Но по крайней мере,
воруя, мы не создаем опасного прецедента налогообложения...
- Проф, мне крайне неприятно это говорить...
- Тогда зачем говоришь?
- Затем, черт возьми, что я увяз так же глубоко, как и вы... и хочу,
чтобы все было возмещено! Мне крайне неприятно это говорить, но ваши слова
сильно отдают лицемерием.
Он хихикнул.
- Дорогой Мануэль, неужели тебе понадобилось столько лет, чтобы
прийти к выводу, что я лицемер?
- Значит, вы это признаете?
- Нет. Но если тебе легче от того, что ты так считаешь, - пожалуйста,
я готов служить козлом отпущения. Однако перед самим собой я не лицемерю,
ибо уже в тот день, когда мы провозгласили революцию, я понимал, что нам
понадобится много денег и вот их придется красть. Это меня не смущало, я
считал, что лучше воровство, чем ожидающие нас через шесть лет голодные
бунты, а через восемь - каннибализм. Я сделал выбор и не жалею о нем.
Я замолчал, не совсем, впрочем, удовлетворенный.
- Профессор, - сказал Стью, - я очень рад, что вы жаждете перестать
быть президентом.
- Вот как? Вы, значит, разделяете предубеждения нашего друга?
- Только отчасти. Поскольку я с рожденья был обречен на богатство,
воровство меня смущает меньше, чем его. Но раз Конгресс сейчас принялся за
конституцию, я намерен выбрать свободную минутку и явиться на сессию. Я
планирую провозгласить вас королем.
Проф был глубоко шокирован.
- Сэр, если вы меня провозгласите, я откажусь, если меня выберут -
отрекусь.
- Не торопитесь. Возможно, это единственный способ получить ту
конституцию, которую вы хотите. Я тоже ее хочу и так же, как и вы, не
слишком обольщаюсь. Вы могли бы стать королем - люди приняли бы вас: мы,
лунари, с республикой еще не обвенчались. Им понравится идея, вот увидите!
Церемонии, мантии, двор и все такое прочее...
- Нет!
- Ja-_Д_а_! Когда придет время, вы не сможете отказаться. Ибо нам
нужен король, а другого кандидата, который годился бы на эту роль, нет.
Бернардо Первый, Король Луны и Император Ближнего Космоса!
- Стьюарт, я прошу вас немедленно прекратить. Меня от этого тошнит.
- Привыкнете. Я роялист, потому что демократ. Я не позволю вашим
предрассудкам погубить мою идею, так же как вы не позволили страху перед
воровством погубить идею революции.
- Погоди, Стью, - вмешался я. - Ты сказал, что ты роялист, потому что
демократ?
- Конечно! Король - единственная защита граждан от тирании...
особенно от самых худших тиранов - от них самих. Проф идеально подходит
для этой работенки... потому, что ее не хочет. Его единственный недостаток
в том, что он холостяк и не имеет наследника. Но мы это исправим. В
качестве наследника я собираюсь предложить _т_е_б_я_. Наследный принц! Его
Королевское Высочество принц Мануэль де ла Пас, герцог Луна-Сити,
генерал-адмирал вооруженных сил и Защитник немощных.
Я разинул рот. Потом закрыл лицо руками.
- Б_о_г_ мой!


ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. ДАРЗАНЕБЫ!

23
В понедельник 12 октября 2076 года, около девятнадцати ноль-ноль я
сидел дома и отходил от тяжелого суматошного дня, проведенного в нашей
штаб-квартире в "Малине". Делегация фермеров производителей зерна хотела
повидать профа, и меня вызвали к ним, так как проф был в Гонконге. Я был
не в духе и нагрубил им. Прошло уже два месяца после объявления эмбарго,
но ФН не оказала нам чести подложить хоть какую-нибудь свинью. Нас
игнорировали, на наши претензии не отвечали: очевидно, считали, что
ответить - значит признать нас за людей. Стью, Шини и проф неустанно
трудились, подтасовывая новости с Земли, дабы поддержать в лунарях боевой
дух.
Поначалу все держали свои скафандры под рукой. Их носили, зажав шлемы
под мышкой, когда шли по коридорам на работу или возвращались домой. Но
постепенно стали расслабляться: день шел за днем, никакой опасности не
было, а скафандр, если он не нужен, - это сущее наказание, такой он
громоздкий. Вскоре пивные стали вывешивать у себя таблички "В скафандрах
вход запрещен". Ну а если лунарь не может выпить свои пол-литра на пути
домой из-за какого-то скафандра, то он оставит его либо дома, либо на
станции, либо где-нибудь еще.
Признаюсь, я и сам в этот день проявил расхлябанность. Мне позвонили,
срочно вызвали обратно в отель - и только на полпути я вспомнил о
скафандре.
И как раз подошел к тринадцатому переходному шлюзу, когда услышал и
кожей почувствовал самый страшный для любого лунаря звук - ш-ш-ш! - а
следом за ним сквознячок. Я метнулся в шлюз, уравнял давление, вылетел
вон, задраил за собой дверь и опрометью кинулся к нашему домашнему шлюзу,
проскочив его с криком:
- Всем надеть скафандры! Вызовите детей из туннелей и закройте все
герметичные двери!
А дома из взрослых всего-то Ма да Мила. Обе всполошились, но без слов
принялись за дело. Я ворвался в мастерскую и схватил скафандр.
- Майк, отзовись!
- Я здесь, Ман, - ответил он спокойно.
- У нас, судя по звуку, взрывная декомпрессия. Что происходит?
- Это на третьем уровне Луна-Сити. Пробой на станции "Западная".
Сейчас частично под контролем. Шесть кораблей совершили посадку. Луна-Сити
атакован...
- Ч_т_о_?_!
- Дай мне закончить, Ман. Прилунилось шесть транспортных кораблей
Луна-Сити атакуют десантники, Гонконг, возможно, тоже, связи с ним нет,
поврежден узел Б-Л. Атакован Джонсон-Сити; я намертво закрыл бронированные
двери между городом и Нижним Комплексом. Новолен мне не виден, но, судя по
отраженным сигналам, его тоже штурмуют. В Черчилле и Тихо-Андере то же
самое. Один корабль на высокой эллиптической орбите идет по восходящей
прямо надо мной, предположительно флагман. Других сигналов на экранах нет.
- Шесть кораблей... Ты-то куда смотрел, черт побери!
Он ответил так спокойно, что я пришел в себя.
- Они подошли с темной стороны Луны, Ман. А у меня там глаз нет.
Выскочили внезапно, все на крутых гаррисоновых орбитах, чуть верхушки гор
не посрезали. Я заметил лишь самый хвост захода на Луна-Сити. Корабль в
Джонсон-Сити - единственный, который мне виден; остальные места посадок я
вычислил, исходя из траекторий, определенных по отраженным сигналам. Я
слышал пробой на станции "Западная" в Луна-Сити, а теперь слышу звуки
сражения в Новолене. Все прочее - заключения, сделанные на основе
косвенной информации, степень вероятности нуль, запятая, девять, девять. Я
немедленно позвонил тебе и профессору.
Я перевел дух.
- Операция "Камнепад". Приготовиться к выполнению.
- Программа задействована. Ман, когда я не смог тебя поймать, я
воспользовался твоим голосом. Прокрутить пленку?
- Н_е_т_! Ja! _Д_а_!
И я услышал, как объявляю дежурному офицеру у старой катапульты о
боевой готовности номер один к операции "Камнепад": первый контейнер на
катапульту, остальные на конвейер, полная готовность к запуску, запускать
только по моему личному приказу, затем действовать согласно плану в
автоматическом режиме. "Я" заставил его повторить приказ.
- О'кей, - сказал я Майку. - Как боевые расчеты лазеров?
- Тут тоже твоим голосом. Подняты по тревоге, а затем отправлены по
своим рубкам. Флагман достигнет апоселения [наиболее удаленная от
поверхности Луны точка орбиты ее спутника] через три часа и четыре,
запятая, семь минуты. Цели не будет еще минимум пять часов.
- Он может маневрировать. Или нанести удар ракетами.
- Успокойся, Ман. Даже ракеты я увижу с опережением в несколько
минут. На поверхности сейчас слепящий полдень. Хочешь, чтоб они хватанули
побольше рентген? Нет смысла.
- Хм... извини. Давай-ка я лучше поговорю с Грегом.
- Прокручиваю пленку.
И я услышал "свой" голос, разговаривающий с моим собрачником в Океане
Бурь; "мой" голос звучал напряженно, но спокойно. Майк обрисовал Грегу
ситуацию и велел поддерживать "Давидову пращу" в полной боевой готовности.
"Я" заверил его, что главный компьютер постоянно передает программу их
машине и если связь нарушится, переключение будет сделано автоматически.
"Я" приказал также, чтобы в случае обрыва связи Грег брал команду на себя
и действовал по обстановке, а если связь не восстановится через четыре
часа, пусть слушает земное радио и решает сам.
Грег принял все спокойно, повторил приказ, а затем сказал:
- Манни, передай семье, я их всех люблю.
Майком я просто горжусь - он ответил, и голос его дрогнул от избытка
чувств:
- Я сделаю это, Грег... Слушай, Грег, я тоже люблю тебя. Ты ведь
знаешь это, верно?
- Я знаю это... и прочту за тебя отдельную молитву.
- Спасибо, Грег.
- Пока, Манни. Иди и делай, что должен.
И я пошел и стал делать, что должен. Майк сыграл мою роль так же
хорошо, а может и лучше, чем я сыграл бы ее сам. Финн, когда с ним
свяжутся, получит распоряжения прямо от "Адама". И я ушел быстрым шагом,
на ходу прокричав Ма любовное послание Грега. Она была в скафандре, уже
разбудила Деда и обрядила его в скафандр - первый раз за много лет. И я
вышел в коридор - шлем опущен, в руке лазерное ружье.
И дошел до тринадцатого переходного шлюза, и обнаружил, что он
наглухо закрыт с той стороны, а в глазок никого не видно. Все правильно,
все как учили, за исключением того, что _с_т_и_л_я_г_и_, который должен
быть на страже, не видно.
На стук никто не отозвался. Я вернулся обратно и прошел через дом и
через овощные туннели к нашему частному шлюзу, ведущему на поверхность к
солнечным батареям.
И обнаружил, что глазок затенен, а ведь на поверхности тихий день.
Сволочной земной корабль сел прямо на участок Дэвисов! Его опоры
образовывали гигантский треножник, вздымавшийся у меня над головой: я
глядел ему прямо в сопло.
Я быстренько попятился, наглухо задраил оба люка и по пути домой
перекрыл все герметичные двери. Рассказал все Ма, велел ей поставить
одного из ребят у дверей и протянул лазерное ружье.
Ни парней, ни мужиков, ни крепких женщин - остались только Ма, Дед да
самые маленькие дети; все остальные ушли искать неприятностей на свою
голову. Мими отказалась взять ружье.
- Не знаю я, как им пользоваться, Мануэль, а учиться уже поздно.
Держи его при себе. Но они не пройдут через Дэвисовы туннели. У меня есть
в запасе кое-какие способы, о которых даже ты не подозреваешь.
Я не стал терять времени на споры - с Мими спорить бесполезно, да у
нее и впрямь могли быть какие-то секреты; она прожила в Луне долгие годы и
выжила в таких суровых условиях, какие мне и не снились.
На сей раз у тринадцатого шлюза на посту стояли два мальца. Я
потребовал информацию.
- С давлением полный порядок, - сказал старший, - во всяком случае,
на нашем уровне. Драка идет ниже - где-то в направлении Казвея.
Послушайте, генерал Дэвис, можно мне с вами? На этот шлюз и одного хватит.
- Н_е_т_.
- Хоть бы одного землееда уложить!
- Это твой пост, вот и стой здесь. Если сюда явится землеед - он
твой. Только смотри, чтобы не получилось наоборот.
И побежал рысцой.
Вот так, в результате собственного разгильдяйства, из-за чертова
скафандра я увидел лишь самый кончик хвоста "битвы в коридорах"... Хорош
министр обороны!
Я мчался по кольцевому коридору на север, не закрывая шлема. Добрался
до шлюза, ведущего на длинный пандус, выходящий на Казвей. Шлюз был
открыт; я выругался, остановился, запер его за собой - и увидел, почему
открыт шлюз: мальчик, который его сторожил, был мертв. Я осторожно
двинулся по пандусу и оттуда на Казвей.
На этом конце Казвей был пуст, но дальше к городу виднелись какие-то
фигуры и слышался шум. Два человека в скафандрах и с пушками в руках
направились ко мне. Я сжег обоих.
В скафандрах и с пушками все люди похожи друг на друга. Вероятно, они
приняли меня за своего. Я и сам на таком расстоянии мог принять их за
людей Финна, только мне это и в голову не пришло. Новичок в Луне ходит
совсем иначе, чем старожил; он слишком высоко задирает ноги и всегда как
будто за что-то хочет ухватиться. Но я об этом не думал, не думал даже:
"Землееды! Бей их!" Просто увидел и сжег. Они уже медленно катились по
мостовой, когда я осознал, что сделал.
Остановился, чтобы взять их оружие. Но оно держалось на цепочке, и я
никак не мог понять, как его отцепить; вероятно, нужен был ключ. Кроме
того, это были не лазеры, я таких и не видал никогда: настоящие ружья. Они
стреляли маленькими разрывными ракетами, как я выяснил позже; но тогда
понял только одно - воспользоваться ими я не сумею. На стволы были надеты
узкие острые ножи, так называемые "штыки". Они-то меня и заинтересовали в
первую очередь: мое ружье годилось только на десять полноценных выстрелов,
а запасной обоймы не было. А эти остроконечные штыки могли пригодиться. На
одном из них была кровь - кровь лунаря, полагаю.
Буквально через несколько секунд я бросил это дело; с помощью
собственного ножа убедился, что эти двое не оживут, и побежал на шум боя,
держа палец на спусковом крючке.
Это была не битва, а натуральный бардак. А может, битва всегда так
выглядит - толкотня, вопли, и никто по-настоящему не понимает, что
происходит. В самой широкой части Казвея, как раз напротив "Bon Marche",
где Большой пандус спускается с третьего уровня к северу, толпились сотни
лунарей - мужчины, женщины и дети, которым полагалось бы сидеть дома.
Половина из них без скафандров, почти все без оружия... а вниз по пандусу
лился поток солдат, вооруженных до зубов.
Но сначала меня просто оглушил этот шум. Этот рев, который ворвался в
открытый шлем и с силой бил по барабанным перепонкам. Этот рык. Не знаю,
как его еще можно назвать. Это была смесь всех звуков, которые способна
издавать в гневе человеческая глотка, - от пронзительного визга младенца
до бычьего рева разъяренного мужика.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61