Чтобы побороть искушение, я стал смотреть на Элизу. А она не сводила глаз с груды камней, под которой был погребён Тёмный Меч.— Поспешите, дети мои, — негромко поторопил нас Сарьон.Может быть, он наконец вспомнил то, другое время? То время, в котором мы были его детьми? Надеюсь, что так. Хотя тогда все закончилось трагедией, я хотел бы, чтобы он узнал ту любовь, которую питал к нам, и нашу ответную любовь. Он был мне отцом.Добравшись до груды камней, мы с Элизой принялись её разбрасывать. Мы трудились так быстро, как только могли, и наконец из-под камней показался Тёмный Меч. Он не светился, хотя я почти ожидал этого после слов дракона. Меч даже не отражал лунного света драконьих глаз. Наоборот, он как будто поглощал свет. Элиза взяла Тёмный Меч за рукоять и подняла его.— Закрой его! — прорычал дракон, свет его глаз мгновенно угас, и пещера снова погрузилась в темноту.Элиза поспешно прикрыла клинок одеялом, которое лежало рядом с ним.— Забирайте его и уходите! — Дракон корчился и извивался, как будто его мучила невыносимая боль.— Сюда! — позвал Сарьон.Ничего не видя в темноте, мы пошли, ориентируясь только по его голосу.Взявшись за руки, находя успокоение в близости друг к другу, мы с Элизой осторожно продвигались на голос Сарьона. Нам хотелось поспешить, но мы опасались споткнуться о камни, кости и прочий мусор, разбросанный по полу пещеры. Было очень страшно идти в полной темноте по драконьему логову, когда где-то рядом рычало и било хвостом огромное чудовище. Голос Сарьона, спокойный и уверенный, провёл нас через этот кошмар.— Сюда, я здесь! — сказал Сарьон, протянул к нам руки из темноты и прижал нас обоих к себе. — Дети мои! — Он обнимал нас так крепко, что я понял — он тоже заглянул в то, другое время. — Дети мои! — повторил Сарьон.Сердце моё переполнилось любовью к нему, чувством, которое было ещё более сильным из-за моей любви к Элизе. Эта любовь вытеснила все другие чувства, не оставив места страху. Я больше не боялся ни темноты, ни дракона, ни техномантов, ни даже хч'нив. Возможно, в будущем нас ждёт что-то ужасное. Может быть, я больше никогда не увижу рассвета, может быть, не доживу до утра. Но мне довольно было этого мгновения, когда меня затопило всеобъемлющее благословенное чувство.Сарьон обнял нас ещё крепче, и тут я почувствовал, как он напрягся.— Осторожно, — прошептал он. — Здесь кто-то есть.— Отец, — почти в тот же миг раздался голос Мосии. — Уходите оттуда! Скорее!Рёв дракона затих. Чудовище застыло на каменном полу, его веки опустились, так что были видны лишь узкие щели сияющих, словно луны, глаз. Я по-прежнему ощущал жгучую ненависть, которую питал к нам дракон, но теперь она была слегка приглушена страхом.— Отец! — крикнул встревоженный Мосия.— Подожди, — спокойно ответил Сарьон.Перед нами, посредине драконьего логова, появилась женщина. Спокойная и безмятежная, она стояла здесь, словно у себя дома, в собственной гостиной. Она совершенно не обращала внимания на дракона, который прижался к стене, стараясь отодвинуться от неё как можно дальше.— Мама! — воскликнула Элиза.Мосия уже стоял рядом с нами.— Это может быть очередной ловушкой!Первое, о чём я подумал, — наверное, техноманты совсем отчаялись или слишком осмелели, если решились устроить подобное представление в присутствии Дракона Ночи. Потом я понял, что Кевон Смайс как раз и был в отчаянном положении, когда я видел его в последний раз.Гвендолин выглядела в точности так, как при нашей самой первой встрече, только на её лице больше не отражались забота и беспокойство. Сейчас она казалась полностью умиротворённой. Она смотрела только на свою дочь, и ни одному Следователю не удалось бы изобразить такую искреннюю любовь и гордость во взгляде, обращённом на Элизу.— Это моя мама, — сказала Элиза, и её голос дрогнул от радости. — Я уверена, это она.— Подожди, — предупредил Мосия. — Не подходи к ней близко.Вспомнив об ужасной встрече со Следователем, Элиза осталась стоять возле Сарьона. Ей очень хотелось, чтобы на этот раз Гвендолин оказалась настоящей. Но как такое могло быть? Откуда здесь могла взяться Гвендолин? И почему она явилась к нам здесь, в драконьем логове?— Я хочу, чтобы ты кое с кем встретилась, дочка, — сказала Гвендолин.Она протянула руку в темноту, и рядом с ней появилась другая фигура. Я сразу же вспомнил о Симкине, потому что эта вторая фигура была такой же полупрозрачной, как Симкин, когда он изображал из себя привидение. Гвен за руку подвела к нам свою спутницу.И когда они приблизились, я узнал её. Я ахнул и дико уставился на Элизу. Даже протянул руку и дотронулся до неё, чтобы убедиться, что она реальна. Элиза стояла рядом со мной, и Элиза стояла передо мной, обе одновременно, одна из этого времени, другая — из другого. Та, которую привела с собой Гвендолин, была королевой Элизой. Она была одета в тот же самый костюм для верховой езды, и тот же самый золотой обруч блестел на её тёмных волосах.Мосия шумно вдохнул. Сарьон улыбнулся устало и печально. Он все ещё обнимал Элизу, поддерживая её.— Что… что это такое? — растерянно воскликнула Элиза, моя настоящая Элиза. Она смотрела на собственное отражение в зеркале времени. — Кто это?— Это ты, дочь моя, — сказала Гвендолин. — Такая, какой ты могла бы стать в другом времени. Она не сможет говорить с тобой, потому что в своём времени она уже мертва. Но я могу передать её слова. Она хотела доказать вам, всем вам… — Взгляд Гвен скользнул по каждому из нас, чуть дольше задержался на Мосии. — Что всё, что вы пережили, было настоящим. И что я — настоящая.— Я не понимаю! — пролепетала Элиза.— Посмотри на себя, Элиза. Посмотри на себя и поверь в невозможное.Элиза долго смотрела на мерцающую полупрозрачную фигуру. А потом вдруг обернулась к Сарьону, который улыбнулся и кивнул, словно отвечая на её невысказанный вопрос. Наконец она посмотрела на меня. Я знаками показал:— Я такой, каким ты меня помнишь, в том времени и в этом.Губы Элизы приоткрылись, глаза блеснули. Она повернулась к Мосии, который с неохотой кивнул головой в глубоком капюшоне.— Я ваш колдун, ваше величество, — с оттенком иронии в голосе сказал он.— Ваше величество… И Сцилла тоже так меня называла. А я до сих пор не обращала на это внимания. Значит, какая-то часть меня знала об этом, уже тогда, — негромко и задумчиво сказала Элиза, словно самой себе.— А теперь, дочь моя, — продолжала Гвендолин, — ты должна выслушать меня и сделать так, как я скажу. Ты должна отнести Тёмный Меч к усыпальнице Мерлина. Сейчас. Немедленно. Ровно в полночь меч должен лежать на гробнице.— Мерлин! — удивилась Элиза. — Тедди все время говорил о Мерлине. Он говорил что-то о том, что Меч нужно отдать Мерлину…— О, благословенный Олмин! — с отвращением фыркнул Мосия.— Но… Отец. Ты не знаешь, мама! — Элиза вспомнила о том, что её больше всего беспокоило. — Они отравили его! Я должна отдать им меч, иначе отец умрёт.— Отнеси меч к гробнице Мерлина, — повторила Гвендолин.— Почему? — резко спросил Мосия. — Зачем его туда нести?— Доверься мне, дочь моя, — сказала Гвендолин, не обращая внимания на Мосию. — Доверься себе. Слушай, что говорит тебе твоё сердце.Внезапно в тишине раздался крик. Сцилла кричала из коридора, где она осталась охранять Джорама:— Мосия! Они идут! Берегитесь! Я не смогу остановить… — Её голос резко оборвался.Мы услышали какой-то шорох, потом топот множества ног, обутых в тяжёлые сапоги. Дракон поднял голову и злобно взревел. Его глаза открылись шире, свет, который доводил людей до безумия, засиял ярче.Гвендолин исчезла, и призрачная Элиза тоже.— Отец! — закричала Элиза.— Нет времени! — резко сказал Мосия, хватая её за руку. — Мы должны найти выход! Симкин говорил, здесь есть другой выход. Отец Сарьон! Дракон! Он должен знать другой путь наружу. Прикажите ему, пусть покажет нам, где выход.— Что? О, нет! Только не это! — Сарьон встревожился. — Я не смогу снова… Заклинание развеивается, я это чувствую.— Отец Сарьон! — взмолилась Элиза. Она держала Тёмный Меч, завёрнутый в одеяло. — Мосия прав. Это наш единственный шанс. Как ещё мы сможем донести меч до гробницы вовремя?Он наклонился и поцеловал её в лоб.— Я никогда и ни в чём тебе не отказывал. Ройвин все время упрекал меня, что я тебя испортил. Но ведь кроме вас двоих, у меня никого не было.Сарьон оставил нас. Он снова подошёл к дракону и встал перед ним, не поднимая глаз.— Следи, чтобы меч был надёжно спрятан, — напомнил Мосия Элизе. — Помнишь, что вышло в прошлый раз?Тогда на нас напали Дуук-тсарит. Элиза подняла Тёмный Меч, и его сила разрушила заклинание очарования. А сейчас я слышал, как шаги преследователей в коридоре звучали все ближе. Я не знал, что случилось со Сциллой, и очень надеялся, что она не пострадала. Хотелось верить, что Джораму они не причинят вреда больше, чем уже причинили. Он все ещё был нужен им живым, пока Тёмный Меч находился у его дочери.— Дракон, — повелительно произнёс Сарьон. — Я приказываю тебе. Нам угрожает опасность. Помоги нам сбежать от тех, кто нас преследует.— Да, тебе грозит опасность, старик, — сказал дракон, обнажив ужасные желтоватые клыки, запятнанные кровью. — Эта опасность — перед тобой, а не позади тебя.Свет бриллианта внезапно начал меркнуть. Как Сарьон и опасался, заклинание утрачивало силу. Дракон собрался ползти к нам. Он приподнял тёмные, как ночь, крылья. Замерцали смертоносные звезды.Сарьон выпрямился во весь рост. Я снова увидел в нём то же, что наблюдал, когда он стоял в нашей гостиной перед королём Гаральдом, генералом и предводителем тёмных жрецов. Его внутренняя сила, его любовь к нам, его вера в Олмина сияли ярче, чем устрашающий свет драконьих глаз.— Дракон, ты подчинишься мне, — сказал Сарьон.Бриллиант во лбу дракона снова ярко вспыхнул. Дракон злобно посмотрел на Сарьона, но, покорный неодолимой силе заклинания, опустил голову. Дракон Ночи склонился перед каталистом. В бледных глазах чудовища полыхала ненависть, но дракон прикрыл веки.— Забирайся ко мне на спину, старик, если осмелишься.— Дети, быстрее! — поторопил нас Сарьон. — Мосия!— Я вас прикрою, — ответил Мосия.— Но они убьют тебя! — воскликнул Сарьон.— Иди с ними, Дуук-тсарит, — сказал дракон с раздражением в голосе. — Я разберусь с теми, кто вас преследует. Мне сейчас очень нужно расправиться хоть с кем-нибудь!Мосию не пришлось просить дважды. Теперь я полностью доверял ему. Он оставался верен своему слову и защищал бы нас, даже рискуя погибнуть, но он не терял надежды заполучить Тёмный Меч и не хотел упускать его из виду.Следом за Сарьоном я взобрался на дракона. Мой господин держался так, будто всю жизнь только и делал, что летал на драконах, хотя я точно знал, что ничем подобным он никогда не занимался. Мы поднялись по костной основе огромного чёрного крыла, стараясь не наступить на тонкую перепонку — Сарьон предупредил нас, что перепонка может прорваться. Гигантское тело содрогалось под нами, словно почва перед извержением вулкана. Мы с Сарьоном помогли взобраться Элизе, которая никому не доверила Тёмный Меч и ни на миг не выпускала его из рук. Мы устроились между гребнями на спине чудовища. Сидеть там оказалось крайне неудобно. Когда Мосия перебирался с крыла на спину дракона, в логово вбежали техноманты в серебристых одеждах.— Берегите глаза! — крикнул нам Мосия и поглубже надвинул капюшон.Я прикрыл глаза руками, но всё равно видел бледное сияние — так ярко засветились глаза дракона. Чудовище взревело, откинуло назад голову и распахнуло крылья. Но даже нападая на техномантов, дракон позаботился о том, чтобы не сбросить нас, сидевших у него на спине.Я услышал жуткие крики, полные боли и ужаса. Перед моими закрытыми глазами засверкали яркие вспышки. Крики затихли очень быстро.Огромное тело дракона зашевелилось, крылья пришли в движение. Белый свет драконьих глаз померк. Мне в лицо ударил поток свежего воздуха, прохладного и сладкого после удушливой вони пещеры. Я открыл глаза и увидел огромное отверстие, похожее на гигантский дымоход, — оно было достаточно большим, чтобы в него мог свободно пролететь дракон.Мы поднимались ввысь. Дракон легко и неторопливо взмахивал крыльями, словно не замечая нашего веса. Мы были для него всего лишь надоедливыми насекомыми, прилепившимися к чешуе.Я посмотрел на ночное небо и ахнул.Там сияло множество звёзд. Их было гораздо больше, чем обычно. А потом меня осенила ужасная догадка, которую Мосия облёк в слова.— Это не звезды, а космические корабли. Беглецы. Последние выжившие с Земли. Они прилетели сюда, ещё на что-то надеясь. Хч'нив летят за ними. ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ Мерлин взглянул на этот город глазами, видавшими ход столетий, выбрал это место для своей гробницы и ныне лежит, связанный Последним Волшебством, на полянке, которую любил. «Рождение Тёмного Меча» Мы летели над ночной землёй Тимхаллана, а в небе над нами сияли тысячи звёзд-кораблей, несущих на себе миллионы людей. Это были словно искры надежды. Надежды и отчаяния. Наверное, экипажи кораблей обнаружили нас при помощи своей сложной аппаратуры. Я не знал, за что они нас приняли — гигантскую чёрную крылатую тень, движущуюся над верхушками деревьев. Наверное, за какой-нибудь местный вид крылатой фауны.Но кто-то, возможно, и понял, что изображение на экране радара — это летящий дракон. Король Гаральд, епископ Радисовик и генерал Боурис наверняка узнали это создание. Но они не могли знать, что на спине Дракона Ночи летим мы. Они явились сюда, потому что это было последнее, как им казалось, безопасное место, и они не подозревали, где мы и чьё поручение исполняем. Если задуматься, мы сами знали ненамного больше. Может быть, все это подстроили техноманты? И Гвен, и королева Элиза были лишь иллюзиями?Мосия, видимо, так и думал. Впрочем, он был из тех, кто всегда видит стакан наполовину пустым. Я же терзался сомнениями. Гвендолин казалась абсолютно настоящей. Такую искреннюю любовь к дочери невозможно подделать, в этом я был уверен. И как могли техноманты сотворить иллюзорную Элизу из другого времени?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42