Стоит этому парню пробыть неделю-другую в плиоцене, как там начнется промышленная революция. Для своей деревенской кузницы он прихватил воздуходувку из декамоля и все необходимое, а также комплект геологических обзорных карт, чтобы знать, где самостоятельно искать руды на тот невероятный случай, если никто из ранее отправившихся в Изгнание не позаботился сделать это до него.
Возможно, тебе будет небезынтересно узнать социальный состав, нашей Зеленой Группы. Основательница «Приюта» была весьма недурным психологом-практиком и очень рано осознала, что ее клиентам понадобится поддержка со стороны попутчиков, чтобы повысить, насколько это возможно, потенциал выживания за вратами времени. С другой стороны, путешественники во времени слишком эксцентричны, чтобы укладываться в любую из напрашивающихся схем более жесткой организации. Исходя из этих соображений, мадам Гудериан остановила свой выбор на старой испытанной истине: «Заставьте их вместе пройти через ад, и они станут закадычными друзьями». Ты согласишься, что подобный трюк должен пробудить чувство солидарности у всех, кроме наиболее социопатичных индивидуумов. (И должен признать, что трюк действительно сработал, если не считать одного вполне очевидного исключения.)
Каждый день на тренировках мы должны напряженно трудиться вместе, нередко попадая в непредвиденные ситуации, которые вынуждали нас объединять усилия, чтобы быстро и эффективно выполнить ту или иную задачу. Например, на одном занятии нам пришлось наводить мост через тридцатиметровый пруд, кишевший аллигаторами. На другом занятии нам предстояло поймать, разделать и «реализовать» лося; на третьем занятии — защищаться от нападения враждебных сталкеров. По иронии судьбы самым приспособленным к первобытным условиям в нашей группе оказался старый палеонтолог, который более века слонялся по диким берегам Галактики в поисках ископаемых останков.
Друг друга мы знаем только по именам и сообщаем только те сведения о себе, которые считаем необходимыми. Как ты понимаешь, это составляет большой простор для доморощенного психоанализа — с экс-Мета-Леди в качестве главного специалиста. Меня она после первого дня совместных тренировок окрестила любителем приключений. Боюсь, что в моей мужественной фигуре она почувствовала некую склонность к меланхолии. С чего бы иначе она стала вовлекать меня в разговоры о роли клиентуры «Приюта» в современном обществе, о политических последствиях Изгнания и других антропологических «развлечениях».
Как, по-твоему, Варя, я тоже обречен? Сам я до конца в этом так и не разобрался.
В конце дня мне позвонили из Лондона. Это были Каплан и Джибутинджи, Хильдебранд и Катервуд, да благословит Господь их старые кости. Звонили, чтобы попрощаться. Получил письмецо от тетушки Элен. Она почти впала в старческий маразм, но по-прежнему отказывается от омоложения.
Твое письмо, которому я очень обрадовался, пришло с утренней почтой. Мне не нужно объяснять тебе, как высоко я ценю твое согласие продолжать сотрудничество с Комитетом по связям. Это единственное, что мне не хотелось бы оставить, так и не доведя до конца. Существует, не может не существовать какая-то внутренняя корреляция в запутанных материалах о временах, предшествовавших Восстанию, но я чувствую, что Алисия и Адальбетто прекрасно разберутся в этом.
Я заканчиваю свое письмо. Мне остается только попрощаться с тобой, Варя. Мне хотелось быть красноречивым и запоминающимся, а не тяжеловесным, как обычно. Но необычность предстоящего акта говорит за меня. Что бы ты ни делала, прошу тебя об одном: не оплакивай меня. Моя единственная надежда — на то, что по ту сторону врат времени меня ожидает счастье, и я должен пойти на риск и попытаться обрести это счастье. Помни о тех годах, которые мы провели вместе, — как любовники, коллеги и друзья. Я рад, что они были. Радости тебе и счастья, дорогая.
Навсегда твой Брай.
ГЛАВА 18
Когда Тайная Вечеря с невероятно причудливым выбором блюд, которые каждый из отбывающих в плиоцен заказывал по своему усмотрению, подошла к концу, восемь членов Зеленой Группы, прихватив с собой напитки, перешли на террасу, где они продолжали держаться особняком от остальных гостей. Хотя было всего лишь половина девятого вечера, небо над Лионом внезапно почернело — с севера надвигалась гроза, разражавшаяся в этих местах каждую неделю, словно по расписанию. Розовые вспышки отдельных зарниц предвещали приближение стихии.
— Я просто чувствую, как в воздухе накапливается статическое электричество! — воскликнула Элизабет. — Даже теперь, когда мои метапсихические функции нарушены, ионизация перед сильной грозой действует на меня. Все чувства начинают обостряться. Я начинаю явственно ощущать такой прилив сил, что едва могу сдержать себя! Земля как гигантский конденсатор заряжается, и я заряжаюсь вместе с ней! Через минуту-другую я смогу сдвинуть горы!
Элизабет подставила лицо усиливающемуся ветру. Ее длинные волосы развевались, красный спортивный костюм плотно прилегал к телу. Первые субзвуковые раскаты отдаленного грома едва ощутимо сотрясли воздух.
— А прежде вам приходилось сдвигать с места горы? — томным голосом спросила Фелиция.
— По правде говоря, не удалось ни разу. Дело в том, что сильные психокинетические способности встречаются очень редко даже среди тех, кто наделен метапсихическими функциями, — почти столь же редко, как и подлинные творческие. Моих возможностей хватает разве что на несколько демонстраций в сугубо камерных условиях. Я специализировалась в передаче мыслей на расстоянии — знаменитой телепатии. Правильнее было бы говорить о передаче чувств на расстоянии, потому что телепатия включает в себя такие чувства, как зрение и слух. Мне приходилось заниматься редактированием, то есть оказывать на личность терапевтическое и психоаналитическое воздействие, которое большинство неспециалистов называют изменением или перестройкой разума. Мой муж обладал аналогичными способностями. Мы вдвоем работали с разумом очень маленьких детей, помогая им сделать первые трудные шаги на пути к метапсихическому Братству.
— Мне тоже предлагали подвергнуться редактированию, — произнесла Фелиция, и голос ее задрожал от ненависти. — Но я заявила, что лучше умру, чем соглашусь на такое. Не представляю, как вы, люди, обладающие метапсихическими способностями, можете копаться в чужих мозгах и как вы терпите, что кто-нибудь другой читает ваши собственные тайные мысли. Ведь это ужасно — не иметь возможности побыть наедине с собой, укрыться от всех. Я бы не выдержала.
Элизабет мягко возразила:
— Все было не так, как ты говоришь, Фелиция. Что же касается чтения мыслей одних мета другими, то у разума существует много различных уровней. Мы называем их модами. Ты можешь мысленно обратиться ко многим людям на декламационной моде или мысленно беседовать с группой людей, находящихся на небольшом расстоянии от тебя, на разговорной моде. Но существует интимная, персональная мода, на которой тебя может воспринять только один человек. А кроме того, имеется множество сознательных и бессознательных слоев. Их можно защитить от вторжения извне или экранировать различными способами. Все метапсихологи овладевают такими приемами еще в юности. У нас, метапсихологов (я говорю о себе в прошлом), как и у тебя, есть сокровенные мысли. А наша телепатическая связь по существу — не что иное, как немая речь и передача зрительных образов. Ее можно сравнить с электронными аудиовизуальными устройствами — без электромагнитного излучения.
— Но так называемые «вдумчивые» редакторы проникают в самые сокровенные мысли человека, — возразила Фелиция.
— Это правда. Но при этом между метапсихологом и редактируемым всегда возникают отношения врач — пациент. Редактируемый сознательно дает добро редактору на проведение процедуры. Но даже в этом случае дисфункция может быть запрограммирована настолько основательно и глубоко, что терапевт окажется не в состоянии проникнуть сквозь нее независимо от готовности пациента к сотрудничеству.
— Понятно, — буркнул Стейн и припал к огромной кружке с пивом.
— Но я твердо знаю, что метапсихологи могут читать тайные мысли, — настаивала Фелиция. — Иногда тренер нашей команды приводил редакторов, чтобы те поработали с ребятами, у которых что-то не клеилось. И метапсихологи всегда безошибочно находили тех, у кого не ладилась игра. Не станешь же ты утверждать, будто эти несчастные ублюдки добровольно помогали проклятым ищейкам шарить у себя в мозгах и выискивать там нечто такое, от чего они сошли с резьбы?
— Человек, не прошедший специальную подготовку, не обладающий метапсихическими способностями, сам того не сознавая, выдает информацию на невербальном уровне. Если угодно, это что-то вроде мысленного бормотания. Тебе приходилось когда-нибудь стоять рядом с человеком, который разговаривает сам с собой, бормоча под нос? Когда человек испуган, разгневан, выполняет тяжелую работу или у него возникают сексуальные проблемы, он начинает мыслить вслух. И передаваемую им вовне информацию — мысленные образы, субзвуковую речь или эмоциональные порывы — иногда воспринимают даже те, кто не обладает метапсихическими способностями, Чем лучше редактор, тем больше информации он может извлечь из той сумасшедшей мешанины, которую передает во внешний мир человеческий мозг.
— А может ли обычный человек каким-нибудь образом защитить свой мозг от чтения мыслей?
— Разумеется, может. Пресечь поверхностное сканирование мозга несложно. Достаточно установить жесткий контроль над мысленно передаваемой информацией. Если вы подозреваете, что кто-нибудь намеревается глубоко проникнуть в ваш разум, думайте о чем-нибудь нейтральном, например попытайтесь мысленно представить себе большой черный квадрат. Или производите в уме какие-нибудь простые операции, когда вы не говорите вслух, например считайте снова и снова: «Раз, два, три, четыре», пойте про себя какую-нибудь песню. Это позволит вам заблокировать все усилия самого лучшего редактора.
— Дорогая, я рад, что ты не можешь сейчас прочитать, что у меня на уме, — вмешался Эйкен Драм. — Тебя бы это привело в шок. Я настолько боюсь прохождения через врата времени, что мои красные кровяные клетки начинают темнеть на глазах! Я попытался отказаться от Изгнания и даже пообещал советнику, что исправлюсь, если разрешат остаться, но никто мне не верит.
— Не могу понять почему, — заметил Брайан.
Между тучами над холмами сверкнула красноватая молния, но докатившийся раскат грома был еле слышен и подобен глухому звуку барабана.
— А как твой воздушный шар, дорогая? — поинтересовался Эйкен у Элизабет. — Действует?
— Я отвергла теорию постройки воздушного шара из подручных материалов: оболочки из выделанной рыбьей кожи, корзины из прутьев и канатов из волокон древесной коры. Я провела тренировки, используя одну из моделей современных воздушных шаров.
Элизабет извлекла из своего рюкзака пакет размером в два больших кирпича.
— Если его надуть, он достигает в высоту пятиэтажного дома, у него двойная оболочка, и он полууправляемый. К тому же шар ярко-красного цвета, как мой костюм. Я прихватила с собой источник энергии. Он позволит мне без труда надуть шар. Разумеется, надолго его не хватит, но несколько недель полетного времени он вполне обеспечит, а когда источник иссякнет, я перейду на древесный уголь. Хватило бы подручного топлива, а потом я надеюсь найти каменный уголь.
— Дорогая! — воскликнул Эйкен, — держись за меня и мои геологические карты. Не прогадаешь!
Стейн презрительно расхохотался:
— Хотел бы я знать, как ты собираешься добывать уголек? Позовешь на помощь Белоснежку и семь гномов? Ближайшее месторождение каменного угля расположено километрах в ста к северу, около Ле-Крюзо или Монсо. Но дело не только в этом. Даже если тебе удастся добраться до залежей угля, как ты собираешься его вырубать?
— Полагаю, что за неделю-другую я придумаю что-нибудь! — самоуверенно заявил Эйкен.
— Залежи угля должны быть гораздо ближе, — заметил Клод Маевский. — Все эти ваши современные карты врут, Эйкен. Они показывают слои и отложения в том виде, в каком те существуют сегодня, в XXII веке, а не такими, какими те были шесть миллионов лет назад. По всему Центральному массиву тогда были разбросаны небольшие угольные бассейны, а в Сент-Этьене находилось крупное месторождение угля. В XX веке все они были уже разработаны. Но когда вы прибудете в плиоцен, то легко найдете один из таких небольших угольных бассейнов всего лишь в нескольких километрах к югу отсюда. Советую вам поискать вулкан, и вы непременно набредете на каменный уголь.
— А я настоятельно советую вам воздержаться от организации Плиоценовой угледобывающей компании с неограниченной ответственностью, пока хорошенько не обследуете всю территорию и не познакомитесь с обстановкой, — порекомендовал Эйкену Ричард с кислой миной. — У тех, кто заправляет добычей природных ресурсов, там, в плиоцене, могут быть свои представления о том, кому и как ими распоряжаться.
— Вполне возможно, — согласился Брайан.
— Мы могли бы попытаться убедить их поделиться с нами, — улыбнулась Фелиция. — Тем или иным способом.
— Или, чтобы избежать конфликта, переселиться на необитаемые территории, — предложила сестра Анна-Мария.
— Такое решение не в стиле Фелиции, — заметил Эйкен. — Ведь она ищет забав и развлечений, а до всего остального ей нет дела. Не правда ли, крошка?
Платиновые волосы окружали головку Лендри наподобие нимба. На ней был простой хитон — на этот раз белого цвета.
— Что мне нужно, то я и ищу, и, можешь быть уверен, непременно найду. А сейчас мне нужно еще выпить. Кто-нибудь хочет пойти со мной?
И Фелиция в сопровождении Стейна и Ричарда удалилась в бар.
— Эти двое напрасно теряют время. Ничего у них не получится, — пробормотал, глядя им вслед, старый палеонтолог.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65