И тут идущий впереди разведчик что-то разглядел. Но не дорогу, а селение. Мы с Квотерволзом прошли вперед, чтобы посмотреть на это. Большая деревня раскинулась как раз поперек нашего пути. Она состояла из сотни приземистых каменных домов различных размеров. Деревня выглядела давно заброшенной, и мы решили пройти через нее.
Чем ближе мы подходили, тем более странное впечатление производила эта деревня. Выяснилось, что идти до нее гораздо ближе, чем казалось вначале. Просто дома были не выше пяти футов. Без окон, с круглыми крышами, они казались серыми куличами, разбросанными в беспорядке на песке.
Странное ощущение усилилось, когда мы подошли еще ближе и увидели дверные проемы. Они имели не более двух футов в высоту, зато четыре фута в ширину. Ни один человек не станет делать таких дверей в своем доме, и я задумался, что же за создания строили эти куличи и жили в деревне.
Квотерволз, шедший первым, дал нам сигнал остановиться и поманил меня. До края деревни оставалось футов тридцать.
Я поспешил к нему. Он, ни слова ни говоря, указал на ближайшую хижину. Каменные стены всех зданий покрывали барельефы. Я подошел поближе разобрать, что же там такое изображено, и холод пробежал у меня по спине.
Не могу описать существ, изображенных на стенах. Но стоит упомянуть, что это были не люди, это были вообще неизвестные мне создания. Не походили они и на демонов, описанных в книгах воскресителями, а представляли собой нечто перетекающее, наподобие медуз, но тем не менее эти медузы держали какое-то оружие и сражались с себе подобными.
Волосы зашевелились у меня на голове, и я почему-то решил, что долгое лицезрение этой настенной скульптуры плохо может отразиться на здоровье. Не осмелился я заглянуть и внутрь, страшась, что деревня эта не мертва, а внутри спят жутковатые обитатели. Я приказал Квотерволзу провести людей через деревню с удвоенной скоростью, и он ничего не сказал, лишь кивнув.
Мы торопливо миновали деревню, и никто из нас не оглядывался, пока она не скрылась из виду.
Прошло еще полдня в походе, и только тогда мы наткнулись на дорогу и двинулись по ней на восток. Мы выяснили, почему ориентировка подвела нас. Ошибки не было. Мы полагали, что дорога идет прямо, а она огибала эту деревню, словно и старейшины страшились общаться с ее загадочными обитателями.
Наверное, этот факт должен был бы меня напугать, но я обрадовался, узнав, что есть кое-что, чего страшатся и сами старейшины.
Через три дня горы уже возвышались над нами, а дорога начинала постепенно карабкаться вверх. Гигантские пики и перевал, куда уходила дорога, были затянуты облаками.
Впереди на дороге показалось какое-то темное пятно. Мы приблизились и разглядели трех всадников, сидящих неподвижно в ожидании. Места вокруг были открытые, никакой опасности не замечалось, и мы подошли к ним.
Я узнал одного всадника. Это была Саиб, прекрасная в своих шелках и отороченной мехом накидке, но с лицом холодным, как горы позади нее.
Возле нее сидел на лошади невысокий старый человек. Волосы его волнами ниспадали из-под шлема, представлявшего собой верхнюю половину черепа волка; спина и плечи были укрыты совершенно необыкновенным плащом, многоцветным, созданным из перьев невиданных радужных птиц, и старик, несомненно, гордился этим предметом своего одеяния. Его костюм дополняли только меховая набедренная повязка и сандалии. Казалось, он не замечал холода. Я решил, что это шаман.
Третьим был здоровенный мужчина высотой футов шести с половиной. Ему уже перевалило за пятьдесят, но можно было не сомневаться, что он остается могучим воином. На нем были бриджи тонкой красной кожи, искусно расшитой золотыми нитками, черные сапоги до колен и того же цвета туника с бронзовыми пластинами. На голове он носил корону, которая, правда, могла считаться и боевым шлемом, отделанную золотом и драгоценными камнями. Борода его была аккуратно пострижена. За плечом виднелась длинная сабля с широким лезвием. К седлу были привязаны две сумки из пятнистой кожи.
– Ты Амальрик Антеро из далекого города Ориссы, – утвердительно заявил воин. По всему было видно, что это и есть вождь племени рез вейн.
– А ты – Сьюян, вождь племени рез вейн, – так же утвердительно сказал я.
– Да. Ты спас мою дочь от псов Исмида.
– Совершенно верно.
– Тем не менее ты отказался взять ее и остальных в рабы. Или воспользоваться правом победителя другим образом.
– И это правда.
– Тебя устрашило мое имя? Ты испугался моей мести? Я усмехнулся и промолчал.
– Думаю, что нет, – предположил он.
– Я не доверяю рабам, – сказал я. – И не верю, что сабля дает человеку какие-то особенные права, какого бы она ни была размера.
– Так полагают только слабые люди, – фыркнул Сьюян. – Но ты не слабак.
Он пристально посмотрел на меня.
– Возможно, в ближайшие годы я совершу путешествие в твои края, в твой город, и попытаюсь понять, откуда у тебя такие мысли, – заявил Сьюян.
– Если ты решишься на это, вся Орисса будет приветствовать тебя как гостя моей семьи.
Я улыбнулся, представив себе, что будет твориться на улицах, когда он и необходимая, по его мнению, свита, прибудет в Ориссу. Увидев мое выражение лица, он кивнул, словно я высказал свою мысль вслух, и тоже улыбнулся.
– Не будучи у меня на службе, ты хорошо послужил мне, – сказал он. – А вот судьба тех, кто служит мне плохо. – Он открыл седельную сумку, сунул внутрь руку и вытащил человеческую голову. Он швырнул ее, и голова покатилась мне под ноги. Она принадлежала Дью, старику, который отвечал за безопасное возвращение Саиб домой. Рядом с глухим стуком упала другая голова, Зива.
– И поскольку ты, будучи вождем, оказал услугу другому вождю, я должен отслужить тебе.
Он замолчал, и я понял, что он ждет моего ответа. Но я не знал, что ответить. Тогда он сказал:
– Я сожалею о том, что ты попал в сети к той колдунье, о которой рассказала мне дочь. Возможно, я вернул бы тебе долг, уничтожив ее, но мой главный шаман посоветовал мне не связываться с магией чужих земель, поскольку она может исходить от тех кудесников за горами, против которых я бессилен. А жаль.
– Тебе надо найти для Саиб хорошего мужа, мужчину, достойного стать отцом ее детей.
– Что ж, тогда прощай, Антеро. Спасибо тебе. Они развернули лошадей и галопом помчались на север. Саиб так и не оглянулась на меня.
Джанела подошла ко мне, за ней остальные. Она посмотрела на горы, затем вслед удаляющейся троице.
– Хорошие друзья у тебя появились, – только и сказала она. На следующий день дорога наконец достигла гор. И теперь ей пришлось опять превратиться в серпантин.
Мы насторожились, страшась новых засад.
За первым же поворотом мы наткнулись на двух стражников из Вакаана. Вернее, на их головы.
Насаженные на копья, они торчали по обе стороны дороги. Лица мертвецов выражали ужас.
Квотерволз подошел к одной голове и потрогал обрубленную шею. Он вернулся, вытирая пальцы.
– Кровь свернулась, но недавно. Их убили не ранее чем вчера.
Мы двинулись дальше, готовые к схватке. Но нам попадались лишь новые головы. Они страшными верстовыми столбами торчали на копьях через равные интервалы по обе стороны дороги. Мы считали их. На сто пятидесятой кончились головы в красных шлемах и сменились головами ориссиан.
Они окаймляли дорогу впереди, насколько хватало глаз. Кое-кто из наших людей цинично веселился, утверждая, что наши враги получили то, что заслуживали. Но потом шутки смолкли, когда среди ориссиан стали попадаться знакомые лица.
Квотерволз указал на одно из них.
– Это капитан Джамот. Порядочное дерьмо. Его выгнали из пограничной стражи за то, что он приказал вырезать идущих на переговоры парламентеров под белым флагом.
Я тоже знал этого человека.
Теперь я понял, чьих рук это дело. Сьюян возвращает мне долг. Джанела с мрачным выражением лица шла рядом со мной. Я хотел было спросить ее, не ощущает ли она здесь присутствия магии, иначе как объяснить, что вся армия попалась в западню и позволила себя уничтожить. Но царила такая жуткая тишина, что я не решился ее нарушить.
Незаметно я ускорил шаг, всматриваясь в каждую голову и страшась того, что будет дальше.
Так мы дошли до высоты, откуда начинались горные луга, где хорошо было бы устроить привал. Но теперь вокруг стоял ужас смерти. Зеленая травка и цветы были все в крови, вокруг лежали сотни обезглавленных тел. Никто не был связан. Судя по всему, армия Клигуса угодила в магическую паутину и люди безропотно стояли на коленях, ожидая своей судьбы со смирением овец.
Ветер стих, была полная тишина.
Вдруг послышался стон. Он доносился оттуда, где сложенные тела образовывали собой ужасную звезду. В центре фигуры корчились два еще живых человека. Оба были обнажены.
Первый находился без сознания. Джанела ахнула, увидев, что сделали с ним. Узнать его было трудно, потому что ему выжгли глаза.
Он был кастрирован, и его кровь стекала в лужицу между бедер.
Это был Модин.
Второй человек бессвязно бредил. Рана в боку была у него даже перевязана.
На ногах ему перерезали жилы, как делают это жестокие фермеры с козами, чтобы они не могли бегать.
Это был Клигус.
Сьюян сторицею вернул долг, оставив более чем полное доказательство своей жестокой власти. Но теперь, когда желудок у меня готов был выскочить из горла, я уже сожалел, что спас его дочь, а не оставил ее разбойникам Исмида.
Я встал на колени рядом с Клигусом, поражаясь, как они с Модином до сих пор живы и почему их не прикончили стервятники. Должно быть, шаман племени рез вейн обладал истинным могуществом.
Клигус открыл глаза и узнал меня:
– Отец?
Он понял, что не бредит. Лицо искривилось от боли:
– Итак, ты победил.
Голова его откинулась, и он потерял сознание.
Конечно, Клигус был мерзавцем, но я не мог оставить сына умирать вот так, независимо от того, что он сделал против меня. Я спросил Джанелу, не хочет ли она прикончить Модина. Она покачала головой.
– Я никогда не была убийцей. Он ослеплен, лишен мужского достоинства и силы и теперь не опасен. И я не хочу его смерти.
Я приказал соорудить носилки, чтобы взять несчастных раненых с собой. Квотерволз собирался перечить, но, увидев мой строгий вид, смирился.
Я отошел подальше от места бойни и сел, глядя в пустоту. Я плакал, плакал по сыну, по тому, каким бы он мог стать, и по тому, каким стал, и оплакивал себя.
Послышались шаги, и рядом со мной села Джанела.
Она подождала, пока я успокоюсь, протянула мне носовой платок. Я вытер глаза.
– Не знаю, утешит это тебя или нет, но такой конец был неизбежен, – тихо сказала она.
Я кивнул. Она была права. Но в настоящий момент никакое сочувствие мне не помогало. Она встала. Помолчав минуту, она сказала:
– Проклятие! И удалилась.
Долго я сидел так, ощущая себя очень старым и обессиленным. Наконец кое-как совладал с собой.
Спустя некоторое время мы продолжили поход.
Дорога кружила, поднимаясь вверх. Все более разреженный воздух сказывался на дыхании.
– Клянусь, если за этой горкой окажется снова равнина, а за ней новые горы, я дезертирую и присоединюсь к этим головорезам-кочевникам, – сказал Пип.
Вскоре мы поднялись выше облаков. Преодолев перевал, мы спустились в долину. И там увидели то, к чему стремились так долго.

Глава 16
ТИРЕНИЯ

Город ослеплял белыми стенами, башенками с куполами из нефрита и золотыми воротами. Я протер глаза, и цвета изменились: белый – в сверкающе-розовый, зеленый – в бледно-голубой, а золотой – в серебряный.
Наплыла тень от темной тучи, и город-крепость превратился в серый и унылый, как кусок гранита. При взгляде на эти стены, неприступные для любой армии, я представил, как поблескивает на них магическое оружие, мне послышались крики и лязганье сабель древней армии, тщетно пытающейся одолеть эти стены. Туча прошла, и я ладонью прикрыл глаза от ярких красок городских строений.
– Тирения! – зачарованно выдохнула Джанела.
Да, она была права, потому что другого такого места не могло быть.
Вдруг городские ворота широко распахнулись, и через них выехало несколько огромных экипажей. Они неслись вниз по дороге с невероятной скоростью. Красные, отделанные золотом открытые колесницы имели на ступицах золотые, вращающиеся серпы. В них были впряжены свирепые белые жеребцы ростом в два раза выше обычной лошади и еще более устрашающего вида от черных с заклепками попон на них. На передней колеснице развевалось на ветру знамя – золотая корона на голубом поле.
Мы остановились, и через пару минут колесницы подлетели к нам. Передняя, выбросив из-под колес сноп искр, развернулась, останавливаясь. В ней сидели человек шесть вооруженных людей, но только один из них соскочил на дорогу и направился ко мне, снимая золоченый шлем с изящным белым плюмажем с головы. По широким плечам рассыпались золотые кудри. Благородные черты лица этого высокого и красивого человека с бородой такого же цвета, как и волосы, говорили о его высокородном происхождении. Я даже испугался – так он походил на того короля из древней придворной сцены с танцовщицей. Хотя этот был слишком юн, видимо, едва достиг совершеннолетия.
Он улыбнулся, показывая великолепные белые зубы, и сказал удивительно мелодичным голосом:
– Я – принц Соларос, сын короля Игнати, предоставившего мне честь приветствовать вас, господин Антеро. Наши многочисленные подданные уже давно ожидают вашего прибытия.
Соларос грациозно поклонился Джанеле.
– Вся Тирения готова склониться у ваших ног, госпожа Серый Плащ. Ведь если бы вы не подняли знамя, выпавшее из рук вашего великого предка, этот день никогда бы не настал.
Затем он раскинул руки, словно собираясь обнять весь наш отряд, и сказал громким, глубоким голосом:
– Добро пожаловать! Добро пожаловать всем! Добро пожаловать в королевство, которое вы называете… Королевствами Ночи.
Не много найдется людей, живущих ныне или уже умерших, которым удавалось при игре в кости с богами дважды подряд выкидывать священные семерки. Впервые я встряхнул эту чашку с кубиками еще в юности и открыл земли, в существование которых почти никто не верил, а если и верили, то полагали, что уж добраться до них и подавно невозможно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67