Я, кстати, на Витебщине поплутал когда-то знатно. Но населения там, на сто тысяч квадратных километров - всего полтора миллиона. Плотность получается (согласно справочнику) около тринадцати человек на квадратный километр. Для сравнения, в Украине плотность восемьдесят два, а в Белоруссии - пятьдесят человек на квадратный километр. Света, ты же родом из Пинска, много там народу?
– В Пинске хватает, а вот рядом… это же Полесье! Леса и болота!
– Там то же самое, - сказал Юра, - плюс множество мелких речушек. Хотя, где их нет? Ты в Питере бывала когда-нибудь?
Надежда отрицательно помотала головой. Дальше собственного областного центра она не выбиралась. Девушка была домоседкой и очень не любила всякие там переезды и путешествия. Заграничные куррорты не в счет, ибо там она находилась в состоянии аффекта и жила, словно в дурном сне. О своем пребывании за границей она предпочитала не распостраняться.
– Я еще при Союзе ехал однажды в поезде Ленинград - Львов. Свинарник на колесах, и еще мягко сказано. Одним словом, ковбойский поезд. Местность тоже характерная. Со мной ехал один мужик, только из-за речки [14]… так он уснуть не мог. Говорил, постоянно ожидает нападения. И ты знаешь, мне было тогда вовсе не смешно. Лес слева, болота справа, туман сзади. То и дело вспоминаешь Конан Дойля: «Если жизнь и рассудок дороги вам, держитесь подальше от торфяных болот».
Артем рассмеялся.
– Ты, Юрик, нагоняешь на наших барышень печаль. Ведь ты был в таких замечательных местах, а они - нет. Видишь, как Надя жадно все схватывает? Не приведи господь, завтра в партизаны уйдет… Надя, в лесу комары!
– Да ну вас! - надулась девушка, - я как представила себе: поезд, леса, болота, туман - романтика! А Артем, как обычно, из сказки быль сделал. Противный!
– Я для этого рожден, - улыбнулся Артем. Юра встал из-за стола и взял гитару. Принял рокерскую стойку и, клацая по струнам, запел:
Стрелой горящей поезд режет темноту,
Послушный неизвестным силам.
Тебя втолкнули в этот поезд на ходу
И даже имя не спросили.
Не знаешь ты, что будет дальше,
Каким ты станешь через миг!
– О-па! Здорово! - восхитилась Надя, - а чья это песня?
– Это первый вариант «Горящей стрелы», «Ария», - уточнила Света.
– Мне, кстати, окончательный больше нравится, - сказал Артем, - но Юра любит сыр со слезой, горячее пиво и баб с изюмом. Индивидуальность, черт побери.
Юра продолжал клацать по струнам.
– Люблю, - подтвердил он, - но достаются мне всегда плавленые сырки, холодный квас и бэк-вокалистки от «Спайс-гёрлз». Артем, вот тебе и окончательный вариант:
Стрелой горящей поезд режет темноту,
Послушный неизвестным силам.
И стук колес нам заменяет сердца стук,
И кровь от скорости застыла.
Движенье стало смыслом жизни,
Что дальше будет - все равно.
– Между прочим, женщина стихи писала, вот! - гордо надулась Света, - Маргарита Пушкина! Слыхали? Юрка! Артем! Надя! Пойдемте во двор - посидим на лавочке. Вечер то какой - чудо! Пойдемте же!
Вечер и впрямь, был хорош. По меткому определению Юрки, «если бы не комары, то он мог бы поспорить за звание «самого лучшего вечера этого года» однозначно, мля». В ответ на эти слова Артем сбегал в дом и принес несколько пластинок от электрофумигатора. Пластинки эти положили на кирпичи, ограждающие костер, и буквально через несколько минут среди комаров возникла паника. Юра чего-то бренчал на гитаре, а Светка склонила голову ему на плечо и тихонько напевала. Надя придвинулась поближе к Артему и шепнула ему на ухо:
– Ты с ними давно знаком?
– С Юркой в детском саду из-за кукол дрались, а Свету второй раз вижу.
– Ясно! - протянула девушка, а почему из-за кукол? Машинок не было?
– Машинки поделили без драки, - ответил Артем, - ну что ты все в прошлом моем копаешься? Сама то вон как обиделась, когда тебе о глюке своем рассказал! У тебя что, и впрямь там пятно родимое?
– Орлов, ты невыносим! - щелкнула его по носу крашеным ногтем она, - разве ты до сих пор не знаешь, что у женщин нельзя кое-о-чем спрашивать?
– У женщин можно спрашивать что угодно, - парировал Артем, - нужно только взять правильный падеж. Вот у девушек - нельзя. Ты права. Прости.
Глава 6.
Обновка.
Одним погожим июльским утром в конторе совхоза царило необычайное оживление. Механизаторы толпились за шлагбаумом и, сплевывая семечками, комментировали последнее событие: покупку директором для конторы персонального компьютера. В механизаторской толпе щедро звучал отборный мат - последнее директорское приобретение мало кого оставило равнодушным.
– Лучше бы мне на трактор новую кабину купили! - сокрушался Санек Крылов, - нахрен им тот кампутер!
– А ты б кабину сразу Николайчику отвез! - загоготали близнецы, братья Князевы, - за пару литров «чарлика».
Санек увял и пробормотал что-то насчет самых честных. Верно, братья были трудягами и солярку в обмен на дешевое пойло не загоняли. Ровно как и запчасти. Если чем-то и делились с колхозом, то исключительно для домашних целей. В принципе, таких работников в совхозе было не меньше половины. На них опирался директор и поэтому закрывал глаза на некоторые детали.
– Можно подумать, оттого что компьютер купили, бухгалтеров сократят! - ворчал сторож Точилин, невесть как затесавшийся в стремный отряд впередсмотрящих, - при мне было три бухгалтера и экономист. По выходным сено гребли вместе со всеми, а осенью брюкву дергали. А теперь сидят десять красавиц, одна перед другой мордами хвалятся!
– Тебе дед, осенью семидесятого бухгалтерша как не дала, так ты до сих пор на всех бухгалтеров затаил! - засмеялся весельчак Лещинский, - чего смотришь, правда!
– Да у тебя, падла, баба бухгалтер! Если бы не она, тебя бы давно из совхоза выперли! - озлобленно крикнул сторож, - потому что ты - алкаш, неделями в кустах валяешься! Если бы я раньше так на работу ходил, то меня бы на следующий день выперли! А за тебя женка заступается! Неизвестно, еще каким местом…
Тут в голову сторожа полетел кулак Лещинского. Весельчак и балагур при подобных намеках превращался банального забияку. Слава богу, дед сторож был калач тертый и успел присесть. Лещинского за руки схватили двое трактористов.
– Успокойся, Саня, сидеть из-за старика придется, - сказал один, - сколько ему надо для смерти - совсем фигня.
Другой сердито бросил сторожу:
– Ты, дед, если перепил вчера, то отгул бери. Или на больничный иди. За такие шутки без зубов останешься!
– Напужали, сволочи! - открыл беззубый рот сторож, - я правду сказал. А вам не нравится. Все вы тут козлы!
Сторож убрался к себе, а Лещинский еще долго смотрел соколиным глазом ему вслед. Механизаторов разогнал подоспевший Наждачный, он поздоровался с Сашей и спросил насчет обещанного бензина.
– Я алкаш и сволочь, - ответил ему Лещинский, - меня еще четыре года назад должны были из совхоза выгнать.
Развернулся на сто восемьдесят градусов и ушел. Наждачный, ничего не понимая, посмотрел по сторонам.
– Какая муха его укусила? - спросил он у случившегося рядом Санька.
– Беззубая! - засмеялся Санек, - так тебе нужен бензин, или нет?
Бухгалтерия гудела, точно растревоженный муравейник, узнавший, что к ним в порядке уплотнения собираются подселить пчел. Бухгалтера отгородились от внешнего мира кипами бумаг и за ними активно обсуждали новость.
– Кого-нибудь на курсы отправят, попомните мое слово, - убедительным тоном говорила Тамарка - бухгалтер по ГСМ и основным производственным фондам, - нам еще бывший директор компьютер поставить грозился.
– Угу, - подтвердила Антонина, заместитель главбуха,- грозился. Говорил: «Поставлю компьютер, суки! Оставлю одного человека, а остальных - на ферму!»
– Птицын на такое не пойдет, - сказала, поджав губы, главбух, - кроме того, на этой чертовой машине у нас некому работать.
– Вон, Артема посадят, - указала Тамарка пальцем на идущего в контору электрика, - уже вызвали.
Волна паники пронеслась по бухгалтерии.
– Его могут, - сказала Антонина, - он, говорят, раньше хакером был.
– Нашу бухгалтерию не каждый аудитор разберет, - возразила главбух, - куда там хакеру!
– Хакеры все могут! - упрямо повторила Антонина.
На непродолжительное время в бухгалтерии повисла тягостная тишина. Никто толком не знал, кто такие хакеры, но словечко было модное. К тому же, вид Артема в «чистой» одежде подействовал угнетающе. Из кассы высунулась кассир, Анечка, единственная из присутствующих, кто не боялся сокращения. Только у нее было высшее образование.
– Ой, да успокойтесь вы! - протянула она с ленцой, - Артемка, конечно, парень головастый, но вряд ли он знает весь пакет бухгалтерских программ. Бухгалтера в этом деле никто не заменит.
– А почему он тогда в приемную пошел?
– Кто его знает! - хихикнула Тамарка, - может, Надюше предложение делать.
Женщины облегченно рассмеялись.
– Что за смех на рабочем месте? - в бухгалтерию вошел главный инженер, - может, оклады повысили?
Главбух вытерла слезы и достала из сумки зеркальце.
– Оклады, Геннадий Николаевич, это не в нашей компетенции. С нашими долгами никто нам не даст оклады повышать. Мы по поводу компьютера тоскуем.
Пешеходов пригладил усы. Про компьютеры он слыхал. Вот уже полтора года Надя канючила пятьсот долларов на покупку электронного монстра в дом. До сих пор он отбрехивался, приводя неотразимые доводы, что компьютер - штука тонкая в настройке, и нуждается в присмотре опытного специалиста. А в их деревне подобных специалистов отродясь не было. Но с тех пор, как на работу устроился Артем, он потерял покой. Ясно было совершенно точно: деньги нужно давать. И деньги у Пешеходова были, но вот выбрасывать полштуки зеленых на неизвестно что он не хотел. Скупился. Поэтому при слове «компьютер» на его лоснящееся лицо наползла маска смертельно больного человека, и он поторопился покинуть бухгалтерию. Войдя в приемную, он обнаружил там полный бардак: несколько красивых импортных упаковок, горы упаковочной пленки и пыхтящего Артема. Слева от него в кресле сидела, скрестив ноги бантиком, Надя, а справа на столе восседал директор.
Пешеходов неслышно поздоровался и присел на стул в углу приемной. Артем продолжал священнодействовать. Собрав все блоки воедино, он уселся в кресло на колесиках, специально купленное для секретаря полгода назад, и углубился в изучение документации.
– Во сколько, вы говорите, вся эта музыка обошлась? - спросил он Птицына.
– Переведя в понятные тебе единицы измерения, - едко ответил директор, - почти тысячу двести баксов.
– Гм? - удивился Орлов, - китайское «шило» по цене американского бренда?
– Что, переплатили? - ужаснулся Владимир Михайлович.
– Самую малость, - фыркнул Артем, - долларов семьсот.
Директор украдкой показал углу кулак. Сидящий там Пешеходов в этот момент почти ненавидел своего электрика. Ну откуда, скажите на милость, нарисовался этот городской хлыщ? Портит весь бизнес, позорит перед директором, да и слухи относительно собственной дочери ему не нравились. Пока лично сам Пешеходов ничего не замечал, но говорят, что отцы и мужья всегда и все узнают последними.
– А работать эта… фисгармония будет? - осторожно спросил он.
– Ты покупал, тебе виднее, - Птицын перенес всю едкость на главного инженера, - не будет, вычтем из зарплаты.
– С таким орлом программистом, да чтоб и не работала! - с ненавистью глядя на затылок Артема, произнес Геннадий Николаевич, - ведь новое все…
– АКШ, что мы покупали в прошлом году, ТОЖЕ НОВЫЙ БЫЛ! - многозначительно произнес директор, - однако пять раз уже в капремонте побывал, шестой раз готовится. Артем, как ты считаешь?
– Будет работать, - уверенным тоном произнес парень. Он вовсе не хотел унизить главного, просто был не в курсе закулисной игры, - глючно, но работать будет. За такие деньги и кирпич бы полетел.
Главный облегченно вздохнул. Электрик, сука, был прав. Пятьсот долларов достались ему, а двести пришлось отдать в фирме знакомому сборщику. Дока сборщик уверял, что все будет тип-топ. Но ни он, ни Пешеходов не подумали об Артеме. Зря. Отстегнуть электрику полсотни баксов, чтобы промолчал, и все бы было нормально. Теперь уже ничего не поделаешь.
– Михалыч, - обратился он к директору, - а может, мы его при компьютере оставим? Пусть занимается, обслуживает там и прочее…
– Ага! - кивнул Птицын, - а кто электриком работать будет? Буслика из опалы возвращать? Так он нихрена в электрике не шарит, а прочих специалистов… короче, ты сам знаешь.
– А можете мне доплачивать, - вдруг вмешался Артем, - я заодно и ваш компьютер курировать буду. Можно так?
– Отчего нельзя? - осторожно произнес директор, - а какая сумма тебя устроит, скажем, в качестве доплаты?
Орлов подумал. Совхоз не «Банк Империал» и не «Мобильные телефонные сети». С них много не возьмешь.
– Ладно, платите сотку в месяц, и нормально, - махнул рукой он.
– Сто… баксов? - удивился Пешеходов.
– Он другой валюты не знает, - сказал директор, - нет, брат. У нас в районном управлении специалистов хватает. Лучше мы их вызывать будем. Дольше, зато для кассы дешевле.
– Ради бога! - пожал плечами Артем, - я ведь не навязываюсь.
Он вставил в розетку вилку сетевого фильтра и нажал на клавишу.
– По крайней мере, монитор с колонками отозвались, - заметил он, ткнув большим пальцем в кнопку «Power» на системном блоке.
Пошел процесс загрузки операционной системы. Пешеходов скептически произнес:
– Что-то долго. В кино врубят компьютер - и сразу работать начинают. Сам видел.
– В кино детей лепят, - философски заметил Птицын, - по три штуки за серию. А на самом деле - это долгий и мучительный процесс.
– Не помню, - рассеянно ответил главный, - так эта штука работает?
– Куда она денется, - утвердительно ответил Артем.
– Тогда я пошел, - поднялся Пешеходов, - пойду к себе. Сегодня новый грузовик из Теплограда должен прибыть.
– Смотри, чтоб ЗИП не разворовали, - ворчливо заметил Птицын, не отрываясь от экрана, - ух ты! А чего он умеет?
– Всего понемногу, - ответил Артем, - сейчас посмотрим, что тут навесили удальцы из Петровска.
Домой он шел вместе с Надей. Поздно, в десятом часу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45