Рядом стоит высокая блондинка и, не обращая внимания на шум от д
етей, женщин, пожарных, полиции, о чем-то тихо его спрашивает. Мартино заме
чает, что у нее зеленые глаза и необычная шуба из белого с темными пятнами
меха. Ему поначалу даже кажется, что это пепел.
Что? Ц Он смотрит на нее пристально.
Я сказала, как ее зовут? Ц Она показывает на маму.
Мэри, отвечает Мартино.
Понятно. Так вот, Мэри, наверное, понадобятся какие-то вещи в больницу… Ко
гда вы сможете туда пробраться…
Она оценивающе смотрит на дом.
А где ее муж? Надо ему сообщить.
Мартино опускает голову, ему стыдно за Фрэнки. Он видит золоченый ремень
босоножки, обвивающий лодыжку, ногти на ногах Ц блестящие коралловые ра
кушки под тонким нейлоном, следит, как ступня женщины во время разговора
чертит по земле узоры. Она стоит так близко, что он чувствует запах ее губн
ой помады.
Вы Ц соседка? Ц спрашивает Мартино.
Ева Амиль, представляется она и добавляет, мотнув головой в сторону: Мы жи
вем в четырнадцатом доме.
Она улыбается ему и ждет. Мартино тоже ждет, пытаясь вспомнить, о чем еще о
на его спрашивала.
Так вы сообщите мужу? Ц говорит Ева медленно, продолжая улыбаться. Вы зна
ете, где он может быть?
Я его найду, отвечает Мартино.
Ева забирает у Селесты Люку, пристраивает у себя на плече, отнимает у мамы
Жестянку и передает ее Мартино. Свободной рукой она приобнимает маму за
талию.
Ты Мэри, да? Пойдем, моя хорошая. И женщины лезут в «скорую помощь».

* * *

Сигара Джо тлеет в пепельнице. На конторской книге стоит нетронутый стак
ан с виски. Какое богатство, думает Фрэнки и, взглянув на выпивку, сглатыва
ет слюну. Джо сосредоточенно пишет. Какую-то долю секунды Фрэнки, сам не п
онимая почему, злится. И вдруг он видит егоЦ кольцо с рубином на мизинце Д
жо! Камень поблескивает в оправе. У Фрэнки начинает покалывать в подмышк
ах. Он сжимает-разжимает кулаки. Кольцо отца на руке Джо! Смотреть на это н
ет сил, закрыть бы глаза!
Но фильм, прокручивающийся у него в голове, Фрэнки не смотреть не может. Он
вспоминает, как они встретились. Была пятница, февраль 1947-го нет, 1948 года. Ему
тогда едва исполнилось двадцать.
Так холодно Фрэнки не было никогда в жизни. Это не то что на корабле, когда
шквальный ветер обжигает лицо, бьет по зубам и голову пронзает резкая бо
ль. Тот холод правильный, жар работы и наступающий рассвет его растаплив
ают. И дома все по-другому: зимы короткие и февраль не такой суровый. Фрэнк
и думает о Слиеме, об извилистой песчаной дороге к родной деревне, о грязн
овато-сером небе и мелком дождике, которого почти не замечаешь.
А этот холод Ц тягучая боль, обжигающая кожу, так и хочется согнуться в тр
и погибели. Он преследовал его с самого начала, подкрался, как только «Кал
листо» зашел в Тигровую бухту, вором-домушником проник в кости. И теперь о
н с ним, в полуподвале, в комнате, которую снял Фрэнки: покрыл стены заинде
вевшей коростой, россыпью блестящих капель прилип к одежде. Первые два д
ня в Кардиффе Фрэнки провел буквально под землей. Снег на улицах приводи
т в ужас. Он в жизни ничего подобного не видал: ему кажется, что небо рухнул
о. Фрэнки так и не смог набраться храбрости пройтись по городу. Ноет грудь
. Он сидит за столом у разрисованного морозом окна, курит, наливает кофе из
кастрюльки, которую стащил с бабушкиной кухни, глядит на ноги прохожих, и
дущих по улице. Мужчины движутся целенаправленно, ветер приплющивает ши
рокие штанины брюк к ногам. Куда больше Фрэнки интересуют женщины: каблу
чки скользят и подкашиваются, затем следует пронзительный визг. Фрэнки в
ытягивает шею, пытаясь разглядеть, что там такое случилось. Сквозь скеле
ты сорняков, торчащие там, где прежде была изгородь, он успевает увидеть т
олько мелькающие щиколотки поспешно удаляющейся дамы.
Весь город кажется ему слишком быстрым. Во вторник он сошел с корабля, а се
годня, в пятницу, у него уже есть и дом, и новая жизнь. Никому нет никакого де
ла до того, кто он и откуда, чем занимается. Это должно бы радовать Фрэнки, к
оторый сменил неспешную сельскую жизнь на суровую романтику моря, потом
у что ненавидел вечные причитания бабушки, перезвон медяков у нее в карм
ане, трижды, а то и четырежды в день отмечавший ее уход в церковь (то ли боял
ась, что пропустит чудо, то ли Ц что в ее отсутствие Истинная Вера покинет
страну). В конце концов страну покинул Фрэнки. Последнее, что он видел, Ц м
ладшую сестренку Кармель, истово махавшую ему с пристани рукой, а за ней
Ц тающую в душном мареве Слиему.

Оказавшись в порту, Фрэнки знал, что делать: зарегистрироваться, найти жи
лье, а в плавание пока что не ходить. И несмотря на то что от ледяного возду
ха пощипывало в носу, а ветер бил шрапнелью, он пребывал в состоянии радос
тного возбуждения. Он глазел на высоченные дома, на широченные улицы и ра
збегавшиеся в стороны переулки, запруженные народом, видел, как из распа
хнутой двери пекарни вырываются гигантские клубы пара, стоял, заворожен
но смотря на бесшумно скользящие сквозь снегопад машины. У дверей Дома М
оряка он встал в очередь с другими матросами и тут же заметил знакомое ли
цо Ц грека-кочегара с его же корабля. Фрэнки вскинул в приветствии брови
, но тот был занят беседой и смотрел поверх него. Он огляделся в поисках ко
го-нибудь еще из знакомых, прислушиваясь, не звучит ли где родная речь, но
очередь по большей части молчала. Некоторые стояли, вцепившись в вещмешк
и и чемоданы, те, кто только вошел, дули на озябшие руки.
Подошла наконец его очередь. Фрэнки подробно расспросили, внимательно и
зучили его документы и велели подписать какую-то бумагу. Мужчина за стол
ом ткнул, не поднимая головы, в одну из строчек.
Франческо Гаучи? Здесь распишитесь.
Фрэнки взял ручку и нацарапал крестик. Мужчина в первый раз за все время н
а него взглянул.
Посмотрим, совпадет ли, сказал он, снова развернув бумаги Фрэнка. Второй, п
омоложе, фыркнул из-за соседнего стола.
Все нормально, подпись подлинная. Вы мальтиец? Обрадовавшись, Фрэнки кив
нул, так как разобрал последнюю фразу.
Значит, вам надо к Карло Кроссу. Он вас пристроит. Вы, часом, не родственник
и?
Еще один смешок из-за соседнего стола. Фрэнки шутки не понял, но догадался
, что смеются над ним.
В полиции отметиться не забудьте, сказал мужчина. И, обнаружив, что Фрэнки
забеспокоился, добавил, уже мягче:
Это для проформы, сынок. Ты ведь в Уэльсе впервые?
И Фрэнки снова кивнул, с грехом пополам сообразив, о чем его спрашивают.
Да, в Англии впервые.
Мужчина наконец ему улыбнулся.
Когда он направился к двери, ему преградил дорогу низенький толстячок, к
оторый быстро что-то залопотал. Фрэнки узнал сицилианско-мальтийский н
апевный говор и жесты Ц усиленное кивание головой, чмоканье кончиков дв
ух сложенных пальцев. У толстяка Карло Кросса нашлась для него комната. Е
сли надо. Фрэнки было надо.

И Карло Кросс привел его сюда, дал подписать бумаги Ц еще один размашист
ый крест Ц на покупку мебели и съем комнаты. Он сунул Фрэнки здоровенный
железный ключ от задней двери и на смеси английского с мальтийским расск
азал о правилах.
Женщин не водить, каписче , приятель? Лех тифла! Исамма Ц
слушай! По-английски понимаешь? Никаких женщин. Деньги только мне.
Каписче?
Руки его взлетали в такт словам, а когда Фрэнки протянул ему пачку незнак
омых банкнот, запорхали еще быстрее. Карло отсчитал несколько штук, верн
ул остальные и оставил Фрэнки наедине с самим собой.
Он ожидал совсем другого. Думал, это пансион, где живет полно других моряк
ов, представлял, как будет ночи напролет пить, курить и играть в карты. А ут
ром, непременно солнечным, он отправлялся бы со своими новыми друзьями
Ц хабиб Ц искать бары, о которых столько слыхал, выпивал бы к
офе с булочкой. Кардифф он выбрал не случайно: говорили, что здесь большая
мальтийская колония и каждый день прибывают все новые и новые люди. Ему о
бъясняли, что деньги надо зарабатывать на море, а тратить их здесь.
Тигровая бухта Ц Валетта Британии!
сказал ему, смеясь, приятель с корабля, когда бросили якорь. И порт этот сч
итался теплым.

От этих воспоминаний Фрэнки передергивает. Самая холодная за всю его жиз
нь зима. Он переминается с ноги на ногу. Илья вдруг ухмыляется: ему забавно
смотреть на мающегося отца. Они оба знают: Джо Медора, если захочет, может
заставить его простоять так весь день. Это битва, в которой Фрэнки победи
ть не может; он должен сохранять спокойствие. И взгляд его снова устремля
ется в прошлое.

Фрэнки сидел под окном, утирал платком нос и разглядывал свой новый дом. В
углу потолок резко шел вниз, и под этим скатом стояла кровать. В первую ноч
ь он не мог спать из-за шагов на лестнице, которая находилась как раз у нег
о над головой, и их грохот отдавал прямо в ухо.
Есть еще одна койка Ц засунутая в узкое пространство между входной двер
ью и задней. Но во входной двери широкая щель почтового ящика, и Фрэнки сод
рогается, глядя, как сквозняк гуляет по краям подушки: уж лучше он поживет
в шумном углу. Со временем Фрэнки научится не обращать внимания на грохо
чущую поступь мужчин, ночь-заполночь навещающих женщину, живущую над ни
м. Научится по утрам скатываться с кровати Ц потому что, если с нее просто
встать, бьешься головой о потолок.
Фрэнки не удивляется второй кровати, считает, что одной из них отведена р
оль дивана. Он положил на нее свой фанерный чемодан, одежду повесил в колч
еногий шкаф, а начищенные до блеска ботинки поставил под кровать. Он счит
ает, что является здесь единственным жильцом.
Вчера он вышел, дрожа от холода, на улицу, нашел на углу магазинчик, ткнул п
альцем в мешок с углем и доволок его, шатаясь и поскальзываясь, до двери. А
потом носил уголь пригоршнями через кухню и ссыпал в очаг. Затем положил
сверху газету и обломки оконной рамы, которые отыскал во дворе, зажег ого
нь и долго смотрел, как тот гаснет. Он начал все заново, на сей раз правильн
о, и через час уже сидел в тепле и наслаждался: Фрэнки держал руки над очаг
ом, и сквозь них просвечивалось пламя, а он поджаривал то один бок, то друг
ой. Комнату заволок туман. На стенах выступили мелкие капельки; лед на вну
тренней стороне окна растаял и растекался лужицей по подоконнику, а пото
м хлынул на пол. Фрэнки сдался и приоткрыл окно, чтобы впустить немного во
здуха. Теперь оно не закрывается.
Сегодня утром кто-то забарабанил во входную дверь. У Фрэнки здесь нет дру
зей, гостей он не ждал, а ключ ему дали только от черного хода. Пока он обход
ил переулком дом и добирался до входной двери, неизвестный ушел, оставив
после себя лишь ровные цепочки следов Ц на крыльцо и обратно вниз. Фрэнк
и сравнил их со своими и понял, что тот, кто приходил, был невысок ростом.
Теперь он роется в чемодане, ищет, чем заткнуть щель почтового ящика, пото
му что через нее в комнату летит снег. Фрэнки находит кожаный мешок, где он
хранит дорогие сердцу мелочи: розовый бессмертник, что вложила ему в рук
у Кармель, когда он сказал ей о своем отъезде; пару деревянных игральных к
остей и фотографию матери. Ее Фрэнки украл в ночь перед отъездом из бабуш
киного алтарика в память о дочери Ц пришлось не дыша пробираться мимо б
абушкиной постели. Он едва удержался, чтобы не взять и остальное: скромну
ю черную мантилью, которую мать надевала в церковь, молитвенник в кожано
м переплете, четки. И тогда же, в темном алькове, рядом с храпящей во сне баб
ушкой, решил, что с этой ерундой покончено раз и навсегда.
Он уже не в первый раз думает о своей Наш, о том, как она убивалась, когда узн
ала, что Фрэнки уехал. На корабле он не осмеливался даже взглянуть на эти в
ещи, боялся, как бы их не украли, поэтому сейчас Фрэнки поражен до глубины
души: на дне мешка он видит аккуратно сложенное кружево. Прежде ничего та
кого не было Ц это носовой платок Наны. Фрэнки вытягивает ег
о, и сквозь кружево пробивается сияние. Что-то со звоном падает на бетонны
й пол, катится к входной двери и мерцает на свету то золотом, то алым пламе
нем. Дверь распахивается. Невысокий мужчина приятной наружности наклон
яется и поднимает кольцо, которое Фрэнки только что нашел, и чуть было не п
отерял. Он надевает его на вторую фалангу указательного пальца и протяги
вает руку к Фрэнки. Тот глядит в глаза незнакомцу, тоже протягивает руку и
тянет его за палец. Они так и стоят некоторое время.
Красивое кольцо, говорит наконец Джо Медора.
Моего папы, отвечает Фрэнки и вдруг чувствует себя как дома. Он осторожно
снимает кольцо и надевает себе на левую руку. И улыбается новому другу.

Хабиб , думает Фрэнки, мой самый лучший друг. Что показательно:
у Джо был ключ именно от парадной двери. Карло Кросс! Когда Фрэнки понял, ч
то комната предназначалась не ему одному, он про себя прозвал его Карло К
ровосос. Но в глубине души обрадовался. Джо станет ему приятелем, они отли
чно уживутся вместе.
Он что, заговорил вслух? Он открывает глаза, смотрит, моргая, на портрет Пе
рсиммона. Тот похож на любую другую лошадь Ц к примеру, на Придворного Шу
та. Он вспоминает, почему оказался здесь: почему его комната больше не его
, почему кафе внизу не его, почему кольцо… и от всего этого Фрэнки передерг
ивает. Да, присесть бы не помешало. Он может смотреть на Медору, но только н
е на кольцо у него на руке. Фрэнки глядит на лицо Медоры, разделенное свето
м лампы на две части Ц светлую и темную Ц так четко, что Фрэнки едва видн
а черная дырка от серьги в левом ухе Джо. Он подносит руку к собственному у
ху, щупает мочку и продолжает вспоминать непростые двенадцать лет их зна
комства.

Смотри, какая милашка, а, Фрэнки?
Девушка делает вид, что не слышит Джо. Отойдя подальше, она оборачивается,
смотрит на них и скрывается в одном из высоких домов, стоящих в ряд. Джо за
бирает у Фрэнки сигарету, делает затяжку, прищурившись одним глазом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32