С этим вполне понятным мне условием я согласился, после
чего мне было разрешено посетить Калаупапу. С официальной бумагой на рук
ах я отправился в самый трагичный, по крайней мере таким он был когда-то у
голок Гавайев.
Прежде всего я представился женщине-врачу, директору лепрозория. Как ни
странно, доктор Ли Ц китаянка. Ей помогает ассистент, тоже врач. Я познако
мился с медицинской сестрой Ц монахиней Марией Гаденцией из католичес
кой конгрегации «Сестры третьего ордена святого Франциска». Гаваец, пац
иент лепрозория, заметив, что я не всматриваюсь в его изъязвленное прока
зой лицо и не боюсь подать ему руку; охотно сопровождал меня по селению пр
окаженных и по всему довольно обширному полуострову.
Сначала мы осмотрели три больших здания, где живут больные. В так называе
мом «доме Бишопа» поселены женщины, в «доме Мак-Вейга» Ц мужчины, в треть
ем, ироническое название которого Ц «Вид на залив» Ц возникло как-то са
мо собой, живут слепые прокаженные и те несчастные, которые кроме лепры б
ольны еще какой-либо тяжелой болезнью. Мы вместе зашли и в небольшие доми
ки вроде простейших бунгало, в которых тоже обитали больные, причем не то
лько гавайцы, но и жители других островов Океании.
Сегодня в Калаупапе живет около двухсот человек. Не все эти люди больны. Г
оворят, кое-кто из них уже вылечился. Однако они решили остаться здесь, в п
ривычных им местах, где не чувствуют на себе пристальных взглядов окружа
ющих. Именно здесь я узнал, что сейчас лепра считается излечимой болезнь
ю. Во всяком случае, течение ее можно затормозить.
Доктор Ганзен обнаружил возбудитель проказы, а в 1946 году было получено ле
карство, содержащее сульфоновую кислоту, которое способно останавлива
ть развитие болезни и исцелять больного. Скоро проказа исчезнет с лица з
емли, так же как почти ушедшая в прошлое чума, и это будет великой победой
человека, но сегодня эта болезнь продолжает терзать Гавайи. Поэтому все
еще существует в Калаупапе печальная колония.
Мой проводник повел меня на противоположную, восточную сторону полуост
рова, к развалинам селения Калавао. Жалкие строения, лачуги, среди которы
х я бродил по опустевшему ныне Калавао, были первым прибежищем прокаженн
ых, а Калавао Ц их первым селением сразу после того, как в 1866 году была откр
ыта эта резервация Ц место принудительной ссылки гавайцев, страдающих
проказой.
Декрет о создании на полуострове лепрозория вышел по распоряжению коро
ля Камеамеа V в 1863 году. 6 января следующего года судно доставило на север Мо
локаи первых несчастных, страдавших страшной болезнью. Проказа оказала
сь одним из «даров цивилизации», завезенных сюда иностранцами. Вскоре по
сле того как в заливе Кеалакекуа побывал капитан Дж. Кук, на архипелаг на о
дном из английских кораблей прибыли первые китайцы. Они-то и завезли из П
однебесной империи проказу, до тех пор здесь неизвестную. Гавайцы стали
называть ее «китайской болезнью», указывая тем самым родину тех, кто их с
толь щедро одарил.
«Китайская болезнь» нашла на Гавайях благодатную почву. Таким образом, с
разу после принятия Камеамеа V закона о выселении прокаженных на полуост
ров к берегу Калаупапы стали подходить суда, привозившие все новых и нов
ых прокаженных.
Через несколько лет после открытия лепрозория впервые была проведена п
ерепись, показавшая, что уже тогда в Калавао жило шестьсот пятьдесят три
прокаженных гавайца. Проказой в те времена болел примерно каждый сотый ж
итель гавайского королевства. Учитывая число детей в полинезийских сем
ьях, можно сказать, что в каждой десятой семье кто-то был заражен «китайск
ой болезнью».
История свидетельствует, что проказа была самым страшным и коварным из в
сех «благ цивилизации», носители которой являлись на острова без всяког
о приглашения. И этот поистине данайский дар более, чем что-либо другое, с
пособствовал истреблению гавайского населения островов.

«ПОТОМУ ЧТО Я БОЛЕН ПРОКАЗОЙ
»

Лепрозорий на полуострове Калаупапа был создан для того, чтобы изолиров
ать прокаженных от других жителей гавайского королевства. Надо сказать,
что место принудительного пребывания больных выбрано правильно. Однак
о впоследствии королевство не слишком заботилось о своих подданных, изг
нанных на полуостров на севере Молокаи. Само собой разумеется, что люди, к
оторые, как и большинство гавайцев, занимались дома земледелием (а для ар
хипелага это в первую очередь разведение таро), должны были вести на «пол
уострове прокаженных» прежний, образ жизни и обеспечивать себя пропита
нием.
Однако на полуострове таро не рос, а кучка бататов, которым удавалось зде
сь вызревать, не могла накормить тысячу голодающих. Несчастные изгнанни
ки страдали не только от ужасной болезни, но и от голода и даже жажды: в Кал
авао, так же как и на большей части территории Молокаи, всегда ощущалась н
ехватка питьевой воды. Поэтому никто не считал Калаупапу приютом или оаз
исом для прокаженных гавайцев: они боялись его больше, чем своей страшно
й болезни и чувства отвращения, которое они вызывали у здоровых людей.
В представлении кандидатов на принудительное выселение такая мера при
равнивалась почти к смертному приговору, не подлежащему обжалованию. Ис
тория архипелага знала целый ряд примеров отчаянной и вместе с тем трога
тельной борьбы гавайцев, волей властей осужденных на высылку по болезни
. О наиболее трагичном из них (основываясь на действительных событиях) по
ведал великий мастер слова, один из двух писателей, некогда посетивших о
стров прокаженных, Ц Джек Лондон. Вторым знаменитым гостем Калаупапы б
ыл большой друг полинезийцев Роберт Льюис Стивенсон. Подобно Стивенсон
у, Джек Лондон был совершенно очарован Гавайями. Впервые он появился зде
сь в 1907 году на своей яхте «Снарк», на которой отправился в путешествие в Юж
ные моря на несколько лет.
Впечатление от первого посещения архипелага было настолько велико, что
Джек Лондон решил обосноваться здесь на продолжительное время. И действ
ительно, в 1915 году, в период громкой славы, он прожил на Гавайях почти год. По
зже истории, услышанные и записанные им на архипелаге, вошли в две книги г
авайских рассказов Ц «Храм гордыни» и «Кулау-прокаженный». В одном из н
их он повествует о судьбе гавайца по имени Кулау, жителя острова. Кауаи, за
болевшего проказой. Решив избежать медленной смерти в принудительной с
сылке на севере Молокаи, вместе с тридцатью прокаженными он бежал на ост
ров Кауаи, где они скрылись в горном ущелье. Я вовсе не собираюсь пересказ
ывать историю Кулау, прекрасно описанную Джеком Лондоном. Мне только хоч
ется привести слова, вложенные писателем в уста этого «прокаженного пар
тизана», ибо они точно отражают чувства того, кто их произносит, более тог
о, великолепно воссоздают социальный климат Гавайев того времени.
Кулау, обращаясь к товарищам по несчастью, скрывающимся вместе с ним в го
рах Кауаи, говорит: «Оттого что мы больны, у нас отнимают свободу. Мы слуша
лись закона. Мы никого не обижали. А нас хотят запереть в тюрьму. Молокаи
Ц тюрьма. Вы это знаете. Вот Ниули, его сестру семь лет как услали на Молок
аи. С тех пор он ее не видел. И не увидит. Она останется на Молокаи до самой с
мерти. Она не хотела туда ехать. Ниули тоже этого не хотел. Это была воля бе
лых людей, которые правят нашей страной. А кто они, эти белые люди? Мы это зн
аем. Нам рассказывали о них отцы и деды. Они пришли смирные, как ягнята, с ла
сковыми словами. Оно и понятно: ведь нас было много, мы были сильны, и все ос
трова принадлежали нам. Да, они пришли с ласковыми словами. Они разговари
вали с нами по-разному. Одни просили разрешить им, милостиво разрешить им
проповедовать нам слово божье. Другие просили разрешить им, милостиво ра
зрешить им торговать с нами. Но это было только начало. А теперь они все за
брали себе Ц все острова, всю землю, весь скот. Слуги господа бога и слуги
господа рома действовали заодно и стали большими начальниками. Они живу
т, как цари, в домах о многих комнатах, и у них толпы слуг. У них ничего не был
о, а теперь они завладели всем. И если вы, или я, или другие канаки голодают,
они смеются и говорят: „А ты работай. На то и плантации“
Лондон Джек. Собрание сочин
ений. М., Т. 9, 1976, с. 162.
.
Так рассуждал герой рассказа Джека Лондона, встречавшийся с несчастным
и изгнанниками на полуострове прокаженных. Дж. Лондон так описывает обит
ателей Молокаи: «Их было тридцать человек, мужчин и женщин, тридцать отве
рженных, ибо на них лежала печать зверя... Когда-то они были людьми, но тепер
ь это были чудовища, изувеченные и обезображенные, словно их веками пыта
ли в аду, Ц страшная карикатура на человека. Пальцы Ц у кого они еще сохр
анились Ц напоминали когти гарпий; лица были как неудавшиеся, забракова
нные слепки, которые какой-то сумасшедший бог, играя, разбил и расплющил в
машине жизни. Кое у кого этот сумасшедший бог попросту стер половину лиц
а, а у одной женщины жгучие слезы текли из черных впадин, в которых когда-т
о были глаза. Некоторые мучились и громко стонали от боли. Другие кашляли,
и кашель их походил на треск рвущейся материи. Двое были идиотами, похожи
ми на огромных обезьян, созданных так неудачно, что по сравнению с ними об
езьяна показалась бы ангелом. Они гримасничали и бормотали что-то, освещ
енные луной, в венках из тяжелых золотистых цветов. Один из них, у которого
раздувшееся ухо свисало до плеча, сорвал яркий, оранжево-алый цветок и ук
расил им свое страшное ухо, колыхавшееся при каждом его движении»
Лондон Джек. Собра
ние сочинений. М., Т. 9, 1976, с. 163.
.
И все же эти страшилища, или, как называет их Лондон, «монстры», люди, почти
утратившие человеческий облик, может быть, лучше, чем кто-либо другой в то
время, понимали не только причины своего собственного «личного» несчас
тья, но и причины, по которым в конце концов было уничтожено все гавайское
государство.
Кулау вопрошает: «Братья, не удивительно ли? Нашей была эта земля, а теперь
она не наша. Что дали нам за нашу землю эти слуги господа бога и господа ро
ма? Получил ли кто из вас за нее хоть доллар, хоть один доллар? А они стали хо
зяевами... Теперь, когда нас поразила болезнь, они отнимают у нас свободу»
Лондон Джек. С
обрание сочинений. М., Т. 9, 1976, с. 164.
.
И прокаженные, потерявшие человеческий облик, боролись за нее не только
в горах Кауаи, но и на всех других островах Гавайев, сражались с оружием в
руках против тех, кто высылал их на полуостров.
В истории островов Карибского моря известны маруны Ц негры, бежавшие от
порабощения в глубь островов. Такими же марунами были и эти прокаженные.
Чтобы не лишиться свободы и избежать смерти, неизбежно подстерегавшей и
х в Калаупапе, несчастные с оружием в руках уходили в горы, ибо даже те, кто
был поражен лепрой и утратил всякую надежду на выздоровление, мечтали со
хранить свободу до конца своего земного существования.
Кулау, историю которого так ярко и трогательно описал Джек Лондон, был од
ним из десятков гавайских «прокаженных партизан» (пожалуй, по-другому и
х и не назовешь) Ц мужчин, женщин и даже детей, которые восставали против
изгонявших их в ненавистный лепрозорий.
Философию, смысл этой особенной вооруженной борьбы объясняет в рассказ
е Лондона гаваец Капалеи, бывший когда-то важной фигурой гавайского кор
олевства Ц судьей гавайского государственного суда. Но и его настигла п
роказа, и он, по выражению Кулау, стал «затравленной крысой». Когда-то выс
окий представитель своей страны, теперь он Ц «человек вне закона, превр
атившийся в нечто столь страшное, что он был теперь и ниже закона и выше ег
о» Лондон Дже
к. Собрание сочинений. М., Т. 9, 1976, с. 165.
. Капалеи, «идейный вдохновитель» партизанской борьбы кауаийских
прокаженных, говорит: «Мы не затеваем раздоров. Мы просим, чтобы нас остав
или в покое. Но если они не оставляют нас в покое, Ц значит, они и затевают
раздоры и пусть понесут за это наказание. Вы видите, у меня нет пальцев. Но
вот от этого большого пальца еще сохранился сустав, и я могу нажать им на с
пуск так же крепко, как в былые дни. Мы любим Кауаи. Так давайте жить здесь и
ли умрем здесь, но не пойдем в тюрьму на Молокаи. Болезнь эта не наша. На нас
нет греха. Слуги господа бога и господа рома привезли сюда болезнь вмест
е с китайскими кули, которые работают на украденной у нас земле. Я был судь
ей. Я знаю закон и порядок. И я говорю вам: не разрешает закон украсть у чело
века землю, заразить его китайской болезнью, а потом заточить в тюрьму на
всю жизнь» Ло
ндон Джек. Собрание сочинений. М., Т. 9, 1976, с. 165.
.
Так говорили умудренный опытом Капалеи и гаваец Кулау, воспетые великим
Джеком Лондоном: осужденные болезнью на смерть, они все-таки боролись за
свою жизнь, за родину, за свободу с оружием в руках. Лепра действительно бе
спощадна к тем, кого раз коснулись несущие смерть персты, но и сама ссылка
на полуостров прокаженных означала смерть. И все-таки в этот мир прорвал
ся луч надежды. Веру в то, что нет на свете ничего безнадежно обреченного,
принес в Калаупапу бельгиец. Он стал первым белым, поселившимся на «полу
острове прокаженных». Имя его Ц Жозеф Дамье де Вестер. В историю Гавайск
их островов он вошел как «отец Дамье», ибо, так же как и другие миссионеры,
прибыл на острова, чтобы обратить местных жителей в христианство. Не буд
учи горячим проповедником той или иной веры, он прислушивался только к г
олосу своего сердца, своей совести, чем отличался от других миссионеров.
Отец Дамье (его называют еще «молокаийским мучеником») внял голосу сердц
а и совести, поступив по их велению.
В Калаупапе бельгийский проповедник оказался случайно. Увидев, в каких у
жасающих условиях живут прокаженные, он решил поселиться среди них.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31