Вскоре, выйдя из превращенного в госпиталь флигеля, офицер Болотов опять
обратился к расторопному Пугачеву:
Ч Эй, казак, как тебя… Аптеку знаешь? Отвези, дружок, сигнатурку, там лекар
ства приготовят поручику Михельсону.
Взяв бумажку, Пугачев вскочил в седло. Ему ли не знать аптеку. Да он весь Ке
нигсберг как свои пять пальцев знает. Он на трех европейских да на двух не
мецких свадьбах гулял, он первый плясун и песенник, ему везде почет и уваж
енье. Да, и уваженье, невзирая на то, что под атамановой плетью позорище пр
инял… Ну, да это особь-статья. Об этом бестолку тужить нечего. Опять же и то
помнить треба: иной битый семерых небитых стоит.

2

Восточная Пруссия с ее столичным городом Кенигсбергом вот уже второй го
д принадлежала России. В Кенигсберге было сформировано русское управле
ние страной, издавалась военная газета, в городском театре силами офицер
ов ставились трагедии русских писателей. На местном монетном дворе чека
нились российские деньги с изображением императрицы Елизаветы и прусс
кого орла. Во время войны вся страна была наводнена неполновесной полуфа
льшивой монетой, которую в изобилии выпускал Фридрих, поэтому обнищавши
й немецкий народ с особой охотой принимал русские деньги. Иногда, приказ
ом российской власти, схватывались даже сановные немцы, уличенные в поли
тических проступках, их препровождали в Петербург, в когти страшной Тайн
ой канцелярии. Так, пилавский помещик Вагнер был после суда направлен на
вечное поселение в Сибирь.
Словом, россияне чувствовали себя в Восточной Пруссии полновластными х
озяевами.
Губернатор барон Корф жил в центре города, на горе в старинном герцогско
м замке с высокой четырехугольной башней, на шпице которой развевался ро
ссийский императорский штандарт. В этом замке бывал и Петр I во время свое
го путешествия с Лефортом.
Всю жизнь проведший в России, барон Корф русским разговорным языком влад
ел прилично, однако ни читать, ни писать по-русски не умел. Он был хорошо во
спитан светски, но умом крупного администратора не обладал, поэтому все
управление страной лежало на его чиновниках. Он был еще не стар и вскоре ж
е по приезде из России завел шашни с местной красавицей баронессой Кейзе
рлинг. Как говорили злые языки, она будто бы втянула его в шпионскую служб
у Фридриху II.
Все свои огромные доходы с имений и жалованье Корф употреблял на «предст
авительство»: устраивал еженедельные балы и концерты, на которых бывала
не только вся знать Восточной Пруссии, но приезжали даже магнаты из Поль
ши. На его балах отплясывали и прибывающие с боевого фронта военачальник
и, вроде Петра Панина и генерала Вильбуа. В свое время прыгали и вертелись
в этих великолепных залах замка и красавец поручик Григорий Орлов с наши
м военнопленным молодым графом Шверином, личным адъютантом Фридриха.
Губернатор Корф великолепием своей светской жизни задавал всем тон.
За ним пыжилась знать, за знатью Ч обыватель. В залах ратуши, биржи и гаст
хаузах Ч танцы, танцы. Как будто войны и духу не было. А между тем на полях с
ражений кровь лилась не переставая, и ежедневно десятками умирали в госп
италях раненые.
Адъютант губернатора, молодой офицер Болотов, жаловался товарищам:
Ч Я в сие время и науку запустил. Зарезвился да затанцевался в прах… Брош
у, брошу…
По праздничным дням Корф устраивал такие блестящие иллюминации, такие ф
ейерверки и народные гулянья, каких кенигсбергцам во сне не снилось.
В Кенигсберге и его форштадтах были расквартированы русские войска.
Большинство молодых офицеров вело праздный образ жизни, занималось кут
ежами, дебоширством или любовными утехами с податливыми немками.
Иные же офицеры, как, например, А. Т. Болотов, Писарев, Пассек , весь свой досу
г употребляли с превеликой пользой для себя. Они были завсегдатаями книж
ных аукционов и лавок, занимались философией и, «натуральными науками»,
изучали немецкий язык, посещали местную кунсткамеру и картинную галере
ю, слушали лекции в университете.
В то время, невзирая на войну, наука в Кенигсберге процветала. Были ученые
физики, математики, философы. Среди философов первое и особое место зани
мал молодой Иммануил Кант, бывший до последнего времени домашним учител
ем и лишь недавно получивший ученую докторскую степень.
Русское передовое офицерство интересовалось всем полезным, жадно впит
ывало в себя все то, чего нельзя было иметь и видеть в своем отечестве. Отк
азывая себе во всем, любознательные молодые люди все свои достатки ухлоп
ывали на покупку полезных книг, рукописей, оптических и физических прибо
ров.
Богач Пассек скупал и переправлял в Россию дорогие картины, эстампы, кни
ги и целые физические кабинеты с электрическими машинами, воздушными на
сосами, камер-обскурами, микроскопами, глобусами и т. д.
Солдаты тоже немало старались усвоить себе из невиданной, поражающей во
ображение чужеземной культуры. Их внимание останавливалось на большом
трудолюбии местных жителей, на опрятных жилищах и одежде, на величине и к
расоте городских построек.
Гуляя в общественных садах и скверах и заглядывая в частные огороды, наш
и солдаты много дивились и разнообразию пород фруктовых деревьев и сель
скохозяйственной культуре.
Тороватые мужички-солдаты, ни слова не понимая по-немецки, все же находил
и с хозяевами огородов общий язык и выпрашивали себе семян, в надежде, еже
ли бог не отнимет живота, когда-нибудь насадить такую благодать на своей
родной землице.
Молодой казак Пугачев был тоже любознателен и до новых впечатлений жаде
н. Он почасту назначался в дозоры и ночные рунды для охраны городского сп
окойствия или разъезжал по городу с пакетами губернаторской канцеляри
и.
Он знал Кенигсберг, как свою Зимовейскую станицу. Он объехал окружавший
город земляной вал с бастионами, был в цитадели Фридрихсбург на левом бе
регу Прегеля, проезжал по узким переулкам между многими кварталами, спло
шь застроенными семиэтажными шпиклерами, то есть хлебными амбарами. В пр
аздник с компанией казаков катался на лодке по каналам, ездил к устью Пре
геля, где пристают иностранные корабли, где в шинках пьют-гуляют шкиперы-
голландцы. Он не раз тоже с ними гуливал, подвыпив Ч дрался, бил других и с
ам бывал бит.

3

На всполье, между двумя форштадтами, саперные части вели практические за
нятия. Проезжавший Пугачев остановил лошаденку, спешился и подошел к мол
одому прапорщику.
Ч Это что, ваше благородие? Траншеи роют ребята-то? Дозвольте полюбопытс
твовать.
Ч А чего же тут любопытного? Роют и роют, Ч покуривая прусскую сигаретк
у, ответил молоденький прапорщик в ухарски набекренной шляпе. Ч Вот сей
час березу взрывать будем. Видишь березу на бугре? Вот она взлетит… Это де
йствительно интересно.
Ч Под нее подкоп, что ли?
Ч Ну да, подземный лаз, Ч прапорщик подудел в рожок, сбил солдат в кучу и
спросил их:
Ч Как, ребята, угадать, чтоб подкоп точно подвел к тому предмету, который
надлежит взорвать? Ведь под землей-то темно.
Ч Темно, ваше благородие, Ч хором ответили солдаты.
Ч А для этого употребляется, ребята, вот эта штучка, Ч он вынул из карман
а компас и толково, повторив несколько раз, объяснил способ его употребл
ения.
Пугачев, заткнув за пояс полы длинного кафтана, жадно слушал, непрерывно
следил за стрелкой-живчиком.
Ч И вот, допустим, что эта береза суть башня неприятельской крепости, ее
надлежит тайно от врага взорвать. Мы начинаем подкоп, скажем Ч за версту,
за две, зарываемся в грунт, направление определяем под землей компасом, а
расстояние, которое нам известно по плану, измеряем тоже под землей цепь
ю либо саженью. Чтоб земля не рушилась, ставим по всему лазу деревянные кр
епи. Понятно ли, ребята? Казак, ежели хочешь, полезай.
Ч С полным нашим удовольствием! Ч крикнул Пугачев, сбросил кафтан и при
готовился нырнуть в обделанный стояками лаз.
Ч Обожди, казак. Эй, Семенов! Возьми-ка круг со шнуром да вместе с казаком
прикрепите конец шнура к взрываемой массе.
Семенов полез первым, за ним Пугачев. Ползти надо было сажен сто.
Вскоре солдат и Пугачев, пятясь задом, вылезли обратно грязные, вспотевш
ие. В руке солдата был конец шнура. Добыв огня, прапорщик поджег шнур.
Ч Вот, ребята, шнур будет тлеть, он пропитан горючим составом. И как тольк
о огонь по шнуру дойдет до взрываемой массы, береза взлетит! Ну, а ежели вз
рыв фукнет мимо в стороне от березы, Ч значит, мы не угадали подкоп под не
приятельскую башню подвести, враг будет рад и обзовет нас дураками. Чрез
четверть часа береза должна упасть.
Ч Ой ли… Чего-то не верится, Ч усомнился Пугачев.
Но вот земля загудела, ухнула, а береза, охваченная столбом земли и пламен
и, приподнялась на воздух и упала.
Ч Молодцы, Ч похвалил прапорщик.
И все с криком «ура» помчались взапуски к образовавшемуся провалищу.
После этого Пугачев часто рассказывал своим о том, как он постиг науку, ил
и, по его выражению, «способа нашел» делать подкопы и взрывать неприятел
ьские крепости. Он и в мыслях не имел, что эти «способа» когда-нибудь ему п
ригодятся. Однако они пригодились ему ровно через пятнадцать лет.

4

В канцелярию губернатора поступили сведения, что на глухой окраине горо
да, в одном из закоулков, тайно вербуются люди в армию Фридриха.
Емельян Пугачев получил от офицера Болотова приказ взять четырех казак
ов, идти к месту вербовки, казаков спрятать где-нибудь поблизости, а самом
у Пугачеву быть в толпе и ждать дальнейших распоряжений.
Полдень. Солнце. Хвост большой очереди вылез в непроезжий переулок-тупи
чок. Цепь людей загибалась в ворота каменного под черепичной кровлей дом
а, тянулась двором и вливалась в дощатую дверь пустого каретника. Над две
рью вывеска:

«Наемка батраков в имение гр
афа Кауфмана»

В очереди сотни две оборванцев. Тут были и молодые люди с наглым выражени
ем лица и кабацкими ухватками, были и пожилые, бородатые, были безрукие ка
леки, горбуны, кривые, хромоногие, попадались и красивые парни, они весело
пересмеивались друг с другом и подмигивали проходившим девушкам. По поя
с голый, босой парень с кровоподтеками возле заплывших глаз, с расцарапа
нными в драке спиной и грудью то прицеливался залезть в карман соседа, то
ощупывал свои штаны, очевидно, собираясь пропить и их.
Тут толкались представители многих наций. Вот горбоносый турок в красно
й феске, вот усатый румын в синей короткой куртке с медными бубенцами вме
сто пуговиц, вот бритоусый шотландец с рыжей, из-под нижней челюсти, бород
ой и трубкой в пожелтевших больших зубах, вот медно-бронзовый бородатый
грек; его лицо как бы смазано жиром, из ушей и ноздрей прут волосы, он жует м
аслины, сплевывает косточки в спину соседа.
Офицер Болотов, прикрывшись епанчой и спрятав офицерскую шляпу, вошел в
полутемный, освещенный небольшим окном каретник, густо набитый народом.

За небольшим столом возле самого окна сидел жирный, с отвисшими щеками, п
русский капрал. Полуоблезлая голова его склонилась над квитанционной к
нигой, куда он вписывал завербованных. На столе Ч грязный парик, жбан ква
су, плетка со свинцовой пулькой на конце и серебряная большая табакерка.
Не заметив скрытно притаившегося в уголке русского офицера, он продолжа
л заниматься своим делом.
Ч Ты! Ч и капрал строго воззрился зелеными узенькими глазами в простод
ушное лицо стоявшего пред ним детины с покатыми плечами. Высокий детина
задвигал хохлатыми бровями и пискливым, не по росту, голосом сказал:
Ч Я батрак. Жена, трое детей. Ежели положите хорошее жалованье Ч пойду. В
ы мало платите…
И весь каретник взволновался, закричал:
Ч Мало платите! Прибавьте… А то плюнем и уйдем.
Ч Я не имею права прибавить. Жалованье утверждено хозяином. Четыре тале
ра пять грошей в месяц…
Ч Нам остается три талера, а талер и пять грошей каждый месяц отбирается
будто бы на обмундирование… Грабеж!
Ч Все время так платим, много лет! Ч кричал капрал.
Ч Правда, много лет… Только в прежнее время с московитами войны не было.
Прежде воевали с французами да с австрийцами. А с русским сцепишься, живы
м от него не уйдешь. Да мы лучше в леса грабить бросимся, чем жизнь отдават
ь за ваши фальшивые деньги…
Ч Что?! Фальшивые?! Ч привскочил капрал и стегнул плетью себя по голенищ
у. Ч Не желаете, марш вон! Ваши ноги к полу не припаяны.
Ч А ты не кричи, господин капрал. Не своей волей пришли к тебе. Нужда гонит.

Ч Ну, ты! Согласен? Ч снова уставился капрал в плаксивое лицо высокого д
етины.
Ч Лошади нет, коровы нет, королевские гусары отобрали… И работы нет. Согл
асен, Ч сморгнув слезу, сказал детина.
Ч На, Ч и капрал протянул ему квитанцию. Ч Явка через два дня в казарму
крепости Кюстрин, в семь часов десять минут утра. Следующий!
К столу один за другим протискивались иностранцы, быстро соглашались на
условия. Рассматривая паспорта и подмаргивая какому-либо дюжему в клетч
атых штанах ирландцу, капрал бубнил:
Ч Краденый… Фальшивый паспорт-то. Ведь не твой? Ведь ты у какого-нибудь у
битого вытащил. Я вас, мародеров, знаю. Вы на войне награбите того-сего да и
до свиданья. Да с чужим паспортом в вербовку снова лезете. Я вас зна-а-ю, мо
лодчиков. Вот один хват из Литвы пять раз бежал с войны, пять раз к нам нани
мался. На шестой раз я своеручно пулю ему в лоб загнал. Ну, ладно… Только чт
об по-честному служить. Следующий!
Оттирая других, к столу подошли сразу четыре мордастых голодранца.
Они одного роста и похожи друг на друга. От них пахло прелью и свинарником
. Перемигнувшись и тупоумно захихикав, они сказали:
Ч Мы воры. Мы, господин капрал, бывшие воры. Мы неделю тому назад освобожд
ены из тюрьмы.
Ч А-а-а-а… Так бы и говорили толком, Ч сказал капрал, насмешливо оттопыр
ив жирные губы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15