– И второе. Пары шприцов с сублиматором жизненной энергии будет более чем достаточно, чтобы привести в чувство воинов, павших на «Арене искупления».
– Мы что же, вернемся на «Арену искупления»?! – Я был поражен до глубины души.
Откровенно говоря, я никак не ожидал подобной «милости» – в благодарность за то, что мы спасли это измерение, нас закинут на съедение чудовищам.
– Разумеется.
От этого короткого ответа повеяло могильной сыростью, и я предпочел, для собственной же безопасности, сдержать свои глупые юношеские порывы. Не знаю как у остальных, но лично у меня настроение резко упало. Гладиаторский поединок насмерть с заведомо превосходящими вас по силе противниками – это совершенно не то место, куда хочется возвращаться после далеких странствий и полных опасности приключений.
– Ну, а у меня припасено кое-что действительно интересное.– Буквально лучившаяся от удовольствия пума-Зоул прервала мои грустные размышления, вернув к раздаче праздничных слонов.
– Сейчас он презентует нам свою облезло-вылинявшую шкуру.– Мой вечный спутник даже не пытался скрыть глубокого пессимизма.
После подарочков Антопца это меня не слишком удивило бы.
– Ну иди же сюда, мой маленький...– В лапе у пумы оказалась небольшая коробочка наподобие спичечного коробка, которую она, слегка потряхивая, поднесла к моему уху.– Слышишь?
– Да,– ничего еще толком не понимая, кивнул я.
– Шуршит?
– Шуршит.
Было непонятно, куда она клонит, но тревожное предчувствие чего-то нехорошего холодными тисками сдавило грудь.
– Он твой!
Взяв коробок из протянутой лапы, я совершенно не знал, что с ним делать дальше.
– Открой.– В улыбке грациозной кошки мне почудилась какая-то фальшь, но так как от меня в данном случае все равно ничего не зависело, я почел за лучшее подчиниться приказу и открыл зловещий шуршащий подарок.
Дурные предчувствия меня не обманули – внутри оказался самый настоящий скорпион, который с невероятной скоростью взбежал вверх по руке, с плеча перепрыгнул на щеку, одним прыжком преодолел расстояние до выбитого глаза и...
И забрался внутрь.

Глава 3

Я кричал и кричал во всю глотку, не в силах остановиться, потому что знал: как только я прерву этот дикий нечеловеческий вопль смертельно раненного животного, так сразу же, не сходя с места, сойду с ума. Причем не на какое-то время, а окончательно и бесповоротно, навсегда.
Когда в вашей голове шебуршится отголосок чуждого разума, это, разумеется неприятно, однако можно слегка напрячься и пережить такое, но если к вам в мозг заползает реальное отвратительное членистоногое... Нет, даже не так – если к вам в голову через пустую глазницу ныряет скорпион, то это уже все – предел, последний рубеж, который невозможно преодолеть и за которым уже вообще ничего нет.
Сознание выключилось неожиданно, словно разбитая лампочка. Может быть, именно это меня и спасло. Когда я пришел в себя, мне показалось что эта безумная картинка – скорпион, ныряющий в глаз, не более чем призрачный отголосок кошмарного сна.
– Вот уж не думал, что мой старый друг Аспирин выберет для такой ответственной миссии, как кража артефакта, подобного неженку.
Я лежал на полу, а прямо надо мной возвышалась фигура все той же облезлой пумы, которая...
Продолжать мысль не хотелось, и я крепко зажмурился, чтобы отогнать от себя ужасное видение, но, как было издавна заведено на Глове, детский фокус с зажмуриванием ничего не дал, хотя...
Хотя теперь ко мне снова вернулось стопроцентное зрение. Проще говоря, из одноглазого пирата я превратился в полноценного человека.
– Что... Что это?– потрясение пробормотал я.
– «Око скорпиона». Чрезвычайно полезный, вернее, незаменимо полезный трансплантат, не только полностью вернувший тебе зрение, но вдобавок наделивший уникальной способностью – видеть смертельные точки противников. А если учесть,– все так же весело и беззаботно продолжала жизнерадостная пума,– что он напрямую связан с твоей правой рукой, то становится ясно – чтобы кого-то убить, тебе нужно только желание, ну и хоть какое-нибудь оружие. Без этого все же никак.
– У меня... что?.. Скорпион торчит из глаза? – Измученный мозг все еще никак не мог осознать происшедшее.
В лапе огромной кошки буквально из ниоткуда появилось зеркало, в котором я смог увидеть свое отражение. Если не принимать во внимание смертельную бледность, то можно было сказать, что с лицом все более или менее в порядке.
– Это же транс-план-тат,– с удовольствием повторил Зоул Вероятно, у него была слабость разбивать слова на составляющие

,– а у трансплантатов есть одно замечательное свойство – какой бы формой и размером они ни обладали перед операцией, после внедрения в тело эти чудо-вещи полностью сливаются с организмом своего нового хозяина.
– П-понятно...
Это было непереносимо трудно: вот так, с ходу, без подготовки свыкнуться с мыслью, что внутри тебя находится мерзкое паукообразное.
– Несколько раз часто-часто моргни правым глазом, и «око скорпиона» начнет действовать, после чего ты увидишь «точку смерти» любого существа.
Судя по интонации, это скорее был приказ, нежели дружеское пожелание, поэтому, во избежание возможных эксцессов, я часто-часто заморгал.
– Ну что, видно?
В поле моего зрения находились только Антопц и Зоул, но, как я ни вглядывался, не заметил ничего, хотя бы отдаленно напоминающего пресловутую точку. И если у повелителя зла смерть могла находиться в игле, которая лежала в яйце, схоронившемся в дупле какого-нибудь могучего древнего дуба, то у пумы она должна была присутствовать все же на теле.
– Ничего не видно,– похоронным голосом отозвался я, понимая, что надо мной жестоко посмеялись, подсунув бракованный экземпляр.
– Ты не туда смотришь.– Большая кошка была явно удовлетворена результатами эксперимента.– Тело, в котором я нахожусь,– всего лишь пустая оболочка для разума, поэтому у него нет смертельных точек, а наш гостеприимный хозяин...
Пауза была достаточно красноречивой, чтобы я понял – идея насчет иглы, яйца и дуба была не такой уж и сказочной.
Ладно. Переведя взгляд на Компота, я увидел ярко выраженные зеленые области в районе головы сердца, и живота. Я потрясение замолчал, не в силах поверить, что стал способен на подобные чудеса.
– Думаю, хватит любоваться внутренним строением домашних любимцев – пришло время спросить про второй сюрприз. – Внутренний голос, в отличие от его хозяина, быстрее адаптировался к любым, даже невероятным обстоятельствам.
После первого подарка мне было настолько нехорошо, что даже простое упоминание о втором чуть было не вызвало очередной обморок.
– Ну а номером два у нас идет...– Предугадавшая мой невысказанный вопрос, пума выдержала очередную эффектную паузу, в продолжение которой у меня в горле застрял плотный ком.– По-настоящему редкая диковинка!
«Если Зоул прямо сейчас не скажет, что он еще припас в своем волшебном сундучке, то я просто-напросто умру от удушья»,– подумал я.
– Мы умрем от удушья...
– Согласен, мы.
– Небольшой сувенир для моего далекого друга Асванха Пиринизона!
– Асванха... кого? – не сразу понял я, о ком речь.
– Да для Аспирина же! У Зоула подарок для Аспирина! – пояснил внутренний голос.
– Он так хотел заполучить эту вещицу, что решился даже на криминал, заслав ко мне группу воров. Но в знак любви, дружбы и солидарности я решил ее просто подарить.
«Засада. Это определенно какая-то засада»,– напряженно подумал я, одновременно протягивая руку, чтобы взять из лапы огромной кошки Свинячью звезду.
– Посмотри на это с другой стороны,– предложил мой вечный спутник.– У нас в наличии имеются два безумных колдуна. Один посылает заряженную мину – нас – в родные пенаты второго, попутно выдвигая совершенно нереальное требование украсть древний артефакт. Когда задание проваливается, этот второй ни с того ни с сего передает «в знак любви и дружбы» ту самую вещь. Разумеется, первый, как только получит посылку, решит, что с ней что-то не так, и будет мучиться до тех пор пока не поймет, что с ней не так.
– Не понимаю, к чему ты ведешь.
– Думаю, со Свинячьей звездой все в порядке, и вопрос «Что с ней не так?» не имеет ответа. А из этого следует, что бедняга Аспирин будет мучиться до конца своих дней, так как ни за что не поверит в искренние чувства своего заклятого врага. В этом-то и заключается месть Зоула – совершить абсурдный поступок, заставив противника искать в темной комнате черную кошку, которой там нет и не было.
– Знаешь... После того как в моей голове кроме тебя поселился еще и самый настоящий скорпион, которого наш друг Зоул ласково именует трансплантатом, мне стало трудно понимать суть подобных лихо закрученных комбинаций,– устало ответил я.– Разумеется, твоя оригинальная версия имеет право на существование, но с мoей точки зрения постичь истинный замысел этих двух безумцев обычному смертному не дано.
– Дружок, ты меня слушаешь? – Видимо, пума заметила, что я погрузился в глубокие размышления, поэтому решила вернуть меня из страны грез к суровой реальности текущего момента.
– Да-да, разумеется, я весь внимание!
– И что ты думаешь по этому поводу? Вопрос застал меня врасплох, так как, увлекшись беседой с собственным подсознанием, я упустил нить рассказа Зоула.
– Что я думаю по этому поводу...– неуверенно повторил я, с единственной целью потянуть время.– Думаю... Думаю, что это фе-но-ме-наль-но!
Решение произнести длинное слово по слогам пришло спонтанно, но, как оказалось, тут я попал в точку.
– Фе... но... ме... наль... но...– задумчиво повторила пума, как будто пробуя на вкус каждый звук, после чего продолжила: – Ну что ж, в таком случае мы счастливы, что не ошиблись в тебе.
– В каком смысле? – не удержался я.
– В самом прямом. Мы заменим стандартную процедуру обычной пуливизации на блестящий обряд экстремально девельтипированной пуливизации. И пусть только кто-нибудь посмеет нас упрекнуть в том, что мы не получили согласия нашего юного героя.
«Вот ведь.........какая!» – подумал я.
– Именно............./ – эхом отозвался внутренний голос.
– Хряв, хрюв, хри-ив,– слабым голоском затравленно тявкнул Компот, видимо, имевший некоторое представление о разнице между обычной и экстремальной пуливизацией.
– Раз мы достигли определенных соглашений и раздали все причитающиеся героям награды, не будем больше медлить, пойдемте пуливизироваться.– Жестом гостеприимного хозяина Антопц предложил всем следовать за ним.
«А может, не надо?» – хотел было робко попросить я, но в последний момент передумал, так как вместо неизвестной пули... (бррр, меня передернуло от одной мысли об этой явно нездоровой и опасной процедуре) повелитель тьмы мог запросто засунуть мою несчастную голову все в ту же никуда не девшуюся банку со спиртом, и из этой самой банки все предстоящие обряды показались бы просто сказочным волшебством.
В общем, с такими грустными мыслями я поплелся вслед за компанией, отправляющейся в секретную лабораторию, чтобы сотворить что-то ужасное с молодым, полным жизненных сил и энергии организмом рядового героя.

Глава 4

Суть обычной девельтипированной пуливизации состоит в том, что на участок тела, подвергаемый процедуре (в данном конкретном случае – на мое ухо) вешается эдакая небольшая медалька Какой-то ужасающе древний артефакт

, после чего производится ритуальный удар небольшим волшебным молоточком.
Бац – и священнодействие свершилось. Правда, с вероятностью одна треть находящаяся внутри организма субстанция (что бы это ни было) полностью растворится в тканях несчастной жертвы. Экстремальный же вариант данной процедуры подразумевает всю ту же медальку как неотъемлемую часть ритуала и...
Когда мне объяснили, что именно используется в экстрим-версии вместо небольшого молоточка, моя голова пошла кругом в самом буквальном смысле, ибо это «что-то» являлось огромной кувалдой, кот Вероятно, у него была слабость разбивать слова на составляющие орой управлял безмозглый каменный голем. Представьте себе картину – к вашему уху прикладывают небольшой металлический кружок (чуть больше спичечного коробка), потом подходит адское создание и здоровенным молотом бьет в эту цель...
Даже если учесть, что он попадет точно в медальку, сами понимаете – голове от этого не легче.
– Не волнуйся,– все так же не переставая улыбаться-щуриться, произнес Зоул, заметив мою неадекватную реакцию на перспективу надвигающейся экзекуции.– «Крут девяти печатей» – так назывался кусочек металла, в который будут бить – примет удар на себя. Единственное, что может произойти,– эльсуффикатинация сознания. Но и то лишь в самом крайнем случае,– быстро поправился Зоул, видя, как округляются от ужаса мои глаза.– Зато,– жизнерадостно продолжала безумная пума,– вместо шансов один к трем мы будем иметь пятьдесят на пятьдесят, а это, поверь, замечательный показатель.
– Спроси, что такое эльсуффикатинация,– потребовал внутренний голос.
– Не буду.
– Да нет же, спроси!
– Ты уже знаешь что такое девельтипированная пуливизация, и что – стало легче?
– Нет, но...
– Тебе, наверное, интересно узнать, что такое эль-суф-фи-ка-ти-на-ция? – прожурчал ласковым ручейком Зоул, прервав мысленную перепалку.
– Абсолютно нет,– отрезал я, решив ни под каким предлогом не вдаваться в тайны местной прикладной психологии.
– Эль... суф... фи... ка... ти... на... ция,– как ни в чем не бывало продолжила пума, не обращая внимания на мой решительный протест,– это... это...– Она мечтательно зажмурилась, будто речь шла о невообразимо приятной вещи.– Это дисбаланс причинно-следственных процессов в твоем сознании.
– Не понял.
– Ах, ладно,– игриво махнула лапой огромная кошка, всем своим видом говоря: «Не бери в голову подобную ерунду».– Поговорим об этом позже, а пока в целях, так сказать, сохранности я подержу у себя нашего маленького друга. Ну иди же ко мне, хитрый шуршунчик!
«Хитрым шуршунчиком», как вы, наверное, догадались, оказалось мерзкое насекомое, которое с противным чавкающим звуком выбралось из моего глаза, после чего, пробежавшись по щеке и плечу, прыгнуло в подставленную лапу пумы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35