Моя команда и я собираемся вступить в сражение на рассвете. Если мы больше не увидимся, я хочу, чтобы ты знала: я бы с радостью служила тебе даже без божественного вмешательства.
Али вышла из зала, думая: «Если она поняла намек, Улазим меня убьет, – Али ухмыльнулась. – Сначала ему придется сбросить с трона Имаджан и Рубиньяна. Я могу подождать».
Команда Али и вновь завербованные рекруты собирались в ее кабинете, пока она переодевалась в особым образом сделанный саронг. В него искусно были вшиты ножны для тонких и плоских ножей. В складках пояса тоже таилось несколько сюрпризов. Али немного позавидовала своей матери, которая могла ходить в доспехах и открыто держать оружие в руках. Али чувствовала себя в каком-то смысле незащищенной. И не могла сделать ничего лучшего, кроме как добавить в свой пояс длинную цепь. Ее работа отличалась от работы матери, вот и все.
– И мы повинуемся приказам девчонки, которая моложе, чем любой из нас? – вопрошал новичок, который никогда не видел Али.
Булэй и Юнай кинули на него такой взгляд, от которого можно было окаменеть.
– Она – дар бога, – ответила Булэй ледяным тоном.
– Да у меня дочь ее возраста, – запротестовала женщина, которая грузила зерно на Портовом рынке и собирала информацию для Юнь.
– Зато у меня большой опыт, – сказала Али с понимающей улыбкой. – Если собираешься хныкать, то оставайся здесь и присматривай за настоящими детьми.
Кто-то прошептал:
– Она сказала, что покончит с Топабоу, и так и случилось.
– Он до сих пор гниет в гавани, – сказала Виторсина, первый двойной агент, завербованный Али. – Мне не приходилось предавать своих хозяев с тех пор, как он умер. И я последую за ней куда угодно.
На этом дискуссия и окончилась. Все проверили друг у друга оружие и одежду. Во время последней переклички появилась Чинаол. Повариха тоже подготовилась к битве: на поясе у нее висел мясницкий нож, а в руке Чинаол сжимала тяжелый топор. Свет играл на его остром, изогнутом лезвии.
– Пойдемте, мои дорогие, – сказала Чинаол. – Нам надо пройти через город до рассвета.
Чтобы попасть в Цветущий сад, район к западу от Наветренного, им потребовалось втрое больше времени, чем обычно. По улицам скитались королевские патрули, насчитывавшие по двадцать-тридцать угрюмых мужчин. Они не обращали внимания на мусор и камни, которыми осыпали их горожане, но убивали любого, у кого не хватало ума убраться с их пути. Однако нередко патрульный, выстреливший в горожанина, сам немедленно валился на землю со стрелою в горле.
После пятой просьбы ее людей помочь тем, на кого напали солдаты, Али попросила Чинаол устроить короткий привал и велела всем подойти поближе.
– Мы не можем останавливаться и ввязываться в каждую драку по пути, – сказала Али мягко, но уверенно, стараясь, чтобы в голосе не чувствовались гнев и раздражение. Они должны видеть ее спокойной, словно у нее все под контролем. – Те, кто хочет все провалить и глупо погибнуть, могут сделать это, не спрашивая разрешения. У остальных есть другая, жизненно важная миссия. Мы не можем позволить себе отвлекаться. Так что уходите – или замолчите.
Голоса стихли. Никто больше не пытался покинуть свою группу. Они двигались сквозь ночь, сквозь тоннели, аллеи, иногда вверх по лестницам и по крышам; они шли любым маршрутом, который скрывал их от патрулей и сражавшихся групп, рассеянных по всему городу. К северу, через Портовый рынок, Торговый и Средний город они следовали за Чинаол, которая, казалось, точно знает, где прятаться и когда двигаться вперед. И все время, пока они шли по городу, Трик шептал в ухо Али. Улазим и его солдаты встретили войска Короны в южной части города. Эти солдаты прибыли из Большей крепости, они колебались и были весьма склонны к бегству. Выжив после смертоносных обстрелов крепости, они больше не хотели сражаться на стороне Короны.
Солдаты Фесгао столкнулись примерно с сотней вооруженных людей, состоявших на службе у луаринских семей, сохранивших верность Короне, на северовосточном краю Лебединого района, там, где он граничит с Торговым городом. Луаринские войска были немногочисленны, но сражались хорошо, сообщил темненок. Фесгао был весьма далек от пункта своего назначения, но Окобу, услышав о его задержке, послала на помощь двух магов Цепи. Еще три мага присоединились к Улазиму; сама Окобу вела маленькую группу магов прямо к сражению на площади Риттевона. Они были укрыты капюшонами и укутаны в мантии, словно жрецы Черного бога.
Номру и его воины пробирались через город под углом к площади Риттевона, двигались через Средний город в Лебединый район. Номру сурово обращался с примкнувшими к восстанию, если они не подчинялись его приказам.
Медовый Горшок снова пылал в огне, пламя распространилось на Портовом рынке, в Торговом и Среднем городе. Али и ее отряд слышали гул восстания и крики пострадавших. В небе разносились пугающие до дрожи трели стормвингов. Им сегодня было чем поживиться. Освещенные снизу, они казались чудовищами из королевства Хаоса.
Когда отряд Чинаол достиг границы между Торговым городом и Цветущим садом, дорога пошла в гору. В храмовых садах, давших название району, было меньше солдат, которые пытались остановить бунтовщиков. Али заметила, что воины прибывали со стороны горной гряды, где город заканчивался и район Цветущий сад граничил с джунглями. Эти люди держались поодаль от Чинаол и ее воинов. Их лица – женские и мужские – принадлежали рэка и луаринам, и под взглядом Али все они выражали страстное нетерпение. Они упорно стремились в город и яростно вступали в битву.
Чуть выше в гору карабкался отряд Чинаол, минуя лабиринт частных садов, где выращивались овощи для городских рынков. Наконец оба отряда достигли вершины и устроились на привал там, где разбитая дорога заканчивалась маленьким святилищем Богини-Ягуара.
Когда воины утолили жажду, каждый из них бросил что-то маленькое, – пуговицу, цветок, наконечник стрелы – в глубокий колодец в середине святилища. Даже Али бросила цветок. Она считала, что никогда не мешает проявить вежливость к чужим богам.
Неожиданно Али услышала шорох веток, обращение «Друг», а потом словно запищал вороненок, требующий еды. Чинаол ответила тихим обезьяньим воем.
– У тебя хорошо получается, – прошептала Али. В это время новый отряд воинов приблизился к ним под укрытием деревьев. Небо на востоке окрасилось бледно-серым светом, который слегка коснулся и верхушек деревьев, и оружия.
К ним подошел Нават в сопровождении женщины-рэка с непроницаемым лицом и худого, словно бечевка, человека, который чем-то напоминал самого Навага. У него был такой же нос, взъерошенные черные волосы, а на макушке словно бы торчал пучок вороньих перьев. Как и у Навата, у этого человека был лук с приспущенной тетивой и колчан, полный стрел с вороньим оперением. С ними пришло еще около двух сотен.
«Маме бы здесь понравилось», – подумала Али, но тут же выбросила эту мысль из головы. В первую очередь ей надо было сосредоточиться на подготовке к битве.
Пока вновь прибывшие устраивались неподалеку от отряда Али и рекрутов, девушка отозвала Навата в сторону. Она достала из кармана последнего темненка, Кварца, и познакомила его с Наватом. Как только они достигли взаимопонимания и Кварц обвился вокруг шеи Навата, Али посмотрела на небо в восточной стороне. Солнце всходило. И длинные лучи, означавшие битву богов, уже показались над горизонтом.
Убедившись, что их никто не видит, Нават поцеловал руку Али. Девушка улыбнулась ему. Они не произносили ни слова, не шевелились, но им вполне было достаточно и этого.
– Мы пойдем первыми, – мягко сказала Чинаол спутникам Навата. – Потом вы. Мы начнем, а потом позовем вас. Али подаст сигнал Навату. И тогда вы должны подойти и атаковать любого, кто носит форму.
– Старайтесь не убивать, если будет такая возможность, – напомнила Али. – Особенно слуг. Пришло время учиться жить вместе. Если получится, связывайте их и запирайте где-нибудь.
– А как насчет Серого дворца? – спросил Локак. – Там ведь нет туннелей. Как мы туда попадем?
– Оставь Серый дворец своей старушке Дуани, – ответила Али.
Закусив губу, Али обвела взглядом воинов. Ей хотелось сказать им, что нужно пленить Имаджан и Рубиньяна, но не убивать их. Если новая королева сможет продемонстрировать соседним странам, что над свергнутыми монархами может быть свершен справедливый суд, то это повысит ее престиж. Но, вглядевшись в лица своих бойцов, Али поняла, что лучше ей придержать язык. Она часто слышала, как ее мать и другие воины говорили: «Никогда не отдавай приказ, если не уверен, что его исполнят». Али сомневалась, что имеет право командовать, и хорошо понимала: к этому ее совету никто не прислушается. Достаточно было посмотреть на окружавшие ее мрачные лица. Поэтому Али ограничилась словами:
– Не берите трофеев у тех, кого убиваете. Они никогда не бывают так хороши, как кажется.
Вокруг раздались сдавленные смешки.
– Солнце встает, – сказал Нават, подставляя лицо первым лучам. – Митрос сердится.
Все посмотрели на небо. Лучи, похожие на темно-оранжевые вымпелы, пересекали солнечный диск, мелькая словно от порывов сильного ветра. Белые всплески огня, означавшие богиню, занимали почти все небо, которое оставило им солнце, и мелькали так же, как солнечные лучи. И повсюду вспыхивали искры, показывая, что Шутнику сопутствует удача. Его искры сегодня были размером с большие звезды.
Внизу бунтовщики видели город. На площади Риттевона продолжались стычки. По всему городу поднимались клубы дыма от горящих зданий.
– Давайте-ка доставим Богу Солнца еще одно огорчение, – сказала Джимарн. – Или будем ждать, пока не умрем от старости?
– Никто не хочет жить вечно, – сказала Иокс. Али заметила подозрительно крепкую виноградную лозу, вьющуюся по колонне святилища. Чинаол позвала на подмогу одного из самых сильных бойцов. Они вместе потянули за эту лозу. Пот выступил на их лицах. Еще двое из отряда Али подошли на помощь. В земле медленно показался квадрат люка. Дюжина людей Навата окружили это место, они ножами рубили кусты и травяные корни, вросшие в люк за годы, прошедшие после того, как им последний раз пользовались. Пришлось немало потрудиться, чтобы очистить люк от травяной мантии. Затем они привязали веревку к вделанному в дверь кольцу. Но люк слишком врос в землю и отказывался с ней расставаться. Воины с рычанием тянули его вверх.
– Тот, что во дворце, не доставлял таких хлопот, – пробормотала Али.
– Нам приходилось пользоваться дворцовым входом как убежищем, – сказала Чинаол, переводя дух. – Но этот вход так изолирован, что к нему почти невозможно добраться.
Наконец, люк поддался. Кто-то ударил кремнем, воины зажгли факелы. Али посмотрела на ступени, уводящие вниз, под землю.
– Там должно быть довольно противно, – прошептала она.
Нават глянул на нее и как-то по-птичьи пожал плечами, словно говоря, что противно – это когда противно поступаешь.
– Трик, какие новости? – поинтересовалась Али. Воины входили в туннель, подняв мечи и факелы, расчищая путь от паутины и древесных корней. Али, Чинаол и Нават шли за ними, не обращая внимания на комментарии, которые бойцы отпускали по поводу удобств этого пути.
– Номру на площади Риттевона, – говорил темненок, пока они шли по туннелю. – Ловит солдат, которые оказались между ним и отрядом Улазима. Фесгао закончил сражение, его отряд уже у границы Цветущего сада. Фесгао велел Фонфала ждать сигнала к атаке на Зерновые ворота.
Али кивнула. Зерновые и Тележные ворота были служебными проходами во дворец, через которые повозки торговцев доставляли товары для дворцовых обитателей. Когда Улазим и Номру прикидывали расстановку сил, они собирались штурмовать ворота Победы.
Казалось, они в пути уже долгие часы, но вот наконец туннель уперся в лестницу, ведущую к Павильону изысканных удовольствий. Бунтовщиков охватило сомнение. Если Верейю не получила сообщение, посланное Улазимом, они могут выйти прямо на солдат Короны, которые с легкостью разобьют их. Нават послал вперед одного из своих людей – маленькую самоуверенную луаринку, рыжеволосую, с ярко-голубыми глазами. Рубец от удара кнутом делил ее лицо пополам. Когда она забралась на лестницу, ведущую к закрытым дверям, заструился серебряный свет – ее Дар стремился проникнуть сквозь трещины в дереве.
Луаринка кивнула Навату, остальные ждали поодаль. И в это время Трик прошептал на ухо Али:
– Дов летит.
Али усмехнулась. Она хотела бы видеть это: Дов верхом на большом каштановом кударунге. Огромные крылья рассекают воздух и несут Дов над уличной битвой. Это рискованно. Хорошо нацеленная стрела может положить всему конец. Но то, что люди ее видят, стоило такого риска. Если бы Али была сейчас на улице, сражаясь за независимость своей страны, такое зрелище вдохновило бы ее, как ничто другое. Трик мрачно прибавил:
– Секрет тоже летает, а я нет.
Али отошла в сторону, чтобы воины смогли подобраться к двери туннеля и толкнуть ее.
– И мы полетаем, ладно? – прошептала она, когда воины уперлись в деревянную преграду. Услышав поднятый ими шум, те, кто ждал снаружи, помогли поднять люк. Первым, кого Али увидела, взобравшись по лестнице, была Верейю.
– Прекрасный день, правда? – спросила Али, выходя на воздух. – Может, попозже устроим пикник у беседок пруда?
У Верейю было расстроенное и усталое лицо.
– Только ты можешь шутить в такое время, – укорила она Али.
– Ну, если не сейчас, то когда? – поинтересовалась Али, отряхивая саронг и стараясь не смотреть на его яркие цвета. Это лишний раз напомнило ей, что она должна ждать конца битвы, чтобы снова надеть луаринскую одежду, окрашенную гораздо сдержаннее.
Верейю и ее спутницы-луарины принесли много маленьких корзин с фруктами, хлебом и мясными рулетами. Две корзины были наполнены флягами с водой.
– Мы постарались насчет завтрака для Королевской стражи, – сказала Верейю. – Большинство тех, кто здесь служит, сейчас расселись по уборным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49