– С мистером Фелпсом у неё были хорошие отношения?– Да, мистер Фелпс проявлял такт.– В каком смысле?– Как хозяин он был очень тактичен.– М-да, – отозвался Клинг, вспомнив, какую характеристику Мейер дал Фелпсу. – И все-таки, как он к ней относился?– Она всегда тепло говорила о нем. А однажды, когда она болела гриппом, он прислал ей цветы.– Правда?– Да. Дюжину алых роз.– Это несколько необычно, не так ли?– Женщины любят цветы, – сказала миссис Травайл. – Анни была хорошим работником.– А где она работала до винного магазина?– В мебельном салоне «Герман Додсон».– Вы случайно не знаете, что она там делала?– Работала продавщицей.– Почему она оттуда ушла?– Не знаю. Мы никогда об этом не говорили. Думаю, что ей там мало платили.– Как она оказалась в винном магазине?– Не знаю, кажется, где-то прочитала объявление.– Ясно.– Как, по-вашему, мистер Клинг, кто мог это сделать?– Пока не представляю себе. Мы ведь только-только начали расследование, миссис Травайл. Иногда на это уходит довольно много времени.– Да, я понимаю.– Не могли бы вы дать мне её записную книжку?– Конечно. Анни держала её у себя в комнате, на письменном столе. Сейчас принесу.Миссис Травайл ещё раз промокнула свои разрисованные щеки и вышла из комнаты. Клинг сидел и ждал. Когда отворилась входная дверь, он машинально повернулся к ней, а рука его потянулась к револьверу 38-го калибра – детективы обычно носят оружие на ремне под мышкой. Увидев, кто вошел, он тут же опустил руку.– Здрасьте, – сказала девочка с рыжими косичками.– Здравствуй, Моника, – с улыбкой ответил Клинг.Девочка явно смутилась, она была славная: стройные прямые ножки, ровные зубки, одета в клетчатую юбочку и белую кофточку. Уставившись на Клинга с наивным любопытством, она спросила:– Откуда вы знаете, как меня зовут?– Это тайна, – сказал Клинг.– А бабуля дома?– Да, она пошла взять кое-что для меня из мамочкиной комнаты.– Я не зову её мамочкой, – поправила его девочка. – Бабуле это не нравится. Я зову её мамой.– А почему тогда ты не зовешь бабулю бабушкой?– Зову, но только при ней. – Девочка хихикнула, прикрыла рот ладошкой и спросила: – А вас как зовут?– Берт.– Вы мамин знакомый?– Нет, – сказал Клинг.– А кто вы?– Полицейский.– Как в кино?– Гораздо лучше, – скромно ответил Клинг.– А оружие у вас есть?– Еще бы.– Можно посмотреть?Клинг вытащил револьвер и проверил, поставлен ли он на предохранитель. Моника подошла к нему поближе.– Настоящий?– А то нет!– А где вы его взяли?– Нашел в коробке с конфетами.– Неправда!– Я пошутил. Сколько тебе лет, Моника?– Пять. А скоро будет шесть.Клинг спрятал револьвер.– Ты пришла из школы?– Да. Я хожу в школу на полдня, а вообще-то я ещё в садике. Но на следующий год пойду в первый класс. Тогда я буду ходить уже на целый день, и у меня будут книжки. Я в первый раз познакомилась с полицейским.– А я в первый раз познакомился с молодой особой, которая ходит в детский сад.– Во мне нет ничего особенного.– В каждом из нас, Моника, есть что-то особенное.– А зачем вы пришли?– Делаю обход. Проверка.– В фильме тоже так говорили. А кого вы проверяете?– Пятилетних малышек, которые ходят в детский сад.– Зачем? – серьезно осведомилась Моника. – Кто-то плохо себя ведет?Клинг расхохотался.– Нет, милая, – сказал он. – Я просто пошутил.– Тогда зачем вы пришли?– Так надо, – сказал он.Нет, это совершенно не входило в его обязанности. Не для того он пошел в детективы, чтобы сообщать пятилетним девочкам, что их мать застрелил неизвестный. Поступая в полицию, он принял присягу, он служил честно и вроде бы неплохо, но такое он делать не обязан. Может быть, Стив Карелла посадил бы малышку к себе на колени и мягко объяснил ей, что кто-то выстрелил четыре раза в её маму. Клинг знал, что ему это не под силу. Не исключено, что когда-нибудь в другой раз, через несколько лет. Но только не сейчас!– А почему так надо? – продолжала допрос Моника. Клинг несказанно обрадовался, когда увидел, что в комнату входит миссис Травайл.– Вот вам её записная... – Она увидела Монику и тревожно взглянула на Клинга. – Девочка ещё не...– Нет, нет, – поспешил успокоить её Клинг.– Чего «еще не»? – заинтересовалась Моника.– Ничего, дорогая. Ты иознакомилась с детективом Клингом?– Его зовут Берт.– Значит, вы уже подружились?– Да, он совершает обход. Проверка.– Разумеется, – подтвердила миссис Травайл. – А что было в школе?– Бредятина.– Моника!Клинг с трудом подавил улыбку.– Почему бы тебе не пойти в свою комнату, Моника? – предложила миссис Травайл. – Нам с мистером Клингом необходимо кое-что обсудить.– Ладно, – сказала Моника. И, повернувшись к Берту Клингу, спросила: – А где Фрэнк Смит?– В квадрате триста шестьдесят пять, – ответил он, и Моника залилась смехом.– Ты мне скажешь, когда вы закончите, бабушка? – вежливо поинтересовалась девочка.– Конечно, моя хорошая.– Тогда до свидания, мистер Клинг. Надеюсь, что вы его найдете.– Я тоже надеюсь.Моника вышла из комнаты. Миссис Травайл подождала, пока за ней закроется дверь, и тревожно спросила:– Полагаю, она не имела в виду...– Нет, нет. Это такая шутка. Она видела фильм про полицию.– Как, по-вашему, какая-нибудь женщина могла убить мою дочь?– Вполне возможно.– Вот записная книжка. Здесь все её подруги. – Она передала блокнотик Клингу.– Спасибо, миссис Травайл, – сказал он. – Я вам очень благодарен за содействие.Когда Клинг был уже в дверях, миссис Травайл спросила:– Вы собираетесь говорить с Теодором?– Обязательно.– Он не мог этого сделать, – ровным голосом проговорила женщина. – Всего доброго, мистер Клинг. Глава 4 Компания «ГЕРМАН ДОДСОН» Мебель высшего качества 12 июня 1957 г. Детективу Бертраму Клингу 87-й полицейский участок 457 Парк-сайд Уважаемый детектив Клинг! Получив от вас запрос по телефону, я попросил нашего начальника отдела кадров подобрать документы, связанные с работой у нас Анни Каролины Бун. Он подготовил для меня полный отчет, каковой я переправляю вам в надежде, что он окажется для вас полезным. Миссис Бун откликнулась на объявление, напечатанное в Цветной ежедневной газете в воскресенье 13 марта 1955 года. Привожу текст объявления: Требуется опытная продавщица для работы в мебельном салоне. Оплата труда: жалованье плюс премиальные. Телефон: Патрик 3-7021. Миссис Бун позвонила нам и была приглашена на собеседование. Как оказалось, до этого она никогда не работала в мебельных магазинах, и наш начальник отдела кадров выразил сомнение, следует ли нам нанимать её. Однако, как вы, вероятно, знаете, незадолго до этого миссис Бун развелась с мужем и ей нужно было зарабатывать на жизнь. Кроме того, её привлекательная наружность, открытый общительный характер и приятная манера держаться говорили в её пользу. Поэтому мы предложили ей работу в отделе современной мебели, где она отработала шестимесячный испытательный срок. Ее начальное жалованье составляло 45 долларов в неделю, не считая, естественно, премиальных. Мы дали ей понять, что если её отношение к работе нас устроит, то к концу испытательного срока она получит прибавку – 5 долларов в неделю. Как оказалось, мы не ошиблись в отношении миссис Бун. Она зарекомендовала себя с наилучшей стороны и вполне освоила специфику нашей работы. У неё установились хорошие отношения с сотрудниками отдела современной мебели и электротоваров на шестом этаже, она получила самые лестные характеристики от заведующего отделом. Когда в прошлом году она приняла решение уйти из нашей фирмы, мы были в высшей степени огорчены. Понимая, однако, что ей предложили работу, более оплачиваемую, мы не препятствовали её выбору. Могу уверить вас, мистер Клинг, что известие о её смерти было воспринято сотрудниками компании «Герман Додсон» с глубочайшим прискорбием. Миссис Бун была замечательной женщиной, работа с которой доставляла нам удовольствие. На её долю выпало суровое испытание в семейной жизни, но она никогда не позволяла личным переживаниям отражаться на взаимоотношениях как с товарищами по работе, так и с клиентами. Желаю успеха в вашем расследовании. Если в дальнейшем я могу быть вам полезен, дайте мне знать. С наилучшими пожеланиями Искренне ваш Ральф Додсон. Прочитав послание Ральфа Додсона, Клинг удивленно подумал: кому же понадобилось убивать Анни Каролину Бун и вдобавок учинять дебош в винном магазине? Какой во всем этом смысл? Пожав плечами, Клинг пододвинул к себе телефонный справочник Айсолы и начал проглядывать фамилии на букву "Б". Теодор Бун, фотограф, Холл-авеню, 495. Он попросил дежурного сержанта соединить его с городом и набрал номер. Тотчас же на том конце провода взяли трубку.– Доброе утро, это студия Теодора Буна, – услышал Клинг жизнерадостное чириканье.– Позовите, пожалуйста, мистера Буна, – попросил Клинг.– Кто его спрашивает?– Детектив Берт Клинг из восемьдесят седьмого полицейского участка.Голос прощебетал что-то неопределенное.– Он у себя?– Не знаю, сэр. Минуточку.Клинг погрузился в ожидание. Потянулось время, он нарисовал на листочке бородатого человека, затем пририсовал ему очки и спортивную рубашку в горошек. Он уже собирался нажать на рычаг и ещё раз набрать номер, когда в трубке снова раздался голос – на сей раз глубокий, приятный, настоящий.– Я слушаю.– Мистер Бун?– Да.– Говорит детектив Клинг из восемьдесят седьмого полицейского участка.– Я ждал вашего звонка, – сказал Бун. – Вы насчет Анни?– Именно так.– Чем могу помочь? – осведомился Бун.– Я бы хотел поговорить с вами, мистер Бун. Могли бы мы увидеться сегодня днем?– Минуточку, я посмотрю свое расписание. В три часа вас устроит?– Вполне.– Надеюсь, мы уложимся в полчаса, мистер Клинг? Вы только правильно меня поймите: у меня на три тридцать назначена съемка.– Не беспокойтесь, – заверил его Клинг. – Я приду ровно в три.– Отлично. Буду рад вас видеть, – сказал Бун, и на этом разговор окончился.Некоторое время Клинг задумчиво держал трубку в руках, затем положил её на рычаг. Он посмотрел на часы, подошел к столу, где стучал на машинке Мейер, и сказал:– Послушай, не пора ли обедать?– Уже? – удивился Мейер и взглянул на стенные часы. – Господи! – заворчал он. – Мы только и знаем, что лопать, лопать, лопать!Тем не менее он надел пиджак и в одной из забегаловок в соседнем переулке наголову разгромил Клинга в соревновании обжор – а это нелегко было сделать. * * * Как и Коттон Хейз, Питер Крониг тоже недавно был переведен в управление, но в отличие от Хейза не из другого участка. Когда-то Питер был полицейским фотографом, а потом он перешел под начало Сэма Гроссмана, который возглавлял, пожалуй, одну из лучших лабораторий криминалистики во всей Америке. Впрочем, и раньше, работая фотографом, Питер Крониг проявлял интерес к криминалистике – из-за этого, собственно, его и перевели в лабораторию. Хорошие лаборанты на дороге не валяются, и, когда Сэм Гроссман понял, что Питера Кронига и впрямь интересует эта работа, он, не долго думая, взял его к ceбe.Угодив в лапы Сэма Гроссмана, Питер Крониг быстро понял, что криминалистика – это не совсем то же, что проявлять пленки и печатать фотокарточки. В сияющем белизной огромном помещении, занимающем первый этаж здания Главного управления на Хай-стрит, Крониг не раз встречал детективов, которые расследуют особо тяжкие преступления. С Кареллой он познакомился раньше, когда в его обязанности входило фотографировать покойников. Детектив Карелла нравился Питеру – всегда готов посмеяться, хорошо знал свое дело, не задавал дурацких вопросов и умел осадить когда надо очередного высокомерного олуха. Но с этим Коттоном Хейзом – надо же проидумать такое имя! – судя по всему, не так-то просто поладить. Крониг не любил состязаний в интеллекте, да к тому же тепла в Хейзе было примерно столько же, сколько внутри холодильника.Этот ледяной холод выводил Кронига из себя. Хоть он и был детективом третьего класса, ему не хотелось бы встретиться с Хейзом в темном переулке.– Вам, надо полагать, известно, что по пуле можно определить марку и калибр оружия? – спросил Крониг.– За этим мы и пришли, – сухо отозвался Хейз.– Разумеется, – согласился Крониг. – Прежде всего надо изучить бороздки на пуле – их количество, ширину, направление и шаг спирали. Этим мы и занимаемся.– Из какого же оружия убита Анни Бун? – спросил Хейз.– Я как раз и собирался перейти к этому.– Мы вас внимательно слушаем, – буркнул Хейз.Карелла удивленно посмотрел на него, но тот и бровью не повел.– Поле нареза, – говорил между тем слегка уязвленный Крониг, – это гладкая поверхность между нарезами в стволе оружия. В большинстве пистолетов четное число спиралей. Существует только восемь видов автоматического оружия...– С пятью нарезами, – продолжил за него Хейз. – Из какого оружия стрелял убийца?– Сейчас я к этому перейду, – произнес Крониг. – У большинства пистолетов двадцать пятого калибра – шесть нарезов. Два пистолета с одинаковым числом полей можно различить по направлению нареза. Вправо или влево. Вы меня понимаете?– Вполне, – сказал Хейз.– У автоматических пистолетов практически не бывает правосторонней нарезки...– Бывает, – сказал Хейз. – Например, у испанских пистолетов «каморе» двадцать пятого и тридцать второго калибров левосторонняя нарезка.– Да, вы правы. А также у «баярда» и кольта двадцать пятого калибра.– Почему ты все время упоминаешь этот калибр? – заинтересовался Карелла.– Потому что у исследованной нами пули шесть полей, шаг спирали шестнадцать дюймов влево, диаметр двадцать пять сотых дюйма.– Вот, вот, оно самое, – сказал Хейз.– Мы просмотрели таблицы, – продолжал Крониг, – изучили бороздки, направление нареза, шаг спирали, диаметр и определили калибр и марку оружия, которым пользовался убийца.– А именно?– Кольт 25-го калибра.– Давай немного подробнее. Пит, – попросил Карелла.– Тут мало что можно добавить. Вы сами знаете, что это за штука. Пистолет-малютка, весит всего триста семьдесят граммов, длина около десяти сантиметров. Шесть патронов в обойме. Вороненая сталь или никелировка. Рукоятка перламутровая, слоновой кости или орехового дерева.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17