— Он ничему меня не научил, кроме привычки к чтению Библии! О, зачем только он погиб и я вышла за тебя!
— Но ты за меня вышла, и мои хитрости тебе еще как нравились! — сказал Драстэн с мстительной ухмылкой.
— Да, покуда ты играл в любовные игры только со мной! Но танец любви танцуют с партнером, сир, а не с толпой девок у шеста в праздник весны, и не жди, что маленькая Розамунда будет плясать под твою дудку!
— И как же ты этому помешаешь? — гаркнул Драстэн. — Обручив ее с Брионом? Ну и дура! С кем бы она ни была помолвлена — с Брионом или с Джоном, она все равно будет жить в одном замке со мной!
Петронилла прищурилась.
— Нет — если в этом замке не стану жить я.
— А какой у тебя выбор? — развел руками Драстэн. — Если я скажу, что королем станет Джон, он и станет королем, и не важно, что он младший сын. Ты можешь убираться, куда захочешь, но Розамунда останется!
— Ты не посмеешь! — прошипела Петронилла.
— Еще как посмею, — осклабился Драстэн. — Прямо сейчас. — Он бросился к дверям, распахнул их и прошагал к поручню галереи, нависавшей над главным залом. — Слушайте все! Слушайте вашего монарха! Моим наследником на престоле будет принц Джон. Принц Джон — наследник престола! Принц Джон станет вашим новым королем!
— Королем станет Брион — по закону! — прокричала Петронилла. Она выбежала из комнаты, нагнала Драстэна и гневно воззрилась на него. — Хочешь ты этого или не хочешь, править страной будет Брион! Это его право!
Распахнулись двери спален. На порогах своих комнат появились Розамунда и Джон. Глаза у них были заспанные и испуганные. Открылась и дверь опочивальни Бриона. На щеках его играл сонный румянец, но глаза были ясны и зорки. Он был готов к любому повороту событий, и во взгляде его не было страха.
— Прочь отсюда! — У Петрониллы откуда-то взялся плащ. Она набросила его на плечи и кинулась к Бриону. — Он хочет лишить тебя наследства! Ты должен будешь сразиться за свои права и благо народа!
Она схватила за руку Розамунду и повлекла сына и девушку вниз по лестнице.
Драстэн зарычал и бросился за ней следом, но вынужден был остановиться, дабы не напороться на острие меча Бриона.
— Что ж, теперь ясно, у кого под боком спишь ты!
— Отец мой, вы по обыкновению точны, — процедил сквозь зубы Брион. — Не правы, но точны.
— Так ты готов поднять руку на отца?
— Никогда, — заверил его Брион. — Но если он предпочел бы напороться на мой меч, разве я посмел бы противиться его воле?
— Так повинуйся моей воле, как должно, и брось меч! Твой повелитель приказывает тебе!
— Твой повелитель жаждет нарушить закон страны и сместить законного наследника! — донесся снизу голос Петрониллы. — В Бретанглии король не смеет ставить себя выше закона! А если поставил — он более не истинный король! Да здравствует Брион, истинный король Бретанглии!
Сбившиеся в кучу слуги и солдаты отреагировали на это восклицание на удивление вяло.
— Взять их! — крикнул Драстэн стражникам. Двадцать мужчин тут же шагнули вперед.
— Ко мне, люди мои! — вскричала Петронилла. — Встаньте на мою защиту, жители Пикты! Встаньте на защиту вашей принцессы, жители Тулена!
В следующее мгновение Петрониллу и Розамунду окружили тридцать мужчин.
— Берегись, женщина! — бушевал Драстэн. — Только попробуй сойти по этой лестнице и по подъемному мосту — и получишь войну!
— Так пусть грянет война! — выкрикнула Петронилла. — Пусть грянет война во имя закона и справедливости и пусть истинный король воссядет на престоле вместо ложного! Пора свергнуть короля, погрязшего в беззаконии! Пусть победит истинный король!
— А ты?! — Драстэн наставил на среднего сына обвиняющий перст. — К кому примкнешь ты? К своему истинному королю или к этой бунтовщице?
— Я рыцарь, — просто ответил Брион. — И мой святой долг помочь обездоленным женщинам.
— Чума бы взяла твое благородство! — взревел Драстэн. — Знал ведь, что нельзя позволять твоей матери забивать тебе голову всей этой трубадурской дребеденью!
— Это вовсе не дребедень, а единственное средство для спасения мира, — возразил Брион и отступил вниз по ступеням, держа меч наготове. — То, что вы зовете дребеденью, объединяет могущество рыцаря с милосердием Христа, силу оружия с христианским всепрощением.
— И все же неустрашимый рыцарь боится повернуться спиной к своему безоружному отцу, — оскалился Драстэн.
— Я бы никогда не посмел повернуться спиной к моему повелителю, — ответил Брион.
— Охраняйте его! — приказала Петронилла, и с полдюжины вооруженных мужчин бросились, чтобы встретить Бриона у подножия лестницы.
Затем они все вместе отступили к дверям и присоединились к тем пиктанцам, что охраняли Петрониллу и Розамунду.
— Еще один шаг — и всем вам конец! — проревел Драстэн. — Покинете этот зал — и все будете объявлены изменниками и бунтовщиками, которым место на дыбе или на плахе!
— И это речи человека, который жаждет нарушить исконные законы и обычаи Бретанглии! — вскричала Петронилла. Странно — но она вдруг заговорила с меровенским акцентом. — Это речи того, кто предал свою страну, речи тирана, нарушившего договор со своим народом и Господом Богом! Мы вспомним твои слова, о изменник, когда ты опустишься перед нами на колени в день твоего позорного поражения и нашей славной победы!
— Не дождешься! Никогда я не встану перед тобой на колени! — проорал в ответ Драстэн.
— Было дело — стоял ты передо мной на коленях, — напомнила ему Петронилла и, пятясь, переступила порог главного зала и увела за собой Розамунду. За ними последовали Брион и охрана.
Они вышли во внутренний двор, где всех ожидали кони, которых держали под уздцы десятеро воинов-пиктанцев из состава личной гвардии королевы Петрониллы. Еще несколько воинов уже завладели надвратной башней. Кавалькада проскакала под ней, по подъемному мосту. Воины арьергарда выбежали из надвратной башни и во весь опор поскакали следом.
А в замке ревел и бушевал Драстэн. Все его рыцари и гвардейцы бросились седлать коней и вскоре выехали под покровом ночи из замка, чтобы догнать королеву и ее свиту.
Погоня загнала лошадей, но до зари им так и не удалось догнать беглецов. В войске распространились слухи, а за неделю эти слухи облетели всю страну. Люди шептались о том, кто королева была права, что Драстэн и вправду нарушил древний закон Бретанглии, закон, устанавливающий связь между народом и самой землей страны. Говорили и о том, что эта, дескать, земля и спрятала истинного короля и его мать от гнева короля ложного.
К этому времени под знамя Петрониллы и под командование Бриона встали с десяток недовольных правлением Драстэна баронов, а Драстэн созвал всех своих вассалов, и войска двинулись в поход.
* * *
Дождь шел не такой уж сильный — можно сказать, морось, но моросило непрестанно, и одежда странников промокла до нитки. Войдя в придорожный постоялый двор, они радостно откинули капюшоны плащей.
— Здесь будет получше, чем в поле ночевать, — справедливо заметил сэр Оризан. — И даже получше, чем в той полуразрушенной избушке, где мы коротали ночь на прошлой неделе.
— Какие могут быть сомнения? — улыбнулся Мэт, оглянувшись через плечо. Ему до сих пор не верилось, что привязчивый бохан оставил его в покое. Его «усыновление» запросто могло быть сильнейшим приворотным заклинанием, а Мэт совершил легкомысленнейшую глупость — дал хобгоблину кличку Бохи. С того момента, как он прогнал бохана, прошло несколько дней, и тот ни разу не появлялся, но Мэта не покидало ощущение, что за ним и его товарищами кто-то следит. Кроме того, время от времени ему попадались неожиданные находки. Как-то раз, когда они остановились на ночевку, откуда ни возьмись появилась груда хвороста, а потом прискакал какой-то очумелый заяц, который, казалось, просто просил, чтобы его изжарили на ужин. Потом они шли по дороге при утреннем солнце, и к трем теням присоединилась четвертая. Словом, Мэт очень радовался тому, что на постоялом дворе полно народа.
В большом общем зале было довольно шумно. Может быть, столько народу в кабачок набилось из-за дождя, но Мэт надеялся, что посетители сошлись, чтобы выпить эля. Места для Мэта и его спутников нашлись только за круглым столом, где уже сидели четверо крестьян. Заказали кувшин эля и первое блюдо, которое заказывали все, у кого не хватало денег на отбивные. Первым блюдом оказалась баранья похлебка. Мэт понадеялся на ее свежесть и принялся за еду.
— Печальные вести из Бретанглии, — сказал один возница другому.
Мэту даже не стоило напрягать слух. Сэр Оризан и сержант Брок насторожились, словно пойнтеры в сезон охоты на фазанов.
— Точно, Ян, — кивнул другой возница. — Война — это всегда плохо для нашего дела, да и для любого дела. Придется мне оттоптать ноги, пока сыщу я купца, что товар мне заказал, а уж домой-то и вовсе вряд ли я чего повезу.
— Угу. Ежели солдаты тебя вообще в Бретанглию впустят, — мрачно проговорил Ян. — Хорошо еще в войско тебя не призвали.
— Война началась, — прошептал сэр Оризан.
— Ну, на этот счет сильно переживать не приходится, — сказал второй возница. — Пока слухи доходят из срединных земель. Войско королевы заняло высоту при Лохларе и сразилось с войском короля под командованием герцога Голларига. Герцог с позором отступил, и королева заняла город. Теперь она овладела новой твердыней, и в ее войско хлынут тысячи новобранцев.
— Да, война, — в ужасе выпучил глаза сэр Оризан. — Но не между Бретанглией и Меровенсом!
Мэт тоже раскрыл глаза шире.
— Гражданская война?
Сержант Брок тихо застонал, постаравшись, чтобы его стон не услышал никто, кроме спутников.
— Увы, моя бедная страна! Доколе пиктанцы будут проливать кровь англов?
Мэт мысленно порадовался тому, что в свое время верно разгадал происхождение названия страны. Видимо, здесь завоевателям-англам пришлось не так легко, как в его мире. Им пришлось пойти на уступки исконным обитателям этих земель.
— А что же будет с принцессой Розамундой, Мук? Что скажешь о том, из-за чего разгорелась эта война?
— А вот некоторые говорят, будто и не из-за нее вовсе война-то вспыхнула, — проворчал Мук. — Поговаривают, что будто из-за принца Гагериса все это вышло.
— Так ведь он помер.
— Угу, да только если верить слухам, не так он помер, как про то глашатаи объявили.
Ян пожал плечами:
— Ничего удивительного. Про его похождения все знали. Ни один человек в Бретанглии не поверит, будто бы он погиб, спасая честь девушки.
— А вот ежели верить слухам, так королева верит, что так оно и было, и войну затеяла из-за того, что король будто бы хочет сказать людям правду. А правда в том, что принца вроде как сутенер заколол в спину, пока тот избивал шлюху.
Мэт поразился тому, что и эти подробности так быстро распространились.
— Ежели бы такое кто сказал про принца Бриона — я еще понимаю. Само собой, королева стала бы его выгораживать, — покачал головой Ян. — Но чтобы она за Гагериса так расстаралась... Нет, он ее любимчиком никогда не числился.
— Угу, — ухмыльнулся Мук. — Наконец-то допетрил. Теперь, когда Гагерис сыграл в ящик, начнется драка за принцессу Розамунду: за кого она замуж пойдет — за Бриона или за Джона, а ежели за Джона, то тогда ей жить под одной крышей с королем.
— Ну, королю-то только того и надо, — согласился Ян. — Но где ее прячут, пока они дерутся между собой?
— Судя по слухам, королева отправила ее в замок Иствинд и приставила к ней сотню гвардейцев, но на пути к замку процессию вроде бы атаковал лорд-маршал, выкрал принцессу и доставил к королю.
Ян не на шутку заинтересовался и придвинулся ближе к собеседнику.
— Ну и что же король с нею сделал?
— Пока ничего, — покачал головой Мук. — Король в ту пору был на поле боя, и маршал отвез принцессу в крепость Вудсток, где приставил к ней до зубов вооруженную охрану — вроде как чтоб она была в безопасности. А потом маршал ускакал на запад, чтобы там народ в войско собирать.
— В Вудстоке принцесса, говоришь? — нахмурил брови Ян. — Так там же замок королевский.
— Вот-вот, а вокруг него широченный ров и крепостной вал.
— Для короля лучше не придумаешь, — ухмыльнулся Ян.
— Это точно, ежели он живой вернется туда.
— Да не сможет королева одолеть его! У короля, поди, впятеро больше будет лошадей и войска!
— Кто что знает наверняка, когда идет война? — пожал плечами Мук. — Ну, хотя бы они в самой середине страны пока дерутся, к границам не подбираются, и то хлеб.
— Это старые вести, — возразил Ян. — Очень даже может быть, что военные действия сдвинулись к югу. И ежели королева желает победить, ей во что бы то ни стало надо захватить Данлимон.
— Ну, на это ей и надеяться нечего, — махнул рукой возница Мук. — Хотя... королева Петронилла — баба стойкая, она просто так лапки кверху не поднимет. Да, Данлимон ей захватить не мешало бы. Или самого короля в плен взять.
Ян грустно покачал головой.
— Не видать ей ни того ни другого, как своих ушей, если только жители Данлимона тайно не встанут на ее сторону. А войско короля-то впятеро ее войско превосходит, вот в чем беда.
— Как бы там ни было, а народу Бретанглии туго придется, это я тебе точно скажу, — вздохнул Мук. — Ага, кажись там менестрель лютню настраивает. Давай-ка подсядем поближе да послушаем — давненько не слыхал доброй песни.
— И я тоже. — Ян встал и поспешил вслед за приятелем.
— Итак, моей королеве предстоит проскакать полстраны, прежде чем она встретится в бою с войском короля, — простонал сержант Брок, — и земля выпьет их кровь!
— Ну, может быть, король более умелый полководец, чем вам кажется, сержант, — попытался успокоить его Мэт. — Быть может, битва получится короткой и не кровопролитной.
Сэр Оризан недобро улыбнулся:
— Или она отыщет чародея, который поможет ей захватить короля в плен без боя. Будет вам, друг мой, давайте смотреть на вещи открытыми глазами.
— Между прочим, ваше предположение не столь уж фантастично, — кивнул Мэт и задумался над содержанием заклинания, с помощью которого можно было бы переместить с места на место короля Драстэна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57