https://wodolei.ru/catalog/rakoviny/
Как бы там ни было, фасскистеры явно восстановили его формулу в совершенстве, поскольку все до единого воины, рабочие и самки упали ниц, когда фасскистеры горделивой походкой вошли в зал.
Все голоса стихли. Не раздавалось ни звука, кроме журчания фонтанов и глухих шагов фасскистеров. Перешагивая через лежащие на их пути тела, шестеро чужаков подошли к серебристому возвышению, служившему троном для Истины. Тогда я еще не умел читать выражения морд мандазаров, но любой дурак понял бы, что королева разъярена настолько, что готова убить любого. Я вполне мог представить, что сейчас она скажет: «К черту разум и Лигу Наций – эти ублюдки заслужили смерть».
Именно в этот момент Саманта шагнула вперед, оказавшись прямо перед фасскистерами, между ними и троном. Я стоял по правую руку от Сэм, готовый защищать сестру все те полторы секунды, которые потребуются королеве, чтобы меня прикончить. Справа от нас были шесть роботов размером со слона, а слева – взбешенная Истина, столь же гигантская, к тому же еще на метровом возвышении. Очень хотелось верить, что сестре удастся разрядить обстановку несколькими умными словами.
– Моя работа, – сказала она, – заключается в том, чтобы, разговаривать с другими. Когда же другие не готовы к разговору… – Она повернулась к фасскистерам. – Когда им лишь хочется всех вывести из себя и преднамеренно устроить скандал… – Сэм полезла в сумочку. – Тогда нужно каким-то образом привлечь их внимание.
Она достала маленький стеклянный шарик. Все взгляды следовали за ее рукой, когда она передавала его мне.
– Разбей, – прошептала она едва слышно. Несколько мгновений я колебался – с детства терпеть не могу что-либо разбивать, – но Сэм была умнее меня и, видимо, знала, что делает.
Я раздавил шарик между ладоней. На пол посыпались осколки стекла. Туда же упали несколько капель моей крови – хотя мои ладони были достаточно мозолистыми после занятий боевыми искусствами и я не слишком сильно порезался. Куда более отчетливо я почувствовал странное пушистое прикосновение между пальцами – наниты. Я поднял руки и широко развел их, чувствуя, как по запястьям стекает кровь; но я вполне мог представить, как крошечные нанороботы разлетаются от них во все стороны, устремляясь к нависшим над нами фасскистерам.
Ближайший к нам фасскистер, видимо, догадывался о том, что может содержаться в стеклянном шарике – фасскистеры не хуже других знают о нанооружии, – и гигантский робот попытался сделать шаг назад. Тело сдвинулось, но ноги остались на месте, бесшумно отделившись от корпуса. С приглушенным звуком тело робота свалилось на бирюзовый ковер. Ноги еще мгновение продолжали стоять, затем упали в разные стороны, словно шесты обрушившейся палатки.
Некоторые фасскистеры попытались убраться подальше, остальные замерли как вкопанные, возможно думая, что с ними ничего не случится, если они не будут двигаться. Но это не имело никакого значения. В течение десяти секунд у всех роботов отвалились ноги, и громадные желтые машины вместе с их водителями неподвижно застыли посреди зала.
Антенны и вибриссы Истины медленно расслабились, и ярость сменилась удовлетворенной улыбкой. Остальные мандазары, все еще находившиеся под действием королевского феромона, продолжали лежать, трепеща, на полу, пока она не сказала:
– Смейтесь.
Зал взорвался смехом, напоминавшим человеческое хихиканье, негромкое, но весьма усердное, сопровождавшееся размахиванием антеннами и щелканьем клешнями. Группа воинов оттащила сломанных роботов из дворца в Дипломатический квартал, где безногих королев оставили на обочине возле фасскистерского посольства. Тем временем Истина вознесла хвалу Сэм и мне, объявив нас любимцами трона.
***
В наш первый вечер в Большом зале мы, возможно, и завоевали дружбу Истины, но никоим образом не смягчили напряженность в отношениях между Трояном и фасскистерами. Напротив, стало еще хуже, в особенности из-за того, что фасскистеры начали использовать королевский феромон по всей планете. На деловом совещании с мандазарскими производителями они могли выпустить в воздух немного феромона, «просто чтобы легче было честно договориться». Ходили также слухи, будто феромон распространяли в тавернах и школах, а потом уговаривали одурманенных мандазаров поднять мятеж против королевы.
Не знаю, случалось ли подобное на самом деле, но слухи пошли, и вскоре мандазарские мстители занялись поджогами фасскистерских складов. Фасскистеры в ответ начали защищать свою собственность, прибегая к по-настоящему жестким мерам – нервно-паралитическим ядам, минам-ловушкам, световым бомбам, ослеплявшим каждого мандазара в радиусе их действия, включая невинных прохожих.
Сэм прилагала все усилия, чтобы разрядить обстановку, но все ее попытки заканчивались неудачей. Смутьянов сажали в тюрьмы или изгоняли с планеты, но их место занимали новые.
Естественно, высылка подстрекателей с Трояна влекла за собой и другие проблемы. Не раз случалось так, что, когда у фасскистеров появлялся шанс немного остыть и подумать, они начинали сомневаться в том, является ли их поведение стопроцентно разумным. Вскоре изгнанные фасскистеры приходили в ужас оттого, что поступали «без должного уважения к разумной жизни», и поднимали стон по поводу того, что их наверняка убьет Лига, если они покинут систему Трояна. В конечном счете нашему флоту пришлось оплатить фасскистерам постройку орбитального поселения в окрестностях троянского солнца. Посредником в переговорах частично выступила Сэм – Технократия пыталась удовлетворить как Троян, так и фасскистеров.
Почему Технократия пошла на подобные расходы? Потому что человечество нуждалось в медицинских технологиях мандазаров и робототехнике фасскистеров; мы уже не могли уйти просто так, не разозлив обоих наших торговых партнеров. И несмотря на то что ситуация на Трояне становилась все хуже, мы продолжали считать, что спор можно разрешить с помощью очередной формальной договоренности.
По одной из таких договоренностей я стал супругом королевы Истины. Иногда мне кажется, что для Сэм это было всего лишь шуткой, поводом заявить, что она – единственный человек в двадцать пятом столетии, которому удалось организовать дипломатический брак. К тому же она все время поддразнивала меня – мол, каково обниматься с гигантским омаром? Чего я, впрочем, никогда не делал, а уж о сексе не могло быть и речи.
В отличие от обычных самок брачный период у королев наступает не раз в девять лет, они откладывают по одному яйцу каждые двенадцать недель – когда приходит время, они хватают какого-нибудь воина, делают что положено, а затем забывают о сексе, пока не придет очередь следующего яйца. Иными словами, королевы ведут себя почти столь же платонически, как и самки: когда они занимаются сексом, речь идет исключительно об оплодотворении яиц, а не, гм… в общем, обо всем том, что имеет значение в сексе для людей. Поскольку я принадлежал к иному виду, Истина в подобные периоды обо мне даже не думала.
Тем не менее она снабжала меня служанками для того, чтобы я с ними спал. До сих пор мне ни разу не приходило в голову, что, возможно, она полагала, что мне может захотеться… гм…
***
Я еще почти ничего не говорил о других королевах – Стойкости, Чести и Доброте. Каждая из них правила своим собственным огромным континентом, подобно губернаторам провинций, подчинявшихся ее величеству. Нижестоящих королев подобное положение никогда особо не радовало, но они как-то с ним мирились, пока не возникла напряженность в отношениях с фасскистерами, из-за чего вся политическая система начала разваливаться. Когда мир летит в тартарары, у королев срабатывает природный инстинкт, заставляющий подчинять себе всех окружающих. Не имеет значения, есть ли у них на самом деле хоть какие-то идеи насчет того, как разрешить кризис – они просто абсолютно убеждены, что должны взять всю ответственность на себя.
Именно так и произошло в данном случае – королевы не нашли ничего лучшего, как принять самые строгие меры к фасскистерам, или к мандазарам, или и к тем и к другим. Пока Истина в Уншуммине пыталась всех помирить, нижестоящие королевы изо всех сил стремились применить свою собственную власть. Вскоре каждая из них создала свои тайные полицейские силы – и силы эти состояли из изолированных воинов. (Изолированных – значит, содержавшихся в отдельных казармах, где они не могли общаться с рабочими и самками.) По словам королев, в тяжелые времена крайне важно иметь элитные подразделения солдат, которые выполняли бы приказы, не задавая никаких вопросов. Возможно, кто-то и считал подобное промывкой мозгов, но оно действительно оказалось чертовски эффективным.
Истина вынуждена была действовать крайне осторожно – стоило ей чересчур разозлить нижестоящих королев, как они могли бы поднять мятеж. Такое уже случалось в прошлом, так что, возможно, в некотором количестве изолированных воинов и не было ничего плохого. И в конце концов, что плохого в изолированных рабочих в ключевых отраслях промышленности, для гарантии, что производство не упадет? Или в изолированных самках в научных центрах, поскольку они куда лучше сосредоточивались на конкретной цели, когда их не отвлекала семья?
Вы, наверное, уже поняли: именно этот клин и раскалывал троянское общество. Но закон и порядок вполне могли сохраниться, если бы кто-то не выпустил на волю замороженных королев.
***
Рядом с территорией дворца ее величества находился Королевский криогенный центр – хранилище для следующего поколения троянских правителей. Королевы могли производить наследниц, когда хотели, затем те росли до восемнадцатилетнего возраста под присмотром матерей, а потом их погружали в анабиоз до тех пор, пока кто-то из старых королев не умрет. Это гарантировало, что в любой момент найдется молодая королева, которая сможет принять власть, но при этом молодые ничем не угрожали старшим. Хотя юных королев не слишком радовала перспектива оказаться в анабиозной камере, они шли на это как на разумный компромисс – в любом случае у каждой из них был шанс стать полноправной правительницей, без необходимости сражаться с другими претендентами на трон.
Все было хорошо… до той ночи, когда меня разбудил страшный взрыв рядом с дворцом.
Я вскочил с постели, крича какие-то глупости вроде: «Что это было?» Но служанка, составлявшая мне компанию, не ответила; она просто лежала, дрожа, словно перепуганный кролик. К тому времени мне достаточно хорошо были знакомы подобные симптомы – хотя я сам и не ощущал запаха, воздух наверняка был пропитан королевским феромоном. Он не мог принадлежать Истине, поскольку та отправилась с визитом к королеве Стойкости; вероятно, фасскистеры взорвали где-то неподалеку газовую бомбу и теперь добра от них ждать не приходилось.
Дворцовая стража была обучена мерам предосторожности на случай подобных атак, включая противогазы и несколько герметичных помещений для охраны. Я побежал в ближайшее из них, чтобы выяснить, что происходит; дежурный сержант сказал мне, что взрыв произошел не в самом дворце, но в Криогенном центре по соседству. В этом не было ничего хорошего, особенно учитывая, что силы охраны дворца не могли выделить слишком много народа, чтобы прояснить ситуацию: они опасались, что взрыв был лишь диверсией, чтобы отвлечь внимание охраны, в то время как основной целью являлся сам дворец.
В конце концов я побежал к Криогенному центру, и, наверное, половина обитателей дипломатического квартала бежала в туже сторону – дивиане, мириаподы, даже какое-то существо, напоминавшее перекати-поле с глазами на отростках. Что касается меня, то будь я дипломатом, я бы оставался в безопасном посольстве, вместо того чтобы спешить полюбоваться на самый последний террористический акт в необъявленной войне; однако дипломаты обожают наблюдать вблизи за сценами жестокости и насилия и, возможно, фотографировать происходящее.
Когда я добрался до здания центра, моя сестра уже стояла рядом с ним, глядя на большую дыру в стене. Из пролома валили клубы пара, столь густого, что внутри ничего не было видно, но слышались звуки, напоминавшие металлический лязг и удары бросаемых предметов. Кто-то внутри крушил все подряд.
– Фасскистеры? – шепотом спросил я у Саманты.
– Похоже, их работа, – сказала Сэм отнюдь не шепотом. Похоже, ее не волновало, что другие могут услышать каждое ее слово. – Во-первых, феромоны, чтобы нейтрализовать местных. Затем – нападение на молодых королев, которые находятся в анабиозе и не в состоянии защитить себя. Во всех отношениях – почерк фасскистеров.
Я посмотрел на клубящееся в темноте облако пара.
– Может быть, стоит войти внутрь и выяснить, не нужна ли кому-нибудь помощь?
Саманта на мгновение задумалась, затем кивнула:
– Пошли.
Мы двинулись вперед… и толпа зевак расступилась, пропуская нас. Видимо, им очень хотелось увидеть, как кто-нибудь войдет внутрь, но совсем не хотелось быть одним из них. Сэм пропустила меня вперед – в конце концов, я был ее телохранителем, – и я медленно и осторожно сунул руку в облако пара.
Пар был сухим и очень холодным – ничего общего с водяным паром. Иней покрыл землю, и на ней виднелись отпечатки моих ног. Я также заметил человеческие следы: кто-то вышел из здания совсем недавно, не более двух минут назад, так как следы еще не успели исчезнуть.
Я повернулся к Саманте. На ее волосах уже появился иней.
– Ты не видела, никто отсюда не выходил до того, как я пришел?
Она покачала головой.
– Нет, а что?
Я лишь пожал плечами. С этим мог позже разобраться и кто-нибудь другой, поумнее меня. Старому глупому Эдварду не стоило чересчур задаваться, думая, будто он нашел некую важную разгадку. Лучше уж было делать то, что у меня получалось хорошо, – ввязываться в неприятности.
Ближе к дыре уже можно было что-то разглядеть сквозь туман: ничего особенного, просто яркий огонек внутри и движущаяся перед ним тень.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
Все голоса стихли. Не раздавалось ни звука, кроме журчания фонтанов и глухих шагов фасскистеров. Перешагивая через лежащие на их пути тела, шестеро чужаков подошли к серебристому возвышению, служившему троном для Истины. Тогда я еще не умел читать выражения морд мандазаров, но любой дурак понял бы, что королева разъярена настолько, что готова убить любого. Я вполне мог представить, что сейчас она скажет: «К черту разум и Лигу Наций – эти ублюдки заслужили смерть».
Именно в этот момент Саманта шагнула вперед, оказавшись прямо перед фасскистерами, между ними и троном. Я стоял по правую руку от Сэм, готовый защищать сестру все те полторы секунды, которые потребуются королеве, чтобы меня прикончить. Справа от нас были шесть роботов размером со слона, а слева – взбешенная Истина, столь же гигантская, к тому же еще на метровом возвышении. Очень хотелось верить, что сестре удастся разрядить обстановку несколькими умными словами.
– Моя работа, – сказала она, – заключается в том, чтобы, разговаривать с другими. Когда же другие не готовы к разговору… – Она повернулась к фасскистерам. – Когда им лишь хочется всех вывести из себя и преднамеренно устроить скандал… – Сэм полезла в сумочку. – Тогда нужно каким-то образом привлечь их внимание.
Она достала маленький стеклянный шарик. Все взгляды следовали за ее рукой, когда она передавала его мне.
– Разбей, – прошептала она едва слышно. Несколько мгновений я колебался – с детства терпеть не могу что-либо разбивать, – но Сэм была умнее меня и, видимо, знала, что делает.
Я раздавил шарик между ладоней. На пол посыпались осколки стекла. Туда же упали несколько капель моей крови – хотя мои ладони были достаточно мозолистыми после занятий боевыми искусствами и я не слишком сильно порезался. Куда более отчетливо я почувствовал странное пушистое прикосновение между пальцами – наниты. Я поднял руки и широко развел их, чувствуя, как по запястьям стекает кровь; но я вполне мог представить, как крошечные нанороботы разлетаются от них во все стороны, устремляясь к нависшим над нами фасскистерам.
Ближайший к нам фасскистер, видимо, догадывался о том, что может содержаться в стеклянном шарике – фасскистеры не хуже других знают о нанооружии, – и гигантский робот попытался сделать шаг назад. Тело сдвинулось, но ноги остались на месте, бесшумно отделившись от корпуса. С приглушенным звуком тело робота свалилось на бирюзовый ковер. Ноги еще мгновение продолжали стоять, затем упали в разные стороны, словно шесты обрушившейся палатки.
Некоторые фасскистеры попытались убраться подальше, остальные замерли как вкопанные, возможно думая, что с ними ничего не случится, если они не будут двигаться. Но это не имело никакого значения. В течение десяти секунд у всех роботов отвалились ноги, и громадные желтые машины вместе с их водителями неподвижно застыли посреди зала.
Антенны и вибриссы Истины медленно расслабились, и ярость сменилась удовлетворенной улыбкой. Остальные мандазары, все еще находившиеся под действием королевского феромона, продолжали лежать, трепеща, на полу, пока она не сказала:
– Смейтесь.
Зал взорвался смехом, напоминавшим человеческое хихиканье, негромкое, но весьма усердное, сопровождавшееся размахиванием антеннами и щелканьем клешнями. Группа воинов оттащила сломанных роботов из дворца в Дипломатический квартал, где безногих королев оставили на обочине возле фасскистерского посольства. Тем временем Истина вознесла хвалу Сэм и мне, объявив нас любимцами трона.
***
В наш первый вечер в Большом зале мы, возможно, и завоевали дружбу Истины, но никоим образом не смягчили напряженность в отношениях между Трояном и фасскистерами. Напротив, стало еще хуже, в особенности из-за того, что фасскистеры начали использовать королевский феромон по всей планете. На деловом совещании с мандазарскими производителями они могли выпустить в воздух немного феромона, «просто чтобы легче было честно договориться». Ходили также слухи, будто феромон распространяли в тавернах и школах, а потом уговаривали одурманенных мандазаров поднять мятеж против королевы.
Не знаю, случалось ли подобное на самом деле, но слухи пошли, и вскоре мандазарские мстители занялись поджогами фасскистерских складов. Фасскистеры в ответ начали защищать свою собственность, прибегая к по-настоящему жестким мерам – нервно-паралитическим ядам, минам-ловушкам, световым бомбам, ослеплявшим каждого мандазара в радиусе их действия, включая невинных прохожих.
Сэм прилагала все усилия, чтобы разрядить обстановку, но все ее попытки заканчивались неудачей. Смутьянов сажали в тюрьмы или изгоняли с планеты, но их место занимали новые.
Естественно, высылка подстрекателей с Трояна влекла за собой и другие проблемы. Не раз случалось так, что, когда у фасскистеров появлялся шанс немного остыть и подумать, они начинали сомневаться в том, является ли их поведение стопроцентно разумным. Вскоре изгнанные фасскистеры приходили в ужас оттого, что поступали «без должного уважения к разумной жизни», и поднимали стон по поводу того, что их наверняка убьет Лига, если они покинут систему Трояна. В конечном счете нашему флоту пришлось оплатить фасскистерам постройку орбитального поселения в окрестностях троянского солнца. Посредником в переговорах частично выступила Сэм – Технократия пыталась удовлетворить как Троян, так и фасскистеров.
Почему Технократия пошла на подобные расходы? Потому что человечество нуждалось в медицинских технологиях мандазаров и робототехнике фасскистеров; мы уже не могли уйти просто так, не разозлив обоих наших торговых партнеров. И несмотря на то что ситуация на Трояне становилась все хуже, мы продолжали считать, что спор можно разрешить с помощью очередной формальной договоренности.
По одной из таких договоренностей я стал супругом королевы Истины. Иногда мне кажется, что для Сэм это было всего лишь шуткой, поводом заявить, что она – единственный человек в двадцать пятом столетии, которому удалось организовать дипломатический брак. К тому же она все время поддразнивала меня – мол, каково обниматься с гигантским омаром? Чего я, впрочем, никогда не делал, а уж о сексе не могло быть и речи.
В отличие от обычных самок брачный период у королев наступает не раз в девять лет, они откладывают по одному яйцу каждые двенадцать недель – когда приходит время, они хватают какого-нибудь воина, делают что положено, а затем забывают о сексе, пока не придет очередь следующего яйца. Иными словами, королевы ведут себя почти столь же платонически, как и самки: когда они занимаются сексом, речь идет исключительно об оплодотворении яиц, а не, гм… в общем, обо всем том, что имеет значение в сексе для людей. Поскольку я принадлежал к иному виду, Истина в подобные периоды обо мне даже не думала.
Тем не менее она снабжала меня служанками для того, чтобы я с ними спал. До сих пор мне ни разу не приходило в голову, что, возможно, она полагала, что мне может захотеться… гм…
***
Я еще почти ничего не говорил о других королевах – Стойкости, Чести и Доброте. Каждая из них правила своим собственным огромным континентом, подобно губернаторам провинций, подчинявшихся ее величеству. Нижестоящих королев подобное положение никогда особо не радовало, но они как-то с ним мирились, пока не возникла напряженность в отношениях с фасскистерами, из-за чего вся политическая система начала разваливаться. Когда мир летит в тартарары, у королев срабатывает природный инстинкт, заставляющий подчинять себе всех окружающих. Не имеет значения, есть ли у них на самом деле хоть какие-то идеи насчет того, как разрешить кризис – они просто абсолютно убеждены, что должны взять всю ответственность на себя.
Именно так и произошло в данном случае – королевы не нашли ничего лучшего, как принять самые строгие меры к фасскистерам, или к мандазарам, или и к тем и к другим. Пока Истина в Уншуммине пыталась всех помирить, нижестоящие королевы изо всех сил стремились применить свою собственную власть. Вскоре каждая из них создала свои тайные полицейские силы – и силы эти состояли из изолированных воинов. (Изолированных – значит, содержавшихся в отдельных казармах, где они не могли общаться с рабочими и самками.) По словам королев, в тяжелые времена крайне важно иметь элитные подразделения солдат, которые выполняли бы приказы, не задавая никаких вопросов. Возможно, кто-то и считал подобное промывкой мозгов, но оно действительно оказалось чертовски эффективным.
Истина вынуждена была действовать крайне осторожно – стоило ей чересчур разозлить нижестоящих королев, как они могли бы поднять мятеж. Такое уже случалось в прошлом, так что, возможно, в некотором количестве изолированных воинов и не было ничего плохого. И в конце концов, что плохого в изолированных рабочих в ключевых отраслях промышленности, для гарантии, что производство не упадет? Или в изолированных самках в научных центрах, поскольку они куда лучше сосредоточивались на конкретной цели, когда их не отвлекала семья?
Вы, наверное, уже поняли: именно этот клин и раскалывал троянское общество. Но закон и порядок вполне могли сохраниться, если бы кто-то не выпустил на волю замороженных королев.
***
Рядом с территорией дворца ее величества находился Королевский криогенный центр – хранилище для следующего поколения троянских правителей. Королевы могли производить наследниц, когда хотели, затем те росли до восемнадцатилетнего возраста под присмотром матерей, а потом их погружали в анабиоз до тех пор, пока кто-то из старых королев не умрет. Это гарантировало, что в любой момент найдется молодая королева, которая сможет принять власть, но при этом молодые ничем не угрожали старшим. Хотя юных королев не слишком радовала перспектива оказаться в анабиозной камере, они шли на это как на разумный компромисс – в любом случае у каждой из них был шанс стать полноправной правительницей, без необходимости сражаться с другими претендентами на трон.
Все было хорошо… до той ночи, когда меня разбудил страшный взрыв рядом с дворцом.
Я вскочил с постели, крича какие-то глупости вроде: «Что это было?» Но служанка, составлявшая мне компанию, не ответила; она просто лежала, дрожа, словно перепуганный кролик. К тому времени мне достаточно хорошо были знакомы подобные симптомы – хотя я сам и не ощущал запаха, воздух наверняка был пропитан королевским феромоном. Он не мог принадлежать Истине, поскольку та отправилась с визитом к королеве Стойкости; вероятно, фасскистеры взорвали где-то неподалеку газовую бомбу и теперь добра от них ждать не приходилось.
Дворцовая стража была обучена мерам предосторожности на случай подобных атак, включая противогазы и несколько герметичных помещений для охраны. Я побежал в ближайшее из них, чтобы выяснить, что происходит; дежурный сержант сказал мне, что взрыв произошел не в самом дворце, но в Криогенном центре по соседству. В этом не было ничего хорошего, особенно учитывая, что силы охраны дворца не могли выделить слишком много народа, чтобы прояснить ситуацию: они опасались, что взрыв был лишь диверсией, чтобы отвлечь внимание охраны, в то время как основной целью являлся сам дворец.
В конце концов я побежал к Криогенному центру, и, наверное, половина обитателей дипломатического квартала бежала в туже сторону – дивиане, мириаподы, даже какое-то существо, напоминавшее перекати-поле с глазами на отростках. Что касается меня, то будь я дипломатом, я бы оставался в безопасном посольстве, вместо того чтобы спешить полюбоваться на самый последний террористический акт в необъявленной войне; однако дипломаты обожают наблюдать вблизи за сценами жестокости и насилия и, возможно, фотографировать происходящее.
Когда я добрался до здания центра, моя сестра уже стояла рядом с ним, глядя на большую дыру в стене. Из пролома валили клубы пара, столь густого, что внутри ничего не было видно, но слышались звуки, напоминавшие металлический лязг и удары бросаемых предметов. Кто-то внутри крушил все подряд.
– Фасскистеры? – шепотом спросил я у Саманты.
– Похоже, их работа, – сказала Сэм отнюдь не шепотом. Похоже, ее не волновало, что другие могут услышать каждое ее слово. – Во-первых, феромоны, чтобы нейтрализовать местных. Затем – нападение на молодых королев, которые находятся в анабиозе и не в состоянии защитить себя. Во всех отношениях – почерк фасскистеров.
Я посмотрел на клубящееся в темноте облако пара.
– Может быть, стоит войти внутрь и выяснить, не нужна ли кому-нибудь помощь?
Саманта на мгновение задумалась, затем кивнула:
– Пошли.
Мы двинулись вперед… и толпа зевак расступилась, пропуская нас. Видимо, им очень хотелось увидеть, как кто-нибудь войдет внутрь, но совсем не хотелось быть одним из них. Сэм пропустила меня вперед – в конце концов, я был ее телохранителем, – и я медленно и осторожно сунул руку в облако пара.
Пар был сухим и очень холодным – ничего общего с водяным паром. Иней покрыл землю, и на ней виднелись отпечатки моих ног. Я также заметил человеческие следы: кто-то вышел из здания совсем недавно, не более двух минут назад, так как следы еще не успели исчезнуть.
Я повернулся к Саманте. На ее волосах уже появился иней.
– Ты не видела, никто отсюда не выходил до того, как я пришел?
Она покачала головой.
– Нет, а что?
Я лишь пожал плечами. С этим мог позже разобраться и кто-нибудь другой, поумнее меня. Старому глупому Эдварду не стоило чересчур задаваться, думая, будто он нашел некую важную разгадку. Лучше уж было делать то, что у меня получалось хорошо, – ввязываться в неприятности.
Ближе к дыре уже можно было что-то разглядеть сквозь туман: ничего особенного, просто яркий огонек внутри и движущаяся перед ним тень.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51