«Узнаете его, Сир? Вряд ли он обрадуется тому, что выжил, когда предстанет перед судом.»Келсон нахмурился. — «Один из подручных Лориса?»«Его главный подручный,» — пробормотал врач-священник, утихомиривая своего пациента точным ударом в челюсть, когда тот, услышав голос Келсона, открыл глаза и, изрыгая проклятья, стал вырываться.«Лоренс Горони,» — добавил Джодрелл, когда Горони упал без сознания.— «Жаль, что герцог Аларик не прикончил его, но раз уж он не сделал этого…»«Аларик? Боже, где он?» — перебил его Келсон, перебрасывая сою покрытую броней ногу через спину лошади и тяжело спрыгивая на землю. — «А епископ Дункан? Он жив?»«Он вон там, Сир.» ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ Знание врача возвысит его голову — Сир. 38:3 Келсон как одержимый помчался к палаткам, на которые указал Джодрелл, ужасаясь тому, что он мог там найти. Пока он бежал, его руки и ноги дрожали от жары, утомления и тяжести доспехов, легкие его горели, но он не снижал темпа, пока не добежал до цели и, пошатываясь, остановился. Сердце его тяжело стучало от усталости и страха.Над парусиной палатки, торопливо устанавливаемой несколькими солдатами, Келсон знакомые головы, склонившиеся над почти обнаженным телом, лежавшим на спине. Это должно было быть телом Дункана, но, прежде чем убедиться в этом, Келсону из-за внезапного головокружения пришлось присесть, уткнувшись лицом в колени, пока кровь не перестала пульсировать у него в висках. Дышать все равно было тяжело, и, поднявшись, он расстегнул ворот своих лат, но не заметил, чтобы хоть кто-то отвел глаза от лежавшего перед ними тела. Медленно бредя к склонившимся над телом людям, он пытался убедить себя, что все не так плохо, как кажется.Там действительно лежал Дункан. Когда Келсон увидел, что сделали с Дунканом, желудок его чуть было не вывернулся наизнанку. Из бедра торчало обломанное древко стрелы, босые ноги покрывали ожоги, покрытые засохшей кровью пальцы были ободраны и лишены ногтей. Часть груди, которую Келсон мог рассмотреть из-за спин людей, занятых Дунканом, была покрыта кровью и рубцами и, казалось, совершенно неподвижной.Но одним из тех, кто стоял на коленях у его головы, был Морган; одна рука его лежала на закрытых глазах Дункана, вторая — на груди, вздымаясь и падая вместе со слабым дыханием Дункана, голова была низко наклонена, так что золотистые волосы Моргана почти касались рыжеватых волос Дугала. Рядом с Дугалом, спиной к Келсону, сидел отец Лаэль, духовник Кардиеля, а у него за спиной, уперев руки в бока, стоял и сам Кардиель, наблюдая за происходящим через плечо Лаэля.Присутствие двух священников заставило похолодеть и без того оцепенвший от страха разум Келсона, а когда он придвинулся поближе, на него накатила новая волна тошноты.«Боже правый, неужели он умрет?» — прошептал он.Кардиель повернулся и схватил короля за плечи, не позволяя ему упасть.«Успокойся, сын мой! Он выдержит.»«А отец Лаэль…»«Он здесь как врач, а не как священник — по крайней мере, пока. А я только поддерживаю их морально.»Келсон, борясь с внезапным головокружением, на мгновение прислонился к Кардиелю, облегченно вздохнув.«Ф-фу, слава Богу! Насколько он плох?»«Очень плох — но мне думается, что он выживет. Ожоги — поверхностные, ногти отрастут, а его спины выглядит куда хуже, чем есть на самом деле. Но в него попало несколько стрел, и он потерял гораздо больше крови, чем хотелось бы. Они сейчас занимаются самой тяжелой раной.»«Потише,» — услышал он шепот Дугала, когда Лаэль быстро обрезал плоть вокруг наконечника стрелы, воткнувшейся Дункану под ключицу и Дугал попытался вытащить ее. — «Вы уверены, что легкое не задето?»Келсон, встав за спиной Лаэля, смотрел как священник поморщился и провел пальцем по древку стрелы, слегка погрузив кончик пальца в рану, пытаясь вытащить зазубренный наконечник стрелы.«Она вошла под хорошим углом. Я не думаю , что легкое задето. Но кровь откуда-то течет. Будьте наготове, я собираюсь вытащить стрелу.»«Я смотрю,» — выдохнул Дугал. — «Осторожно…» — Стрела внезапно выскочила, рука Лаэля освободила рану, и из раны брызнуло ярко-красным.«Черт! »Когда Лаэль обеими руками прижал к ране салфетку, придавив ее всем своим весом, и позвал Сайарда, Дункан застонал, губы его посерели, а дыхание заклокотало в горле. Шепотом выругавшись, Морган оттолкнул Лаэля и, сорвав салфетку, воткнул два пальца прямо в рану, закрыв глаза и тяжело дыша.«Аларик, нет!» — закричал Дугал.Он попытался оттащить Моргана, Лаэль схватил того за руку, пытаясь остановить его,, но Морган только покачал головой. Келсон упал на колени и, почти недвижимый, просто смотрел, а Кардиель, пытавшийся дотянуться до Моргана, чуть было не упал, споткнувшись о Келсона.«Морган, Вы что, с ума сошли?» — ахнул Лаэль, пытаясь остановить его.«Он истекает кровью!» — ответил Морган, пошатываясь от напряжения. — «Я должен остановить кровь.»«Господи, да в его теле полно мераши! Убирайтесь!»«Я не могу позволить ему истечь кровью!»«Если Вы пропустите меня к нему, то он не истечет кровью,» — ответил Лаэль, пытаясь оттащить Моргана, но добившись лишь того, что перепачкался кровью, сочившейся через пальцы Моргана. — «Но он умрет от шока, если Вы ничего не сможете сделать. А Вы ничего не сможете , если в Вас проникнет мераша. Сайард , где железо?»Келсон внезапно осознал, что рядом с ним стоит старый слуга Дугала с раскаленной докрасна кочергой в руке, другой конец которой был обернут тряпкой. Лаэль поднял руку, чтобы взять кочергу.«Морган, немедленно смойте с рук его кровь!» — приказал Лаэль. — «Сир, ему нужна Ваша помощь!»Келсон почему-то понял, что он говорит о Дункане, а не о Моргане. Когда Морган, всхлипнув, отошел в сторону и опустил окровавленные руки в таз с водой, поднесенный ему побледневшим оруженосцем, Келсон обнял ладонями покрытое потом лицо Дункана, вошел в транс… и тут же отскочил, почувствовав как его разум туманится от мераши, которую пытался перебороть Морган.Боже, как он смог это выдержать?Он все-таки смог придти в себя, но когда Дугал прижал своим весом тело своего отца, чтобы тот не мог двинуться, а Лаэль ткнул раскаленным железом в рану, вместе с телом Дункана в ответной реакции выгнулось и тело Келсона.Когда боль вырвала его из транса, Келсон закричал, и крик его переплелся со слабым вскриком Дункана. Он, чувствуя, что его пульс ускоряется вместе с рпульсом Дункана, попытался было заглушать боль, которую они оба испытывали, но мераша, путавшая мысли Дункана, действовала и на него. В то же мгновение запах жженой плоти напомнил ему о Дункане, прикованному к столбу, и о пламени, тянущем свои жадные пальцы к плоти…И только отбросившие его в сторону руки Моргана, с которых еще капала вода, смогли разорвать контакт, и лишь искушенный разум Моргана смог выдернуть его из вызванного мерашой тумана и вернуть в сознание, занявшись одновременно тем, чтобы облегчить страдания Дункана. Когда у Келсона закружилась голова, и он пошатнулся, Сайрд, заметив, что королю совсем плохо, схватил его за плечи и оттащил подальше от троих, продолжавших заниматься Дунканом.Келсон упал на четвереньки, его вырвало. Позывы рвоты продолжались до тех пор, пока ему не стало казаться, что вот-вот его внутренности выскочат наружу вместе с желчью. Все поплыло перед его глазами, и он потерял сознание.Когда Келсон снова пришел в себя, он лежал на боку, доспехи были расстегнуты, а архиепископ Кардиель прижимал к его затылку кусок ткани, смоченный холодной водой. Вместе с сознанием к королю вернулся и пережитый им ужас, и как только он попытался сесть, его снова затошнило, а перед глазами все поплыло.«Лягте и выпейте вот это,» — пробормотал Кардиель, прислоняя его спину к своему колену и вкладывая ему в руку чашку.«Что это?»«Вода. Вы, похоже, перегрелись на солнце. Выпейте это, и я дам Вам еще. Вы скоро будете в порядке.»Келсон прополоскал рот, чтобы избавиться от привкуса желчи, сплюнув воду в сторону. Только когда он выпил еще воды, моля о том, чтобы боль в голове стихла, он понял, что находится не там. где был раньше. Между ним и остальной частью палатки была натянута занавеска, за которой раздавались тихие голоса нескольких человек: Моргана, Дугала, отца Лаэля и…«О Боже! Дункан… он…?»«Он жив,» — сказал Кардиель, положив руку на ладонь Келсона, сжимающую чашку, и заставив Келсона допить ее. — «Он в хороших руках. А теперь пейте. Пока Вы не придете в себя полностью, Вы ничем не сможете помочь ему.»«А Аларик… Дугал…»«Они остановили кровь. Им придется подождать, прежде чем они смогут сделать что-нибудь еще, потому что ему дали какое-то снадобье, которое не позволяет использовать силу Дерини.»«Мерашу».«Похоже, именно так они его и называли. А теперь пейте или я больше ничего не расскажу Вам. Вряд ли они обрадуются, если у них появится еще один пациент. Ни один врач не радуется этому.»Келсон, дрожа, осушил чашку. С логикой Кардиеля спорить было невозможно. Когда Кардиель налил ему еще чашку воды, Келсон выпил и ее.Когда архиепископ налил ему третью чашку, Келсону показалось, что вода уже булькает в нем, но, опершись на локти, продолжал послушно прихлебывать из чашки, пока Кардиель сворачивал свой плащ, чтобы подложить его королю под ноги. Через несколько минут боль в голове стала стихать. К сожалению, Келсон тут же вспомнил о своих прочих обязанностях, которые были ничем не лучше головной боли.«Я отдохнул достаточно,» — сказал он, отставляя чашку. — «Мне нужны данные о потерях. Где Эван и Реми? А Глоддрут?»«Сир, полежите еще немного,» — сказал Кардиель, прижимая плечи Келсона. когда тот попытался было подняться. — «Убитых немного, во всяком случае, с нашей стороны, хотя врачам придется поработать всю ночь, занимаясь ранеными. Меарцы, кажется, пали духом. Большинству пленных, похоже, не терпится присягнуть Вам на верность.»«Пленных?..»Келсон, вспомнив падающего с коня Сикарда, из глаза которого торчала стрела, на несколько секунд закрыл глаза, затем печально вздохнул и прикрыл глаза рукой.«Вам рассказали, что мне пришлось сделать с Сикардом?»«Да». — Голос Кардиеля был тих и спокоен. — «Он восстал против Вас, Сир, и отказался сдаться.»«И я пристрелил его,» — пробормотал Келсон.«Да, он пристрелил его,» — сурово сказал Эван, просовывая голову через полог палатки. Келсон приподнял руку, чтобы взглянуть на него. — «А ты, архиепископ, позволяешь ему из-за этого копаться в себе. Парень все сделал правильно. Он казнил одного предателя, чтобы заставить остальных спокойно сдаться.»Внезапно почувствовав смертельную усталость, Келсон, все еще не уверенный в своей правоте, сел, не обращая внимания на боль, запульсировавшую в его висках.«Я все-таки должен был попытаться сделать так, чтобы он предстал перед судом.»«Он сам так решил, Сир.»«Но…»«Келсон, он же знал, что в любом случае умрет!» — присев рядом, сказал Эван, взяв короля за руку и глядя ему в глаза. — «Подумай сам. Он был тяжело ранен. Он был схвачен во время мятежа, все сыновья его погибли. Думаешь, он не знал, что его ждет? Разве не лучше умереть с мечом в руке, чем предстать перед судом и быть казненным за измену? Разве стрела хуже веревки или меча палача, я уж не говорю о четвертовании…»Келсон сглотнул и уставился глазами в землю. — «Я… не думал о случившемся с этой стороны,» — признал он.«Я так и понял,» — сказал Эван. — «Это непросто — стать королем, пока еще растешь, правда, парень? Если тебе станет от этого легче, твоему отцу — да упокоит Господь его душу — было ничуть не легче.»Келсон слабо улыбнулся. — «Я думаю, это очень непросто.»«Тогда не будем больше об этом.»Келсон кивнул и глубоко вздохнул, чувствуя, что слова Эвана сняли груз с его плеч. Разумом он понимал, что старый герцог прав, несмотря на то, что ему самому хотелось, чтобы все было иначе.Но тут он подумал о Лорисе, который послужил причиной нынешнего положения дел, и, сжав зубы, поднял взгляд на Эвана.«Да, Эван, Вы правы,» — сказал он. — «Но я знаю кое-кого, кто виноват в случившемся сегодня куда больше Сикарда. Где Лорис?»«Под стражей, Сир,» — быстро сказал Кардиель, опуская руки на плечи Келсона, когда король собрался было вскочить на ноги. — «Горони тоже. Но я думаю, что будет лучше, если Вы встретитесь с ними утром.»Серые глаза Келсона стали темными и холодными, и он почувствовал, что несмотря на то, что он совершенно не пользовался своими деринийскими возможностями, Кардиель еле заставил себя встретиться с ним взглядом.«Я видел Горони и смог удержаться от того, чтобы убить его,» — спокойно сказал он. — «В чем дело? Или Вы считаете, что Лорис — слишком большое искушение?»«Сир, Эдмунд Лорис способен даже святого довести до святотатства,» — ответил Кардиель. — «Зная, что он сотворил с Дунканом, и что он сделал Генри Истелином, я не уверен даже в самом себе .»«Томас, я не собираюсь убивать его без суда! Кстати, я не стану мучать своих пленников, как бы ни было велико искушение.»«Никто и не говорит, Сир, что Вы это сделаете.»«Тогда почему бы мне не посмотреть на него прямо сейчас?»Кардиель, не обращая внимания на твердый взгляд Келсона, расправил плечи, показывая, что его не так-то легко поймать, и Келсон отвел глаза, сожалея о своей вспышке.«Вы ведь не боитесь меня, правда?» — прошептал он.«Нет, Сир. Во всяком случае, за себя.»«Государь, а ведь архиепископ прав,» — вставил Эван, присевший на корточки, чтобы лучше слышать короля. — «Почему бы не подождать до утра? Для людей вроде Лориса и Горони сам факт того, что они попали в руки Дерини, подобен пытке. Пусть немного помучаются! Чем дольше ты заставишь их ждать, гадая о том, что ты с ними сделаешь, тем меньше они будут сопротивляться.»Вновь поразившись логике Эвана, Келсон посмотрел на полог палатки.«Хотел бы я иметь такую возможность, Эван.»«А почему нет?»«Мне надо знать, куда скрылась Кайтрина. Вы же понимаете, что эта война не кончится, пока ее не схватят.»«Ах, ну, если это все, что тебя беспокоит,» — сказал Эван, хитро усмехнувшись в свою рыжую бороду, когда Келсон повернулся, чтобы посмотреть на него, — «то вези их в Лаас и суди там.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49