Поход Александра был настолько же завоевательской кампанией, насколько и исследовательской экспедицией…
– Капитан Кук с армией в пятьдесят тысяч человек, – проворчал Абдыкадыр.
– И конечно же, – продолжал свою мысль Редди, – именно эта открытость позволила им воспринять традиции незнакомых народов и так спаять воедино империю, что, если бы не безвременная смерть Александра, это громадное государство просуществовало бы не одно столетие, опережая остальные цивилизаций.
– Но здесь, – заметил Джош, – Александр пока не мертв.
Бисеза видела, что Александр наблюдает за ними. Вот он запрокинул голову и что-то негромко сказал евнуху.
«Уж не услышал ли он то, о чем мы говорили? – подумала Бисеза.
Редди закончил свою мысль:
– Мне не приходит на ум лучшей идеи, чем основать «Британскую империю» в Азии и Европе за две тысячи лет до того времени, когда она возникла!
– Но империя Александра, – возразил Джош, – не имеет ничего общего с демократией и духовными ценностями древних греков. Он совершал отвратительные зверства – например, сжег город Персеполь. Каждый новый этап его бесконечного похода оплачивался добром, награбленным за время предыдущего этапа. Он бросался чужими жизнями, как спичками. По некоторым оценкам, на его совести три четверти миллиона погибших.
– Он был человеком своего времени, – заявил Редди так упрямо и цинично, словно лет ему было в два раза больше, чем на самом деле. – Чего тут ожидать? В его мире порядок исходил только от империи. Внутри границ империи существовали культура, порядок, возможность развития цивилизации. За ее границами – только варварство и хаос. И не было другого способа управлять миром! И между прочим, достижения Александра его пережили, хотя самой империи это было не суждено. Он распространил греческий язык от Александрии до Сирии так гладко, будто варенье на хлеб намазал. Когда римляне двинулись на восток, они обнаружили там не варваров, а людей, говорящих по-гречески. Если бы не это греческое наследие, христианство из Иудеи распространялось бы с гораздо большим трудом.
– Возможно, – не стал спорить Абдыкадыр. – Но не забывай, Киплинг, – добавил он с усмешкой, – я – не христианин!
К ним подошел капитан Гроув.
– Полагаю, мы свое дело сделали, – негромко произнес он. – Я необыкновенно рад тому, что нам удалось так быстро достигнуть соглашения, и просто поразительно, как много у нас общего. Получается, что когда дело доходит до того, что нужно переместить войско из одного места в другое, за две тысячи лет ничего так уж сильно не изменилось… Но послушайте: я заметил, что встреча стала носить не самый деловой характер… Я слышал об Александре и том разврате, который его окружал, – с печальной усмешкой заметил капитан. – И я бы, несомненно, предпочел ретироваться отсюда, но боюсь, с точки зрения политики надо еще немного тут послоняться и свести с этими ребятами знакомство поближе. Не волнуйтесь: с вином я не переусердствую! Мои парни тоже побудут тут со мной, но если вы хотите удалиться…
Бисеза воспользовалась этим предложением. Редди и Джош тоже решили уйти. Правда, на выходе Редди с некоторой завистью оглянулся на мерцающий интерьер царского шатра, где перед троном начала танцевать весьма недурственная собой девица в легкой накидке.

Снаружи, у входа в шатер, Бисезу поджидал Филипп, грек, лекарь Александра. Бисеза поспешно позвала де Моргана. Снабженец был полупьян, но переводить еще мог.
Филипп сказал:
– Царь знает, что ты говорила о его смерти.
– О… Мне очень жаль.
– И он хочет, чтобы ты сказала ему, как он умрет. Бисеза растерялась.
– У нас есть только предание. Рассказ о том, что с ним случилось…
– Он скоро умрет, – выдохнул Филипп.
– Да. Ничего не поделаешь.
– Где?
Она вновь растерялась, но ответила:
– В Вавилоне.
– Значит, он умрет молодым, как Ахилл, его любимый герой. Как это похоже на Александра! – Филипп оглянулся на царский шатер, где, судя по доносящемуся шуму, пирушка набирала обороты. Вид у лекаря был встревоженный, но решительный. – Что ж, дивиться нечему. Он пьет, как и дерется, за десятерых. И ему в легкое вонзилась стрела, он чуть не погиб. Боюсь, он не даст себе времени на выздоровление, но…
– Он не станет слушать своего лекаря. – Филипп улыбнулся.
– Кое-что остается без перемен.
Бисеза быстро приняла решение. Она сунула руку во внутренний карман комбинезона, где у нее лежала аптечка первой помощи, и вынула пластиковую упаковку таблеток от малярии. Она показала Филиппу, как выдавливать таблетки из пластиковых лунок.
– Пусть твой царь примет это, – сказала она. – На самом деле никто точно не знает, как все было. Истина была окружена слухами, ссорами и враньем. Но некоторые верят, что все вышло из-за той болезни, от которой помогают эти таблетки.
Филипп нахмурил брови.
– Зачем ты даешь мне это?
– Потому что я думаю, что твой царь очень важен для будущего всех нас. Если он умрет, то хотя бы не так…
Филипп сжал в кулаке упаковку таблеток и улыбнулся.
– Благодарю тебя, госпожа. Но скажи мне…
– Да?
– Будут ли помнить о нем – в будущем?
И снова она возникла, эта странная дилемма – стоит ли рассказывать слишком много. А Бисеза успела довольно многое узнать об Александре и его эпохе из рассказов своего телефона.
– Да, будут. Будут помнить даже о его коне! – Буцефал погиб в битве у реки Джелум Эта река течет по территории нынешнего Пакистана. Буцефал погиб в битве при Гидаспе, и на том месте, где это случилось, Александр основал город, названный именем своего любимца.

. – За тысячу лет до нынешнего времени в стране за Оксусом Окc, Оксус – древнее название Аму-Дарьи.

правители будут утверждать, что у их коней на голове когда-то росли рога и что они – потомки Буцефала, некогда прошедшего по этим краям вместе с Александром.
Филипп был в полном восторге.
– Александр велел изготовить для Буцефала шлем с золотыми рогами и надевал его на голову своего коня перед битвами. Госпожа… если царь будет при смерти…
– Тогда расскажи ему об этом.
Когда лекарь ушел, Бисеза строго сказала де Моргану:
– А вы об этом помалкивайте. – Он развел руками.
– Конечно, конечно. Мы должны сохранить Александру жизнь – ведь если уж мы тут застряли, он наша надежда хоть на какое-то будущее. Но заклинаю вас всеми богами, Бисеза! Почему вы просто так отдали этому врачу таблетки? Почему не продали? Александр в тысячу раз богаче любого из людей его времени! Какая расточительность…
Но она, смеясь, ушла прочь.

24
Охота

Наконец все было готово к началу battue.
Для охоты, представлявшей собой одновременно и упражнение в воинском искусстве, была отведена огромная территория в степи. Части войска развертывались широкими кордонами, и каждой из этих частей командовал один из главных полководцев. Загонщики направились к центру, передвигаясь будто на маневрах. Впереди и по обе стороны от каждой группировки двигались разведчики. Части войска перекликались между собой с помощью труб. В конце концов образовался очень точный круг.
Как только загонщики приступили к делу, Чингисхан сам возглавил царскую процессию и вывел ее на гряду невысоких холмов, откуда открывался хороший вид на всю окружающую местность. На охоте обязаны были присутствовать все члены Золотого рода – жены, наложницы, слуги. Йе-Лю также отправился с царской процессией и взял с собой Колю, Сейбл и толмачей.
Масштаб учений потрясал воображение. Заняв место на вершине холма, Николай увидел только два-три полка, выстроившихся на равнине внизу. Реяли яркие вымпелы, взволнованно переступали с ноги на ногу лошади. Остальные полки находились далеко, где-то за линией горизонта. Для царской семьи и сопровождающих ее лиц было приготовлено обильное и роскошное угощение.
Покуда работали загонщики, членов Золотого рода развлекали сокольники. Один монгол вынес большого орла, сидевшего поверх толстой рукавицы. Когда орел расправил крылья, оказалось, что их размах больше роста охотника. Выпустили ягненка, и огромная птица догнала его и набросилась с такой страстью, что сокольничий, державший орла на длинном ремешке, не удержался на ногах и упал, что весьма развеселило хана и его окружение.
После соколиной охоты начались конные скачки. Маршрут растянулся на несколько километров, и оттуда, где стоял Николай, было видно только место финиша. Наездники не старше семи-восьми лет скакали на взрослых лошадях без седла и босиком. Скорость скачки была просто бешеная. В густом облаке пыли всадники приближались к финишу. Члены Золотого рода бросали победителям золотые монеты и драгоценные камни.
На взгляд Коли, все это было еще одним примером монгольской смеси варварства с вульгарной показухой. Сейбл об этом отзывалась по-своему.
«У этих людей совсем нет вкуса», – ворчала она.
Однако Николай не мог не восхищаться удивительным хладнокровием Чингисхана.
Вышколенный воин, твердый политик, целеустремленный и неподкупный человек, Чингисхан родился в семье вождя одного из монгольских кланов. При рождении ему было дано имя Темучин, что означает «кузнец», а впоследствии он взял себе имя Чингисхан, то есть «властелин мира». Около десяти лет длился братоубийственный конфликт, но в конце концов Темучину впервые за много столетий удалось сплотить монголов в единый народ, и он стал «правителем всех племен, живущих в войлочных шатрах».
Монгольские войска состояли почти поголовно из кавалерии, отличавшейся удивительной быстротой перемещения и строжайшей дисциплиной. Стиль ведения боя монголы оттачивали на протяжении жизни многих поколений, занимаясь охотой и ведя войны на равнинах. Для оседлых народов, имевших крестьянские хозяйства и города по краям степей, монголы были трудными соседями, но не только они. На бескрайних как океан просторах Азии несколько столетий бесчинствовали орды конников-грабителей. Монголы просто оказались последними в этой долгой кровавой цепочке. А под властью Чингисхана они стали поистине страшной силой.
Свои боевые походы Чингисхан начал с покорения трех народов, обитавших на территории Китая. Быстро богатея за счет грабежей, монголы затем обратили свое внимание на запад и напали на Хорезм – древнее и богатое государство, простиравшееся от Ирана до Каспийского моря. После этого прошли по Кавказу на территорию нынешней Украины, в Крым, а потом совершили страшный набег на север, на Русь. Ко времени смерти Чингисхана его империя, созданная при его жизни, уже в четыре раза превышала по площади государство Александра Македонского и в два раза – Римскую империю.
Но при этом Чингисхан оставался варваром, и его единственной целью было усиление власти и обогащение Золотого рода. К тому же монголы были безжалостными убийцами. Их жестокость объяснялась их собственными традициями: безграмотные кочевники, они не понимали, зачем нужно сельское хозяйство. Города для них представляли смысл только как источники добычи, а человеческую жизнь они не ценили вовсе. С этими принципами они и осуществляли каждое очередное завоевание.
И вот теперь Коля чудесным образом оказался в самом сердце монгольской империи. Здесь преимущества имперского строя были видны более ярко, чем на страницах любого из учебников истории, написанных потомками покоренных народов. Впервые за все свое существование Азия была объединена – от границ с Европой до Южно-Китайского моря: на гобеленах, украшавших шатры Чингисхана, китайские драконы соседствовали с персидскими фениксами. И несмотря на то что все связи прервались после упадка монгольской империи, на смену мифам о народах Востока пришли воспоминания – воспоминания, которые в один прекрасный день вдохновят Христофора Колумба пуститься в плавание через Атлантический океан в поисках нового пути в Индию.
Наконец на горизонте показались отряды загонщиков. С воплями и улюлюканьем они пересекли границу охотничьих угодий. Бегуны протянули между отдельно стоящими частями войска веревки и создали кордон. Загнанные звери валились наземь или метались из стороны в сторону, едва различимые в облаках пыли.
Николай щурился и всматривался в пелену пыли.
– Интересно, кого они поймали. Вижу лошадей… еще вроде бы там есть дикие ослы… волки, гиены, лисы, верблюды, зайцы. И все жутко перепуганы.
Сейбл указала в сторону.
– Посмотри-ка туда.
Сквозь пыль там проглядывал силуэт какого-то крупного животного. Поначалу оно показалось Коле похожим на огромный валун. Словно бы вылепленный из глины, зверь был намного выше человека ростом. Он передвигался тяжело и мощно, было видно, как шевелятся его могучие плечи, как поблескивает ржаво-коричневая шерсть. А когда зверь запрокинул голову, Николай увидел выгнутый дугой хобот и извитые спиралью бивни и услышал звук, подобный пению басовых труб органа.
– Мамонт, – прошептал Николай в ужасе и изумлении. – Охотники Чингиса пересекли границу между территориями из разных эпох, наткнулись на такую добычу, на какую и не рассчитывали. Много веков можно было только мечтать об этом. Ну почему у нас нет видеокамеры!
Но Сейбл смотрела на мамонта совершенно равнодушно.
Чингисхан сел верхом на своего коня и поехал навстречу загонщикам, сопровождаемый с обеих сторон парой телохранителей. Ему предоставлялось право первым убить загнанного зверя. Правитель остановил коня метрах в двадцати от холма и стал ждать, когда на него выгонят жертву.
Неожиданно послышались крики. Некоторые из кордонщиков покинули ряды и обратились в бегство, невзирая на ругань командиров. В туче пыли прямо перед Чингисханом Коля увидел летящую по воздуху красную тряпку – но нет, это была не тряпка, а человек – монгольский воин с вспоротыми животом и грудью и болтающимися внутренностями.
Чингисхан не двигался с места. Он пришпоривал коня и держал наготове копье и ятаган.
Николай увидел бегущего зверя, появившегося из-за пыльной завесы. Он двигался крадучись, припадая к земле, как лев, но при этом был гораздо массивнее льва и статью больше походил на медведя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47