Калнин молчал. Кора сама нарушила молчание.
- Продолжайте, пожалуйста, - сказала она. - Почему вы поссорились?
- В тот прекрасный день я понял, что все происходящее неправильно. Что мы строим переходник между мирами, мы налаживаем наблюдение за Землей, мы начали получать...
- Наверное, потому, что вы ученые, а ученые совершают много страшных вещей, чтобы удовлетворить свое любопытство.
- Где ты подслушала такую формулу? - Сама придумала.
Профессор оторвал ветку от невысокой сосны и принялся отмахиваться от назойливой осы.
- Нет, ты не права... мы предпочли бы стать знаменитыми дома. Но нам не повезло. Мы родились и жили в такое нелегкое время, когда и великие открытия могли уничтожить и окружающих, и тебя самого. Только не надо преувеличивать нашу сознательность. Кора. Мы испугались, что нас арестуют и, может, расстреляют за то, чего мы делать не собирались.
- Вот это для меня самое непонятное! - призналась Кора.
- Многое у нас непонятно нормальному человеку. Сложись обстоятельства иначе, не исключено, что вот эта самая планета стала бы полем боев. Все было бы наоборот.
- Чудо!
- Ты живешь в мире, который уже, как я понимаю, переболел болезнью самоуничтожения. А я жил в мире, где один сумасшедший мог нажать на кнопку, и враждебные армии перебили бы не только друг друга, но и всех мирных людей. - Как хорошо, что этого не случилось! - Но случилось другое. - Профессор победил осу - жалобно жужжа, она стала кружить над Корой. - Мы с моим другом Виктором неожиданно для себя попали в новый переплет. Представь себе - мы перелетаем сюда, чтобы отсидеться, найти убежище... А попадаем в ситуацию, похожую на ту, из которой умчались. Конечно, не совсем такую, но достаточно неприятную. Правда, среди местных начальников нашлись умные головы, которые предпочли нам поверить. И первым среди них стал покойный президент. - Вы тоже думаете, что его убили? - Очень похоже. Он разбился именно тогда, когда стал последним препятствием на пути генерала Лея к власти, - И что решил президент?
- Президент решил, что информация - самое ценное оружие наших дней. И он был прав. Он рассудил, что сама по себе дырка между двумя мирами, даже если она и существует, еще ничего ему не дает. И прежде чем использовать ее, надо узнать, как ее использовать.
- Он был прав, - сказала Кора, - я бы то же самое сделала на его месте.
- У тебя нет таких возможностей. В общем, первым делом нас засекретили, в лучших земных традициях. Затем расставили посты по всему побережью, превратили виллу "Радуга" в центр исследований, а нам дали по трехкомнатной камере с видом на море, пайку и спецодежду... - Как так?
- Я шучу. Откуда тебе знать такие слова? И все было бы хорошо, наши исследования проходили успешно, и нашли мы здесь добрых коллег и почти соратников... но не уловили того неизбежного и мерзкого момента, когда нашим проектом заинтересовались военные. И чем дальше, тем больше. А когда в них созрела славная идея скинуть президента и взять власть в свои руки, наш проект "Земля-2" стал главной ставкой в политической борьбе. Для президента он был козырем за пазухой, а для военных - средством одним налетом решить все проблемы. Разумеется, я упрощаю и далеко не все могу тебе объяснить... Но главное то, что в один прекрасный день я проснулся и понял: больше я в это не играю. Дома в это наигрался. И не хочу я стоять на стороне, тех, кто намерен убивать моих соотечественников - хороших, плохих, но соотечественников. Людей, в конце концов! И я все выложил Вите Гарбузу. Но оказалось, что он не хочет видеть очевидного - он считает, что все отлично кончится, что они с президентом постепенно наладят союз двух миров, а если и придется как-нибудь долбануть по нашей родине, то туда ей и дорога. - Вы снова преувеличиваете?
- Я снова преувеличиваю. Суть дела в том, что Витя испугался вновь упасть с облаков на землю. Он испугался, что его поставят к стенке местные герои. "Я от бабушки ушел, я от дедушки ушел, а от тебя, лиса, тем более уйду!" Он стал уговаривать меня, а еще больше - себя, что все обойдется, мирные силы победят, а милитаристы стыдливо уползут в .свои норы... Но я не стал с ним спорить. И отказался участвовать в работе над проектом. Поздно, конечно, но отказался! - Трудно было?
- Еще как! Но в результате я остался более-менее живой, в общем бараке с обещанием хранить тайну. А ребра срослись, и ссадины зажили. Нигде не любят дезертиров с трудового и научного фронта. Он улыбался. Но очень печально. - Понятно, - сказала Кора. -Что понятно? - Теперь мне многое понятно. - У тебя в голосе звучит осуждение. - Ничего у меня не звучит. Я смотрю на лагерь.
Там вели обратно Нинелю. Она шла спокойно и больше не ругалась.
- А давно вы здесь служите? - спросила Кора. - Я же говорил, что ты меня осуждаешь. - Я не переживала того, что переживали вы. Мы можем доверять Гарбузу?
- Он не дурак. После смерти президента он сообразил, что в любой момент от него могут отделаться. Как решат, что обойдутся без него, обязательно вздернут на сук. - Вы не ответили на мой вопрос. - Мы служим здесь... третий год. - А на Земле прошло почти полтора века. - Природа непредсказуема. Профессор посмотрел на часы.
- Проголодались? - спросила Кора. Потому что сама она страшно хотела есть. - Я забыл об этом, - ответил профессор. - А все-таки вы сделали великое открытие, - сказала Кора. - Представляете - прошло сто пятьдесят лет, а ваше открытие никто не повторил. Это же удивительно! - Спасибо.
- Если мы доберемся до Земли, то как минимум Нобелевская премия вам с Гарбузом гарантирована. - А Нобелевские премии еще выдают? - И они очень почетные.
- Я скажу Гарбузу. И передам, что маленькая хитрая девочка из двадцать первого века очень настаивает на том, чтобы он не уничтожал Нобелевский комитет и вообще население нашей планеты, потому что иначе некому будет вручить ему Нобелевскую премию. Кора засмеялась: - А вы хитрый!
Сквозь птичий гомон донесся звук колокола, который созывал в столовую.
Виктор Филиппович Гарбуз появился, когда они уже отчаялись его дождаться. Уже после того, как в лагере спохватились, что два пришельца исчезли. Сверху было видно, как их искали на территории, потом несколько солдат начали шуровать в кустах возле ограды, но высоко по склону в лес не углублялись: или не было приказа, либо чего-то опасались. Но ясно было, что поиски на этом не прекратятся - это только отсрочка, и если Гарбуз не появится, то придется уходить в горы либо сдаваться. Гарбуз спешил по тропинке так, словно бежало стадо Гарбузов.
Он пыхтел, наступал на ломкие сучья, бормотал что-то себе под нос, и когда Калнин окликнул его, он от неожиданности вскрикнул и натолкнулся на ствол дерева.
- Ну, ты меня напугал, - сообщил он. - Нельзя разве было потише кричать? Они же услышат. - Рубашка его взмокла от пота и была застегнута неправильно, отчего спереди перекосилась.
- Если они хотели услышать, то уже услышали. За тобой не следили?
- Я не привел с собой хвоста, - сказал Гарбуз, припомнив фразу из какого-то исторического романа про революционеров.
- Тогда рассказывай, а то времени у нас мало. - Почему?
- Потому что нас уже ищут. Видишь вон там солдат? - Интересно, сказал Гарбуз. - Вы уверены, что ищут именно вас?
- Ты даже сейчас спесив, как всегда, - усмехнулся профессор. - Ты не допускаешь мысли, что кто-то кроме тебя может пользоваться повышенным вниманием. Говори же, что ты узнал.
Гарбуз пригладил ладонью кудряшки над висками. - В общем, ты был прав, - сказал он. И это признание далось ему с трудом. Оно разрушало остатки заграждений, которые он выстроил между собой, великим, и действительностью. - Они бессовестные сволочи.
- Очень приятно, - сказал профессор. - Я имел честь сообщить тебе об этом уже давно. Потому я сижу в бараке, а ты наверху.
- Если бы я не остался наверху, кто бы вам помог? - спросил Гарбуз.
- Он умеет обернуть в свою пользу любую ситуацию, - сказал профессор Коре.
- А вот впутывать женщин и детей в наши дела не следует, - обиделся Гарбуз. Даже покраснел от обиды. - Я же делал все, что мог, и даже больше для того, чтобы спасти людей. И прости, пожалуйста, но я рискую своей жизнью.
- Боюсь, что остальные ею уже рискнули, - ответил профессор. Только ты шел на все сознательно, а они оказались твоими жертвами, ничего, кстати, не подозревавшими.
- Ты что, имеешь в запасе вечность? - спросил Гарбуз.
- Я не имею в запасе ничего. Что же ты узнал? - Мои худшие подозрения оправдались, - сказал Гарбуз и шмыгнул носом, совсем как обиженный мальчик. - Этот мерзавец генерал Лей фактически захватил власть в стране. Но оппозиция ему велика, в том числе и внутри армии. Я уже стараюсь наладить с ней связи. И надеюсь, что мы сможем его сковырнуть.
- Да, Витя, это не твои игры! Какой из тебя, к черту, политик?
- По крайней мере, три года я находился в элите этого государства. И у меня неплохо получалось.
- Забудь, Витя, забудь об этом! - пытался урезонить его Калнин. - Ты был силен, пока за твоей спиной стоял сильный президент.
- Но в стране сохранились здоровые силы, которые не допустят этой авантюры с нападением на Землю.
- Я не знаю, где сейчас таятся твои силы, вернее всего, в столице или даже в столичной тюрьме. Но погляди вон туда, вниз, ты видишь, сколько здесь войск? Это что, соревнования по футболу?
- Ну, мы можем допустить, - голос Гарбуза дрогнул, - что они принимают особые меры по охране лагеря... - Ты в это сам не веришь, Гарбуз присел на поваленное дерево. И когда профессор спросил его, узнал ли он что-нибудь о вирусе, Гарбуз ответил не сразу.
- Вирус есть, - произнес он наконец. - Передается он лишь в активном периоде. То есть когда человек уже заболел. В инкубационном периоде он безопасен. Инкубационный период - сутки или менее, в зависимости от индивидуальных особенностей... Болезнь убивает человека за двое суток. Симптомы...
- Погоди. О симптомах мы еще поговорим, - сказал профессор. - Куда важнее сейчас понять, как можно первоначально заразить человека. - Гофману сделали укол.
- Вот это и требовалось доказать! - Можно было подумать, что Эдуард Оскарович обрадовался такому решению. - Значит, они вводят раствор с вирусом в кровь, и ты становишься заразен для окружающих...
- Как только кончается инкубационный период. То есть через сутки.
- А я-то думал! - Профессор ударил кулаком по стволу сосны. - Я голову ломал - почему, когда инженер возвращался из административного корпуса, где ему наверняка ввели культуру вируса, медик шел рядом с ним совершенно спокойно... и солдаты остались в лагере.
- Ты думаешь, они уже начали? - удивился Гарбуз. - Не может быть! Мне дали слово, что вся эта операция назначена на завтра. Сам генерал Лей дал мне слово.
- Не может быть! Сам лично дал! И что же он сказал? - Калнин издевался над коллегой.
- Он обещал собрать Государственный совет и пригласить на него меня. В Государственном совете у меня есть союзники. Настоящие союзники, мы там дадим бой военным! И никаких вирусов...
- Поздно, - сказал Калнин. - Пойми же, что поздно.
- Но ведь переброску людей на Землю должен буду проводить я. Как же они, скажи на милость, надеются обойтись без меня?
- А они думают, что ты сделаешь все, что нужно. - А давай не будем пререкаться... хотя бы сейчас! - взмолился Гарбуз, и Кора подумала, что он прав. - Что ты предлагаешь мне делать?
- Сломать переходную машину, - сказал профессор. - Не будь наивным. Во-первых, я там не один. Их техники и специалисты разбираются в машине лучше меня. - Но ты должен что-то сделать! - настаивал Калнин. - А что представляет собой ваша машина? - спросила Кора.
- Сейчас не время проводить экскурсии. - Я о другом, - сказала Кора. - Можете ли вы отправить в наш мир не только человека? - А что же еще?.. Господи, как жарко здесь! В лесу вовсе не было жарко. Утро не кончилось, с гор тянуло свежим ветром.
- Боюсь, что Кора вовсе не та, за кого себя выдает, - сказал профессор.
- А за кого я себя выдаю? - спросила Кора. - За наивную отдыхающую студентку, - сказал Гарбуз. - По крайней мере, так считает генерал Грай.
Кора подняла руку, останавливая готового к монологу Калнина.
- К вашему сведению, - сказала она, - я и есть ненавидимый вами сотрудник безопасности. Я, правда, еще не штатный сотрудник. Наверное, потому ваши хозяева решили, что я глупая курочка.
- Этим должно было кончиться, - убитым голосом произнес Гарбуз.
- Нельзя бесконечно сидеть между двух стульев, - сказал Калнин.
О Коре они забыли. Она даже топнула ногой: - Да прекратите споры! Скажите, можно ли через вашу установку передать весть на Землю? Гарбуз промолчал, а Калнин ответил: - В принципе ничего особенного в этом нет. Наша установка - практически окно на Землю, установленное в точке контакта. Мы уже перемещали некоторые предметы... Животных и птиц... и наблюдали за ними - переход ничем плохим не грозит.
- Тогда отправьте туда записку, - сказала Кора. - Какую записку? спросил профессор. - В ней должно быть сказано: сегодня вечером или завтра утром на Землю попадут восемь пленников, зараженных смертельным вирусом двухдневной чумы. Примите меры к изоляции всех нас... Адресат - комиссар ИнтерГпола Милодар или Ксения Романова.
Физики внимательно выслушали монолог Коры, затем Гарбуз сказал:
- С таким же успехом можно отправить записку с просьбой нас всех расстрелять.
- Что, возможно, и будет сделано, - сказал Калнин. - Причем я не могу винить вашего шефа, Кора. Он тоже несет громадную ответственность.
- Тогда я останусь здесь, - сказал Гарбуз. - По крайней мере, меня не расстреляют.
- Тебя, я думаю, даже и вирусом заражать не будут, - заметил Калнин. - Ты нужнее как коллаборатор.
- Не кидайся словами, Эдик! Ты бежал сюда вместе со мной, и начинали мы вместе с тобой.
- Но когда я понял, чем это может грозить Земле, я ушел...
- Умыл руки, Пилат двадцатого века! - А что я мог сделать?
- Может, не будем выяснять отношения? - спросила Кора. - Лучше скажите, пошлете ли записку?
- Не знаю, - сказал Гарбуз. - Но только если меня ни в чем не заподозрят. А для этого мне надо вернуться. Вас же попрошу: оставайтесь пока здесь - я не хочу, чтобы вас заразили.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63