— «Когда Лайам оказался здесь, я в первую же ночь, пока он спал, слегка прочитала его мысли. У него очень хорошие способности, но он оказался обучен куда хуже, чем я ожидала — скорее всего потому, что никто не подумал о том, что он может унаследовать трон после своего брата.»Саер нахмурился. — «А разве у него нет экранов?»«Конечно, есть. Причем очень крепкие, какие только и должны быть у племянника Венсита Торентского. Но даже сами экраны могут многое рассказать об уровне обучения и организованности ума. Я считаю, что любая его попытка повлиять на Рори или Пэйна может быть легко обнаружена. Но я все-таки решила на всякий случай заложить кое-что в разум обоих мальчиков. Если Лайам попробует применить к ним какую бы то ни было магию, кроме простого распознавания правды, они немедленно прибегут ко мне.»Когда Арилан одобрительно кивнул, Мерода приложила своего младенца к другой груди и облегченно вздохнула.«Если бы я сказала, что мне не стало от этого легче, я, мягко говоря, слукавила бы,» — сказала она. — «А не кажется ли Вам, что подобные предосторожности надо предпринять и в отношении Коналла?»«Это как раз мой следующий вопрос,» — сказал Найджел. — «Если никто не возражает, то, раз уж Коналл здесь, я хотел бы, чтобы он участвовал в наших совещаниях. Ему будет полезно почувствовать ответственность.»«При условии, что на его разум будут наложены определенные ограничения,» — сухо сказал Арилан.«Само собой. Риченда, ты можешь заняться этим?»Риченда задумчиво кивнула. — «Конечно. Задача будет немного потруднее, чем в случае с мальчиками или Меродой с Саером, но он, похоже, доверяет мне— и я знаю, что он просто восхищается нашими способностями. Возможность участвовать в обсуждении разных вопросов вместе с нами должна заставить его пойти нам навстречу. Вы, кажется, хотите. чтобы все было сделано как можно скорее?»«Будь добра. Я не думал об этом. но он, наверное, обижен тем, что его не пригласили на это совещание — хотя я думаю, что после целого дня езды он должен быть дико уставшим. Он сказал, что сразу отправится спать и не хочет, чтобы его беспокоили.»«Я займусь этим завтра или в ближайшие дни,» — сказала Риченда. — «Пусть он отдохнет сегодня. Что-нибудь еще, милорд?»«Начиная со следующей недели, нам предстоят встречи с купцами,» — сказал Найджел. — «Не думаю, что здесь возникнут какие-либо проблемы, но, прежде чем писать ответы Келсону, я хочу обсудить протокол таких встреч со всеми вельможами, которые сейчас в Ремуте. Думаю, что мы должны поговорить об этом завтра. Кстати, я хочу написать ему о том, как поживает Джеана. Что мне сказать? Я вижу свою драгоценную невестку только во время мессы.»Риченда пожала плечами и провела пальцем по резному подлокотнику ее кресла. — «Думаю, что Вы и дальше будете видеть ее только на церковных службах — если, конечно, прибытие ко двору новых монахинь не пробудит ее от спячки. Она проводит все время или в беседах со своих духовником и сестрой Сесилией, или в молитвах. Боюсь, однако, что она не вызовет большого сочувствия у сестер из обители святой Бриджиды. Я не особо любопытствовала, но, как мне кажется, Ротана — не единственная, в чьих жилах течет кровь Дерини.»Саер еле слышно присвистнул и перекрестился, даже не осознав, что он делает, но тут же взял себя в руки и смущенно поглядел на Риченду и Арилана.— «Прошу прощения. Я просто узнаю, что вокруг все больше Дерини.»«Милорд, не стоит извиняться,» — посмеиваясь, сказала Риченда. — «Прежде чем старые предрассудки отомрут, должно пройти время. Для человека, который еще несколько месяцев назад почти не сталкивался с „богопротивными Дерини“, Вы держитесь очень неплохо.»«Просто будьте терпимы ко мне. Я работаю над собой.»«Саер, я делаю то же самое,» — усмехнувшись, сказал Найджел, заметив, как во взгляде Арилана появилась боль. — «А теперь, если мы закончили ободрять друг друга, я хотел бы закончить наше совещание, иначе мы просидим здесь до глубокой ночи. Кстати, Риченда, я собираюсь отправить наши письма Келсону послезавтра, а тебе к тому времени надо будет определить, где находится Морган.»«Я сделаю это завтра вечером,» — ответила Риченда. — «Если хотите, можете поприсутствовать при этом. А в течение пары следующих дней я найду возможность поговорить наедине с Вашим сыном..»Сын Найджела, тем временем, в отличие от предположений отца и его соратников, не отдыхал. Получив положительный ответ на отправленное днем письмо, он готовился к долгожданной встрече. Его верный оруженосец спал у изножья кровати, чему в немалой степени способствовала добрая доза сильного снотворного, добавленного в вино, которое он, в отличие от своего господина, выпил после легкого ужина в гостиной принца.Коналл встревоженно присел возле спящего парня и приложил два пальца к артерии, бьющейся на его шее — пульс был полным, ровным, хоть и замедленным — потом, удовлетворенно улыбнувшись, поднялся и набросил на плечи темный плащ с капюшоном.Через мгновение он уже спускался по лестнице и, пройдя по освещенному факелами коридору, подошел к другой комнате.Это была комната, которую занимал Келсон, когда был принцем. Теперь она принадлежала Дугалу. Коналл очень жалел, что она не досталась ему. Дверь была заперта, но у Коналла был ключ. Ключ мягко повернулся в замке, дверь бесшумно отворилась и Коналл, проскользнув внутрь, закрыл за собой дверь и вновь запер ее.После яркого света факелов в коридоре комната казалось темной, только из-под двери пробивалась узкая полоска света, но этого было достаточно, чтобы Коналл мог отыскать кремень и огниво. Вскоре меж его сложенных рук уже билось пламя свечи. Подняв свечу повыше, он обошел комнату, чтобы убедиться, что в комнате никого нет, и спокойно направился к темневшему у стены камину, остановившись в нескольких шагах слева от него. Остановившись, он поднял правую руку и вытянутым указательным пальцем решительно начертил в воздухе древний символ. Часть стены беззвучно отошла, открыв темный проход.Не думая больше о том, что он сделал, он шагнул в проем, желая только одного — встретиться с тем, с кем была назначена встреча. Пройдя по узкой, грубо сделанной лестнице и начертив в воздухе еще неколько знаков, чтобы открыть нужные ему проходы, он, наконец, оказался перед тем, что искал: перекрывавшей дорогу стеной из грубо отесанных бревен.Прежде чем открыть дверь, он погасил свечу и поставил ее в небольую нишу в стене, а выйдя в небольшую аллею, ведущую за пределы ремутского замка, запахнул поплотнее свой плащ, надвинул поглубже капюшон и положил руку на рукоять меча. Стараясь оставаться в тени, он направился к светившему впереди яркому фонарю, и, миновав небольшую площадь, он свернул в узкую улочку, потом в другую и вскоре добрался до таверны, называвшейся «Королевская голова».Там его ждали. Трактирщик, подскочивший к нему как только он переступил порог, отвел его в небольшую комнатку в задней части здания.В комнате, освещенной только пламенем камина, царил полумрак. Поначалу Коналлу показалось, что в комнате никого нет, и, когда за ним закрылась дверь, испуганно сдернул с головы капюшон, но тени, сгустившиеся около камина внезапно обернулись фигурой человека, который, улыбаясь, вышел на свет.Это был Тирсель де Кларон, и его глаза цвета миндаля казались прищуренными из-за улыбки на его лице. ГЛАВА ДЕСЯТАЯ Я … умножал видения — Осия 12:10 «Похоже, мой любимый ученик уже вернулся с войны?» — сказал Тирсель, сложив руки на груди и усмехнувшись, заметив облегченный вздох Коналла. — «Что случилось? Может, ты сомневался, что я приду?»Коналл, сняв свой плащ и бросив его на стоявшую возле двери скамейку, усмехнулся и, по знаку Тирселя, уселся в кресло перед камином.«Конечно же, я был уверен, что Вы придете. Вы еще никогда не нарушали данного мне слова.»«В этом ты можешь быть уверен,» — ответил Тирсель, отвечая ободряющей улыбкой на прозвучавшую в голосе Коналла нотку недоверия. — «Я же постараюсь не давать тебе повода для сомнений в моих словах.»Когда Коналл постарался расслабиться, миндалецветные глаза Тирселя потеплели. Благоухающий июньский вечер заставил Тирселя одется более свободно, чем обычно: на нем была желтовато-зеленая туника со свободным воротом, шедро украшенная по низу, манжетам и вороту шнуром из переплетенных красных, золотых и пурпурных нитей, легкие полотняные штаны тускло-красноватого цвета и невысокие сапожки с отворотами из мягкой кожи орехового цвета.В такой одежде он вряд ли смог бы ехать верхом — во всяком случае, на большое расстояние — что только подтверждало догадку Коналла, что этот Дерини или жил в Ремуте, или имел здесь свой Портал — а, может быть, и то, и другое было правильным — но Тирсель никогда ничего о себе не рассказывал. Когда тот взял с выской каминной доски два кубка и протянул один из них Коналлу, свет камина осветил распахнутый ворот его туники, и Коналл заметил как жилы на его шее расслабились.«Ладно, мой юный друг, расслабься и расскажи, почему ты так неожиданно вернулся в Ремут,» — небрежно сказал Тирсель. — «Что, война уже закончилась? Совет ничего не сообщал мне.»«Закончилась? Вряд ли,» — сказал Коналл, глядя как Тирсель усаживается на табурет между ним и камином, и заглянул в свой кубок. — «Как только началось что-то интересное, Келсон отправил меня домой. Я так и не решил, как это следует понимать: то ли как комплимент, то ли как оскорбление. Если бы не возможность заниматься с Вами все лето, я, пожалуй, здорово обиделся бы на него.»«Э-э, значит… Постой! О чем ты говоришь?» — требовательным тоном спросил Тирсель.«Ну, об этом монастыре и этой принцессе…»«Так. Похоже, все гораздо сложнее, чем я думал,» — Тирсель поставил свой кубок на пол и, заметив вопросительный взгляд Коналла, потер руки. — «Думаю, что тебе лучше показать мне, что произошло.»Он положил одну руку на руки Коналла, сжатые вокруг кубка, а другую — на его затылок. Коналл слегка вздрогнул, но заставил себя расслабиться. Они с Тирселем делали это уже давно, и Коналл уже давно потерял счет их контактам, но ему казалось, что он никогда не сможет избавиться от этого жуткой дрожи, возникавшей у него животе каждый раз, когда кто-то пытался войти в его разум.«Смотри на кубок и фокусируй свой взгляд на отражении на поверхности вина,» — пробормотал Тирсель, одной рукой пригибая пониже голову Коналла, а другой — стискивая его руку. — «А теперь опусти свои экраны и дай волю своим воспоминаниям. Хорошо…»Коналл почувствовал как разум Тирселя вошел в его, но не более того — просто через мгновение он вспомнил день, когда они оказались в обители святой Бриджиды, о том, что там произошло, а в следущий миг он уже вновь оказался в темной комнате «Королевской головы», и почувствовал, как Тирсель массирует ему затылок.«Выпей вина,» — поднявшись, растерянно пробормотал Дерини, опираясь локтем на каминную доску и глядя на огонь в камине.Коналл, повинуясь приказу, отхлебнул вина и поглядел на своего наставника с отчужденностью, о которой он не мог и помыслить когда прошлой зимой они только начали свои занятия. Не чувствовал он и головокружения, которое обычно возникало после проникновения Тирселя в его разум.В течение нескольких недель они было отчаялись добиться способности к восприятию силы Халдейнов, но через какое-то время их настойчивость все-таки принесла свои плоды. Конечно, Коналла не льзя было считать полноценным Дерини, Халдейном или кем-нибудь еще — во всяком случае, пока — но он был уверен, что Тирсель доволен результатом. Разве не прекрасно было бы предстать перед Советом Камбера и явить ему доказательство того, что магическим наследием Халдейнов могут владеть несколько представителей династии одновременно?Коналл уже научился некоторым полезным вещам, вроде простейшего распознавания лжи и экранирования своего разума, а еще — тайным знакам, открывающим проходы, которыми он воспользовался этим вечером. Он даже смог заставить своего оруженосца забыть, куда они ездили, когда тому пришлось сопровождать Коналла на очередное занятие с Тирселем. Этот придурок считал, что всякий раз, когда они под тем или иным предлогом скрываются из замка, они едут к подружке Коналла. Если бы не проблемы, которые могли возникнуть, Коналл просто заставил бы парня заснуть, но, не зная, как долго продлится их сегодняшняя встреча, ему пришлось применить более жесткие меры предосторожности.И он мог сделать в любое время, стоило только ему захотеть.Он уже начал было радоваться тому, что достиг нового уровня мастерства, когда Тирсель, обернувшись, посмотрел на него. Его красивое лицо помрачнело. Огонь камина за спиной Тирселя подсветил красноватым светом шапку его темных волос, которые окружили его аристократичное лицо подобием какого-то дьявольского ореола. Коналл внезапно испугался.«Похоже, у нас проблемы,» — сказал Тирсель.Коналл сглотнул и поставил свой кубок на пол, рядом со своим креслом, пить ему почему-то сразу расхотелось.«Какие… проблемы?» — еле слышно сказал он, выдавая свой страх.«После того, как ты обретешь силу, при дворе будет слишком много Дерини. Ты знаешь леди Ротану, монахиню, которая ухаживает за принцессой Дженнивер?»У Коналла отпала челюсть, ведь эта девушка за время их долгой поездки из обюители святой Бриджиды начала ему нравиться. Он даже думал о том, что она, несмотря на свою верность данным обетам, может заинтересоваться им. Из-за ее скромной учтивости в разговорах с ним настоятельница даже сделала ей замечание, несмотря на то, что между ними не было ничего предосудительного. Честно говоря, он уже подумывал о том, чтобы слегка поухаживать за ней. В конце концов, она была новообращенной, и, кроме того, по словам Моргана, была принцессой.«Она… Дерини?» — выдохнул он, внезапно осознав, что означала родственная — пусть даже через мужа — связь между Ротаной и Ричендой.«Не волнуйся. У нее нет никаких подозрений в отношении тебя. Я проник в ее разум достаточно глубоко, чтобы убедиться в том, что она ничего не знает про тебя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49