Но вдруг он круто повернул и поплыл вдоль берега.
Мы с удивлением смотрели на этот маневр, не понимая, к
чему он может привести, ибо преследователи как раз плыли по
диагонали к беглецу и могли вот-вот настигнуть его. Какова была
его цель? Может быть, ему не удалось найти удобное место, чтобы
выйти на берег? Даже если это было так, он мог уцепиться за
ветви и выбраться на сушу. Но недоумевать нам пришлось недолго:
мы заметили, что темный предмет, плававший в воде, оказался
вовсе не стволом сухого дерева; бревно было живое и двигалось и
скоро приняло очертания огромной ящерицы -- отвратительного
аллигатора.
Его страшные челюсти были широко раскрыты, чешуйчатый
хвост поднялся, только туловище находилось в воде. Он
повертывался то в одну, то в другую сторону, время от времени
бил хвостом, и брызги летели фонтаном. Его рев отдавался эхом
на противоположном берегу, все озеро как бы колебалось от его
хриплого голоса. Лесные птицы с криком порхали кругом, а белый
журавль с испуганным курлыканьем взвился в воздух.
Зрители застыли от ужаса, пловцы перестали плыть. Только
один мулат прилагал все усилия, чтобы спасти свою жизнь.
Аллигатор так и впился в него глазами. Почему он уставился на
него, а не на других? Все пловцы были одинаково близко. Может
быть, это рука бога поднялась для мщения? Еще одно движение,
еще удар мощного хвоста -- и громадный аллигатор ринется на
свою жертву...
Я забыл о преступлениях мулата -- я почти сочувствовал
ему: неужели для него нет надежды на спасение? Вот он ухватился
за ветку дерева, пытаясь подняться из воды и избавиться от
грозной опасности. Боже, укрепи его руку! Слишком поздно! Уже
аллигатор разинул пасть... Вдруг раздался треск -- сук
обломился! Мулат упал, скрылся под водой и пошел ко дну, а за
ним, так и не сомкнув челюстей, нырнула гигантская ящерица. Оба
скрылись из виду. Волны вспенились, захлестывая листья
обломанного сука.
Затаив дыхание, мы следили за этой сценой. Ни малейшая
зыбь на волне не ускользала от нашего взора. Но на поверхности
воды не было заметно никакого движения. Из ее глубин не
показывались очертания ни человека, ни чудовища, и вскоре озеро
снова стало спокойным и гладким. Аллигатор, несомненно,
закончил свое дело. Не послужил ли он орудием божьей мести! Так
говорили окружавшие меня люди.
Наши пловцы повернули обратно. Никто не рискнул подплыть к
берегу острова, под темную тень деревьев. Люди долго находились
в воде, и силы оставляли их. Некоторые едва ли могли бы
добраться до берега, но на помощь им спешили лодки и пироги.
Некоторые пловцы увидели лодки и поплыли медленнее, другие
остановились и ждали их приближения. Всех их поспешно подобрали
одного за другим. Теперь и люди и собаки были благополучно
доставлены на берег.
Решено было продолжать поиски с помощью собак, так как
судьба беглеца все еще оставалась неясной. Преследователи
высадились, собаки начали рыскать по кустам, а люди пошли вдоль
берега к месту, где все это случилось.
Однако на острове не оказалось ни малейших следов мулата.
Но зато кое-что обнаружилось в воде: нашли красную пену и
решили, что это кровь мулата.
-- Все в порядке, ребята! -- раздался чей-то грубый голос.
-- Держу пари, что это кровь чернокожего. Он пошел ко дну, в
этом нет сомнения. Черт побери эту гадину! Она испортила нам
всю забаву.
Эта шутка была встречена взрывом оглушительного хохота.
Продолжая беседу в том же духе, охотники за людьми постепенно
разошлись по домам.
Глава XIV. МЕСТЬ РИНГГОЛЬДА
Только самые черствые люди среди белых говорили oб этом
происшествии с неподобающим легкомыслием; другие более тонкие и
благородные, отнеслись к нему с должной серьезностью, а в
некоторых оно даже пробудило какой-то страх. Как будто десница
божья вмешалась и наказала преступника той самой смертью,
которую он готовил другим. Ужасная смерть, но казнь,
назначенная мулату людьми, была еще ужаснее. Небо, смягчив
наказание преступнику, оказалось к нему милосерднее, чем земные
судьи.
x x x
Я оглянулся, ища индейца, и был доволен, что его нет в
толпе. Его стычка с Ринггольдом внезапно закончилась, но я
боялся, что так просто это не обойдется. Слова метиса разозлили
плантаторов, отвлекли их внимание от Джека, и благодаря этому
преступник бежал. Если бы мулату действительно удалось
спастись, это наверняка повело бы к дальнейшим неприятностям.
Но и теперь я не был вполне уверен в том, что индейцу не
угрожает опасность. Он находился не на своей земле -- владения
индейцев простирались по ту сторону реки, и поэтому местные
жители могли рассматривать его приход как вторжение. Правда, мы
были в мире с индейцами, но, несмотря на это, в глубине души
обе стороны относились друг к другу крайне враждебно. Старые
раны, полученные в войне 1818 года(12), еще не зажили.
Я знал, что Ринггольд мстителен. Он был унижен в глазах
приятелей -- в короткой схватке метис одержал верх. Ринггольд
не простит этого и, конечно, будет искать случая отомстить ему.
Вот почему я обрадовался, что метис ушел. Быть может, он
сам почувствовал опасность и вернулся за реку, где ему уже
ничто не могло грозить. Даже Ринггольд не рискнул бы
последовать туда за ним, так как договор нельзя было нарушать
безнаказанно, и самые отчаянные из скваттеров(13) это знали.
Могла снова вспыхнуть война с индейцами, а правительство,
вообще не отличавшееся чрезмерной щепетильностью, в настоящее
время имело другие планы.
Я собрался было идти домой, как вдруг мне пришла в голову
мысль подойти к Ринггольду и сказать ему, что я не одобряю его
поведения. Я был так возмущен, что решил выложить ему все, что
о нем думал. Ринггольд был старше меня и выше ростом, но я не
боялся его. Напротив, я знал, что внушаю ему страх. Ринггольд
оскорбил того, кто час назад рисковал ради нас своей жизнью, и
я хотел упрекнуть его за это. Я стал искать Ринггольда в толпе,
но его нигде не было.
-- Вы не видели Аренса Ринггольда? -- спросил я старого
Хикмэна.
-- Он только что уехал, -- ответил старик.
-- В каком направлении?
-- Вверх по реке. Он ускакал с Биллем Уильямсом и Недом
Спенсом. У них был такой вид, как будто там их ждет какое-то
неотложное дело.
У меня мелькнуло страшное подозрение.
-- Хикмэн, -- обратился я к охотнику, -- не одолжите ли вы
мне на часок свою лошадь?
-- Мою старушку? С удовольствием! Хоть на целый день, если
нужно. Но как же вы поедете с пораненной рукой?
-- Ничего! Только помогите мне сесть в седло.
Старый охотник исполнил мою просьбу, и, обменявшись с ним
еще несколькими словами, я поехал вверх по берегу реки. Немного
выше через реку ходил паром, и там же, вероятно, молодой индеец
оставил свой челнок. Следовательно, чтобы вернуться домой, ему
надо было идти в этом направлении, между тем как Ринггольду не
следовало ехать туда -- его плантация лежала в противоположной
стороне. Поэтому-то мне и показалось подозрительным, что
Ринггольд поехал вверх по реке, да еще в такой компании. Во
всех окрестных плантациях не было молодчиков хуже тех приятелей
Ринггольда, которых упомянул Хикмэн. Я знал также, что они
полностью находились под влиянием своего вожака.
Я подозревал, что они поскакали вдогонку за индейцем и,
конечно, не с добрыми намерениями. Подъехав к реке, я убедился
в основательности своих предположений. На сыром песке ясно
виднелись отпечатки лошадиных копыт и след индейских мокасин,
ведущий к переправе. Я знал, что одежда метиса еще не высохла и
что его мокасины были пропитаны водой. Я пришпорил лошадь.
Однако, подъехав к переправе, я ничего не увидел, так как
от воды меня отделяли деревья. Но я услышал сердитые голоса.
Это доказывало справедливость моего предположения.
Я не стал терять времени и прислушиваться, а поехал прямо
на звук голосов. На повороте дороги я увидел трех лошадей,
привязанных к дереву. Я проскакал мимо и действительно, как и
следовало ожидать, увидел у воды трех белых и метиса между
ними. Он был у них во власти! Они оставили лошадей у дерева,
подкрались к нему незаметно и схватили его как раз в тот
момент, когда он собирался прыгнуть в челнок.
Метис оказался безоружным. Винтовка, которую я подарил
ему, была еще влажная, а мулат утащил с собой его нож. Вот
почему метис не мог оказать им сопротивления и его сразу
удалось связать по рукам и ногам.
Не теряя времени, они сняли с индейца охотничью рубашку и
привязали его к дереву. Улучив момент излить наконец свою
накопившуюся ярость, они собирались исхлестать бичами его
обнаженную спину. Если бы я не подоспел вовремя, ему пришлось
бы плохо.
-- Стыдитесь, Аренс Ринггольд! -- крикнул я, подъезжая к
ним. -- Стыдитесь! Так поступать подло и достойно труса, и я
расскажу об этом всем в поселке.
Я появился так внезапно, что Ринггольд был ошеломлен. Он
пробормотал какое-то извинение.
-- Проклятый индеец заслуживает этого! -- проворчал
Уильямс.
-- За что, мистер Уильямс? -- спросил я.
-- За то, что он так нагло разевает пасть на белых людей!
-- Ему тут нечего делать! -- вмешался Спенс. -- По какому
праву он разгуливает на этом берегу реки?
-- А вы не имеете права истязать его ни на этом, ни на том
берегу, точно так же как не имеете права трогать меня.
-- Хо, хо, хо! Мы и с вами справимся! -- насмешливо
воскликнул Спенс.
Кровь во мне так и закипела.
-- Ну, это не так-то легко! -- вскричал я, спрыгнув с коня
и подбегая к ним.
Моя правая рука была невредима. Заранее предвидя
неприятные осложнения, я взял у Хикмэна пистолет и теперь
поднял его и прицелился.
-- Ну, джентльмены, -- сказал я, став рядом с пленником,
-- теперь вы можете истязать его! Только предупреждаю вас, что
пущу пулю в лоб первому, кто посмеет его ударить.
Хотя все трое были почти мальчишки, но, по обычаю того
времени, они носили при себе оружие -- ножи и пистолеты. Спенс,
казалось, больше всех был расположен выполнить свою угрозу. Но,
видя, что Ринггольд, их вожак, отступил, он и Уильямс также
последовали его примеру. Ринггольд отступил, так как, ссорясь с
нашей семьей, он мог потерять то, чего не могли потерять его
приятели. Кроме того, что он боялся за свою собственную шкуру,
у него были и другие планы. Все трое в конце концов ушли,
недовольные моим непрошеным вмешательством в ссору, которая,
как они полагали, меня совершенно не касалась. Пылая злобой,
они постыдно оставили поле битвы.
Я немедленно освободил индейца. Он сказал мне всего
несколько слов, но его взгляд выразил всю его признательность,
когда он на прощанье пожал мне руку:
-- Приходите на ту сторону реки, когда вам вздумается. Ни
один индеец не тронет вас. Вы всегда будете желанным гостем в
наших владениях!
Глава XV. МАЮМИ
Такое знакомство не могло просто прекратиться. Чем же оно
должно было закончиться, как не дружбой! Метис был благородный
юноша, со всеми задатками джентльмена. Я решил принять его
приглашение и побывать в его лесном домике. Хижина его матери,
как он объяснил мне, стояла недалеко отсюда, по ту сторону
озера, на берегу небольшой речушки, впадающей в широкую реку
Суони.
Я слушал эти указания с затаенной радостью. Я хорошо знал
речку, о которой он говорил. Еще недавно я плыл по ней в лодке,
и именно на ее берегах я впервые увидел прелестное существо --
лесную нимфу, красота которой произвела на меня такое сильное
впечатление.
Но была ли это Маюми? Мне хотелось поскорее увериться в
этом. Если бы моя рука зажила настолько, чтобы я мог владеть
веслами! Эта задержка мучительно томила меня. Но время шло, и я
наконец выздоровел.
Для своей поездки я выбрал чудесное, ясное утро и собрался
в путь, захватив собак и ружье. Усевшись в лодку, я уже
приготовился отчалить, как вдруг кто-то меня окликнул.
Обернувшись, я увидел сестру.
Бедная маленькая Виргиния! В последнее время она очень
изменилась, потеряла свою прежнюю веселость и стала гораздо
задумчивее. Она еще полностью не оправилась от страшного
потрясения после истории с аллигатором.
-- Куда ты едешь, Джордж? -- спросила она, подходя ко мне.
-- Тебе хочется знать, Виргиния?
-- Да, скажи мне или возьми меня с собой!
-- Как? Взять тебя в лес?
-- А почему бы и нет? Я давно не была в лесу. Какой ты
нехороший, братец, ты никогда не берешь меня с собой!
-- Но раньше, сестричка, ты никогда не просила меня об
этом.
-- Ну и что же, ты мог бы и сам догадаться, как мне это
приятно. А мне так хотелось бы погулять в лесу! Как хорошо было
бы стать вольной птицей, или бабочкой, или каким-нибудь другим
крылатым существом! Тогда я путешествовала бы одна по этим
чудным лесам и не упрашивала бы эгоистичного брата взять меня с
собой.
-- В другой раз, Виргиния, только не сегодня!
-- Отчего же не сегодня? Смотри, какое прекрасное утро!
-- По правде говоря, сегодня я держу курс не совсем в лес.
-- А куда ты держишь курс, Джорджи? "Держать курс" -- так,
кажется, говорят о кораблях?
-- Я еду к молодому Пауэллу. Я обещал навестить его.
-- Ах, вот что! -- воскликнула сестра, вдруг меняясь в
лице и задумавшись.
Имя Пауэлла напомнило ей об ужасной сцене, и я раскаивался
уже, что назвал его.
-- Вот что я скажу тебе, братец! -- начала она, помолчав.
-- Больше всего на свете я хотела бы посмотреть индейскую
хижину. Милый Джордж, возьми меня с собой!
Просьба была высказана так горячо, что я был не в силах
устоять, хотя, конечно, предпочел бы поехать один. У меня была
тайна, которой я не мог поделиться даже с любимой сестрой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54