– Ты ничего не хочешь взять с собой? – удивился Кит-Канан.
Макели осмотрел комнату. Кремневые орудия, тыквенные бутыли, обмазанные глиной корзины – ничего из этого брать не стоило. Все же необходимо было запастись пищей и водой, и они набрали в две корзины мяса, орехов, ягод и воды, рассчитав таким образом, чтобы Аркубаллис смог все это унести. Грифон, единственный из них троих, все еще крепко спал. Когда Кит-Канан свистнул сквозь зубы, Аркубаллис вытащил орлиную голову из-под крыла и поднялся. Кит-Канан дал животному попить воды, пока Макели привязывал к седлу корзины с провизией.
Чувство, что их ждут, подгоняло эльфов вперед. Макели не переставая болтал о вещах, которые он хочет увидеть и сделать. Он соскоблил с лица остатки краски, заявив, что не желает, чтобы горожане приняли его за дикаря. Кит-Канан проверил упряжь у горла и на груди грифона, и Макели вскарабкался в седло. Но в последний момент Кит-Канан замешкался.
– Что случилось? – спросил мальчик.
– Я должен еще кое-что сделать!
Он пересек усеянную цветами поляну и, подойдя к стройному деревцу, которое когда-то было Анайей, остановился в двух ярдах от него и взглянул вверх, на ветви, тянувшиеся к небу. Кит-Канан все никак не мог привыкнуть к мысли, что его любимая женщина теперь здесь, что она приняла другой облик.
– Частица моего сердца остается здесь, любовь моя. Мне нужно возвращаться домой; надеюсь, ты меня поймешь. – Кит-Канан вытащил кинжал, и глаза его наполнились слезами. – Прости меня, – прошептал он, затем, протянув руку, быстро отрезал зеленый побег длиной четыре дюйма, покрытый ярко-зелеными почками. Прорезав маленькую щель в жесткой кожаной куртке, около сердца, он спрятал там веточку.
Принц полюбовался на молодое дерево, затем оглядел поляну, где они были так счастливы.
– Я люблю тебя, Анайя, – промолвил он, – Прощай. – И, резко развернувшись, быстрыми шагами возвратился к грифону.
Вскочив на спину Аркубаллису, Кит-Канан поудобнее устроился в седле, свистнул и дотронулся до его боков пятками, давая знак к отправлению. Грифон взял разбег, раздирая могучими лапами молодую зелень, вздымая в воздух фонтан лепестков и пыльцы. Наконец животное расправило крылья и, сделав гигантский прыжок, взмыло в небо. Макели взвизгнул от восторга.
Они сделали круг над поляной, постепенно набирая высоту. Кит-Канан несколько мгновений смотрел вниз, поднял взгляд, изучая облака, а затем повернул Аркубаллиса на северо-восток. Они летели на высоте тысячи футов. Воздух был теплым, ровный ветер подхватил Аркубаллиса, и тот мог подолгу парить, даже не взмахивая крыльями.
Макели наклонился вперед и прокричал в ухо Кит-Канану:
– Сколько нам лететь?
– День, может два.
Лес внизу прямо на глазах покрывался зеленью. Казалось, жизнь фонтаном брызжет из земли. В воздухе кишели птицы – от крошечных воробьев до огромных стай диких гусей. Эльфы летели все дальше; лес постепенно редел, затем уступил место равнине. Когда солнце достигло зенита, Кит-Канан и Макели заметили внизу первые признаки жизни. Под ними была деревня, построенная в виде кольца и окруженная дерновой стеной для защиты от врагов. Дома скрывала пелена дыма.
– Это город? – восторженно спросил Макели.
– Нет, всего лишь деревня. Похоже, что на нее напали.
Тревога и тень страха заставили сердце Кит-Канана забиться сильнее; он дернул поводья. Аркубаллис нырнул вниз и оказался в облаке дыма. Кашляя, принц заставил грифона медленно облететь разрушенную деревню. Ни малейших признаков жизни. Он заметил на стене и у хижин мертвые тела.
– Ужасно, – хмуро произнес Кит-Канан. – Нужно спуститься и все осмотреть. Будь осторожен, Кели.
Аркубаллис легко опустился на землю снаружи, за стеной, около одной из проделанных в ней дыр. Кит-Канан и Макели слезли с седла. Макели был вооружен арбалетом, добытым в битве с бандой Вольторно, а принц держал в руках большой лук. У пояса его болтались пустые ножны.
– Видишь, что они наделали? – сказал Кит-Канан, указывая на проем в земляном валу. – Нападающие воспользовались якорями-кошками, чтобы разрушить стену.
Перешагнув через остатки укреплений, они вошли в деревню. Царило жуткое безмолвие. Ветер носил над домами клубы дыма. Там, где когда-то разговаривали, спорили, смеялись жители, остались лишь пустые улицы. Землю усеивали черепки битой посуды и обрывки тряпок. Кит-Канан перевернул на спину первый попавшийся труп – это был мужчина Каганести, зарубленный мечом. Он понял, что эльф погиб недавно, день назад, самое большее два. Перевернув тело обратно, принц застыл на месте, затем покачал головой. Кошмар. Когда Ситас позвал его, он почувствовал, что страна в опасности, но такое? Здесь творились убийства и грабежи.
Они прошли по безмолвной деревне, обнаружив только тела мужчин – Каганести и Сильванести. Не было ни женщин, ни детей. Все домашние животные исчезли, так же как и вещи, представлявшие хоть какую-то ценность.
– Кто мог это сделать? – мрачно спросил Макели.
– Не знаю. Кем бы ни были напавшие, они не хотели быть узнанными. Ты заметил, что они забрали своих мертвецов?
– Откуда ты знаешь?
Кит-Канан показал на трупы крестьян:
– Эти люди дорого продали свою жизнь. Они умирали, защищаясь, а значит, прихватили с собой и кое-кого из врагов.
В восточной части деревни Кит-Канан и Макели обнаружили множество следов – лошадей, коров, людей. Бандиты угнали скот и захватили в плен жителей, а затем скрылись в направлении обширной равнины. Макели спросил, что находится в той стороне.
– Город Кзак-Царот. Несомненно, разбойники попытаются продать своих пленников в рабство на тамошних рынках, – угрюмо сказал Кит-Канан. Он вглядывался в плоскую линию горизонта, словно пытаясь увидеть бандитов, совершивших этот разбой. – Дальше, за Кзак-Царотом, лежит родина Каганести – лес, весьма похожий на тот, где мы жили.
– И твой отец правит всем этим? – удивился Макели.
– Он управляет этими землями по закону, но настоящий хозяин здесь тот, у кого в руке меч. – Кит-Канан поддал ногой сухую землю, подняв в воздух фонтан пыли. – Пойдем, Кели. Нам пора.
Они потащились вдоль внешней стороны стены обратно к грифону. Макели волочил ноги, повесил голову. Кит-Канан спросил, что его так печалит.
– Мир за пределами леса – мрачное место, – вздохнул тот. – Эти эльфы погибли потому, что кто-то хотел отнять их добро.
– Я никогда не говорил, что во внешнем мире встречаются только мраморные города и красивые девушки, – возразил Кит-Канан, положив руку на плечо мальчику. – Но не расстраивайся так сильно. Подобные вещи происходят не каждый день. Когда я сообщу об этом отцу, он положит конец беззакониям.
– А что он может поделать? Он живет в городе, далеко отсюда.
– Ты недооцениваешь могущество Звездного Пророка.
Близились сумерки второго дня их пути, когда вдали возникли белые верхушки городских башен. Аркубаллис почуял, что конец путешествия близок, и без понукания Кит-Канана быстрее заработал крыльями. Внизу стремительно проносилась земля. Показалась широкая лента Тон-Таласа, отражавшая аквамарин вечернего неба и распластавшего крылья Аркубаллиса.
– Эй! Эй, вы там! – крикнул Макели лодочникам и рыбакам, плававшим по реке.
Кит-Канан зашикал на него.
– Не уверен, что меня здесь ожидает горячий прием, – предостерег он мальчика. – Вряд ли стоит объявлять о нашем прибытии.
Макели нехотя смолк.
Кит-Канан обнаружил, что его терзают сомнения и немалая тревога. Как его встретят? Сможет ли отец простить ему нарушение обычая? Все же Кит-Канан знал одно: он больше не был тем эльфом, что когда-то. Ему столько пришлось пережить, и теперь он горел желанием поделиться пережитым с братом.
Кит-Канан заметил поселение, строящееся на западном берегу реки. Судя по планировке, на реке, напротив пристаней и доков Сильваноста, должен был возникнуть город. Затем, когда они приблизились к городу с юга, Кит-Канан увидел, что значительная часть Рынка превратилась в обугленные развалины. Это встревожило принца, – значит, на город совершено нападение и, может быть, вместо отца и брата его ожидает кто-то другой? Небольшое облегчение ему принесло то, что остальная часть города сохранилась в прежнем виде.
В свою очередь, Макели, сильно наклонившись вниз, пристально, с прежним изумлением вглядывался в чудеса, показавшиеся внизу. Город сверкал в солнечных лучах. Мраморные здания, зеленеющие сады, мерцающие бассейны поражали мальчика. Тысячи башен, каждая из которых представлялась чудом выросшему в лесной глуши Макели, возвышались над искусно подстриженными деревьями. Выше всех вздымалась Звездная Башня. Кит-Канан облетел вокруг могучего шпиля и с душевной болью вспомнил тот день, когда сделал это в последний раз. Это был небольшой срок по сравнению с его жизнью, но Кит-Канану показалось, что с тех пор миновали тысячелетия.
Аркубаллис приготовился лететь домой и сам, почти без подсказки Кит-Канана, направился к дворцу Квинари. Вдоль плоской крыши мерцала линия факелов, пламя их металось на ветру. Последние лучи заходящего солнца придавали розовой башне дворца темно-алый оттенок.
Грифон резко устремился вниз, и Макели крепче ухватился за талию принца. Факелы освещали одинокую фигуру в белом, стоявшую на крыше. Аркубаллис поднял голову и полетел быстрее. Снизив скорость, он коснулся когтями крыши, нащупал задними ногами точку опоры и сложил крылья.
Одетый в белое эльф, ожидавший в дюжине футов от них, взял из гнезда факел и направился к приземлившемуся грифону. Макели затаил дыхание.
– Брат, – просто сказал Кит-Канан, спрыгнув со спины Аркубаллиса.
Ситас поднял факел выше.
– Я знал, что ты вернешься. Я ждал здесь каждый вечер с тех пор, как позвал тебя! – горячо воскликнул Ситас.
– Рад видеть тебя!
Близнецы обнялись. При виде этой сцены Макели перекинул через седло ногу и соскользнул со спины грифона на черепицу. Ситас и Кит-Канан, разжав объятия, хлопали друг друга по плечам.
– Ты похож на бандита или оборванца! – воскликнул Ситас. – Где ты раздобыл эту одежду?
– Это очень длинная история, – отвечал Кит-Канан. Он улыбался так широко, что лицо заболело; Ситас, словно зеркало, повторял его выражение. – А ты-то, когда же это ты успел бросить служение богам и превратиться в принца? – вскричал он, хлопая брата по спине.
Ситас все улыбался.
– Ну, с тех пор как ты ушел, много чего произошло. Я… – Он запнулся, увидев приближающегося Макели.
– Это мой добрый друг и компаньон, Макели, – объяснил Кит-Канан. – Кели, это мой брат, Ситас.
– Привет, – осторожно произнес Макели.
– Не так, – пожурил его Кит-Канан. – Поклонись, как я учил тебя.
Макели смущенно отвесил поклон, согнувшись почти пополам.
– Прости, Кит! То есть я хотел сказать, приветствую тебя, принц Ситас, – бесхитростно произнес он.
Ситас улыбнулся мальчику.
– У тебя будет достаточно времени изучить придворные манеры, – ответил он. – Ну а сейчас, держу пари, вы оба не откажетесь от горячей ванны и обеда!
– Ах, теперь мне вообще нечего больше желать! – приложив к сердцу руку, воскликнул Кит-Канан.
Смеясь, они с Ситасом направились к винтовой лестнице. Макели следовал за ними, отступив на шаг. Внезапно Кит-Канан остановился.
– А как отец? – спросил он нерешительно. – Он знает, что ты меня позвал?
– Да, – ответил Ситас. – Несколько дней он был болен, и я попросил его разрешения использовать Зов. Он согласился. Лекарь спас ему жизнь, и теперь он в порядке. Еще мы совещаемся с послами из Эргота и Торбардина, так что дел полно. Мы увидим Пророка и мать, как только ты примешь надлежащий вид.
– С послами? А что они здесь делают? – удивился Кит-Канан. – И еще, Сит, что произошло на Рынке? Выглядит так, будто его разграбили!
– Скоро ты все узнаешь.
Когда они подошли к ступеням, Кит-Канан оглянулся. На вечереющем небе зажигались звезды. Усталый Аркубаллис уснул, свернувшись клубком. Кит-Канан перевел взгляд с усыпанного звездами неба на возвышавшуюся рядом громаду Звездной Башни. Его рука сама собой скользнула за пазуху и вытащила веточку, срезанную с дерева Анайи. Она изменилась. Вместо тугих почек побег был усеян большими зелеными листьями. Несмотря на то, что побег срезали два дня назад, он оставался свежим и зеленым.
– Что это? – полюбопытствовал Ситас.
Кит-Канан тяжело вздохнул и многозначительно переглянулся с Макели.
– Это лучшая часть моей истории, брат.
И он нежно положил дубовую веточку обратно, к сердцу.
Глава 23
Ночь воссоединения
Свежевымытые, сытые, облаченные в чистую одежду, Кит-Канан и Макели следовали за Ситасом в зал Балифа. Там Пророк, госпожа Ниракина и госпожа Герматия сидели за поздним ужином в узком кругу.
– Подождите здесь, – велел Ситас, остановившись за дверьми зала. – Я должен подготовить их.
Внимание Макели было поглощено окружающей обстановкой. С тех пор как он вошел во дворец, он то и дело трогал каменные стены и пол, ощупывал бронзовые и железные дверные ручки, пялил глаза на проходивших мимо придворных и слуг. Макели был одет в старые вещи Кит-Канана. Рукава оказались слишком коротки, и хотя его волосы причесали со всем возможным старанием, он по-прежнему выглядел словно разряженное пугало.
Слуги, узнавшие Кит-Канана, разглядывали его во все глаза. Принц улыбнулся эльфам, но шепотом попросил их идти по своим делам, а сам, приблизившись к дверям зала, прислушался. При звуках неразборчивого голоса отца к горлу его подступил комок. Принц просунул в щель голову, и Ситас махнул рукой. Выпрямившись как стрела, Кит-Канан гордо вошел в притихший зал. Кто-то вздохнул, упала серебряная ложка, зазвенев о мраморный пол, и Герматия наклонилась поднять ее.
Ситас остановил Макели: Кит-Канан должен был подойти к столу один. Сбившийся с пути принц Сильванести стоял перед овальным столом, за которым сидели его родители и бывшая возлюбленная.
Ниракина приподнялась, но Ситэл коротко приказал ей оставаться на месте, и она опустилась в кресло с блестевшими на щеках слезами. Кит-Канан низко поклонился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41