- взвизгнула Арха.
- Леди, у меня и в мыслях не было нанести тебе оскорбление. Я не
знаком с вашими обычаями, я не знаю, как следует вести себя с Первой
Жрицей. Я в твоей власти и прошу прощения за нанесенную невольно обиду.
Арха почувствовала, как мгновенно прилила к лицу горячая и глупая
кровь. Но волшебник уже отвел взгляд и не видел, как покраснела Первая
Жрица Гробниц Атуана. Он выполнил ее приказ.
Некоторое время оба молчали. Печальными невидящими глазами смотрели
на них со стен крылатые люди.
Арха принесла в Раскрашенный Зал каменную чашу с водой и теперь,
натолкнувшись на нее взглядом, сказала:
- Пей, если хочешь.
Он сразу же схватил чашу и, подняв ее легко, словно бокал с вином,
надолго припал к ней губами, после чего намочил рукав куртки и тщательно
стер с лица и рук запекшуюся кровь, грязь и паутину.
Пока он занимался этим важным делом, Арха пристально рассматривала
его. Такое, кошачье по сути, умывание сделало его привлекательнее, но оно
же обнажило шрамы на щеке - старые, бледные шрамы на черной коже, четыре
параллельных борозды от глаза к подбородку, словно след огромной когтистой
лапы.
- Что это? - спросила Арха. - Шрам?
Волшебник не торопился с ответом.
- Дракон поцарапал? - Арха постаралась вложить в свой вопрос как
можно больше иронии. В самом деле, разве не для того спустилась она
сегодня в Лабиринт, чтобы всласть поиздеваться над жертвой, помучить
пленника ощущением беспомощности?
- Нет, не дракон.
- Значит, ты не Повелитель Драконов?
- Ты заблуждаешься, - неохотно ответил волшебник. - Я - Повелитель
Драконов. Но шрамы появились на моем лице еще до того, как я заслужил это
имя. Я уже говорил, что знаком с Темными Силами. Эти полоски оставил один
из ближайших родственников твоих Безымянных... Правда, в конце концов я
узнал его Имя.
- Что ты мелешь? Какое имя?
- Этого я тоже не могу сказать тебе, - ответил он и улыбнулся одним
ртом.
- Это чушь, дурацкий лепет, святотатство! Они безымянны! Ты просто не
понимаешь, о чем говоришь!
- Понимаю, жрица, и куда лучше тебя, - бросил он внезапно окрепшим
голосом. - Смотри!
Он повернул к ней изуродованную шрамами щеку.
- Я не верю тебе! - воскликнула Арха, но голос ее дрожал.
- Жрица, - очень тихо сказал волшебник, - ты молода, ты еще недолго
успела послужить Безымянным.
- Я служу им! И очень давно! Я - Первая Жрица, Та-Что-Возродилась! Я
служу Хозяевам тысячу лет, и тысячу лет до этого! Я - их слуга, голос,
руки! Я - орудие их отмщения тому, кто оскверняет Гробницы и останавливает
свой взор там, где это запрещено! Кончай лгать и хвастаться, неужели ты не
понимаешь, что по одному моему знаку лишишься головы? А еще я могу просто
уйти, закрыть за собой дверь, и никто никогда не придет к тебе! Ты
подохнешь в темноте, и те, кому я служу, пожрут твою плоть и пожрут твою
душу, оставив одни кости. А кости быстро рассыпаются в пыль!
Волшебник спокойно кивнул.
Арха запнулась и, не найдя больше слов, выскочила из зала, с грохотом
задвинув дверной засов. Пусть пленник подумает, что она не вернется!
Пусть мучается в темноте, пусть ругается и дрожит, пусть плетет свои
грязные бесполезные заклинания!
...Но в глубине души Арха знала, что он не ругается и не плетет
заклинаний, а устраивается поудобнее и засыпает, как тогда, у железной
двери, спокойный, как овца на знакомом солнечном лугу.
Она плюнула на запертую дверь, сделала рукой отгоняющий скверну знак
и побежала к выходу из Лабиринта.
Когда Арха добралась до Подземелья и принялась ощупывать пальцами
тончайшую структуру его каменных стен, ей вдруг страстно захотелось зажечь
фонарь и еще раз, хоть на мгновение, увидеть их алмазное сияние.
Она плотно сжала веки и заторопилась вперед.

7. ВЕЛИКОЕ СОКРОВИЩЕ
Никогда еще дневные заботы не казались Архе столь многочисленными,
бесполезными, утомительными. Девчонки с бледными лицами и уклончивыми
ответами, заплаканные новички, жрицы, чей вид был строго холоден, но чьи
глаза были полны скрытой от посторонних глаз смесью зависти и отчаяния,
мелких амбиций и неутоленных страстей - все эти женщины, среди которых
Арха прожила жизнь и кто составлял для нее весь мир - начали казаться ей
невыносимыми и одновременно жалкими.
Но она, кто служит великим силам, она, принцесса угрюмой ночи,
свободна от повседневной суеты. Она не забивает себе голову постылой
обыденностью, не сгорает от зависти, если соседке плюхнут в тарелку с
бобами кусочек бараньего жира побольше... Она вольна распоряжаться
течением своих дней. Там, внизу, нет дня. Только ночь.
И в этой бесконечной ночи - пленник. Он сам черен, как ночь, он -
последователь черных искусств, но он закован в железо и сидит в каменном
мешке. Он ждет ее прихода, он ждет воды, хлеба, жизни... или удара меча и
смерти. Как пожелает Первая Жрица.
Арха рассказала о пленнике только Коссил, а та держала язык за
зубами. Может, она думает, что он уже умер и Манан отнес труп в Зал
Скелетов... Хотя непохоже, чтобы Верховная Жрица приняла что-нибудь на
веру... Арха попыталась уверить себя, что в молчании Коссил нет ничего
зловещего. Просто она не любит задавать вопросов, а кроме того, Арха
приказала ей не соваться не в свои дела. Коссил послушалась ее.
Однако, если считать, что человек мертв, Архе нельзя просить для него
еды. Вот и пришлось ей ограничиваться украденными из подвалов Большого
Дома яблоками и сушеным луком. Объявив, что будет отныне кушать в
одиночестве, Арха приказала доставлять ей завтраки и ужины в Малый Дом, и
каждый вечер относила их в Лабиринт, оставляя себе только суп. Она
привыкла поститься по три-четыре дня, и такой режим не доставлял ей особых
неудобств. Пленник же поедал скудные порции хлеба, сыра и бобов, как
лягушка муху - хлоп! - и нет мухи... Конечно, он может съесть и в пять, и
в шесть раз больше, но после каждой трапезы с серьезным видом благодарил
Арху, словно он был ее гостем, а она - хозяйкой такого праздника, как во
дворце Божественного Короля, о котором она столько слышала и где столы
завалены горами жареного мяса и хлеба с маслом и заставлены хрустальными
кувшинами с вином.
- Расскажи мне про Внутренние Острова...
Арха принесла в Лабиринт маленький стульчик из слоновой кости, чтобы
не стоять во время разговоров с пленником и не спускаться до его уровня,
усаживаясь на пол.
- Говорят, только в самом Архипелаге четыре раза по сорок островов, а
есть еще и Внешние Пределы. Никто еще не смог ни объехать их все, ни точно
сосчитать. Каждый остров непохож на соседний, но самый прекрасный из них -
Хавнор, величественная страна в центре мира. В сердце ее, на берегах
широкой, полной кораблей бухты раскинулась Столица Хавнора. Башни ее - из
белого мрамора. У дома каждого принца или купца есть своя башня, и они
возвышаются одна над другой. Крыши домов крыты красной черепицей, мосты
над каналами расцвечены мозаикой - красной, зеленой, голубой. А знамена
принцев, развевающиеся над белыми башнями - всех цветов радуги. В верхушку
самой высокой башни как шпиль, острием к солнцу вделан меч Эррет-Акбе.
Когда солнце восходит в Хавноре, лучи его сначала касаются меча, а когда
садится, меч долго еще горит золотом над погруженной в сумерки Столицей.
- Кто такой Эррет-Акбе? - спросила хитрая Арха.
Волшебник помолчал немного и улыбнулся.
- Конечно, вы здесь знаете про то, как он появился в Каргаде, но вряд
ли еще что-нибудь. Что знаешь ты сама?
- Он потерял посох, амулет и свою силу... совсем, как ты. Он
ускользнул от Верховного Жреца, убежал на запад и драконы убили его...
Если бы он появился здесь, у нас, драконам не пришлось бы заботиться о его
судьбе!
- Верно, - согласился пленник.
Арха почувствовала в разговоре об Эррет-Акбе какую-то неясную
опасность и решила переменить тему.
- Говорят, он тоже был Повелителем Драконов... Расскажи, что это
такое.
Тон Архи был неизменно насмешлив, ответы волшебника - прямы и
понятны, словно он воспринимал их разговор всерьез.
- Повелитель Драконов - это человек, с которым драконы разговаривают.
Драконами нельзя повелевать, как многие думают. Если имеешь дело с
драконом, существуют только две возможности - он или съест тебя, или будет
разговаривать. Если у тебя есть способ заставить дракона сделать второе и
не делать первого, значит, ты - Повелитель.
- Разве драконы умеют разговаривать?
- Ну, конечно. Они разговаривают на Древнем Языке, который мы, люди,
учим так долго и которым пользуемся, хотя и с трудом, для наших
заклинаний. Никто не знает всех слов этого языка, не знает даже десятой их
части. Для этого просто не хватает времени, отпущенного человеку. Но
драконы живут по тысяче лет... С ними есть о чем поговорить.
- А на Атуане водятся драконы?
- Их здесь нет уже много столетий, и на Карего-Ат тоже. Говорят, что
на самом северном вашем острове, Гур-Ат-Гуре, в горах еще сохранились
большие экземпляры. У нас они держатся подальше к востоку, много их на
безлюдных островах Восточного Предела. Когда их начинает мучить голод, они
нападают на западные острова, но такое случается все реже и реже. Я был на
острове, куда они прилетают, чтобы вместе танцевать. Почти не двигая
гигантскими крыльями, они спиралями поднимаются все выше и выше над
бушующим морем, и издалека кажется, что это ветер носит желтые осенние
листья...
Полные воспоминаний, глаза его пронзили невидимые картины на стенах,
сами стены, и землю, и тьму, и увидели бескрайнюю морскую гладь под
солнцем и золотых драконов на золотом ветру...
- Ты лжешь! Ты все это выдумал!
Волшебник удивленно вскинул глаза.
- Зачем же мне обманывать тебя, Арха?
- Чтобы я почувствовала себя круглой дурой, чтобы испугалась! Чтобы
предстать в моих глазах мудрым, храбрым, могущественным Повелителем
Драконов и все такое прочее! Ты видел, как танцуют драконы, ты видел башни
Хавнора, ты все видел и все знаешь, но все это - ложь! Ты был всего лишь
грабителем, а стал всего лишь пленником, у тебя нет души, и ты никогда не
выйдешь отсюда! Океаны, драконы и мраморные башни перестали существовать
для тебя, потому что больше ты их никогда не увидишь! Ты не увидишь
солнечного света! Я знаю только тьму и ночь, и это - единственные
реальности в мире. Тишина и мрак. Колдун, ты знаешь все, а я знаю только
одно, и вот как раз это и есть то единственное, что стоит знать!
Волшебник склонил голову. Его руки цвета темной меди спокойно лежали
на коленях. Арха с новым интересом посмотрела на его шрамы: он спускался
во тьму глубже ее, он знает смерть лучше ее, даже смерть... Волна
ненависти к сидящему напротив человеку поднялась в Архе, чуть не задушив
ее. Почему он так беззащитен и так силен? Почему Арха чувствует себя рядом
с ним ребенком?
- Поэтому я разрешаю тебе жить! - слова эти слетели с языка Архи сами
по себе. - Я хочу, чтобы ты показал мне, как делаются фокусы. Пока у тебя
будет, что показать мне, ты будешь жить. Если же твое искусство окажется
обманом, считай себя мертвецом. Понятно?
- Да.
- Ну и прекрасно. Начинай.
Волшебник опустил голову на руки. Железный пояс мешал ему и
единственным удобным положением для него было лежачее. Но вот он поднял
голову и серьезно заговорил:
- Слушай, Арха. Я - маг, то, что ты называешь колдуном или
волшебником. Я владею кое-каким искусством, это так. Верно и то, что
здесь, в обители Древних Сил мне нечего рассчитывать на него. Я могу
создать для тебя иллюзию и показать сколько угодно чудес. Это всего лишь
мельчайшая частичка магии. Иллюзии получались у меня еще в детстве,
получатся и сейчас. Но если ты поверишь им, то испугаешься, страх пробудит
в тебе ярость, и ты можешь захотеть убить меня. Если не поверишь, то
посчитаешь их всего лишь фокусом и... снова моя жизнь в опасности! Моя же
главная цель в настоящий момент - сохранить ее.
Арха невольно рассмеялась и сказала:
- Ты еще поживешь немного, разве это непонятно? До чего же ты глуп!
Ну, ладно, покажи мне эти иллюзии, я не испугаюсь. Кстати, я не испугалась
бы в любом случае. Начинай и не бойся, по крайней мере сегодня твоя
драгоценная шкура в безопасности...
Волшебник в свою очередь рассмеялся, как и она минуту назад. Они
перебрасывали его жизнь от одного к другому, как мячик.
- Что же показать тебе?
- A что ты можешь?
- Все.
- До чего же ты любишь хвастаться!
- Нет, - уязвленно ответил маг. - Я никогда не хвастаюсь.
- Ну так покажи мне что-нибудь стоящее, что угодно!
Волшебник пристально смотрел на свои руки. Ничего не происходило.
Высокая свеча в фонаре горела тускло и ровно. Мрачные картины на стенах -
крылатые люди, прикованные к земле - громоздились над ними. Стояла полная
тишина.
Арха вздохнула, разочарованная и почему-то огорченная. Да, он слаб.
Говорил о великих вещах и ничего не сделал. Даже грабитель из него
никудышный - только врун он заправский.
- Ну что же... - начала Арха и подобрала юбки, чтобы встать. Шерсть
как-то странно зашелестела... Арха посмотрела на свои одежды и,
потрясенная, вскочила на ноги.
Тяжелая черная ткань исчезла, вместо нее был бирюзовый шелк, яркий и
нежный, как предзакатное небо. Юбка, украшенная серебряными нитями,
жемчугом и кристалликами горного хрусталя сверкала, словно апрельский
дождь.
Арха, не в силах вымолвить ни слова, смотрела на волшебника.
- Нравится?
- Откуда...
- Такие же одежды я видел на одной принцессе в Новом Дворце Хавнора,
на празднике Возвращения Солнца, - сказал он, с удовлетворением глядя на
Арху.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17