О чем же ему петь? — о том, что пережил и изведал, о величии души и о доблести Смертных, которых не помнят здесь?.. Об Айканаро, о горькой его любви, которая — Финрод понимал это теперь — могла осуществиться, сломав все предначертания, но которой он, понимавший и видевший, как ему казалось, волю Валар и Единого, не позволил быть?.. О том, что поведал ему Эдрахил? Невозможно… И как ему петь? Отняли любовь, свободу, заперли в золотой клетке и выставили на погляд толпе… даже Враг не придумал бы худшей пытки… откуда эти мысли, почему я думаю так?..Враг… Должно быть, он тоже стоял под взглядами, как под бичами, так же недоуменно-спокойно смотрел на него Валинор… Сейчас Финрод почти понимал Врага, и неожиданная тень горького сострадания, коснувшаяся его сердца, почему-то не только не показалась кощунственной, но даже не удивила его.Он молчал. Острые ноготки Амариэ впились в его руку.— Пой же — сам Король Мира просит, — она продолжала улыбаться.Он закрыл глаза, со стороны услышав свой голос, показавшийся сорванным и больным:— Да простят меня Великие и ты, о Король Мира, — поклонился вслепую. — Хриплый голос мой не приличествует веселому пиру. Но ведомо всем, сколь прекрасны песни госпожи моей Амариэ, потому ныне смиренно прошу я — пусть поет она перед Великими; и для меня после долгих лет разлуки усладой будет услышать ее.Король Мира благосклонно кивнул. Амариэ выпустила руку Финрода, и он смог наконец открыть глаза. Все взгляды были прикованы к Амариэ, — и, дождавшись, когда колдовство песни-восхваления захватит всех, Финрод незаметно выскользнул из зала…
— …Владыка Снов…— Знаю. Мне ведь необязательно быть там, - не глядя, кивнул в сторону Таникветил, — чтобы понять.— Если бы я знал…— Не нужно ничего говорить. Ты уснешь надолго…— И буду видеть сны?Ирмо положил руки на плечи Финроду — ласково и успокаивающе:— Звезды. Вечные звезды — и Песнь. Больше ничего. Спи… спи. ПРОШЛОЕ 30 год II Эпохи
… - Твои глаза видели Великую Битву, господин. Расскажи, как это было.— Не первый раз ты приходишь ко мне, Эаремир, — я много раз рассказывал тебе об этом… Что же ты хочешь услышать?— Расскажи.Старик сцепил узловатые пальцы и заговорил почти нараспев: привычные слова, давно известные, почти заученные наизусть, но мальчик, сидевший у его ног, жадно ловил их, стараясь не упустить ничего. А старик вдруг замолчал и пристально посмотрел на Эаремира.— А дальше? «И восстало пред нами воинство демонов в облике человеческом, и не было им числа; и…» — Мальчик, — изменившимся голосом проговорил старик, — мне не увидеть Земли Обетованной, я скоро умру. Может быть, сегодня я вижу тебя в последний раз…Жестом остановил готового возразить Эаремира:— Тебе не понять этого. Я родился здесь, здесь прошла моя жизнь, здесь рождались и умирали мои предки, умру и я. Прежней родины нет у меня, новой уже не будет. И сегодня я хочу рассказать тебе еще одну историю.Он долго смотрел в темнеющее небо, прежде чем начать рассказ. Сказал тихо, раздумчиво:— Как ярко горит эта звезда…Мальчик молчал.— В последнюю ночь над Горами Мрака я видел ее. Там, над Пылающим Вереском. Вы ее зовете сейчас… — замялся: не мог вспомнить.— Эарендил, — подсказал мальчик.— Да… Все меняется, даже названия звезд. Золотоволосые дети Хадора называли ее Пчелой. А мой народ, племя Халет — Сердцем…Снова молчание, которое мальчишка не отважился нарушить.— Они стояли у самых гор, а за ними, за их спиной были Врата. Я был молод тогда, и кровь моя была горяча. Мы все были молоды. Они тоже. Мой брат погиб за два года до той войны, и я шел мстить. Не за наших вождей, нет. Не грех признаться в этом. Нас было уже немного, но их оставалось еще меньше, и орков среди них не было: только люди. Они отступали все дальше, в глубь их Твердыни, по коридорам, по лестницам, но каждый шаг давался нам большой кровью. Я никогда не видел таких воинов — ни прежде, ни потом. Не могли они так долго продержаться, но держались… Я пробился к их знаменосцу… он хорошо бился, а я был ранен, но в его левой руке было древко знамени… Он падал долго, очень долго, до последнего пытаясь удержать знамя. Там, на лестнице, больше почти уже и не было никого. Я хотел ударить еще раз — и не смог. Он упал, и так же медленно упало знамя. Кто-то из тех, кто стоял за ним, бросился вперед и подхватил знамя. Потом… Пятеро или шестеро их там оставалось — не помню… их окружили, а я, уж не знаю зачем, наклонился, чтобы посмотреть на знаменосца…Закашлялся надрывно, старчески; Эаремир встревожился было, но старик замахал на него рукой — сиди, мол, обойдется, и немного погодя продолжил, задыхаясь:— Когда… тебе будут говорить, что… они были… чудовищами, ты… не верь.— Но ты сам… — осмелился вставить Эаремир.— И мне не верь! — сорванным хриплым голосом крикнул старик. — Он был очень красив. И совсем мальчик. Светловолосый, большеглазый… Глаза были открыты. И он улыбался. Не скалился — улыбался. Спокойно так… Лицо у него было белое-белое, и я не сразу понял, что он уже мертв. Один из нас… Аратан, кажется… да, Аратан; он потом сказал — знамя нужно сжечь. А я не позволил. Не знаю, почему. Может, потому, что этот мальчик так его защищал. А мы умели ценить стойкость и отвагу. Даже во врагах.Мы не вошли в зал. Страшно было, да, малыш, страшно. А потом… там лежали они. И мы не смогли войти. Даже мертвые, они преграждали нам путь. Они не пускали нас. А ступени были скользкими от крови — их и нашей. Не разобрать, где чья. Кровь у всех одного цвета, мальчик: и у пахарей, и у воинов, и у королей… у своих и врагов. Мы остались. Вошли эльфы и майяр. Эльфы — те обходили… а майяр шли прямо по телам. И я остался там, рядом со знаменосцем, потому что мне вдруг показалось — кто-нибудь пройдет сапогами по этому лицу, по глазам…Старик умолк, прикрыв лицо — руки дрожали; потом продолжил, поначалу невнятно и глухо:— Когда его вывели, мы все стояли там, но никто не решался смотреть. А я был, наверно, самым молодым, и мне стало интересно — какой он. Ждал, наверно, увидеть огромное черное чудовище с горящими глазами — точь-в-точь как рассказывают… Я смотрел на него — и хохотал и никак не мог остановиться. Он повернул голову и посмотрел на меня — и мне будто глотку заткнули…— И… какой он? — шепотом, замирая от ужаса и любопытства.— Человек, — медленно проговорил старик. — Седой человек, искалеченный, руки связаны, ошейник… Лицо бледное, словно много лет не видел солнца, шрамы совсем свежие, еще кровь сочилась, но он вовсе не был уродлив, нет, нет… Глаза…Отнял руку от лица, задумчиво посмотрел на мальчика:— Как ты думаешь, почему они сражались за него?Эаремир пожал плечами — для него все было очевидно.— Враг искусен в обмане и лживых наваждениях, — убежденно до бессмысленности, как хорошо вызубренный урок.Старик раздраженно нахмурился, топнул ногой:— Не говори о том, чего не понимаешь! Обман, наваждения… Дурак! Тьфу! Еще бы о живых мертвецах сказал!— Но ведь все же…— Кто? — не дослушав, прорычал старик. — Кто?! Твои приятели? Твой отец, который в бою-то никогда не был?! А я тебе говорю — я видел их лица, видел! Они за него сражались, как…нет, не за вождя — за свой дом, за свою кровь! Дрались до последнего, хотя могли бежать, хотя знали, что все они погибнут! И никто не просил пощады. И умирали молча. Все молча. Понимаешь ты это?!— Ингрод говорил…— Ингрод? — Старик сморщился и плюнул. — Я его деда чуть не зарубил своей рукой, когда он хотел с мертвого оружие снять. Позор на него и весь его род! Жаль, оттащили меня…Помолчал и снова заговорил о другом:— Я стоял и смотрел на него. В нем не было ненависти к нам. Я это видел, понимаешь? Хотел крикнуть, что ненавижу его, — и не смог… Я все эти годы пытался забыть. Молчал, молчал… тридцать лет все молчал — ведь Враг же… В бою — ненавидел. Все мы ненавидели. А теперь не могу. Не могу заставить себя забыть. Еще и поэтому я умру здесь. Думаешь, свихнулся от старости? — усмехнулся. — Так проще всего. Но перед смертью говорят правду. Я скоро умру и хочу снять эту тяжесть с души. Хоть кому-то я должен рассказать, как это было на самом деле. Пусть даже ты и не поймешь, хоть кто-то должен знать, хоть один…Мы унесли своих мертвых. Ушли. А потом дрогнула земля, и мы увидели зарево… Там рушились горы, и огонь вырывался из трещин в земле… Мы их не хоронили. Они ушли в пламя. И был звездопад, и кто-то сказал — небо плачет, и мне показалось вдруг — не по нам… А, разве ты поймешь! Но хоть запомни…Старик закрыл глаза. Эаремир долго ждал — не скажет ли еще что-нибудь; потом решил, что старик уснул, и тихо вышел.Не сразу старик поднял тяжелые веки.— Эарендил, — старательно выговорил он. — Надо же… А мы говорили — Сердце… РАЗГОВОР-XVII: РАССВЕТ … — За ложь, — тихо говорит Гость, — можно сражаться так же, как и за правду. Сражаются за убеждения. — Верно. Но почему мы должны думать, что правы именно победившие? Только потому, что они — победили? Потому, что летописи «Сильмариллион» написаны ими? Свеча почти догорела, оплыла быстро застывающими прозрачными каплями, но в комнате становится светлее: сегодня Гость и Собеседник засиделись за разговором дольше обыкновения, и за окном, задернутым тяжелыми шторами, разгорается рассвет. Собеседник поднимается, медленно идет к окну: — Может быть, истина не здесь и не там. Истина — кристалл со многими гранями: ни один человек не может видеть ее в целом, мы лишь выбираем одну из граней, каждый — свою… — «Смотрите своими глазами»? — Ни тени иронии в голосе Гостя уже нет. — Да, — серьезно подтверждает Собеседник. — Может, в этом и есть одна из истин Книги: смотрите своими глазами. Он раздвигает шторы, и потоком золотистый свет раннего утра врывается в комнату. Огонек свечи мерцает испуганно, дрожит — гаснет: на столе — только лужица застывающего воска. Собеседник поворачивается к Гостю. Впервые за все это время они видят друг друга. Гость рассеянно касается кончиками пальцев последней страницы Книги, медля перевернуть ее, медля закрыть черный переплет. — Это Вы написали Книгу? — внезапно спрашивает он. Собеседник не отвечает. Бесконечные мгновения они смотрят друг на друга. Смотрят друг другу в глаза. Молча. ПРИЛОЖЕНИЯ ПОВЕСТЬ ЛЕТ Предначалье Айнулиндале. Создание Арты.
Начало Времен Приход Валар в Арту. Создание майяр. Мелькор пробуждает Хэлгэайни и возводит Замок Хэлгор. Столпы Света.
Век Столпов Света Весна Арды. Разрушение Столпов Света. Пробуждение Ахэрэ (Ллах'айни).
Век Тьмы Золотоокий странствует по Арте и возвращается в Валинор, чтобы поведать о том, что видел. Создание Двух Дерев Валинора. Сотворение Гномов. Приход Артано к Мелькору в Хэлгор.
Век Дерев Света, Предначальная Эпоха: от Пробуждения Эльфов годы 1 — 872-й
1 Пробуждение Эльфов.
10 Встреча Мелькора со Странствующими Эльфами Эллери Кэнно.
31 Сотворение крылатых коней.
33 Эллери Кэнно (Эллери Ахэ) поселяются на севере Белерианда в Хэлгор.
36 В Лаан Гэлломэ Эльфами Тьмы построен деревянный город.
150 — 170-е годы Приход иртха в западные земли за Эред Луин.
270-е годы Эллери приходят в Землю Эллэс.
335 Первая встреча Ороме с Элдар на берегах Куивиэнен.
344 Ороме приносит в Валинор известия о Пробуждении Эльфов и возвращается к Куивиэнен. Совет Валар.
461 Рождение Элхэ.
464 Курумо уходит из Валинора в Белерианд.
472 Курумо начинает обучать ирхи (орков) владению оружием.
476 Курумо возвращается в Валинор. Совет Валар. Среди Эллери появляются танцующие-с-мечами. Мелькор избирает из числа Эллери Ахэ Девятерых Хранителей Круга Рун.
478 Война Могуществ Арды.
7 — 15 сентября Суд над Эллери Ахэ и Мелькором в Валиноре. Начало Века Оков Мелькора.
479-2874 годы Век Оков Мелькора.
488 Валар призывают эльфов в Аман.
517 Ингве, Финве и Элве возвращаются к своим народам и призывают их переселиться в Западную землю.
526-7 Разделение народа эльфов на Элдар и Авари. Народы Ванъяр, Нолдор и Тэлери отправляются в Великий Поход.
622-3 Элдар достигают Андуина Великого. Часть Тэлери под предводительством Ленве отправляется на юг по реке (Нандор).
718 Ванъяр и Нолдор пересекают Долину Сирион и достигают берега Великого Моря; но, устрашившись, остаются в лесах Белерианда.
747 Тэлери приходят в Белерианд и останавливаются в восточной его части за рекой Гелион.
766, середина лета Элве, предводитель Тэлери, встречается с майя Мелиан в Нан Элмот.
790-е годы Ванъяр и Нолдор переселяются в Валинор. Тэлери остаются на берегах Белерианда. Оссе и Уинен обучают Тэлери знанию и песням моря.
790 — 860-е годы Строительство Тириона-на-Туне. Построена башня Ингве, Миндон Элдалиэва. Начало разделения Ванъяр и Нолдор. Многие Ванъяр переселяются в Валинор.
862 Завершение строительства Тириона.
881 Йаванна дарует Нолдор Белое Древо, Галатилион, подобие Древа Телперион; оно посажено подле Миндон.
948-958 Разделение Тэлери. Кирдан Корабел становится предводителем Тэлери, поселившихся на берегах Белерианда, народ Олве отправляется в Валинор. Народ Элве остается в Белерианде; они называют себя Эглат, Покинутые.
967 Тэлери поселяются в заливе Элдамар на Тол-Эрессеа.
977 Элу Тингол становится королем Эглат.
1000-е годы Тэлери учатся строить корабли и достигают берегов Элдамар.
1073 Олве, король Тэлери, начинает строительство Алквалондэ на берегах Элдамар к северу от Калакиръя, в чем ему помогают Нолдор.
1101 Последние Ванъяр покидают Тирион.
1236, февраль Рождение Феанаро, сына Финве и Мириэль Сэриндэ. Румил создает письменность и начинает записывать историю и песни Элдар.
1245, конец сентября Смерть Мириэль.
1264 Закон о браках эльфов (т.н. «Статут Финве и Мириэль»).
1293, середина июля Финве берет в жены Индис.
1341, конец июня Рождение Нолофинве Аракано (Финголфина), старшего сына Финве и Индис.
1437, середина апреля Рождение Лютиэнь, дочери Тингола и Мелиан.
1724, октябрь Рождение Арафинве Инголдо (Финарфина), второго сына Финве и Индис.
1910-е годы Феанаро создает новую письменность — Тэнгвар Феанореан.
Гномы из Ногрода и Белегоста приходят в Белерианд через Эред Луин и впервые встречаются с Синдар.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78