Он полагал, погружаясь в бездну самоуничижения, что Джорам потерян для него навсегда.Когда открылся люк корабля, Сарьон быстро начал спускаться по трапу, широкие рукава его одеяния развевались у локтей. Я ковылял следом, пошатываясь под тяжестью рюкзака, который мешал сохранять равновесие. У подножия трапа нас встречала делегация персонала базы. Сарьон замешкался, потому что выбор у него был невелик — либо остановиться, либо сбить кого-нибудь с ног.Тем не менее он не стал общаться со встречающими, а жадным взглядом обшаривал окружающее пространство — планету, которую когда-то накрывал волшебный защитный купол. Теперь магическая оболочка была разрушена, и любопытным взорам явилась бывшая страна чудес.Сарьон, вытянув шею, весь устремился вдаль, за спины собравшихся. Бросив пару ничего не значащих фраз, каталист даже не пытался притвориться вежливым. Он пошёл вперёд, оставив позади командующего базой, который попытался было донести до старика какое-то важное сообщение, но смолк на полуслове.Сарьон шёл по усеянной камнями земле, шёл на встречу со своей родиной.Командующий хотел было двинуться следом, но я заметил слезы на глазах моего господина и вмешался, изо всех сил попытавшись объяснить знаками, что Сарьон желает побыть один. Подошла помощница генерала. Вместе с нею и командующим мы принялись составлять планы относительно нашего пребывания на планете.— Вы должны объяснить ему, — говорил расстроенный командующий. — Я пытался сообщить, что ещё вчера мы получили приказ эвакуировать базу. Медлить нельзя ни минуты. Растолкуйте вашему священнику, что он не на пикнике. Последний корабль стартует через семьдесят два часа.Я был потрясён. И уставился на военного, который правильно понял мой немой вопрос.— Да, хч'нив уже так близко, — угрюмо ответил он. — Мы увезём отсюда вас, заключённого и его семью. Полагаю, что вы со священником сумеете его уговорить.Командующий перевёл взгляд на дальние холмы.— Да, не завидую я вам. Этот Джорам… он рехнулся, если хотите знать моё мнение. Он был просто в бешенстве, когда мы прибыли, чтобы спасти сенатора Смайса. И что могло так его разозлить? Правда, ничего страшного он не совершил: просто стоял перед бедным сенатором с таким видом, будто хотел вышибить из него дух. И видели ли бы вы, как он посмотрел на меня, когда я спросил, все ли в порядке с его женой и дочкой! Он просто прожёг меня насквозь взглядом и прорычал, что здоровье его семьи меня совершенно не касается. Нет, сэр. Я не завидую ни вам, ни священнику. Советую прихватить вооружённую охрану.Я понимал, что Сарьон обязательно откажется.— Едва ли они заблудятся, ведь каталисту знакомы эти места, — сообщила помощница генерала командующему. — Священник — старый друг Джорама. Им не грозит никакая опасность с его стороны. К тому же на случай непредвиденных обстоятельств в аэрокаре есть переговорное устройство.Произнося последнюю фразу, она искоса посмотрела на меня. Я понял, что нас всё равно будут сопровождать, только тайно. Возможно, нас будут охранять Дуук-тсарит, скрывающиеся в изгибах времени.— А что насчёт водителя? — спросил командующий.— Я буду за рулём… — начала помощница.Я возмущённо затряс головой и ударил себя кулаком в грудь. И написал: «Я умею водить».— Умеешь? — с сомнением в голосе переспросила помощница.Я кивнул как можно более уверенно, хотя в общем-то не имел на то оснований.Я управлял аэрокаром всего раз в жизни, в парке развлечений, причём едва не перевернулся. Просто со всех сторон были другие машины, которые все время мешали, сбивали меня с курса, заставляя дёргать аппарат то в одну сторону, то в другую. Если мой аэрокар будет одним-единственным в этой части Солнечной системы, я наверняка управлюсь с полётом.«Кроме того, — добавил я, поднеся блокнот к носу помощницы, — вы же знаете, что он никому не позволит поехать вместе с нами».Она знала, и ей это не нравилось. И я догадывался, что все было запланировано таким образом, чтобы именно она вела машину, наблюдала за нами и сообщала обо всём.«Разве у них недостаточно шпионов?» — горько подумал я, но не стал излагать свои мысли. Я выиграл этот раунд, поэтому мог проявить великодушие.— Держите нас на связи, — предупредил командующий базой. — Обстоятельства, касающиеся врагов, могут внезапно измениться. И скорее всего, не в лучшую сторону.Помощница вернулась на борт корабля, чтобы пожаловаться генералу. Командующий проводил меня до аэрокара и вкратце объяснил, как им управлять. Эти объяснения, признаться, окончательно сбили меня с толку. Я бросил рюкзак на заднее сиденье и отправился догонять Сарьона, который, не сбавляя шага, двигался по направлению к далёким горам.Не успел я отойти на десяток шагов, как позади раздался окрик командующего. Я обернулся и увидел, что он поднял с земли какой-то предмет.— Вот, — сказал военный, протягивая вещицу мне. — Его уронил священник.Он держал кожаный мешочек, одну из немногих вещей, которые Сарьон привёз с собой из Тимхаллана. Я прекрасно помнил его, потому что мешочек занимал почётное место на письменном столе моего господина. Я давно заметил, что Сарьон, размышляя о Джораме и прошлой жизни, всегда касался рукой кожаного мешочка.Я полагал, что этот предмет — что-то вроде реликвии, касаясь которой каталист причащается к святому. И не мог представить, что Сарьон небрежно выронил столь дорогой ему талисман. Поблагодарив командующего, я положил мешочек на заднее сиденье, рядом с рюкзаком. После чего пустился следом за господином.— Аэрокар, — промолвил он, бросив на меня острый взгляд. — И кто поведёт его?— Я, сэр, — показал я. — В противном случае, это будет помощница генерала. А вы, как я знаю, не хотели бы лететь вместе с чужими.— Лучше лететь с чужаком, чем столкнуться с первым же деревом, — раздражённо проворчал Сарьон.— Я водил аэрокар прежде, сэр, — настаивал я.— В парке развлечений! — фыркнул мой господин. Я понадеялся, что за последними событиями он позабыл о том давнем случае, но оказалось, что нет.— Тогда я вернусь за помощницей генерала, сэр. — И я направился обратно к кораблю.— Постой, Ройвин.Я оглянулся.— А ты правда… умеешь водить это приспособление? — спросил он, опасливо окидывая взглядом аэрокар.— Могу попробовать, — улыбнулся я.— Ну, что ж…— Вы знаете дорогу? — поинтересовался я. — Куда нам лететь?Он снова оглядел пейзаж и повернулся к маячившим на горизонте вершинам в снежных шапках.— Туда. К Купели. Это единственное здание, которое устояло во время ужасной бури, поднявшейся после разрушения Источника Жизни. Джорам и Гвендолин укрывались в нём и, судя по словам короля Гаральда, живут там до сих пор.Мы пошли к аэрокару.— У нас есть семьдесят два часа, — объяснил я каталисту, — до отлёта последнего корабля.Он посмотрел на меня так же потрясённо, как я недавно смотрел на командующего базой.— Так мало?— Да, сэр. Но вряд ли нам потребуется столько времени. Как только вы объясните Джораму всю опасность…Сарьон покачал головой. Я засомневался, стоит ли рассказывать ему о том, что командующий считает Джорама безумным, но решил промолчать и оставить это при себе. Не хотелось добавлять Сарьону новых тревог и волнений. В ходе моей работы над книгой я пришёл к выводу, что Джорам подвержен депрессиям. Видимо, долгая жизнь в изгнании плюс встряска, вызванная явлением техномантов, довели его до критической точки.Добравшись до летательного аппарата, я открыл перед Сарьоном дверцу и указал на кожаный мешочек на заднем сиденье.— Вы уронили, — показал я знаками. — Командующий базой нашёл его и отдал мне.Сарьон уставился на мешочек непонимающим взглядом.— Я не мог его потерять. Я не брал его с собой. Для чего?— Он ваш? — спросил я, подумав, что эта вещь может принадлежать кому-то с базы.Сарьон внимательно оглядел мешочек.— Очень похож на мой. Правда, поновее, не такой потёртый. Странно. Эта штука не может принадлежать никому из здешних, потому что таких не делают уже двадцать лет! По идее, он должен быть моим, только… Гм-м. Очень странно.Я напомнил Сарьону, что перед отлётом он был очень расстроен, так что мог прихватить с собой мешочек и забыть об этом. И намекнул, что память его совсем не та, что прежде: например, он постоянно забывает, куда подевал очки для чтения.Старый каталист с воодушевлением согласился со мной и признался, что подумывал прихватить мешочек с собой, но боялся его потерять. Ему казалось, что, подержав в руках, он положил реликвию обратно на письменный стол.Мешочек остался лежать на заднем сиденье. Мы сели в аэрокар, и я полностью сосредоточился на рычагах, пытаясь вспомнить, что говорил командующий об управлении этим аппаратом. Странный кожаный мешочек совершенно выпал из памяти.Сарьон устроился на пассажирском сиденье. Я помог господину пристегнуться ремнём безопасности, потом пристегнул свой. Он с тревогой в голосе спросил, нет ли ещё каких-нибудь пристяжных ремней, и я ответил — с уверенностью, которой на самом деле не чувствовал, — что этих будет достаточно.Я нажал кнопку старта, и послышалось гудение.Потом я нажал кнопку «Двигатель». Гудение стало громче, послышался рокот двигателей, аэрокар оторвался от земли. Сарьон поспешил ухватиться за ручку на двери.Пока все шло гладко: аппарат заскользил над землёй. Тут Сарьон подал голос.— Не слишком ли высоко мы летим? — хрипло спросил он.Я кивнул. Взялся за руль и приналёг на него, чтобы опустить аэрокар пониже.Руль оказался гораздо чувствительней, чем у той машины, на которой я летал в парке развлечений. Аэрокар ухнул вниз и на полной скорости устремился к земле.Я дёрнул руль назад, отчего нос аппарата задрался вверх. В то же время я невзначай увеличил обороты, отчего машина принялась прыгать вверх-вниз. От тряски мы едва не свернули себе шеи.— Олмин, спаси нас! — взвыл Сарьон.— Аминь, отец, — отозвался замогильный голос. Сарьон уставился на меня, и я понял: ему показалось, будто встряска каким-то чудесным образом вернула мне речь. Я отрицательно замотал головой и указал подбородком — руками я так крепко вцепился в руль, что не мог их оторвать, — на заднее сиденье, откуда и исходил голос.Сарьон оглянулся.— Я узнаю этот голос, — пробормотал он. — Но этого не может быть!Не знаю, чего я ожидал. Возможно, появления Дуук-тсарит. Я не был уверен, что смогу остановить аэрокар, потому просто продолжал лететь вперёд и вскоре сумел его выровнять. Потом глянул в зеркальце заднего вида.На заднем сиденье никого не было.— Ох! Послушайте! — На этот раз голос звучал крайне сварливо. — Эта огромная вонючая сумка рухнула мне на макушку. Она меня чуть не раздавила.Сарьон принялся обследовать заднее сиденье в поисках источника странного голоса.— Где? Что?Мне наконец удалось остановить аэрокар. Двигатель я не выключал, и мы просто зависли над землёй. Потянувшись назад, я сдвинул в сторону рюкзак.— Покорно благодарю, — ответил кожаный мешочек. ГЛАВА ВОСЬМАЯ — Сир, позвольте мне быть вашим дураком! Уверяю вас, вам понадобится хотя бы один!— Зачем, идиот? — спросил Джорам. В его тёмных глазах играла улыбка.— Потому что только полный дурак осмелится сказать вам правду. «Рождение Тёмного Меча» — Симкин! — выдохнул Сарьон. — Это ты?— Собственной персоной. Кожаной, в данный момент, — ответил мешочек.— Не может быть, — потрясённо промолвил каталист. — Ты же… ты мёртв. Я видел твой труп.— Непогребенный, — отозвался мешочек. — Кто так хоронит? Вот если бы колом да в сердце! Или серебряная пуля, или освящённый гвоздь в пятку… А все были страшно заняты в те дни, торопясь разнести мир по кусочкам, и не удивительно, что позабыли меня, позабросили.— Прекрати нести чушь, — строго заявил Сарьон. — Если это ты, стань самим собой. Прими человеческий облик. Очень уж непривычно разговаривать с… с кожаным кошельком!— Все не так-то просто. — Мешочек задрожал, а его кожаные завязки скрутились в узелки, что, видимо, означало крайнюю степень смущения. — Вряд ли у меня когда-нибудь это получится — стать человеком. Я забыл, как это делается. Смерть — это тебе не жук начихал, как я сказал моему дорогому другу Мерлину. Помнишь Мерлина, основателя Мерилона? Правильный волшебник, хотя и не такой хороший, как вы себе воображаете. Подумаешь — слава! Это все раздул его рекламный агент. А имя-то какое выбрал — Мерлин! С таким именем любой прославится. Особенно если будет разгуливать в синем банном халате с белыми звёздами…— Не увиливай. — Сарьон был неумолим и не давал сбить себя с толку. Он протянул руку к кожаному мешочку. — Превращайся. Иначе я выброшу тебя в окно.— От меня так легко не отделаешься! — ледяным тоном отозвался мешочек. — Я лечу с вами, и точка. Ты не представляешь, какая тут скукотища! Никаких развлечений, ничего интересного. Если ты меня выбросишь, — поспешил он добавить, когда рука Сарьона потянулась ближе, — я превращусь в часть двигателя этого очаровательной летающей машины.И через мгновение задумчиво добавил:— А я про двигатели ничегошеньки не знаю.Опомнившись от первого потрясения, я начал прислушиваться с величайшим интересом. Среди всех героев, похождения которых я описывал в своих книгах, Симкин занимал меня больше прочих. Мы с Сарьоном часто спорили о том, кто же он такой на самом деле?Я считал, что Симкин — волшебник из Тимхаллана, наделённый необычайной силой; уникум, гений среди волшебников, как Моцарт — среди музыкантов. Прибавить сюда непостоянство натуры, неистребимую страсть к приключениям и развлечениям, эгоизм и несерьёзность — и вы получите человека, который предаст своих друзей одним взмахом оранжевого шёлкового платка.Сарьон согласился, что всё это так и, наверное, я прав. Но всё-таки остаются сомнения.— В Симкине есть кое-что, разбивающее твою теорию, — однажды сказал каталист. — Мне кажется, он очень стар, не менее, чем Тимхаллан. Нет, доказать это я не могу. Это просто ощущение, которое появилось после некоторых его замечаний. Но я точно знаю, Ройвин, что магия, которой он владеет, невозможна хотя бы с точки зрения математики. Например, превращение в чашку или ведро потребует столько жизненной силы, сколько не в состоянии собрать сотня каталистов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42