двери, снайперу придется развернуть винтовку почти на сто восемьдесят градусов. Оттерман тяжело дышал и видел, как трясутся двое курсантов. Свободной рукой он показал, что выстрелит в замок, а они вдвоем вышибут дверь и отскочат в стороны.
Курсанты кивнули, наблюдая, как Оттерман одними губами быстро дал отсчет – три, два, один – и выстрелил в замок. Заскрежетал металл, полетели щепки, и тут же оба курсанта ударили в дверь рядом с замком. Крепко сжимая автомат обеими руками, Оттерман переступил порог распахнувшейся внутрь двери.
– Секретная служба! – прокричал он. – Бросай оружие!
Снайпер начал разворачиваться, не собираясь выпускать винтовку из рук, и Оттерман дважды выстрелил ему в спину.
* * *
Карлос навел центр оптического прицела на грудь президента, как только тот показался в окне ложи, и успокоил дыхание. Можно просто нажать курок, не дожидаясь Ловелла. Прицел был идеальный, а президент стоял неподвижно, наблюдая за действиями премьер-министра внизу. Карлос находился к цели ближе всех, и его пуле потребовалось бы менее секунды, чтобы сразить этого человека. Разница в расстояниях до мишени на месте подающего и до человека в ложе была минимальной. Не составляло никакого труда выстрелить прямо сейчас. Нестерпимо хотелось это сделать. Но Карлос улыбнулся и подавил в себе эти безрассудные мысли. Необходимо следовать плану. Его плану.
Карлос был готов. Он сделал поправку на скорость ветра, основываясь на тех данных, которые передал ему Фаррелл, и уже учел допуск на то, что калибровку прицела производила Лена Рашид, а не он сам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67