Малама прикоснулась к Джеку и тихонько запела, а потом сказала, что он переполнен мана лоа — сильнейшим видом метапсихической энергии.
— Она замахала руками, и вокруг начали летать тысячи искорок, а потом в воздухе закружились крохотные черные кусочки, — рассказывал Джек. — Они осели на мою колыбель и все перепачкали, но мама, когда увидела, подумала, что их принес в окно ветер с соседнего поля, где горел сахарный тростник. Черные кусочки были сажей. Малама психосозидательно разложила молекулы углекислого газа в атмосфере и подожгла их.
Джек сообщил своим завороженным слушателям, как кахуна научила его этому простенькому фокусу, а в последовавшие недели еще очень-очень многому. Она предупредила, чтобы он никому не открывал свое новое умение — даже маме и дядюшке Роги, пока все его внутренние «личности» не будут поставлены под более надежный контроль.
Эти странные слова произвели на Джека большое впечатление своей достоверностью. Еще не родившись, он чувствовал, что обладает низшей личностью и высшей личностью, которые соперничают между собой внутри него, и, рождаясь, он попросил меня держать их под контролем. Малама сказала ему, что эти два «я» — унихипили и ухане. Мудрецы хаоле (которые очень поздно открыли то, о чем кахуны знали с незапамятных времен) иногда называют эти два «я» сознанием и подсознанием. Однако ухане, которое Джек ошибочно принял за свою высшую личность, сказала она, на самом деле — его средняя личность. Истинная высшая личность, или амакуа, — это сверхсознание, интегрирующая или объединяющая сущность, способная сочетать в полной гармонии личность с телом, в котором они обитают. Амакуа, уверяла Малама, обладает собственной особой жизнью и является источником мана лоа. Она открыта всем мыслящим созданиям, но многие так к ней и не прибегают. Со временем, сказала она, Джек обретет безупречный доступ к амакуа и тогда получит возможность совершать великие дела…
— Конечно, — объяснил Джек своим слушателям, — я с тех пор понял, что мана лоа Маламы мы называем созидательной метафункцией, высший тип психоэнергии, которая пронизывает и питает все остальные, включая и низшие типы. Очень высокая метапсихическая оценка моей созидательности только подтверждает наблюдения Маламы при первой встрече со мной.
— И теперь ты чувствуешь, что твои три личности находятся под полным твоим контролем? — спросил Марк.
Личико малыша недоуменно нахмурилось.
— Тут у меня есть трудности. Мне казалось, что низшая и средняя личности находятся у меня под контролем, и я учусь воспринимать высшую личность. Я закрыл доступ и Гидре и Фурии — они стремились разделить все три, а потом вновь интегрировать в новую сущность…
Марк выругался и сказал Джеку на персональной волне: «Ничего больше не говори про ЭТО Алексу и Питу обсудим позднее!»
Джек ответил Марку: «Обязательно. Тебе ведь снятся страшные сны? Тебе снится Фурия».
Откуда ты знаешь?!
Одно время она тревожила меня. Но я заставил ее уйти. Ты ее слушал, хотя то, что она говорит…
Не сейчас! — А вслух Марк произнес:
— Объясни, какие у тебя возникают трудности с интеграцией трех твоих «я»?
— Выяснилось, что мой организм все больше сопротивляется созидательным указаниям, — сказал Джек. — До сих пор мне удавалось поддерживать его в нормальном человеческом состоянии в параметрах хорошего здоровья. Но в последнее время возникли затруднения. — Он начал безуспешно дергать застежки своих миниатюрных кроссовок. — Марк, помоги мне!
— Несовершенная моторная координация, — определил Марк. — Иначе и быть не может, пока твоя периферическая система не укрепится.
— Нет, я не про это. Сними носок и посмотри на пальцы.
Марк выполнил его просьбу. Алекс и Пит придвинулись ближе.
— Что у него на мизинце? — спросил Пит. — У ногтя. Проверьте внутризрением, ребята.
— Похоже на язву, — неуверенно произнес Алекс. — Может быть, он натер пузырек. Но мое внутризрение не стоит ломаного гроша.
У Марка же оно было необычайным. Он обладал способностью увеличить крохотное пятнышко, заглянуть внутрь него и вызвать в памяти информацию, накопленную на занятиях биологией.
— Это не… не просто язва, — сказал Марк. Друзья посмотрели на него с удивлением. Обычно непроницаемая скорлупа его сознания истончилась, словно изнутри в нее билась какая-то сильнейшая эмоция.
— Я знаю, это что-то необычное, — спокойно подтвердил Джек. — Натертый пузырь или ссадину я мог сразу самоисцелить. Но это повреждение — результат клеточной аномалии, и оно не поддается ни поправкам моего подсознания, ни психосозиданию и принуждению сознательного самоисцеления. Весьма загадочно. Я еще не очень образован в молекулярной биологии, но у меня создается впечатление, что это повреждение — результат деятельности моего генетического аппарата.
Старший брат долго молча смотрел на младшего. Психоэкран Марка вновь обрел полную мощность. Он улыбнулся, взял ручонки Джека в свою руку и сказал негромко, но настойчиво:
— Возможно, язвочка у тебя на мизинце — сущий пустяк. Но не исключено, что это результат какого-то просчета в твоей терапии. Ведь все трансплантированные хорошие гены носятся по твоему телу, ища, куда включиться, и твое сознание, видимо, старалось им помочь. Но что-то могло не заладиться. А потому я сейчас беру тебя в охапку и отправляюсь с тобой в Хичкоковскую больницу: пусть бабушка Колетт поглядит, что и как. Договорились?
— Договорились, — ответил малыш. Марк натянул носок на ножку Джека и взял кроссовку.
— А как называется эта штука у меня на мизинце, Марко?
— Рак, — ответил Марк. — Ну вот и лады, малыш. А теперь комбинезончик. Сменить тебе подгузник? Нет? Отлично. — Марк обернулся к своим растерявшимся друзьям, которые тоже укрылись за психоэкранами. — Ребята, кто-нибудь из вас не сбегает в зал за моей астрофизической плашкой? Я захватил бы ее с собой, на случай, если придется подождать, пока старичок Джон будет проходить проверку.

36
ИЗ МЕМУАРОВ РОГАТЬЕНА РЕМИЛАРДА
Теперь я подхожу к той части своих мемуаров, которую предпочел бы опустить, так как она охватывает период изменений в теле Джека. В те дни мы, любившие мальчика, теряли надежду, она сменялась ужасом, ужас переходил в тупое отчаяние и наконец в мучительное желание, чтобы исстрадавшийся малыш умер, обрел покой и дал покой нам. Мы же не знали, что тело Джека было таким же исключением, как и его блестящий мозг, что с момента его зачатия ему было суждено стать таким, каким он стал. Он одновременно был более человек, чем мы, и менее, чем мы. «Прохронист» — вот термин, который со временем нашли для него ученые: существо, родившееся задолго до своего времени, с телом совсем не таким, как у биологического вида гомо сапиенс. Прелестный, такой как будто бы нормальный младенец, которого родила Тереза, был, так сказать, личинкой удивительной и ужасающей сущности, которой предстояло стать Джеку.
Его преображение началось весной 2053 года.
Приношу извинения, если сущность, читающая эти материалы, найдет мои объяснения дезинкарнации Джека заведомо упрощенными, полными научных полуправд и пробелов. Генетика человека — наука очень сложная, и Колетт Рой в разговорах со мной пользовалась наиболее элементарной расхожей терминологией, к которой, естественно, здесь прибегаю и я. Если я по нечаянности сверну с тропы научной ортодоксальности, вспомните: происходившее с телом Джека подчинялось тому, что происходило в его сознании и сознаниях тех, кто его окружал…
Генная инженерия, зародившаяся на исходе двадцатого века, выработала ряд разных надежных методов введения новых генов в человеческий организм. Наиболее широкое употребление получила вирусно-векторная трансдукционная система, одна из основ регенерационной ванны, легшая также в фундамент специализированного курса, примененного для лечения Джека. Строилась она на том, что особые вирусы, носители трансплантируемого гена, «инфицировали» соответствующие клетки в теле пациента. За долгие годы для безопасной и эффективной «доставки» генетического материала были разработаны сотни тысяч различных вирусных векторов. Вектор выбирался после тщательнейшего исследования генетической карты данного пациента во избежание опасности, слишком часто возникавшей на заре генотерапии — активизации протоонкогенов. Все мы получаем по наследству смешанный пакет протоонкогенов — ПО. Это, так сказать, двугранные кирпичики ДНК, способные на протяжении всей жизни человека бездействовать или время от времени включаться для выполнения положенной им полезной работы… Если какой-либо внешний фактор не даст рокового толчка и не превратит их в реальные онкогены — источник раковых заболеваний.
Толчком может послужить вирус, или облучение, или химический канцероген, или мутантный, полученный по наследству ген, или даже просто отказ самоисцеляющих сил организма.
Один из наиболее распространенных протоонкогенов вызывал рак легких у курильщиков табака. Люди с ПО и курившие заболевали, люди без ПО и курившие могли дымить, как печные трубы, десятилетиями и умереть от чего-нибудь совсем другого. Рак легких мог возникнуть по другим причинам, из-за иных химических или физиологических толчков, а то даже и иных ПО табачного рака, но, полагаю, общую идею вы схватили.
Так вот: рак — штука сложная, как и живое человеческое тело. В отличие от микроорганизмов рак не вторгается извне, но представляет собой результат деления одной-единственной клетки, прежде нормальной. Мы дивно устроены. Настолько дивно, что можно только поражаться, как мы вообще способны жить, если учесть, сколько миллионов мельчайших химических, электрических и психосозидательных реакций происходит в безупречной координации в каждый данный момент в нашем организме. Загляните в учебник молекулярной биологии! Но мы живем, потому что гены в клетках нашего тела подают соответствующие сигналы-инструкции, как колесикам вертеться. И по большей части они вертятся так, как надо. Но когда активизируется онкоген, пораженная клетка получает неверные инструкции и преображается в раковую клетку.
Раковые клетки делятся как безумные и не знают, когда остановиться. Они обладают необыкновенной жизнестойкостью — некоторые исследователи даже окрестили их «бессмертными». Они вторгаются в соседние ткани, уничтожая нормальные клетки. Они пожирают кровоснабжение, распространяются с кровотоком по всему организму — или с лимфой — и засевают его. Это так называемые метастазы. Раковые заболевания бывают очень разными — от медленных до молниеносных. Худшие разрушают нормальные ткани, препятствуют важнейшим функциям организма и убивают жертву, если против них не принять своевременные меры.
У рака есть и другое название — «неоплазма» или «новообразование». Оно удачно, так как ДНК раковых клеток иная, чем у нормальных, поскольку безобидные протоонкогены преобразились в новые злокачественные онкогены.
Так вот: первоначальный набор летальных генов малыша Джека онкогенов не включал, однако некоторые его хромосомы имели-таки фактор «уязвимости», характеризующий протоонкогены. Составляя его генетическую карту, Колетт Рой и ее коллеги обнаружили не только тридцать четыре потенциально летальные комбинации ДНК, но и ряд своеобразных новых комбинаций в «избыточных» хромосомных отделах, воздействие которых на нормальные функции организма оставалось неизвестным. Колетт проводила курс исправления установленных генетических дефектов Джека, заведомо вредных, учитывая и теоретическую возможность активизирования протоонкогенов. Когда малыш прожил год без каких-либо симптомов генетических заболеваний, она и ее коллеги решили, что удача на их стороне.
Как и было до появления первого рака.
Язвочка на мизинце ноги Ти-Жана оказалась относительно медленно развивающейся демакарциномой, обычно легко излечивающейся. Изучив ДНК ее клеток, ученые ввели малышу корректирующие гены. Через пару недель неоплазменные клетки исчезли, и все мы, начиная с Терезы, Поля и Марка, облегченно вздохнули.
Колетт была далеко не столь оптимистична, хотя в тот момент предпочла не сообщать семье о своих опасениях. Сначала она предположила, что один, если не больше, вирусный вектор, примененный, чтобы снабдить Джека хорошими генами, мог активизировать ПО. Однако оставалось второе, более зловещее предположение: причиной рака могли оказаться инструкции таинственных «избыточных» генов. В таком случае Джек хранил схему своего уничтожения в ядрах всех клеток тела.
Менее чем через месяц, во время еженедельного исчерпывающего сканирования, которое Джек проходил в Хичкоковской больнице, обнаружился рак совсем иного рода. Злокачественная и гораздо быстрее развивающаяся мела-нома, вернее, две — в обоих яичках Джека.
Когда я услышал про это, моя собственная мошонка съежилась от сострадания. Я остался на всю жизнь бесплодным в результате тяжелого осложнения после болезни, перенесенной в подростковом возрасте, но, слава Богу, функционировал я вполне нормально, только вот сперма подвела. Хотя со временем появилась возможность восстановить в регенванне мои семявыводящие пути, я по личным причинам сделать этого не захотел.
Положение Джека, естественно, было куда хуже моего. Его рак не только разрушил бы его яички, но и привел бы к скорой смерти, если бы немедленно не были приняты самые решительные меры. На этот раз корректирующие гены оказались бессильны остановить процесс. И хотя опухоли были еще микроскопическими, тревожные симптомы указывали, что они вот-вот начнут давать метастазы, засеивая весь организм своими крохотными точными копиями. В 2053 году в тех редких случаях, когда у взрослого человека или подростка открывался метастазирующий рак, самым надежным лечением было помещение его в регенванну, где злокачественные «семена» нейтрализовались с помощью интенсивных процедур. Но Джек был слишком мал для ванны: такой курс лечения разрешался только по достижении половой зрелости.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68