– Ноги лучше, чем руки, безопаснее. Руки слишком близко расположены к важным органам…»
Курок мягко подался, и тонкий белый луч прошел возле колена человека. Увидев, что промахнулся, Джосс хотел уже выстрелить еще раз, но его противник, чисто случайно взглянув в это время вниз, увидел мелькнувший луч, резко отпрыгнул, развернулся и стал лихорадочно светить фонарем во все стороны. Джосс спрятался за изуродованный борт «Фольксвагена». Когда свет фонаря направился в другую сторону, он выскочил и выстрелил еще раз. Но фигура удалялась резкими скачками, и он вновь промахнулся. Тогда, поставив ремингтон на «Фольксваген», он увеличил силу луча и выстрелил третий раз. Человек неестественно высоко подпрыгнул и тяжело опустился на грунт. Устояв каким-то образом на ногах, он продолжал убегать. Джосс понял, что попал, и думал уже, что дело сделано, но у бегуна были свои планы: поджав ногу, он продолжал прыгать с такой скоростью, что скоро скрылся за горизонтом. Правда, горизонт на этом крошечном астероиде был всего в двухстах метрах.
– Черт! – выругался Джосс. Когда он сам достиг того места, где скрылся убегавший, там уже никого не было. Наверняка он скрылся в одном из тоннелей. Джосс знал об их существовании, но проверить еще не успел. Он был раздосадован… Но вместе с тем и доволен собой: узнать этот скафандр из всех, бывших на станции, для него не составит труда. Это даже можно было и отложить.
Теперь ситуация изменилась коренным образом: они с Ивеном расследовали дело, которое заставило кого-то совершить на него покушение, как раз в тот момент, когда Джосс уже начинал нащупывать реальные следы. Слава Богу, обошлось без дырок; он получил пару синяков, но это сущие пустяки. Больше всего на свете он хотел сейчас добраться до корабля и связаться со штабом на Луне. Может, его новое послание заставит Лукрецию не так сильно волноваться об их затратах горючего!

Ивен откинулся на спинку стула и спросил:
– Вы часто сюда приходите?
Она засмеялась:
– Наверняка этот вопрос вы задаете всем встречаемым в барах девушкам. Придумайте какое-нибудь другое клише.
Ивен покраснел. Но как раз от того, что на самом деле такое случалось крайне редко. Девушка с независимым видом откинулась на спинку и хорошенько отпила из своего стакана.
– Слишком слабый, – сказала она, поморщившись, и обратилась к бармену: – Вы что, делаете его из картофеля, который остается после обеда?
Тот дружески улыбнулся и слегка покраснел, но ничего не ответил, а отошел в другой конец стойки и стал протирать стаканы. Мэлл повернулась к Ивену и добавила:
– Мне, честно говоря, не стоило жаловаться. В прошлом месяце они пытались делать водку из соевых бобов, так запах от нее только недавно выветрился.
Ивен покачал головой:
– Звучит и то отвратительно.
– Ты себе даже не представляешь!
Ивен изо всех сил старался показать, что он спокоен и даже равнодушен к происходящему. Но ему это не удавалось – сидящая рядом Мэлл Фонтеней была еще прекраснее, чем во время своего шоу с разбрасыванием напившихся хулиганов. Он ловил себя на том, что украдкой любуется ее большими темно-зелеными глазами, их постоянно меняющимся выражением раздумья, легкой иронии, живого интереса и искренней радости. При этом их выражение не всегда соответствовало именно тому, о чем шел разговор. Такая манера сбивала собеседника с толку, заставляла напрягаться, сильней концентрировать на ней свое внимание и… попадать под ее чары.
– Э-э, вы собирались мне сказать, зачем вы вмешались все-таки в нашу дружелюбную беседу?
– Я вмешалась? – проговорила Мэлл тоном несказанного удивления, равнодушными глазами глядя в стакан. Выпив все содержимое одним махом, она поставила его на стойку и пододвинула к бармену. – Еще того же, пожалуйста. – И, повернувшись к Ивену, сказала почему-то с восторгом: – У нас тут мало людей, поэтому каждый приезжий привлекает к себе больше внимания, чем ему хотелось бы.
– Заметно, – проговорил Ивен и потрогал слегка опухшую скулу.
– А вам внимания еще больше. Вы же представляете правительство.
– Не-ет, мы не…
– Конечно же, да, – перебила она. – Для нас. Точнее, для них.
– А вы что, к «ним» не принадлежите? – удивился Ивен.
– О нет! Я независимая подрядчица. Спасибо, Майк. – Мэлл сделала большой глоток из принесенного ей стакана.
Ивен засмеялся:
– А я думал, что вы все здесь независимые подрядчики, за исключением разве что бедного Ноэла…
– Бедняга Ноэл… – повторила она и улыбнулась. – Да-а, мы к нему тут привыкли.
– Да уж пора, восемь лет как никак!
– Во всех маленьких сообществах так. Можно родиться здесь и прожить всю жизнь бок о бок с одними и теми же людьми, но так и не стать никогда для них своим. Ноэла приняли. Не потому, что его сюда назначили, а потому, что ему не наплевать. А вот что касается вас с другом… – она сделала еще глоток, – то мы ведь для вас просто очередное задание.
– Не совсем так… – попробовал возразить Ивен.
– Люди вообще не знают, зачем вы приехали, – проговорила Мэлл с напором, глядя прямо ему в глаза.
– Да? Я думал, что всем это известно, – искренне удивился Ивен. – Исчезновения…
– Ах, да. Но многие здесь не уверены, что расследование не выльется потом во что-нибудь другое, более общее… Ну, скажем так, у нас много людей, занимающихся распределением участков, и…
– Извиняюсь, легальным распределением?
Она кивнула и откинула назад свои красивые длинные волосы. Ивен заметил, что она очень часто это делала, даже когда они ей и не мешали.
– Вполне легальным. – Ивену показалось, что Мэлл посмеивается над его акцентом. – Вообще, люди, прилетевшие сюда на своих маленьких кораблях, чтобы жить, ведут свои разного рода нехитрые, маленькие дела и очень не хотят, чтобы кто-либо в них вмешивался. Понимаете? Здесь никто не жаждет изменения существующего положения вещей. А вы, даже идя по коридорам, наводите ужас на прохожих…
Ивен вздохнул и надолго приложился к своему стакану.
– Но я ведь не особенно-то и заинтересован что-либо здесь менять. Да и те, кто нас сюда прислал, платят нам за то, чтобы мы занимались одним делом – выполнением своего задания, а не разными там… мелочами… – Он чувствовал, что готов оправдываться. – Слишком мало денег!
– На проживание в гостинице, однако, хватает, – с издевкой сказала Мэлл.
– А-а, у того жулика. – Ивен поморщился. – Как только ему не стыдно сдавать комнаты в таком состоянии?
– А вы что тут ожидали? Отель «Хилтон» и серебряные подносы?
Ивен начинал злиться.
– Леди, – начал он, – я прожил пять месяцев на станции Хайлайт, где заплаты на потолках были еще страшнее, чем здесь, и если воду давали хотя бы пару раз в месяц, то это воспринималось как царская щедрость. Но зато уж если давали, то она шла кристально чистая и тебе не приходилось полдня возиться с сантехникой, вытаскивая из кранов всякую гадость! – Он отпил из своего стакана этой отвратительной водки, чтобы успокоиться, но его раздражение только переключилось, как говорится, с воды на водку. Ивену показалось, что у него во рту перегнившая с грязью картофельная жижа. – Тьфу! Хозяин гостиницы просто ворюга! Но я его не арестую… У меня здесь другие дела.
– Ты уже говорил, – сказала Мэлл и задумалась. – Вам надо дать шанс проявить себя и хорошо зарекомендовать в глазах публики…
– Надо же, какие вы, оказывается, снисходительные! – пошутил Ивен.
– Ох! – Мэлл откинулась на спинку стула и засмеялась. – Ну теперь, надеюсь, мы квиты?
– Ладно. – Он улыбнулся. – Так вы, мадам, так и не сказали, почему же вы вмешались?
– Решайте сами. Жалость? Любопытство? Минутная потеря рассудка?
– Наверное, все-таки из-за любопытства, – предположил Ивен.
– А, кстати, у вас очень интересная техника, – сказала Мэлл. – Но бьете вы слишком уж высоко. Я бью пониже.
– Да? Это любопытно. Но мне бы не хотелось, чтобы еще раз пришлось нам демонстрировать нашу технику. Вы же знаете правило: один полицейский, одна драка…
– Но вас же двое…
– Так уже и было две драки. Может быть, теперь мы можем приступить, наконец, к работе?
– Третий раз, обычно, самый важный! – со значительным видом сказала Мэлл, и глаза ее заблестели. Что они выражали на сей раз? Ивен понять этого не мог. Настроение девушки менялось быстрее, чем он успевал обдумать и понять предыдущее.
– Ты имеешь в виду, что мне предстоит еще одна беседа с мистером «Смитом»?
– С кем?
– Ну, с парнем, который все это начал.
– А-а, так это же Лайф Турок.
– Как-как?
– Лайф Турок. – Мэлл начала смеяться.
– Не очень-то он похож на турка! – заметил Ивен.
– Не очень, но его тут все так зовут. Я думаю, он полуфинн, полурусский, или что-то в этом роде. Но родился он на Луне.
– А что же в нем от турок?
– Ходили слухи, что он убил какого-то турка, – сказала Мэлл. – Вроде бы тот пытался залезть на его участок…
Ивен опустошил свой стакан и подвинул его бармену, чтобы тот налил еще.
– Похоже, здесь это происходит чаще, чем в других частях Поясов… Даже слишком часто.
Мэлл глубоко вздохнула.
– Все было бы нормально, если бы богатые рудой астероиды располагались на Поясах равномерно. Но ведь взрыв, из-за которого они образовались, произошел совсем недавно, и пройдут еще тысячи лет, прежде чем их расположение выровняется. Но к тому времени давно ничего не останется. Поэтому-то люди и вырывают друг у друга богатые участки. Все крупные, преуспевающие компании находятся на другой стороне Поясов. У них отличное оборудование, которого здесь не найти. Потому-то там и с вашей любимой сантехникой все в порядке, – Мэлл говорила, вертя в руке стакан. – И когда наши люди узнают, что прилетели двое полицейских на блестящем корабле расследовать захват участков, им, понятное дело, становится не по себе. Даже тем, кто ни в чем не замешан. А кто замешан, начинает понемногу сомневаться, что у него и у этих полицейских одинаковые взгляды на справедливость.
Ивен задумчиво посмотрел на Мэлл.
– Кроме того, – добавила она, откидывая назад волосы, – люди на этой станции стараются любыми путями скрыть свои участки. Многих ведь только секретность месторождения их делянок и сохраняет от банкротства…
– Но мы же никого не собираемся разорять! – перебил ее Ивен. – Мы просто хотим узнать: почему за последние месяцы пропало столько людей и почему некоторые здесь хотят, чтобы обыкновенные убийства выглядели как самооборона, защита якобы от вторжения на чьи-то делянки. Думаю, мы имеем на это полное право! А ты разве так не думаешь?
Она взглянула на него из-под вновь упавшей на глаза пряди волос и не ответила.
– М-да… – вздохнул он, не дождавшись ответа. – А что ты делаешь с волосами, когда ты в скафандре?
– Я завязываю их сзади, – улыбнулась Мэлл. – Скажи, что ты имел в виду, говоря: одна драка – один полицейский?
Ивену не нравилось, когда его отвлекали от темы, но он все-таки улыбнулся и стал объяснять:
– Ну, это старая история. Была когда-то на Земле особая группа блюстителей порядка, называли их – рейнджеры. Территории, на которых они несли свою нелегкую, но почетную службу, были, как правило, весьма дикие. Повсюду, знаете ли, стрельба, грабежи, угон скота. Ну вот, а эти ребята считались неимоверно крутыми. И, вправду сказать, некоторые такой эпитет действительно заслуживали. Один пример. Как-то раз у человека, который делал седла – это такие кожаные сиденья, пристегивавшиеся сверху к животному под названием «лошадь», для того, чтобы мягче на ней было ездить, – так вот, бедняга обратился к этим рейнджерам. Они поскакали по своим диким техасским прериям и, не углубляясь в тонкости дедукции, где только видели эти седла, тут же, без разговоров, выстрелами сносили все, что на них и под ними, и таким образом вернули всю пропажу… – Ивен с некоторым удовольствием следил за впечатлением, которое производил на Мэлл своим нехитрым рассказом. – Седельщик даже быстро пошел в гору, ведь ему вернули гораздо больше, чем у него пропало.
– Очень… эффективный метод… – проговорила слегка шокированная Мэлл.
– Так вот. В одном из городов Техаса начались как-то беспорядки. Дело обычное, но и надоело тоже изрядно, тем более, что унять на сей раз никак не могли. Послали письмо к этим рейнджерам. И получили такой ответ: один беспорядок – один рейнджер. – Ивен улыбнулся. Это была одна из самых любимых историй Джосса, он рассказывал ее регулярно и с выражением.
– И вы, стало быть, такие вот рейнджеры?
– Ну, что-то похожее есть… – Ивен испытал некоторое чувство гордости. – Только мы стараемся стрелять в людей как можно реже. Давай все-таки поговорим о Лайфе Турке, так чем он там недоволен?
– Недоволен? Не будь наивным. У него просто что-то с головой. Он в свое время ко всем здесь приставал. Но вы уж точно его разозлили… Я даже не знаю, где он достал пистолет, здесь ведь оружие очень трудно найти.
– Значит, пока о нем хватит. Нам с напарником скоро придется задавать некоторые вопросы людям, как только закончим предварительную работу. Ты ведь уже знаешь, наверное, что мы обнаружили?
– Корабль Хек? Знаю, – сказала Мэлл. – Завтра начинаете выкапывать.
– Да, быстро тут новости распространяются… Только нам нужны помощники.
– Я бы могла порекомендовать вам некоторых. Я ведь работаю на строительстве.
Ивен кивнул и подумал про себя: «Строительстве? Значит, она – одна из тех, кто здесь ремонтирует, или, лучше сказать, не ремонтирует. О, черт…»
– Мне нужны хорошие специалисты. И те, кто будет предельно аккуратен с тем, что найдет. Так что я бы хотел посоветоваться с Ноэлом насчет твоих рекомендаций.
– Как хочешь, – сказала Мэлл спокойно. – Увидимся завтра в офисе Ноэла, там все и проверишь. Я знаю почти всех, кто работает с тяжелым шахтерским оборудованием.
– Отлично, – заключил Ивен и выпил еще. – Так если у Лайфа Турка не все в порядке с головой, почему вы не отправите его туда, где ему окажут помощь?
– Да потому, что он еще больше одуреет, – серьезно ответила Мэлл. – Здешний доктор назначает ему лекарства более-менее успокаивающие, и ладно… У этого человека очень нелегкая, трагическая судьба:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26