— Может быть, я снова смогу дать тебе Жизнь? — предложил я, чувствуя себя виноватым из-за того, что подвёл товарищей.Сарьон посмотрел на меня с неприкрытым удивлением.— Ты давал Мосии Жизнь, Ройвин? Но как? Когда?— Слишком долго объяснять, отец, — ответил Мосия.Они со Сциллой пошли вниз по тоннелю, поддерживая Джорама. Мосия отверг моё предложение — сказал, что мне стоит поберечь силы, потому что ничего ещё не закончилось. В полночь хч'нив нападут на Тимхаллан. Смайс и его техноманты пойдут на все, чтобы отыскать Тёмный Меч. Куда мы сможем скрыться — так, чтобы они нас не нашли? И как мы будем сражаться с огромными армиями хч'нив одним-единственным мечом, каким бы могущественным он ни был? А на более житейском уровне слово «пикник» напомнило мне о том, что мы уже очень давно ничего не ели. И запасы воды тоже подходили к концу. Все мы проголодались и хотели пить, и кто знает, сколько времени ещё пройдёт, прежде чем мы отыщем какую-нибудь пищу и воду? Джорам умирает. Я вдруг подумал о том, что он, может быть, самый счастливый из нас.Конечно, я должен быть крепок в вере, о чём безмолвно напомнил мне Сарьон. Но мне было очень трудно полагаться на Олмина, когда здравый смысл и логика явно оборачивались против нас.Я пытался разогреть слабо тлеющий огонёк надежды, когда услышал звук, из-за которого последняя искра надежды мгновенно угасла.Звук, который я уже слышал в этом самом тоннеле, но в другой жизни — в той жизни, которая завершилась таким страшным концом.Из драконьей пещеры, которая была уже неподалёку, доносилось громоподобное дыхание чудовища. ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ — Подурачимся на славу! — провозгласил Симкин, и все трое зашагали вперёд, через огненные иллюзии. Вереница бокалов с шампанским полетела за ними следом. «Судьба Тёмного Меча» — Дракон, — сказал Мосия. — Дракон Ночи.— Но это невозможно! — ахнул Сарьон. — Драконы — волшебные существа. Они все должны были вымереть, когда Жизнь исчезла из Тимхаллана.— Жизнь не исчезла, отец. Источник был разрушен, но магия не пропала, как мы все думали.— Мы считаем, что Источник был запечатан, отец, — добавила Сцилла.— Я не верю, что это дракон, — вмешалась Элиза. — Мы же были там совсем недавно.— Если помните, я и тогда говорил, что в пещере пахнет так, будто в ней кто-то обитает, — заметил Мосия.— Но… я всё равно не понимаю… — Сарьон совсем растерялся. — Откуда вы могли знать, что в этой пещере обитает Дракон Ночи? Это может быть любой другой зверь! Медведь, например.— Медведь? Ну да, конечно. Милый Тедди! Что ж, это все объясняет. Или, может быть, не объясняет. Но мы уже бывали в этой пещере раньше. Собственно, мы однажды уже умерли здесь. — Мосия пристально посмотрел на Сциллу. — Разве не так, сэр рыцарь?Сцилла пожала плечами.— Если угодно. — Она закатила глаза и, наклонившись ко мне, прошептала: — Лучше ему не противоречить.— Тёмный Меч здесь, — напомнила Элиза. — Мы должны вернуться в пещеру и забрать его.— Мы не можем бросить вызов Дракону Ночи, — запротестовал Сарьон. — Это ужасные создания! Совершенно кошмарные!— Впереди — дракон, а позади — техноманты, — печально констатировал Мосия. — Назад нам тоже дороги нет.Наконец, как я уже говорил, в голове у меня сложилась довольно отчётливая картина происшедшего. Я тронул отца Сарьона за руку, привлекая его внимание.— Вы можете зачаровать Дракона Ночи, отец, — показал я ему знаками.— Нет! — поспешно возразил он. — Никоим образом.— Да, — повторил я. — Вы делали это раньше, в другой жизни.— В какой ещё другой жизни? — Сарьон растерянно посмотрел на меня. — Я зачаровал дракона? Я обязательно помнил бы, если бы совершил что-нибудь подобное. Но я совершенно уверен, что ничего такого не делал.— Нужно действовать быстро, — настаивал на своём Мосия. — Пока солнце не зашло. Когда наступит ночь, дракон проснётся и отправится на охоту. А сейчас уже смеркается.Элиза присматривала за своим отцом и не слишком много внимания обращала на всех остальных. Она не совсем понимала, о чём мы говорим, но сознавала, что нужно спешить, и потому не требовала никаких объяснений. Она доверяла нам. Я ободряюще улыбнулся ей.— Говорю же вам, я ничего не знаю о том, как зачаровывают драконов! — Сарьон покачал головой.— Знаете, — возразил Мосия. — Вы — единственный из нас, кто это умеет. Я уж точно не силён в этом.— Ты же Дуук-тсарит! — напомнил Сарьон.— Но меня обучали на Земле. Единственные драконы, которых я видел, были созданы спецэффектами. Сейчас некогда объяснять подробно, но в другое время, в другой жизни, отец, — в той, где Джорам умер двадцать лет назад, — вы нашли этого самого Дракона Ночи и сумели его зачаровать. Подумайте, отец! Вас ведь учили этому в Купели. Всех каталистов обучали заклинаниям магов.— Я… Это было так давно… — Сарьон сжал виски ладонями, как будто у него болела голова. — Если у меня не получится, мы все умрём. Умрём ужасной смертью.— Мы знаем, отец, — сказал Мосия.Я заметил, что во время этого разговора Сцилла не произнесла ни слова. Она не пыталась ни возражать, ни убеждать отца Сарьона. Я пока ещё не понимал почему, но, кажется, уже начинал догадываться — как ни странно это звучит.— Отец Сарьон, — вдруг раздался голос Джорама. Мы так увлеклись разговором, что я не заметил, как он пришёл в себя. Голова Джорама покоилась на коленях у его дочери. Элиза вытирала пот у него со лба, гладила его по волосам и смотрела на отца с тревогой и любовью.Джорам улыбнулся и поднял руку. Сарьон опустился на колени и прижал руку раненого к своей груди. Он прекрасно понимал, да и все мы понимали, что Джораму осталось жить совсем недолго.— Отец Сарьон, — повторил Джорам. Ему стоило больших усилий даже просто говорить. — Ты сумел зачаровать меня. Что в сравнении с этим какой-то дракон?— Я… — пробормотал Сарьон. — Хорошо, я… попробую. А вы все… подождите здесь.Он поднялся на ноги и бросился бы вниз, в глубь драконьей пещеры, если бы мы его не остановили.— Вы не можете одновременно зачаровать дракона и забрать Тёмный Меч, — объяснил Мосия. — Тёмный Меч разрушит заклинание.— Это верно, — подтвердила Сцилла.— Я заберу Тёмный Меч… — предложил Дуук-тсарит.— Нет, Тёмный Меч возьму я! — решительно заявила Элиза. — Это моё наследство.Лицо Джорама исказила болезненная гримаса. Он покачал головой, но был слишком слаб, чтобы спорить и пытаться остановить Элизу. Одна-единственная слеза скатилась по его измазанной кровью щеке. Никакие физические мучения не могли заставить его плакать, но глубокое сожаление и раскаяние оказались сильнее.Элиза заметила состояние отца и крепко обняла его, прижалась к нему всем телом.— Не нужно, папа! — Она заплакала вместе с ним. — Я горжусь тем, что мне досталось такое наследство! Я горжусь тем, что я твоя дочь. Ты разрушил мир. Может быть, мне доведётся его спасти?Элиза поцеловала Джорама и поднялась на ноги.— Я готова.Я опасался, что Мосия начнёт возражать и попытается отговорить Элизу. Но он только пристально, оценивающе посмотрел на неё и кивнул.— Хорошо, ваше величество. Я пойду с вами, и Ройвин, конечно, тоже. Мне может понадобиться мой каталист, — добавил он.Я настолько преисполнился гордостью, что даже позабыл о страхе. Почти. Я не мог прогнать из памяти предыдущую ужасную встречу с Драконом Ночи. Ужас и боль моей собственной смерти. Хуже того — ужас при виде гибели Элизы. Я решительно отогнал кошмарные воспоминания, иначе никогда не отважился бы идти дальше.— Кто-то должен остаться с отцом, — сказала Элиза и посмотрела на меня. — Я надеялась, что Ройвин…— Я останусь с Джорамом, — вызвалась Сцилла. Она улыбнулась нам, колечко у неё на брови блеснуло. — Теперь полагайтесь только на себя.— Ничего не понимаю, — пожаловался Сарьон.— Вы должны верить, — знаками показал ему я.— Ты дерзишь своему учителю, — Сарьон вяло улыбнулся и вздохнул. — Ну что ж, пойдём. Нужно зачаровать этого дракона.
Драконы Ночи до такой степени ненавидели солнечный свет, что, даже спрятавшись в самые тёмные и глубокие норы, какие только можно было найти в Тимхаллане, они всё равно спали от восхода до заката солнца. Этот дракон тоже спал, судя по размеренному дыханию, но сон его был неглубоким и беспокойным. Мы слышали, как ворочается гигантская туша, как чешуя скрежещет о каменный пол пещеры. Я вспомнил, как в другой жизни дракон жаловался на то, что спрятанный в логове Тёмный Меч мешает ему спать. Либо дело было в этом, либо близилось время пробуждения.Я прекрасно помнил, как пахло в логове, когда мы были здесь в прошлый раз. Теперь же смрад стал ещё сильнее. Мы все прикрыли рты и носы, чтобы побороть рвотные позывы. Мы шли без света, опасаясь, как бы слабый луч фонарика не разбудил дракона раньше времени. Последние несколько ярдов до выхода из тоннеля мы двигались медленно и осторожно, находя дорогу ощупью. И вот, завернув за угол, оказались в логове дракона.Бриллиант, вживлённый в лоб чудовища, сиял холодным, бледным светом, ничего не освещая. Самого дракона мы не видели. Мы вообще ничего не видели, даже друг друга, хотя стояли тесной кучкой, бок о бок.Шум драконьего дыхания эхом разносился по пещере. Чудовище снова перевернулось — пол содрогнулся у нас под ногами, когда дракон перевалился с боку на бок и ударил хвостом о стену. Мы стояли в темноте, застыв от благоговейного ужаса.Я боялся входить внутрь пещеры. Не знаю, откуда Сарьон набрался отваги, чтобы это сделать. Но ведь когда-то у него хватило мужества подвергнуться превращению в живой камень!— Ждите здесь, — едва слышно проговорил Сарьон. — Я должен пойти дальше один.Он оставил нас и направился в глубь драконьего логова. Я не видел его, но слышал шелест его рясы и тихие звуки шагов. Когда он прошёл мимо меня, его фигура на мгновение заслонила блеклое сияние бриллианта на голове чудовища.Элиза сжала мою ладонь. Я тоже крепко пожал ей руку. Мосия стоял рядом с нами. Иногда я слышал, как он что-то шепчет — наверное, повторяет слова заклинаний. Хотя вряд ли от его магии будет какая-нибудь польза. В прошлый раз он ничего не смог сделать.Дуук-тсарит! Присутствуют ли они здесь сейчас, как в тот, другой раз? Попытаются ли и сейчас заполучить Меч?Я дотронулся до руки Мосии и знаками задал ему этот вопрос. Пусть он не видел моих пальцев, зато чувствовал их.— Я тоже об этом подумал, — ответил Мосия, приблизив губы к моему уху. — Я искал своих собратьев. Их здесь нет.Ну хотя бы об этом можно не беспокоиться.Я не забыл о Сарьоне. Мысленно я шёл рядом с ним, шаг за шагом. Дракон засопел и снова перевернулся. Из-под приоткрывшихся век сверкнуло бледное сияние. У меня замерло сердце. Элиза так крепко вцепилась в мою руку, что после этого остались синяки, хотя я не помню, чтобы тогда чувствовал боль.Сарьон замер на месте. Дракон шумно вздохнул и снова закрыл глаза, бледное сияние погасло. Те из нас, кто был сейчас в пещере, с облегчением перевели дух.Сарьон снова двинулся вперёд. Судя по всему, он сейчас был совсем рядом с головой дракона. После того как гигантский ящер ещё раз пошевелился, я снова мог видеть бриллиант у него во лбу. А потом я увидел руку Сарьона, такую маленькую и хрупкую на фоне светящегося бриллианта.Рука на мгновение замерла. Наверное, Сарьон молил Олмина дать ему сил, как я молил Олмина защитить каталиста и всех нас.Ладонь Сарьона опустилась на бриллиант.Камень вспыхнул ярче. Дракон дёрнулся, по огромному туловищу пробежала дрожь. В альтернативном времени Дракон Ночи был ранен и потом захвачен врасплох солнечным светом. Этот, вероятно, был вполне здоров и находился в безопасном тёмном логове. Дракон издал утробный рёв. Его когти заскрежетали о каменный пол.— Ну, давай же! — порывисто прошептал Мосия, хотя Сарьон не мог его слышать. — Чего ты ждёшь? Скорее читай заклинание!Я не мог даже представить, каково это — положить руку на голову дракону и чувствовать, как гигантское тело шевелится под твоими пальцами. И я не могу винить моего господина за то, что он дрогнул. Сарьон отдёрнул руку. Мосия шагнул вперёд. Элиза прижалась щекой к моей руке.Бриллиант зашевелился — дракон поднимал голову.Сарьон тихо ахнул, а потом решительно прижал ладонь к бриллианту.Он произнёс слова, которых я не понял, — заклинание силы и власти. Дракон замер, словно слился с окружающими его камнями.Сарьон договорил заклинание до конца, убрал руку с бриллианта и отступил на шаг назад.Настал миг, когда должно было решиться — умрём мы все или будем жить.Дракон приподнял туловище над полом пещеры и открыл глаза. Пещеру залило бледное, холодное сияние, подобное лунному свету.— Не смотрите ему в глаза! — предупредил Мосия вслух, достаточно громко, чтобы Сарьон тоже услышал.Дракон расправил крылья. Я услышал шорох перепонок и скрип натянувшихся сухожилий и увидел тысячи крошечных смертоносных звёзд, которые вспыхнули в темноте пещеры.Дракон заговорил. Его голос дрожал от гнева и ярости — и это меня сразу успокоило.— Ты — повелитель, — сказало чудовище.— Да, я повелитель, — отозвался Сарьон твёрдым и уверенным тоном. — Ты сделаешь то, что я прикажу.— Я сделаю это, потому что связан заклинанием и не могу ему противиться, — ответил дракон. — Смотри, не ослабь свою хватку. Чего ты от меня хочешь?— В твоём логове есть нечто весьма ценное для нас. Мы хотим забрать это и унести с собой. После чего мы больше тебя не побеспокоим.— Я знаю, о чём ты говоришь, — сказал дракон. — Это меч света. Он жжёт мне глаза, тревожит мой сон. Забирай его и уходи.— Меч света? — удивлённо прошептала Элиза.— Элиза! — позвал её Сарьон, не отворачиваясь от дракона. — Пойди и возьми Тёмный Меч.— Иди с ней, Ройвин, — сказал Мосия.Я не мог остаться. Мы с Элизой пошли вперёд, в драконье логово. Сияние глаз дракона сосредоточилось на нас, омыло нас холодным светом.Даже связанный заклинанием и бессильный повредить, дракон искушал нас посмотреть ему в глаза — чтобы мы лишились рассудка от его взгляда. В глубине души я подумал, что, может быть, и стоило бы пожертвовать рассудком, только бы увидеть во всем ужасающем великолепии это пугающее и прекрасное создание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42