На Гавайях сложилось несколько иное положение. Двести лет назад архипел
аг населяли только полинезийцы. Сто лет назад они составляли девяносто в
осемь процентов населения. Однако позже на гавайские сахарные плантаци
и приехали представители других национальностей.
Для выращивания сахарного тростника нужна была дешевая рабочая сила. Ею
стали прибывшие сюда японцы, китайцы, филиппинцы, корейцы. Из латиноамер
иканцев здесь живут в основном пуэрториканцы, из европейцев Ц прежде вс
его португальцы, а также немцы и выходцы из Скандинавии. Тут поселились м
ногие жители других островов Океании, к ним в первую очередь относятся с
амоанцы и представители некоторых народов Микронезии, например чаморр
о с острова Гуам.
После второй мировой войны возросла численность белого населения Гава
йев. Здесь не так уж мало негров. Во время последней переписи их было шесть
тысяч пятьсот человек.
Кроме того, в этом американском штате есть и настоящие американцы, амери
канские индейцы, попавшие сюда в основном в составе воинских соединений
, дислоцированных на Гавайских островах. Как и раньше, острова населяют ч
истокровные гавайцы Ц десять тысяч по последней переписи Ц и сто пять
тысяч гавайских метисов.
Как-то во время моей лекции о сложном составе населения Гавайских остро
вов в одной сельской школе один не слишком сведущий в географии ученик с
просил меня, живут ли на архипелаге эскимосы. Я ответил, что лично мне они
там не встречались. Большинство же других антропологических типов, изве
стных ученым, на Гавайях так или иначе представлено.
История смешения отдельных групп населения Гавайев очень интересна и, п
о-моему, поучительна. Этот процесс наталкивался на самые разные преград
ы, обусловленные национальными традициями. Так, японцы сначала хотели ос
таваться верными только своей нации. Первое и второе поколения пуэртори
канцев, фанатичных католиков, просто не мыслили женитьбы на представите
лях другой веры. Со временем все изменилось. Если в 1912 году число смешанных
браков на Гавайях составляло двенадцать процентов, то в 1932 году оно дости
гло уже тридцати двух процентов, в 1939 году Ц тридцати девяти процентов, и п
роцесс этот продолжается. Год от года рождается все больше и больше дете
й-метисов, «золотых».
Обращаясь не к прошлому и не к настоящему, а к далекому будущему, мне иногд
а кажется, что «люди с, золотой кожей» Ц это, быть может, завтрашний дель п
ланеты. Однако вернемся в день сегодняшний, к нынешним «золотым» гавайск
им детям и взрослым. Не раз я пытался «расшифровать» родословную того ил
и иного «неогавайца», если их можно так назвать. Вспоминаю один из своих в
изитов в гавайскую семью. Хозяин, познакомил меня со своей женой. Я поинте
ресовался ее предками Ц здесь, на Гавайях, в таких вопросах не видят ниче
го предосудительного. Хозяйка перечислила, и получилось, что в ее жилах т
ечет две восьмых гавайской, одна восьмая филиппинской, одна восьмая румы
нской, одна восьмая американской, одна восьмая японской, одна восьмая ме
ксиканской, одна шестнадцатая китайской и еще одна шестнадцатая португ
альской крови. Она гордо загибала пальчики, но одной руки для перечислен
ия всех ее предков так и не хватило!
Представители одной национальности легко вступают в смешанные браки, д
ля других такой брак Ц событие. Благодаря традиционной философии алоха
Я совершенному отсутствию понятия о ксенофобии рекорды в этой области с
тавят сами полинезийцы: по последней переписи, восемьдесят пять процент
ов чистокровных гаваек и восемьдесят четыре процента чистокровных гав
айцев заключили браки вне своей «группы».
В этих условиях, расовая теория в любой форме прозвучала бы совершенно б
ессмысленно. Гитлер или Штрайхер на Гавайях просто свихнулись бы. Им, стр
оившим концлагеря для чистокровных и нечистокровных евреев, пришлось б
ы отправить в подобный лагерь практически всех жителей Гавайских остро
вов.
Положение, сложившееся на архипелаге особенно за последние десять лет, т
аково, что здесь невероятны какие-либо тихоокеанские варианты апартеид
а. Невозможны раздельные автобусы для представителей разных цветов кож
и, раздельные туалеты, раздельное обучение, места в церкви и т. д.
Даже под тропическим небом Тихого океана такое положение сложилось не с
разу, а пройдя через множество препятствий и предрассудков. Их наиболее
естественным источником мог бы стать Пёрл-Харбор. В то время японцы сост
авляли значительное число обитателей архипелага, и было бы более чем пон
ятно, если бы у коренных гавайцев в связи с вероломным нападением Японии
появились антияпонские настроения, что отразилось бы на их отношении к «
американцам японского происхождения». На континенте, в самих США, права
американских японцев во время войны значительно ограничивались Ц вер
оятно, из-за опасения, что «кровные родственники» врага Соединенных Шта
тов Америки могут легко развернуть свою диверсионную деятельность.
Однако японцы, жившие на Гавайях, ни разу не предприняли даже попытки саб
отажа. На сторону врага не перешел ни один местный японец, а когда из их чи
сла были созданы две самостоятельные воинские части Ц 100-й пехотный бата
льон и 442-й боевой полк, они стали поистине гвардией американской армии. Ни
одна другая американская воинская часть не продемонстрировала в боях п
ротив гитлеровской Германии такого мужества, никто не получил больше на
град, чем гавайские японцы. Позже этот факт сыграл важную роль, когда реша
лось, получат ли Гавайи статус американского штата или же по-прежнему ос
танутся «территорией». И тогда Ц уже в который раз! Ц раздались предост
ерегающие голоса белых гонолулских расистов: а что будет, если на выбора
х в американский конгресс победят не белые, а цветные? Так оно и случилось
, но не рухнули Гавайи и не рухнул мир, ибо мир зиждется не на цвете кожи, а н
а взаимопонимании и взаимном уважении. На том, что гавайцы называли, назы
вают и будут называть алоха. На том, что будет называться словом алоха в да
леком будущем, когда на этих прекрасных островах, быть может, будут жить т
олько люди нового типа Ц «люди с золотой кожей». Ибо полинезийцы, у котор
ых я побывал на Гавайях четырежды, крепки, словно корень древа жизни, раст
ущего на островах. Еще до того, как появился Бингхем и прочие носители чис
то расистских взглядов, полинезийцы верили в некий естественный интерн
ационализм. Они понимали, что нет на «земле людей» ничего более важного, ч
ем сам человек.
Человечность выше нации Ц какая мудрая мысль! Как она актуальна после с
тольких войн, выдержанных человечеством в этом столетии. Как прозорлива
после стольких Освенцимов, Майданеков, Терезинов. Она звучит как открове
ние, несмотря на ненависть и непонимание, которые столько раз захлестыва
ли мир, и вместе с тем она такая простая и общедоступная. Человечность выш
е нации Ц эта гавайская пословица должна стать официальным лозунгом ОО
Н, эти слова должны быть написаны в зале заседаний Генеральной Ассамблеи
. Она должна плыть над миром, словно аура мудрости, словно важнейший призы
в гавайцев, обращенный к человечеству.
Полинезийцы, исповедующие алоха, пришли к этой правде задолго до того, ка
к, на их землю ступил первый чужеземец. А ведь их завоеватели сомневались
в том, человеческие ли они создания! Они, сказавшие миру заветные слова, по
лные интернационализма: «Человечность выше нации». Слова, к которым я пр
исоединяюсь всем своим сердцем.

ОКЕАНИЯ, «ИЗМЕНЕННАЯ ДО ОСНО
ВАНИЯ».
ПРОЩАНИЕ С ГАВАЙЯМИ


(Вместо заключения)

В четвертый раз посетив Гавайи, которые считаются самыми красивыми остр
овами на нашей планете, я закончил свое путешествие по этой части мира, ко
торая традиционно выносится на самую последнюю страничку географическ
их атласов. Действительно, Гавайи, Полинезия, вся Океания до недавнего вр
емени считались чуть ли не концом света, самым его отдаленным, забытым, а ч
асто и самым отсталым уголком. Гавайи, эта прекрасная земля, на которой я с
ейчас нахожусь, архипелаг, воспеваемый поэтами, постепенно вышли из рамо
к легенды о «потерянном мире Южных морей». Но столь же распространена и д
ругая легенда, которая все еще не утратила своего значения, Ц легенда о «
последнем рае», легенда сладостная и волнующая. На ней я подробно остана
вливался еще в первой части своего повествования о Полинезии, в книге, ко
торую я так и назвал Ц «Последний рай». Находясь сейчас здесь, на Гавайях
, я, наверное, должен добавить, что благодаря своему быстрому этническому,
экономическому и социальному развитию за последние сто лет этот архипе
лаг изменился и меняется быстрее, чем все другие острова Океании.
Прекрасные романтические Гавайи, гавайский народ Ц это тоже наш мир, и г
авайская земля, его родина, неотделима от этого мира, как ребенок от матер
и. Меняется мир Ц меняются Гавайи, и меняются быстро. Если перефразирова
ть знаменитого пражского журналиста Эгона Эрвина Киша, на этом архипела
ге я нашел Океанию «измененной до основания». Гавайи показались мне, пож
алуй, наиболее развитыми в экономическом отношении, но утратившими, мног
ое из того, что, к счастью, удалось сохранить другим островам Океании. В от
личие от большинства многочисленных островов и архипелагов Южных море
й, за исключением Новой Зеландии и частично островов Фиджи, сегодняшние
Гавайи утратили свой чисто океанийский характер. Но мне кажется, что Пол
инезия, как таковая, продолжает жить на островах, переплавляясь в новую, ф
ормирующуюся культуру. Так живет древняя Мексика, ее майя и ацтеки, в совр
еменных жителях Америки, в их культуре. В самом деле, совершив за последни
е десять лет не одно путешествие по всем частям Океании, я могу утверждат
ь, что всюду на островах я встречал почти исключительно коренных обитате
лей Южных морей Ц микронезийцев, меланезийцев и полинезийцев. Этим Океа
ния отличается, скажем, от Америки, где индейцы в целом ряде стран составл
яют меньшинство их населения. И всюду среди своих друзей на островах Южн
ых морей я встречался с идеалами свободы. Сегодня, в конце семидесятых Ц
начале восьмидесятых годов, исчезают последние колонии нашей планеты. Е
сли 1960 год стал «годом Африки», то я верю, что пройдет время и наступит вели
кий «год Океании».
Работая как этнограф, я побывал практически на всех архипелагах этой наи
более отдаленной от европейцев части света. Сейчас, заканчивая свое путе
шествие по Океании, я оглядываюсь на пройденный мною путь и с радостью ви
жу, что большинство островов, где я побывал, находится в самом «трудном» в
озрасте их жизни Ц на этапе решительной борьбы населяющих их народов за
независимость. За десять лет, которые прошли со времени написания перво
й из четырех книг цикла, многие острова уже вошли в семью свободных народ
ов. Жители Папуа Ц Новой Гвинеи, Вануату (Новых Гебридов), Фиджи, Соломоно
вых островов, Западного Самоа и некоторых других островов Океании добил
ись создания независимых национальных государств. Если во время моего п
ервого путешествия по Океании я побывал лишь в одной независимой тихоок
еанской стране Ц королевстве Тонга, то сейчас мой паспорт заполнили печ
ати государств, которых десять лет назад просто не было. Названия их тогд
а не знали даже весьма образованные люди. Однако теперь полноправными го
сударствами нашей планеты являются страны с такими экзотическими назв
аниями, как Тувалу или микронезийская Республика Науру. Океания меняетс
я, она развивается в экономическом и социальном плане. Но я не экономист, н
е политик. Я Ц этнограф и в первую очередь искал на островах все, что каса
лось традиционной культуры их обитателей. Но время от времени я сам себе
напоминаю, что завтра или послезавтра для райских островов Южных морей с
танут характерными совсем иные вещи, нежели волнующие танцы или самобыт
ное народное изобразительное искусство. Будет меняться культура, будут
меняться и сами жители островов, их социальный состав, классовая структу
ра.
Уже сегодня на некоторых более развитых островах Океании зарождается м
ногочисленный рабочий класс из тех, кто трудится в горной промышленност
и и на плантациях крупных межнациональных компаний. Завтрашний день при
несет Океании много социальных, политических, экономических и Ц это мен
я касается больше всего Ц культурных перемен. Как хотелось бы увидеть э
ти далекие края, эти райские земли еще и завтра, как хотелось бы приезжать
сюда снова и снова, смотреть, что с ними происходит, и описывать все это в с
воих следующих книгах!
В книге же, которую я заканчиваю, я стремился, приблизить читателю самый з
наменитый и, как говорят, самый красивый архипелаг «последнего рая», вен
ец Океании Ц очарованные Гавайи, нарисовать картину истории и культуры
их коренных жителей. В трех предыдущих книгах этого большого цикла я пыт
ался представить острова и народы трех основных частей Океании: Меланез
ии («Черные острова»), Полинезии («Последний рай») и Микронезии («По незнак
омой Микронезии»). Мне хотелось, чтобы четыре книги цикла дали как можно б
олее конкретное и полное представление обо всей Океании: острова Южных м
орей и мои друзья, населяющие, их, несомненно, этого заслуживают.
Я писал эти книги с увлечением и любовью. Конечно, мой дом там, где я родилс
я, вырос, хочу жить и умереть. Но и там, где я не раз бывал: на островах Океани
и, в Полинезии, Меланезии и Микронезии, там, куда я с такой радостью возвра
щался, где оставил кусочек своего сердца. Повторяю, хотелось бы приезжат
ь сюда вновь и вновь, чтобы быть свидетелем того, как меняется эта часть «з
емли людей», как превращается в действительность идеал, столь прекрасно
сформулированный гавайцами:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31