И рассказывал мне. Это одна из причин, почему мне сейчас нужна твоя помощь.
Мальчик открыл первую, затянутую сеткой дверь дома и оглянулся через плечо.
— Ты ведь поможешь? Правда?
На лбу Роги выступила испарина. Тональность его эмоций была панической, хотя мальчик не пытался его принуждать.
— Ты знаешь, что произойдет, если нас поймают? — спросил старик. — С нами и с ней? А может, и со всей чертовой Конфедерацией Землян, если твой отец не обвинит собственную жену в нарушении закона.
— Рискнуть стоит! Папа пусть делает то, что считает нужным для спасения своей репутации, если о ее противозаконной беременности станет известно. Открестится от поступка мамы или окажет полное содействие, когда начнутся розыски. Но если мой план осуществится, никто даже знать не будет, где она и жива ли! И доказать наше соучастие они тоже не смогут. Я заблокирую твое сознание, если понадобится, а как бы они ни зондировали мое, до него им не добраться. Позже суд общественного мнения наверняка полностью оправдает маму за то, что она сумела дать и сохранить жизнь метапсихическому умнику. И Статуты Размножения будут изменены.
— Ты не можешь утверждать этого наверняка.
— Шестого января Конфедерация Землян будет принята в Галактический Консилиум как член Содружества с Полным правом голоса. Симбиарское Попечительство наконец завершится, и зеленые Лягушки-Мокрушки больше не будут командовать нами, точно детьми. Мы, люди, с этих пор сможем сами контролировать нашу судьбу — в том числе и рождаемость. И тогда уж покажем экзотикам, что такое настоящая сила сознания!
Роги боязливо посмотрел на своего тринадцатилетнего собеседника.
— Если твой пока не рожденный братец будет походить на тебя, экзотические расы, пожалуй, пожалеют, что устроили Вторжение.
Марк усмехнулся и тихо сказал:
— Каким-то образом подсознание мамы достигло Оканагона, дотянулось до меня — единственного, кто способен ее спасти. При нормальных обстоятельствах у нее никогда бы не нашлось достаточно психической энергии, чтобы преодолеть подобное расстояние. Но на этот раз… Думаю, она достигла такой мощи не в одиночку, а в метаконцерте с нерожденным ребенком! Подобное сознание должно быть сохранено для человечества. Я пойду на все, чтобы спасти его. На все!
У Роги сжалось сердце.
— Бога ради, а твоя мать?
— Я говорю о них обоих, — ответил Марк, улыбнувшись. — Естественно, об обоих. (Улыбка исчезла, как рябь над омутом.) У нас мало времени. Я сказал маме, чтобы она собрала нужные вещи. Ее нужно увезти немедленно. Я заказал для нас яйцо Херца. Оно прибудет через полчаса. А теперь поднимись со мной наверх, помоги успокоить маму.
Марк вошел в дом, но Роги остался стоять на крыльце, говоря себе:
Это безумие! Марк не отдает себе отчета в последствиях. Если жена Поля будет изобличена как скрывшаяся нарушительница закона, Симбиарские попечители того и гляди вынесут вердикт, по которому вступление землян в Консилиум будет отложено. Они даже обрадуются такому предлогу! Сумеет ли Поль доказать, что не был в сговоре с Терезой? Его сознание почти так же забронировано, как и у Марка, и они заподозрят, что он скрывает правду!
… Господи Иисусе, ну и клубок! Оперантные эмбрионы. Des betises! note 15 Нам только и не хватало еще одного Ремиларда со сверхсознанием! Как будто мало их тут командует и портит жизнь нам, хромающим на оба полушария мозга?
… И Тереза с Марком, возможно, только вообразили, что эмбрион телепатирует, какой-нибудь нервный заскок, извращенная бессознательная передача ощущения вины от матери сыну и наоборот. А я-то как влип!
Марк же не может заставить меня участвовать в этой его проделке! На расстоянии ему меня не принудить. Принуждать без конца вблизи — у него тоже не выйдет. А если он все же попытается, любой из семейных Великих Магистров без малейшего труда сумеет раскопать в моем сознании факт принуждения. Мальчишка это понимает не хуже меня.
… Достаточно будет спокойно объяснить ему все это и добавить, что его стремление выручить мать очень похвально, но вот спрятать ее невозможно. Надо сейчас же улизнуть назад в магазин и вызвать Северена…
НЕТ
Маркчерттебядериобразумьсяже…
Роги, послушай меня. Марк и Тереза говорят правду.
… Ты не Марк!
Да. Ты знаешь, кто я.
Да нет же! О, черт!
Rogi mon cher fils tu fais mal aux noix! note 16
Черт дери, как будто мне не паршиво…
Ты должен помочь Терезе и еще не рожденному.
Призрак… Ведь это же преступление pourl'amourdedieeu! note 17
(Раздражение.) Довольно мямлить! Нельзя терять времени. Делай все, как говорит Марк. Риск возрастает с каждой секундой проволочки!
— Сволочь ты лилмикская! — прошипел Роги, грозя кулаком жаркому мареву. — Статуты Размножения принадлежат твоему Галактическому Содружеству! Почему бы тебе просто не приказать своим Симбиарским прихвостням сделать исключение для Терезы? Почему мы должны играть в эти игры?
Дверь открылась сама собой, и Роги ощутил не слишком нежный толчок.
— Merde et contremerrde! Иду! Иду! — Старик торопливо вошел в дом и начал подниматься на второй этаж, продолжая бормотать ругательства.
Две мухи, которые умудрились проникнуть в дом следом за Роги, внезапно упали на половичок у порога, дергая лапками. Затем дверь снова открылась, мух вымело наружу, и дверь захлопнулась. Мухи несколько секунд ошалело ползали по крыльцу, потом развернули крылья и улетели.
5
ИЗ МЕМУАРОВ РОГАТЬЕНА РЕМИЛАРДА
Ретроспективное отступление
Метапсихические первопроходцы, Дени Ремилард и Люсиль Картье, жили в старом доме на Ист-Саут-стрит более тридцати лет и вырастили там семерых необыкновенных детей. Поль, младший и наиболее одаренный, родился год спустя после Вторжения, в 2014 году. Единственный из них, он начал обучение внутриутробно с помощью новых прецепторных методов, разработанных Содружеством, и был еще подростком, когда его признали первым метапсихическим Великим Магистром среди людей, обладающих такими способностями, что ему практически гарантировало место в Консилиуме, как только завершится долгий испытательный срок человечества.
В 2036 году, когда Полю исполнилось двадцать два и он уже привлек к себе внимание средств массовой информации не только тем, что был самым блистательным отпрыском «Первой Метапсихологической Семьи на Земле», но и умением политически маневрировать (читай — обходить наиболее стеснительные установления Симбиарского Попечительства). Он познакомился с Терезой Каулиной Кендалл, молодой уроженкой Гавайев, тоже знаменитостью в своей области. Она была музыкальным феноменом и в предыдущем сезоне дебютировала на сцене «Метрополитен-Опера» в дьявольски сложных партиях Царицы Ночи и Лючии де Ламмермур. Ей едва исполнилось девятнадцать, и ее успех у публики и критиков был колоссальным. «Нью-Йорк таймс» назвала ее голос «голосом века, редчайшим изумительно высоким сопрано, которым она владеет в совершенстве, не говоря уж о пленительной колоратуре». К тому же Тереза Кендалл была красива, обладала природным артистическим даром и с самого начала излучала тот магнетизм, который отличает суперзвезду от простого таланта.
На довольно-таки закомплексованного Поля Ремиларда ее пение действовало магнетически.
Даже и не поклонники оперной музыки находились под обаянием молодой прославленной певицы. К тому же она была метапсихическим оперантом, хотя эти ее способности намного уступали ее первоначальному гению. Современные скептики склонны намекать, что воздействие ее голоса было всего лишь психоиллюзией, что исполнительница попросту гипнотизировала публику с помощью своей метасилы. Но это очевидный вздор. Бесспорно, популярностью Тереза была отчасти обязана умению покорять и чаровать (что относится ко всем оперным дивам), но ее голос действительно был феноменальным, что доказывают записи.
Не прошло и пяти месяцев после первой встречи Терезы и Поля, как они сочетались браком на сцене «Метро» после завершения сезона 2036/37 годов.
Церемония происходила на фоне декораций к сказочной русской опере, возобновленной специально для Терезы, — пела она ее под громовые овации. Невесту окружали исполнители главных партий, все в великолепных славянских костюмах. (Жених был при черном галстуке, как того требует обычай.) Обряд совершал архиепископ Манчестерский (штат Нью-Гемпшир), известный меломан и друг именитых родителей жениха. Присутствовали остальные солисты, а также хористы, рабочие сцены, осветители, оркестранты и все прочие, а когда невеста и жених целовались, хор «Метро» так грянул гимн любви из «Трубадура», что люстры закачались и зазвенели. Присутствовали также разные Ремиларды — включая и некоего пожилого букиниста. А также мать Терезы, известная актриса Аннарита Донован-Латимер, ее отец, выдающийся астрофизик Бернард Кейн Кендалл, не говоря уж о ее красавице бабушке Элен Донован, чудесно омоложенной.
(Кровное родство новобрачных, даже если бы оно было признанным, по законам Содружества не могло служить препятствием. В отличие от того, что произошло, когда Марк и Синдия Малдоуни решили пожениться много лет спустя и их родство было обнаружено.)
Опера, в которой блистала Тереза в вечер своей свадьбы, могла показаться пророческой — «Снегурочка» Римского-Корсакова, мифологическая сказка с горьким концом. Но тогда никто не думал о предзнаменованиях. Тереза была увлечена красавцем Полем, хотела иметь от него детей (которые, конечно, все будут метапсихическими гигантами) и не сомневалась, что сможет продолжать свою оперную карьеру, лишь чуть изменив прежний распорядок своей жизни.
Люсиль и Дени отдали свой старый особняк на Ист-Саут-стрит новобрачным, а сами переехали на ферму к востоку от Хановера по Трескотскому шоссе в обновленный и элегантно отделанный дом. К тому времени Дени стал почетным профессором метапсихологии в Метапсихологическом институте при Дартмутском университете, а омоложенная Люсиль — признанной законодательницей академического мирка.
Вначале казалось, что брак Поля и Терезы во всех отношениях идеален. У них один за другим родились три метапсихических вундеркинда — Марк, Мари и Мадлен. Семья погоревала, когда Мэтью, близнец Марка, родившийся первым, не прожил и нескольких минут, но маленькая трагедия скоро забылась, и никто не догадался, что она предвещала. Как и большинство оперных певиц, Тереза обладала крепким телосложением и первых трех детей родила легко, продолжая петь на сцене до последнего месяца, а потом кормила не по возрасту развитых младенцев за кулисами, в репетиционных залах, в артистических уборных и даже в салоне роскошного Ремколета, который обеспечивала семейная корпорация для полетов примадонны из дома в Нью-Гемпшире в оперные театры Нью-Йорка, Лондона, Милана, Токио, Москвы и десятка других больших земных городов. Кроме того, она пела и в театрах густонаселенных колониальных миров — Ассавомпсета, Атарасии-Секаи, Чернозема, Лондиниума, Этрускии и Элизиума, а также на экзотической планете Спон-зу-Бревон в Полтроянском Доме Искусств, и на Зумипле, где восторженные гии заполняли зал до потолка всю неделю, пока она пела там в «Травиате». На заключительном представлении шестнадцать особенно неистовых поклонников оперы воздали ей высшую честь, какую только могли воздать гии, а именно — скончались в эстетическом экстазе, когда она взяла верхнюю ноту в заключительной арии.
Поль терпеливо переносил профессиональные отлучки жены. В то время он был всецело поглощен созданием нового бюрократического аппарата Конфедерации Землян Галактического Содружества. Эта организация первоначально называлась «Стажирующееся метапсихическое правительство» и действовала под взыскательным руководством Симбиарского Попечительства. Но когда Поль появился на политической арене двадцать лет спустя после Вторжения, стажеры все настойчивее и громогласнее требовали передачи им управления полностью.
Различные типы земных правительств, существовавшие до Вторжения, к этому времени почти преобразились в своеобразные республиканские учреждения, которые лилмикские Надзиратели сочли наиболее подходящими для Конфедерации Землян. Та система объединяла городские собрания граждан Нью-Гемпшира, решавшие местные проблемы на самом низком уровне, и своего рода оперантную олигархию, занимавшую ответственные судебные и административные посты. В совокупности получалась многоступенчатая правительственная структура, которая обеспечивала голос в правительстве каждому гражданину через его избирательный округ или городское управление, и каждой корпорации, каждому кооперативному предприятию с числом членов более тысячи, каждому городскому округу или большому городу, каждой зоне (нередко включавшей бывшее небольшое государство) и каждому квазиконтинентальному региону, так называемым Интендантствам. Высшая доступная человеку должность Соинтенданта была открыта как для оперантов, так и для «нормалей», которые заметно превалировали над людьми с метапсихическими способностями на низших уровнях управления, но не в судебной системе.
В целом Конфедерация Землян складывалась неплохо. К четвертому десятилетию XXI века большинство рудиментов человеческой кровожадности, тупого национализма и религиозного фанатизма, противостоявших установлениям Содружества, на Земле практически исчезло. (Одним из опасных исключений оставались пользующиеся дурной славой «Сыны Земли» с их антиэкзотическими замашками.) Надзиратели и инспекторы-телепаты исключили возможность политического мошенничества. В какой-то мере сохранились остатки традиционных преступлений, афер, предрассудков, несправедливости, но только остатки, так как за соблюдением закона и порядка следили и оперантные и «нормальные» агенты-люди под наблюдением Магистрата Симбиарского Попечительства. Нарушители законов карались незамедлительно, особенно сурово — рецидивисты. Членам метапсихической элиты, осужденным за тягчайшие преступления, обычно грозила смертная казнь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68